Ночной экспресс

Они уже опаздывали на концерт, когда в дверь позвонили, резко и отрывисто. Это было так неожиданно, что Лара даже уронила шарф, который собиралась намотать на шею.
– Ты кого-то ждешь? – спросила она  Марка.
Он пожал плечами.
Никого. Может, соседка опять?
«И чего ей дома не сидится?» – сердито подумала девушка, возясь с замком, упрямо не желавшим поворачиваться.
Дверь так неожиданно распахнулась, как будто её пнули изнутри. За порогом стояла не бабуля, жившая напротив, а незнакомка в черном кожаном плаще из-под которого виднелись грубые ботинки.
– Вам кого? – спросила Лара, искренне надеясь, что незваная гостья просто ошиблась адресом.
Та неторопливо извлекла  из кармана плаща раскрытый отрывной блокнот, сплошь исписанный мелким, но чётким почерком. Руки у неё были такими тощими, что бледная кожа натянулась на костяшках, словно тесная перчатка. Длинный, как карандаш, палец с остро оточенным ногтем скользнул по строчкам:
– Мне нужен Марк Анатольевич Филин, – голос из-под капюшона звучал гулко, словно
доносился со дна ямы.
– Это я. – Марк сделал шаг вперёд.
– Распишитесь, – велела ему незнакомка, а когда он поставил свой автограф в нужном месте,
откинула капюшон и со словами:
– Получите, – приникла губами к губам потрясенного парня.         
А губы у неё были тонкими, и глазки-щёлочки, зубки и подбородок заостренные, что делало её похожей на хорька. Да как вообще такую можно целовать? И как эта лысая крыса посмела целовать чужого парня? И Марк тоже хорош, как можно подписывать невесть что не читая? Лара готова была разорвать её, но почему-то не смогла и с места сдвинуться. И от возмущения лишилась дара речи, как будто где-то в горле перекрыли кран и вместо слов оттуда вырывался только сиплый свист.
А нахалка в плаще оторвалась от Марка и пальцем поманила его за порог. И он пошёл, как щенок на верёвочке. Лара нагнала его только на лестнице и, по-прежнему не в силах говорить, схватила за рукав. Но он так резко оттолкнул её, что девушка не удержалась на ногах. И тут же поднялась, чтобы возобновить погоню. Однако те, кого она преследовала,  передвигались со сверхъестественной скоростью, раза в три превышавшей доступную людям. Растрепанная Лара только выбежала из подъезда, а они уже дошли до конца улицы и поворачивали за угол. Девушка даже моргнуть не успела, как оказалась около этого дома. И облегченно выдохнула: такие внезапные перемещения могут быть только во сне. Марк как-то говорил, что связаны они, скорее всего с тем, что фаза быстрого сна, во время которой мы видим сновидения, чередуется с фазой медленного сна. «Возможно, нам и снятся последовательные события, но некоторые из них попросту выпадают из памяти», - сделала вывод Лара. Мысли эти подействовали на её эмоции, примерно так же, как укол анестезии в кабинете стоматолога. Только там лицо перестаёт реагировать на физическое воздействие, а тут психика перестала реагировать на эмоциональные раздражители. А чувствительность тела, наоборот, сохранилась. Пальцы ног совсем онемели от холода, взглянув на них, Лара увидела, что стоит босиком, хотя точно помнила, что обулась как раз перед тем, как раздался звонок. «Очевидно, во сне одеяло сползло», - мимоходом подумала Лара. Взгляд её скользнул по мокрому асфальту и наткнулся на что-то белевшее прямо под фонарём. Как оказалось - это смятый лист блокнота. Лара зачем-то подняла его и спрятала в карман своей любимой пижамы со слониками, но, услышав далекий гудок паровоза,   помчалась на привокзальную площадь. Сон сном, но догнать Марка всё-таки надо. Ведь ему, наверняка, сниться такой же сон. Объяснений для этого феномена пока не нашли, но есть версия, что некоторые люди по ночам они не просто спят, а их блуждающие души перемещаются в какой-то параллельный мир. И не исключено, что, умерев во сне, такой человек надолго впадёт в летаргию или в кому. Даже эта ужасная мысль не сумела пробиться сквозь эмоциональную блокаду Лары, но хотя бы заставила её ускорить шаг. С трудом пробившись сквозь толпу, девушка догнала готовый к оправлению экспресс, похожий на стальную гусеницу. В окне мелькнул чёрный кожаный плащ, и Лара полезла в вагон, но путь ей преградил старик в форме проводника. Его окладистая борода лежала на груди, почти закрывая нашивку с именем. Буквы на ней то и дело менялись местами, образуя немыслимые сочетания типа Нохар или Ранох, а маленькие глазки совершенно затерялись в зарослях бровей.
– Ваше имя? –  спросил он сурово.
– Лара,  – отвечала она всё ещё сиплым голосом.
Охран развернул длинный свиток.
