Целую, Тося. Глава 12

http://www.proza.ru/2017/03/14/27

Проводив Полину Андреевну после обеда на работу, Тоня привела себя в порядок и поехала в офис турфирмы. Янина встретила её так, как обычно встречаются лучшие подружки после летних каникул, то есть выскочила из-за своего стола, подбежала к Тоне и, схватив её руками за талию, закружилась с ней по кабинету, насколько позволяла офисная мебель.

- Тоська вернулась! - восклицала Хлоповских, не опасаясь, что в кабинет тем временем может заглянуть случайный клиент.
- Янчик, привет, - обняв подругу, Тоня радостно чмокнула её в полную щёчку.
Оторвавшись от Ручновой, Янина повелительным тоном приказала:
- Рассказывай!
Не успела Тоня ответить, как подруга с интонацией королевы, посвящающей в рыцари, изрекла:
- Разрешаю сесть на мой стол.
- Спасибо, - рассмеялась Антонина но, тем не менее, отказавшись от щедрого предложения, заняла стул для посетителей возле стола Хлоповских, за которым уселась сама подруга, - прежде всего, за деньги. Хотя они и не понадобились, но придали мне уверенности.
- Так-так, - пристально глянула на неё Янина, - начало мало обнадёживающее.
- Почему? - удивилась Тоня.
- С каких это пор твои отношения с мужчиной зависят от денег?
- Янчик, они не зависят от денег. Просто это обычное состояние за границей. Очень часто возникает опасение, что расходы превысят твои возможности. Но в этот раз, ни о чём волноваться не пришлось, поскольку все заботы взял на себя Витольд.
- Что-то ты темнишь, подруга, - с сомнением покачала головой Янина. - Если бы я тебя не знала, то непомерно удивилась бы твоим попыткам состроить из себя дамочку, которая восхищается новым состоятельным любовником. Почему вдруг такая перемена в моей Тоське?
- Янчик, - посерьёзнела Тоня, - это не перемена, просто если ты знаешь меня, то должна понимать, что я не смогу долго ходить вокруг, да около. Поэтому, лучше скажу сразу.
- Тоська, ты меня пугаешь, - распахнула и без того огромные серые глаза Янина.
- Витольд предложил мне уехать с ним в Германию, - выпалила Тося.
- А что тебя при этом смущает?
- За чей счёт я буду там жить, - спокойно ответила Антонина. - Если мне придётся оставить турбизнес, то на какое-то время я останусь без средств. Возможно, у меня что-то получится и в Германии, но на это сильно уповать не стоит. А полностью оказаться на иждивении у Витольда я не смогу себе позволить. Меня это напрягает, Янка, - откровенно сказала Тоня.
- Погоди-погоди, - оторопела Янина, - но ведь ты останешься соучредителем фирмы. Неужели ты думаешь, что я зажилю твои дивиденды? - хитро улыбнулась женщина.
- Дело не в этом, - покачала головой Тоня. - Просто я сама не смогу претендовать на них. Мы с тобой всем занимаемся вместе. А теперь, если я уеду, то тебе придётся подыскать человека, чтобы поручить ему мой участок. Пока выяснится, как новый работник себя зарекомендует, пройдёт время.
- Тось, - прищурилась Янина, - не хочешь ли ты сказать, что всерьёз раздумываешь над предложением мужчины, который, судя по всему, очень тебе нравится, исходя из позиций самостоятельности?
- А почему нет? - пожала плечами Антонина. - Я же не шестнадцатилетняя девчонка, чтобы кинуться вслед за возлюбленным, потеряв голову и позабыв обо всём на свете. В том числе и о материальной стороне дела.
- Да-а-а, подруга, - протянула Хлоповских, - расставшись три дня назад с женщиной, у которой горели глаза от счастья и предвкушения, сегодня я неожиданно вижу перед собой совсем другого человека. Осторожного, практичного, за короткое время впитавшего в себя европейский менталитет. Браво! - скептически воскликнула Янина, похлопав полными ладошками почти перед лицом Тони. - Поздравляю! Ты готова, дорогая! Европа у твоих ног!
- Янка, - прыснула от смеха Тося, - а ведь ты совершенно права, упоминая о менталитете.
- Что, Тоська, - с сочувствием глянула на подругу Янина, - девятнадцать лет лелеяла мечту о встрече с рыцарем, а натолкнулась на обычный немецкий орднунг?
