11 Дней Австралийской Весны. Дни 3-4-5

ПРОДОЛЖЕНИЕ

ДЕНЬ 3.  ПОНЕДЕЛЬНИК

Вечер

     Стефан, вечно ты занят!  К тебе скоро собствення жена должна будет записываться на приём – апойнтмент, как у нас говорят.  Но сегодня вечером ты обещал быть дома. 
Я жду его в садике перед домом.  Мне предстоит трудный разговор.  Я даже не представляю, чем он закончится.  А вдруг..?  Нет, лучше не думать.  Надо просто отвлечься и подождать.  А вот и он. 
— Привет, милая, – холодный поцелуй придал мне силы для предстоящего объяснения.
— Привет, милый, – отвечаю я и вхожу за ним в дом. – Будешь ужинать?  Спрашиваю, потому что Стефан часто ужинает не дома.  В таких случаях он почти всегда мне звонит и предупреждает, что готовить не нужно.  Но сегодня он не позвонил и я приготовила запечёную форель с овощами.  И, конечно, лёгкий десерт – салат из консервированных груш с кедровыми орешками.
— Нет, дорогая, ужинать не буду, у нас был барбекю-ланч.  А вина выпью с удовольствием.
— Белого?
— Да, милая.  Chardonnay, please.
— Окей.
Я достаю из бара две бутылки вина: янтарное Chardonnay для Стефана и светло-золотистое Semillon для себя. Ставлю два бокала.  Готовлю лёгкую закуску: орешки, нескольоко видов мягкого сыра, оливки, пастрами и проскуито. Красиво укладываю на блюдо и сверху кладу веточки укропа.  К сожалению, наш магазинный укроп, как впрочем и другая зелень, давно уже не пахнет своим необыкновенным душистым ароматом.   
Стефан разливает вино по бокалам, присаживается в мягкое и такое глубокое кресло, что я его почти не вижу.  Как можно сидеть в таких креслах?!
— Ну, теперь я тебя слушаю.  Ты хотела со мной о чём-то поговорить. 

    У Стефана великолепная память.  И у него есть такое же великолепное качество – он всегда выполняет свои обещания, если их даёт.  Вчера он сказал, что выслушает меня сегодня.
Я смотрю на своего мужа и молчу.  Ещё есть возможность всё превратить в маленькую просьбу о покупке нового тренажёра или недельного тура в Кэрнс.   
— Так что, милая?  Хочешь что-нибудь купить?  Или поехать куда-нибудь? – Стефан словно читает мои мысли.
Я качаю головой.
— Ну тогда знаю, о чём ты хочешь просить.  О том, чтобы мы наняли клинера, так как тебе трудно убирать, – Стефан пьёт ароматное белое вино и смотрит на меня вопросительно и неодобрительно одновременно. 
Я залпом выпила свой бокал вина.
— Стефан, как ты отнесёшься к тому, что одна моя молодая родственница приедет к нам на пару дней?
Если бы я попросила Стефана купить мне слона, он удивился бы этой просьбе меньше, чем тому, что только что услышал.
Молчание длилось довольно долго.  Я успела налить себе второй бокал вина и нарезать фрукты.
Интересно, что проносилось сейчас в голове Стефана?  О чём он думал?  Что просчитывал?  Или соображал, как ответить так, чтобы я больше никогда не обращалась к нему с подобными просьбами?
— О ком ты говоришь? – наконец, спросил он.
— Я говорю о своей родственнице с Украины.  У них там сейчас война.  Мама у неё погибла.  И ей надо немного прийти в себя.  Она летит в Австралию.
— Почему именно сюда?  По какой визе?  Или у неё статус беженца? 
— Я этого ничего не знаю.  Но ты не волнуйся, это всё легально.  Ты же знаешь, сюда просто так не попасть.
— А кто она тебе? – задал Стефан самый неприятный для меня вопрос.
— Племянница, – соврала я.  Я не привыкла обманывать Стефана и сейчас  отвела глаза. 
— Но у тебя нет ни сестёр, ни братьев.
— Да, но это дочь моей троюродной сестры.
— И ты называешь её родственницей?!
— Стефан, так да или нет?
Стефан напрягся.
— Что значит да или нет?
— Да – ты разрешаешь, нет – не разрешаешь.
— Естественно, нет!
Ну вот и хорошо, подумала я.  Моя совесть чиста, а остальное пусть будет на совести Стефана.
Мы молча допили вино и разошлись по комнатам.  Стефан – в свой кабинет, а я – в гостиную.  Трудный день с трудным объяснением закончился.  Я успокоилась. И только странные ненужные строчки почему-то проплыли в моей голове:

– Ах, совесть, совесть, замолчи!
  Тебя запру я на ключи!
– А я рукой махну в окне,
  Не дам покоя я тебе!
– А я окно заколочу!
– Тогда в трубу я улечу,
  И буду над тобой летать,
  И о себе напоминать.
– Скажи мне, совесть, ну зачем
  Опять пытаешь ты меня?
– Я мучаю, чтобы совсем
  Душа твоя не умерла.