– Таких рыжих в моём списке пассажиров точно нет, – сообщил он не терпящим возражения тоном и скрылся в вагоне. Дверь с шипением закрылась. Поезд тронулся. Лара проводила его взглядом и только сейчас заметила, что на экспрессе не указано место прибытия. Это что же получается, он идёт в никуда? А может... на тот свет? Что если Нохар-Охран всего лишь анаграмма имени Харон? В любом случае, поезд надо догнать! И Лара погналась за ним. Не бегом – на скрипучей дрезине с ручным приводом, на которую она наткнулась, когда озиралась вокруг. Управление ей было похоже на набор воды из колонки. Обычно дрезинами управляют вдвоём, но Лара и одна вполне справлялась с ней. Тележка рывками двигалась по рельсам, хотя расстояние между ней и экспрессом не сокращалось. И не сократилось бы, если б состав, не остановился. «Сломался что ли? - подумала Лара и почувствовала как дрезина отрывается от рельс и скользит вверх также плавно и неслышно, как лифтовая кабина. «Так я вообще к облакам улечу!» – подумала Лара  и рванула на себя заднюю дверь вагона, не особо рассчитывая на успех. Но дверь открылась, и девушка едва успела скользнуть внутрь поезда, как вагон снова тронулся. Лара шла по вагону, настороженно оглядываясь.  Вместо цифр на дверях купе были таблички с незнакомыми именами и фамилиями.  У окна возле покрывшегося инеем титана стояла девушка в черном плаще. Лара метнулась было к ней, но тут двери купе-проводников открылись, и оттуда вышла ещё одна девушка, очень похожая на ту в плаще. Только на ней был черный байковый халат.
– Ты зачем мой плащ взяла? – спросила она строго.
– А  тебе жалко, что ли? – окрысилась вторая, отворачиваясь от окна. – А ещё сестренка называется.  Да мы с тобой не так уж сильно отличаемся. Просто твоя подопечные засыпают навечно, а мои всё-таки просыпаются.
– А ты завидуешь.
«Это что же выходит, – подумала Лара –  к нам приходила не смерть? А кто ж тогда?»
В вагоне было жутко холодно, окна прямо на глазах покрылись изморозью. Лара спрятала руки в карманы и нащупала там смятый лист блокнота, найденный на площади.
– Извините, вы, кажется, обронили, – запинаясь, обратилась она к девушке в плаще.
– А вы, простите, кто? И как сюда попали? – повернулась к Ларе Смерть в халате,
– Я...просто... ищу друга Марка Филина.
– Такого точно нет, –  и Смерть опять взглянула на сестру. – Грёза, ты что, вписала в мой блокнот ещё кого-то? Власти над миром снов тебе мало?
– Мне надоело, что они всё время просыпаются!
– Стой тут! – велела Грёзе Смерть. – Я, кажется, догадываюсь, где ваш друг.
Они перешли в головной вагон. Там кабине машиниста сидел Марк, сосредоточено разглядывающий что-то в своём мобильном телефоне.
– Останови! – сказала Смерть. И машинист, такой же остроносый и худой, кивнул.
Вагон тряхнуло, а Лара проснулась и позвонила Марку. Он ответил сразу после первого гудка. Но тревога всё равно не отпускала Лару, И Марк видно почувствовал эту тревогу в её привычном:
– Как спалось?
– Можно подумать ты не знаешь.
– Вот потому и волнуюсь.
– Всё хорошо. Это всего лишь сон. А вещие нам никогда не сняться.
–  Да ты весь сон в кабине просидел!
– Но я тебя видел. На экране телефона, будто клип.
–  А что за парень был с тобой, на смерть похожий?
– Он не представился.
– Может быть, переезд? Я в первом классе переехала. И в третьем подруга моя.
– Но ты же можешь им позвонить или найти в соцсетях! А на тот свет связь ещё не провели.
– А смысл? Виртуальная дружба не совсем настоящая. Это же суррогат.
– Но лучше общаться по Интернету и скайпу, чем не общаться совсем. Особенно, если друзья живут за сотни тысячи километров… 
– Друзей, которые живут за сотни и тысячи километров, – перебила Лара –  на день рожденья не пригласишь и в больнице не навестишь.
– Но разве поздравление  в дружбе главное?
– Не главное. Но дружба без взаимопомощи немыслима. Соцсети размыли значение слова «друг». Да половина тех, кого добавляют «в друзья», друзьями в полном смысле не являются. У папы моего «в друзьях» клиенты из спортклуба, с которыми у него чисто рабочие отношения.  И потом Олька, наверняка,   изменилась и внешне и по характеру, и  даже  на уровне атомов. Её фамилия и имя теперь принадлежит чужой и незнакомой мне девчонке. А та, с которой я дружила в детском саде и начальной школе ушла из моей жизни навсегда. Словно и вправду умерла.
– Но я-то не навсегда уезжаю в деревню! Всего лишь на лето.
– Да знаю я! Но всё равно волнуюсь. И уже скучаю.
–  Мы будем часто видеться во сне.


Р.S. иллюстрация Jeff Rowland