М. М. Кириллов Уход в никуда? Очерка

М.М.КИРИЛЛОВ


УХОД  В  НИКУДА?

Очерк

   Всё уходит. Не обязательно сменяется лучшим, но, несомненно, уходит, часто даже из современной нам коллективной памяти. Это относится не только к нашей эпохе, и тогда это может иметь отношение ко многим, но и напрямую, ко всем  живущим людям без исключения, к их домам, местам, где они жили, к частным событиям, когда-то бывшим чем-то важным для каждого человека. Всё уходит непонятно куда, растворяясь в прошлом и забываясь, хотя вроде бы казалось нетленным ещё вчера.
     Но может быть, ушедшее, особенно, неиспользованное в жизни, где-то там всё же бесхозно хранится? Может быть, то, что приходит нам на смену из нас же известным хитроумным способом (наше потомство) просто, в конечном счёте, замещает ушедшее (то есть нас), и это вовсе никакое не новое, а повторная жизнь ушедшего ранее, которое хранится где-то на «складе вторсырья» бывшей жизни? Не случайно дети в принципе похожи на своих родителей. А дети погибших в родах матерей? Каждый из них это же сложно возникший живой реальный кусочек только что ушедшего человека.
    Мы живём приобретением и усвоением нового материала и переработкой его в прошлое. Все только этим и занимаются. Снашивается старая обувь, мы её выбрасываем и приобретаем новую. Мы переезжаем в новый дом, а что стало со старым? Ведь его стены, наверное, ещё помнят нас? Мы ведь не только ушли, но каким-то образом в памяти своей на какое-то время там ещё и остались. Нам там многое ещё долго остаётся дорогим. Говорят,  что нельзя жить прошлым, но и без прошлого не обойтись. Оно продолжает в нас жить.
      Великие философы говорили: нельзя войти в одну и ту же реку дважды. А что, разве воды в реке вдруг не стало, или вода стала другой? Наверное, дело сложнее. Правильнее сказать, что нельзя в одно и то же время войти в само время, в виртуальную (реальную?) реку времени. И  важно не то, что река течёт, а то, что время течёт.  «Счётчик мотает», как говорил мой друг – не великий, но философ с трансформаторной подстанции, электрик Юрка.  Наше сердце тоже своеобразный счётчик, но не электрический, а биологический. Именно ему отведена врождённая роль измерителя жизни. Кто его заводит и насколько, неизвестно никому. Сильное и бойкое ещё в утробе матери, оно к старости становится мягкой тряпочкой.
      А что если вернуть ушедшее (воскресить)  или хотя бы вернуться в него ненадолго? Тем более, если оно ушло не по своей  воле.  Говорят же: «Мама, верни меня обратно». Нет, дудки, нельзя. Нельзя же родиться повторно.  Можно, но только уже в качестве второго ребёнка.
      Я понимаю, всё, что я пишу, хоть и по-своему, старо как мир. А ведь задача стоит гораздо сложнее: не только объяснить мир, но и изменить его.
       Подчас проходит сравнительно немного времени, и от всего того, что было прежде, не остаётся совершенно ничего или  торчат одни руины. Примеры часты.
        В соседях жила семья. За десять лет вымерли все: три её поколения. Алкоголизм, диабет, старость. Родственников не нашлось. Ушедших даже вспомнить было некому. Сейчас здесь живут другие люди.
        В доме, в котором мы жили ранее, полном тогда наших знакомых и друзей, через 40 лет не осталось никого из прежних жильцов. Разъехались, вымерли. А сейчас этот дом вновь полон, но уже незнакомыми нам другими жителями. Ничего не поделаешь. Никого из прежних людей уже не вернуть. Да и места все заняты.
         Наша кафедра и клиника  в 8-й городской больнице Саратова, известная в стране, вылечившая за 40 лет тысячи больных и выучившая до 10 тысяч военных врачей, семь лет тому назад была закрыта. Да и сам Военно-медицинский институт был тогда же расформирован по недальновидному и беспощадному решению власти. Больница-то и сейчас живёт, слава Богу, а пульмонологической Школы Саратова нет, уничтожена.  Учителя разбежались, кто, куда и потихоньку стареют и вымирают. Память, конечно, уничтожить труднее, но ведь и она умирает.
