Военная кафедра РРТИ

Военная кафедра в гражданском вузе – вещь очень интересная. Для нас она стала реальностью с третьего курса.
Занятия проходили один день в неделю в специальном учебном корпусе. Явиться необходимо к восьми часам утра. За малейшее опоздание следовало наказание. Уроки были с военным уклоном – военная топография, строевая подготовка, изучение вооружения. Изучали электронную аппаратуру, которая стояла на вооружении в войсках. Изучаемая нами техника давно применялась в Азии, Африке и на других континентах мира и для нашего потенциального противника – США давно была известна. Но с целью приучения нас к порядку считалось, что изучаемая нами аппаратура чрезвычайно секретная, поэтому все записи мы вели в специальных тетрадях, страницы в которых были пронумерованы, прошнурованы и скреплены специальной печатью. Эти тетради запрещено было брать с собой домой и они выдавались нам на занятия и собирались после окончания занятий. Хранились тетради в секретном отделе кафедры. Получали эти тетради, раздавали и собирали специальные люди, которые назывались секретчиками. Вот одним таким секретчиком был я. В секретной части мне необходимо было получать тетради перед занятиями, расписываться за их получение и по счету сдавать после учебы, а в промежутках таскаться с неподъемным чемоданом, наполненным доверху тетрадями, из аудитории в аудиторию. Обязанность, прямо скажу, не из приятных, но, тем не менее, давала мне некоторую свободу в перемещениях, так как я всегда мог задержаться и не обязательно приходить к началу занятия.
Среди военных предметов особенно невзлюбил я строевую подготовку. Эта подготовка проходила на улице во внутреннем дворике института на раскрашенном в клеточку асфальте. Под руководством полковников и подполковников мы постигали азы шагистики, изучали, как поворачиваться, как правильно подходить к начальнику и прочую чушь. Строевая подготовка всегда начиналась с осмотра. В данном случае осмотр сводился к вопросу о величине и длине волос на голове. Не допускалось иметь слишком длинную прическу. Если такое командир замечал, то нарушитель немедленно отправлялся в парикмахерскую. Неприемлемым было также плохое и небрежное качество бритья.
По строевой подготовке был предусмотрен зачет, который я с первого раза не сдал, а сдал лишь с трудом, да и то со второго раза. Предварительно пришлось основательно потренироваться в строевых упражнениях во дворе своего дома. Я отрабатывал всевозможные строевые приемы, сам при этом отдавал себе команды. Особенно лютовал, занимаясь с нами строевой подготовкой, подполковник Васнецов, которого студенты прозвали «тараканом» за усы, торчащие под носом и очень похожие на те, которые носил легендарный маршал С.М. Буденный.
Дисциплина на военной кафедре была очень строгой, и за пропуск занятий без уважительной причины в течение двух раз следовало автоматическое отчисление из института.
Занятия по специальности вели у нас офицеры, которые прослужили некоторое время в войсках и были направлены на преподавательскую деятельность. Особенно запомнились следующие офицеры-преподаватели: майор Кукушкин, майор Лялюк, полковник Буянов. Фамилии офицеров удивительным образом отражали характеры наших командиров. Майор Кукушкин считался среди студентов безобидным болтцном, майор Лялюк – пустышкой - болтологом. Начальник цикла полковник Буянов – очень строгий, с норовом, но справедливый офицер. Особые симпатии у меня были к подполковнику Агееву Анатолию Яковлевичу. Он преподавал у нас много военных дисциплин, одна релейная автоматика телепередатчика чего стоит.
Схемы электронных устройств у нас были изображены на обратных сторонах столовых клеенок. Надо сказать, что клеенки в те времена делали добротные, не то, что сейчас. Обратные их стороны были матерчатые. Вот на этих обратных сторонах и рисовали секретные схемы электронных устройств. Вся электроника того времени была построена на реле и электронных лампах. За все время обучения в одной какой-то схеме промелькнул один единственный транзистор. Говорят, что эти схемы были скопированы с трофейных немецких времен Великой Отечественной войны.
С Анатолием Яковлевичем я многократно встречался и после окончания института. Как-то раз по секрету он сообщил мне, что секретными схемами на клеенках он обил стены своей дачи, чтобы ветер не очень сильно сквозил.
На военной кафедре мне вспоминается процедура подготовки к экзаменам и зачетам. Помещение кафедры было достаточно маленьким, а схем для повторения очень много. Мы вынуждены были развешивать схемы даже на территории туалета между кабинками.
К экзаменам готовились очень добросовестно. Запрещено было вести какие-либо записи, кроме как в секретной тетради. Однако шпаргалки умудрялись, тем не менее, писать и даже с них списывать.
Девушки нашей группы, пока мы парились на занятиях на военной кафедре, могли в этот день спокойненько поспать, подготовиться и сходить сдать лабораторные работы или просто погулять. Я сначала им даже немного завидовал. Но потом понял, что мужчина по природе – это, прежде всего воин и защитник. Он просто обязан пройти эти испытания, иначе и мужчиной-то его нельзя назвать.
Я успешно закончил военную кафедру, получил звание лейтенанта. Эти погоны офицера очень пригодились мне, когда я попал на службу в войска в 1977 году. Вот тут уж я родную военную кафедру регулярно вспоминал с любовью.
Среди ребят нашего выпуска военную кафедру не посещал и не закончил только один Саша Иванов. Я подозреваю, что он подсуетился и раздобыл справку о какой-то мнимой болезни, по которой ему был выдан белый военный билет, освобождающий от службы в армии. Странно это освобождение выглядит и потому, что Саша на протяжении всей нашей учебы возглавлял туристический клуб «Альтаир» и постоянно участвовал в трудных, рискованных и дальних походах, например, в Якутию. Его я тоже не считаю по этой причине настоящим мужчиной, хотя мы были в приятельских отношениях.
Еще мне запомнились военные сборы, куда мы были направлены на месяц летом после окончания 4-го курса. Здесь мы постреляли из боевых карабинов СКС, побегали кроссы в сапогах, увидели, как работает настоящая боевая техника и как осуществляется боевое дежурство. Но самое главное, мы узнали, кто из нас чего стоит. Отрицательные качества – хамство, разгильдяйство, предательство, лизоблюдство, ябедничество и многое другое расцвело здесь, как на очень благодатной почве. Вместе с тем очень четко обрисовались люди приличные, которых не испортила армейская атмосфера, а даже сплотила и закалила.
Сейчас очень много говорят о дедовщине в армии, об издевательствах над молодыми. Что можно об этом сказать, когда само наше государство в лице правительства издевается над своими гражданами, постоянно придумывая все новые и новые налоги для рядовых граждан и одновременно все новые и новые льготы и блага для чиновников высшего ранга.
Находясь на сборах, я выполнял команду подъем за 45 секунд и команду отбой за те же 45 секунд. От регулярных тренировок вся одежда была пропитана соленым потом и это не очень приятно. Все знают, что в армии баня бывает один раз в неделю. Нет возможности ополоснуться под душем или вымыться в ванне. После очередного военного соревнования, с трудом переводя дух, я, как и все нормальные люди, проклинал своих командиров и посылал своих «любимых» начальников очень и очень далеко. Иногда по ночам, лежа на  кровати в казарме, я думал, что же это за чертовщина такая эта армия. Однако, те, кто преодолел эти испытания, тот вышел на новые рубежи, кто не преодолел – остался мальчиком-хлюпиком из школьной жизни. Среди моих знакомых такие хлюпики есть и, говоря откровенно, я им не завидую.
Мужской характер должен закаляться в трудностях, как булатная сталь, иначе это будет не мужчина, а ржавая консервная банка.