ДЕНЬ 4.  ВТОРНИК

Полдень

     Сижу в кафе в сити, пью горячий шоколад.  Смотрю в окно.  На улице лёгкий тёплый весенний дождь.  Плюс 20.  Люди бегают по пешеходной улице из одного магазина в другой.  Время сэйлов, то есть распродаж.  Я не люблю мотаться по магазинам, толкаться среди толпы.   Я люблю приходить в дорогие бутики не спеша, не торопясь выбирать модную одежду, расплачиваться и красиво уходить.
А вот кафе, наоборот, меня притягивают толпой, суетой, болтавнёй.  Вот и сейчас пью уже вторую чашку шоколада, а уходить не хочется.
Как хорошо жить без проблем!  Как хорошо, когда нет войны!  Как хорошо, когда есть богатый муж!  Как хорошо, что он сам принимает важные решения!


ДЕЬ 5.  СРЕДА

Утро

      Сегодня у меня спортивный день. Но фитнесом я занимаюсь дома, на собственных тренажёрах.  И ещё я занимаюсь быстрой ходьбой в нашем парке.  Это гораздо приятнее, чем томиться и потеть в фитнес-центрах.  Кроме того, у меня нет цели качаться и уродовать свою фигуру и походку, как это делают здесь многие современные женщины.  Неужели они не видят, в кого себя превращают?! Полчаса на велотренажёре вполне достаточно.  Теперь пойду в парк…
Парк встретил меня дикими воплями какаду, перелетавшими с дерева на дерево. Они шумно хлопали крыльями и распускали свои лимонные хохолки.  Их гоняли маленькие чёрно-белые сороки, защищая свои гнёзда.  Какие благородные эти какаду, подумала я.  Они  могли бы одним ударом своего мощного клюва просто убить крохотную сороку, а они даже не реагируют.  Сороки их клюют в головы, а какаду только с места на место перелетают.  Интересные у них законы!  Правильные.   Маленьких не обижать!
В парке было светло, радостно, потрясающе пахло недавно распустившимися соцветиями эвкалиптов.  Я остановилась под большим деревом с белыми гроздьями.  Прямо надо мной стаи жёлто-зелёных попугаев усиленно поедали соцветия, наполняя парк невероятным галдежом.  Несколько из них спустились совсем низко и косились на меня красными глазами. 
     Спортивная ходьба заняла у меня в этот раз немного больше времени – я не забыла про вчерашний шоколад.  Наконец, я присела на лавочку под джакарандой возле реки.  И в честь кого эта лавочка?  Так, посмотрим.  Майкл Джеймс, годы жизни, очень любил это место.  По-моему, замечательная традиция устанавливать лавочки в память своих родственников.  А некоторые даже устанавливают их ещё при жизни.  Ну что же, Мистер Джеймс, как Вам погода?  Правда, хорошо? Весна идёт!  И скоро Вашу лавочку украсят лиловые колокольчики джакаранды.

Лиловый колокольчик джакаранды
Торжественно упал мне на ладонь,
И пол покрытой плитками веранды
Вдруг превратился в бархатный ковёр.

Весна идёт и оживились птицы,
В садах опять жасмина аромат.
И даже если капли на ресницах –
Они весенней радостью горят.

Вот возьму и запишу стихотворение!  И плевать мне на мнение Стефана.  Я достала мобильный телефон и в разделе Notes записала свои стихи.  Теперь всегда буду записывать, решила я.

Вечер

     Стефан позвонил ещё днём и сказал, что ужинает сегодня в клубе.  Хорошо, значит, готовить не надо.  А я, пожалуй, схожу поужинаю в Таверну, это недалеко от нашей улицы.  Успею вернуться до прихода Стефана.
В Таверне тихо, играет музыка 70-х, на больших экранах мелькают вдохновлённые лица неумирающей АББЫ.  Посителей мало, это и понятно – среда, будний день.  Я заказала котлету по-киевски.  И откуда они здесь знают про котлету по-киевски?  Может, повар с Украины?  Внезапно мне стало как-то не по себе, появилось како-то странное, неприятное чувство.  В чём же дело?  Я даже оглянулась.  Ничего не изменилось.  Но я не люблю напрасных терзаний и если меня начинает что-то беспокоить, я сразу начинаю анализировать, искать причину, находить и решать, как избавиться от проблемы.  Я задумалась.  Ну, конечно, вот оно! Украина. Война. Наташа. Эти пару дней мне было легко, Стефан принял решение, и я больше старалась не вспоминать ни про телефонный разговор, ни про события на Украине, ни про несчастную девочку.  Но всё же где-то в глубине души меня терзало какое-то маленькое, остренькое существо, наверное, совесть.  Она спрашивала меня: “И тебе не стыдно?”  “Стыдно”, отвечала я, “но что я могу поделать?  Стефан решает, я ни при чём.”