    Обезлюдившие территории и здания нашего бывшего института заколочены и пустуют. Руины. Здесь даже кошек нет, так как уже семь лет им нечем  поживиться.
    Так произошло и с тем, что было очень давно в жизни нашей семьи. Нет уже с полвека  того московского двора в Лефортово, в котором прошло наше военное детство. Нет и нашего деревянного дома на Смоленском бульваре,  и дома на 3-ей Парковой в Измайлово, в которые мы  переехали уже после войны. И нет ведь практически никого и из тех наших современников.
      Из 25 окончивших мою Шереметьевскую школу под Москвой 67 лет тому назад остались только пятеро долгожителей. А из 215 выпускников Академии им. С.М.Кирова в 1956-м году – десятеро. Всем оставшимся по 85-90 лет.  Всё ушло в никуда, правда, в большинстве своём, успев дать ростки. Но всё равно страшновато как-то.
     Бывает, что какие-то остатки прошлого всё же ещё сохраняются. Таков превращённый почти в руины некогда мощный тысячекоечный Военный Окружной госпиталь на Суворовском проспекте в Ленинграде. Или  спасённая даже в трудные годы войны моя ленинградская Военно-медицинская академия со случайно сохранившимся именем С.М.Кирова. Живёт она сейчас только великой памятью своего советского прошлого.
    Живёт и мой гвардейский рязанский парашютно-десантный полк, хотя не осталось в нём никого из прежних моих полковых товарищей. Почти все вымерли. Но свою фронтовую и послевоенную славу полк бережно сохраняет.
       Остервенело пинают ногами память о советской власти, победившей фашизм и вскормившей современную Россию, заколачивают на праздники фанерой Мавзолей великого Ленина на Красной площади нынешние лавочники, либералы и либерал-демократы - антисоветчики нашего времени (современные власовцы). Вы их систематически слышите и видите. Безнаказанно загоняют в прошлое ещё живую память народа.
      Но здесь пока ещё не всё ушло в прошлое, не всё потеряно, и борьба продолжается, несмотря на всего лишь ритуальные возможности КПРФ и разобщённость настоящих коммунистов. Ежегодные многомиллионные шествия Бессмертного полка жизненную силу советского народа  подтверждают и сейчас.
      Инъекции патриотизма при всей их поддержке сами по себе не делают жизнь народа богаче и справедливей. Одним патриотизмом жив не будешь. Классовое расслоение населения усиливается. К сожалению, ещё вчера рабоче-крестьянская страна уходит в прошлое, всё больше становясь буржуазным государством. История идёт вспять.
      Я опубликовал в 2016-м году три своих Сборника очерков и рассказов под названием «Города и веси». О почти 70 городах Советского Союза, в которых побывал когда-то,  – от Риги и Львова до Ташкента и Баку, от Петрозаводска и Ярославля до Челябинска и Иркутска. И рассказал о них не только по своим прежним, ещё советским,  впечатлениям, но  и с позиций сегодняшнего дня. Человек жив, пока его  помнят. Так и Советский Союз. Народ его помнит, как помнит Сталина, несмотря ни на что.  Как в той народной сказке: его в печь бросают, а он не лезет и не горит. Умирать не хочет.
       Сам по себе уход из жизни неизбежен. Это диалектика.  Мир тесен, даже для памяти о нём. И никакой «склад вторсырья» нас не ждёт. Разве что чья-то недолгая благодарная память.  Но обидно уходить в никуда. Особенно не по своей воле.
     Мне самому всю свою жизнь, как и моему отцу, посчастливилось отдать Родине. Половину жизни  прослужить в Советской Армии, столько же отработать врачом. Чтобы потерять всё это и  остаться перед неотвратимостью уйти в никуда и ни с чем?! Вот, что обидно! Нас много, таких. Но нужно верить, и я верю, что исторический прогресс обязательно приведёт со временем к победе людей труда, к победе социализма – самого справедливого человеческого общества. А значит, и сделанное нами   пойдет в дело и не пропадёт зря.
 Март 2017 года. Саратов.