    Принесли мой заказ, но аппетит пропал.  Эта острая дрянь, совесть, колола меня всё сильнее и приговарила:  “Вот котлетку по-киевски ты ешь, а в Киеве сейчас людей убивают.  Девчонка маленькая прилетит, кто ей поможет?”
Я ковырялась в котлете, но не могла проглотить ни кусочка.  Подошла обеспокоенная официантка, спросила, всё ли в порядке, почему я не ем.  “Всё окэй”, ответила я, “просто заболел живот.”  Зря я это сказала.  Живот – это серьёзно, это может быть пищевое отравление.  Официанты занервничали, позвали менеджера.  Тот настаивал на скорой помощи.  “Знаете, принесите мне лучше рыбу Барамунди, запечёную на гриле”, – попросила я.  Прежде, чем принять мой новый заказ, менеджер пять раз спросил меня, уверена ли я в этом.  Я терпеливо повторяла: “Да, мне уже хорошо, просто у меня на курицу аллергия, а я забыла.”  Все вздохнули с облегчением: аллергия это – уже совсем другое дело. 
Барамунди мне ничего не напоминала, поэтому я спокойно поужинала и пошла домой.  Маленькая колючая дрянь почти сдалась и только чуть-чуть покалывала в левый бок.  “Ну я-то здесь при чём?” – оправдывалась я.  “Мало ли, где идут войны!  Что ж,  всем помогать?  Тащить к себе? Ну и что, что она дочка Олега!  Кто мне Олег?  Бывший муж.  Быв-ший!  А то, что было, то в прошлом.”

    Я остановилась перед домом.  В бархатном тёмно-синем небе засветился месяц. Где-то лаяла собака. Лающая собака на нашей улице?! Наверное, кто-то в гости приехал и привёз с собой не надолго. В соседнем доме жарили баранину и её аромат витал в воздухе, смешиваясь с запахом мяты и ночной фиалки.  Мне вспомнился Киев.  Бессонные ночи, влюблённые глаза, признания в любви, обещания… Так же пахло ночной фиалкой.  Почему меня всегда раздирают противоречия?  Почему я не могу быть стойкой?  Почему я мучаюсь и не могу просто забыть этот недавний телефонный звонок? “А потому”, — отвечает на мои мысли совесть, “что ты – всё ещё Катя, хотя давно тебя зовут Риной.  Но по сути своей ты – Катя.” “Так это хорошо или плохо?” “Это ни хорошо, ни плохо.  Ты такая, какая есть.  И если тебе совестно и стыдно, значит, не всё ещё потеряно.” “Но я не хочу ничего менять в своей жизни.  Я не хочу лишаться комфорта.  Я хочу продолжать лениться и быть благополучной.”  “И жить с нелюбимым человеком?  И быть у него в прислугах?  И плакать, рассматривая старые фотографии родственников, пока Стефан не видит? У вас нет общих интересов, нет любви. Ваша жизнь – карточный домик.  Подует ветер и он развалится.”  “Вот она и разваливается.  Может, это и хорошо.”

    Я зашла в дом, побродила по комнатам.  Жаль это терять?  Конечнь, жаль.  А почему, сообственно, жаль?  Комнаты модного холодного дизайна смотрели на меня недружелюбно.  Я бы всё выкрасила в свежие сочные краски, постелила бы тёплый янтарного цвета ламинат, модные кожаные белые  диваны заменила бы на мягкие, цвета вишни или спелого персика.  И вообще, зачем нам такой огромный дом?  Престижно. Топ-менеджеру иметь дом меньшего размера не солидно.  Неправильно поймут.  “Но ведь тебе это всё нравилось раньше?” – спарашиваю я себя.  И тут же отвечаю:  “Да, нравилось. Но теперь я понимаю,что всё это – только вывеска, красивая форма.  А суть – холодная, равнодушная. Лёд.”  “Суть чего?”  “Суть нашего дома, например.  Вот он красивый, солидный.  А что внутри?  Там нет теплоты, нет радости, нет счастья.  Замок Снежной Королевы. Так и суть нашей жизни со Стефаном – внешне всё замечательно, а на самом деле – притворство, игра, пустота…” “Бедная, ты бедная,”— говорю я себе. Миллионы женщин страдают той же проблемой, и ничего, живут прекрасно!  Эх, ты, Катя, иди-ка ты спать.  Утро, как известно, вечера мудренее.


Продолжение Следует

Август 2016
Copyright © Ирмина 2016