- Нет, Янчик, - рассмеялась, наконец, Тоня, - всё не так буквально. Речь идёт не о немецком порядке, а именно о менталитете. Согласись, не очень-то радостно было выяснить, что герой моей мечты, самозабвенно отдаваясь творчеству, воссоздавал на своих фотокартинах идеал, при этом прекрасно чувствуя себя вдали от самого идеала. Ездил по миру, собирал по крупицам материал для картин, а если и думал при этом обо мне, то не более чем о звезде в отдалённом созвездии, которой любуешься на расстоянии, но прекрасно знаешь, что тебе её не достичь. Причём пребывая в совершенной уверенности, - с усмешкой добавила Антонина, - что эта самая звезда ощущает себя не менее прекрасно, чем он сам. Делает карьеру в своей области, и не помышляет ни о какой семье и детях.
- И ты ему так прямо всё это и выдала? - изумилась подруга.
- О своих желаниях, прямо противоположных его представлениям? - уточнила Тоня.
- Ага, - закивала Янина.
- Почти, - улыбнулась Антонина, - только в несколько завуалированной форме. Но это сразу. А потом вполне откровенно заявила ему, что я обычная баба, которая хочет тепла, нежности и страсти.
- И, спустившись с высоты своего менталитета, он преподнёс тебе всё это на серебряном блюде?
- Он хороший, Янка, - как-то по-детски вздохнула Тоня. - Он очень внимательный, бережный, нежный и страстный. Витольд стал как раз таким, о каком я мечтала когда-то. Это я, как дура, сразу принялась предъявлять ему претензии по поводу того, что он не попытался меня разыскать. Но, тем не менее... Вот, скажи, пожалуйста, - придирчиво спросила она подругу, - а если бы мы с тобой не поехали на эту выставку? Что тогда? Он так и продолжал бы спокойно жить, творить, спать со своей моделью, - с горечью ответила Тося на свой вопрос.
- А тебе непременно надо, чтобы у мужчины башню от тебя срывало? Чтобы он не мог без тебя жить?
- Надо, - воскликнула Антонина, - Янка, надо, понимаешь?
- Разумеется, понимаю. Вот только ты-то сама понимаешь, можешь ли ты в свою очередь жить без него?
- Янчик, я не знаю, - горько ответила Тоня. - Скажи, я у тебя глупая, да? Встретила мужчину своей мечты и чего-то ещё сомневаюсь. Придирчиво обхожу палубу и ворчу при этом, что не хватает алых парусов. Кливер есть, а брамсель не навесили.
- Без брамселя не поплывёт, - машинально заметила Янина.
- Вот, Янка, - взвилась Антонина, - о том и речь! Не поплывёт корабль, если парусов не хватает!
- Ладно, Ассоль-мечтательница, - сурово сказала подруга, - скажи-ка на милость, каким образом этот Грей мог тебя разыскать? Согласись, это было бы довольно проблематично. Тем более, если он, скажем, не запомнил твою фамилию, с тех пор как вы расстались в лагере.
- В том-то и дело, Янка, что у него был мой адрес. Ну, то есть, не совсем мой, а бабушки Веры. Но ведь это неважно. Прописана-то я до сих пор у неё. И письма из-за границы в конце девяностых прекрасно доходили до адресатов в России.
- А бабуля не могла тупо скрыть от тебя его письмо?
- Нет, Янчик, - грустно покачала головой Тоня, приступая к рассказу о семейной истории.
- Теперь понятно, - выдохнула Янина по окончании рассказа.
- Что понятно? - сгорая от любопытства, спросила Тося.
- Всё о зарождении твоих чувств к нему, - пояснила подруга. - Ты встретила парня, находясь под впечатлением семейной истории о прекрасной, трагической любви. А тут вдруг - раз! - сказка сбывается наяву. И ты возомнила, будто тебе суждено исполнить мечту прабабушки Антоси: встретиться со своим возлюбленным. К тому же, он далеко не урод, а напротив, очень даже красавчик.
- Янка, - изумилась Тоня, - ты даже не представляешь, насколько права! Именно так всё и было! Правильно говоришь, что для меня, шестнадцатилетней девчонки, сбывалась сказка наяву. Я встретила человека, как две капли воды похожего на своего деда в молодости. Антося бережно хранила единственную, оставшуюся у неё фотографию Витольда, которую я любила рассматривать с самого детства. Я кинулась к этому парню, буквально ног не чуя от радости, чтобы поведать семейную историю.
- А он воспринял это совершенно спокойно, - предположила Янина.
- В высшей степени, - подтвердила Тоня. - Витольд, безусловно, был в курсе семейной истории. Чтил её, очень любил деда. Но поскольку у него-то семья состоялась, то он не жил, подобно мне, под влиянием несбывшейся любви. Но, тем не менее, Витольд почти сразу спросил у меня адрес, Янка. Представляешь?
- Очень даже, - глубокомысленно ответила Янина. - По логике вещей, с твоей стороны напрашивается, что ты должна была спросить в ответ его адрес. Но, как я понимаю, ты этого не сделала, верно?
- Нет, - понуро сказала Тоня. - Янчик, но я же была уверена, что он напишет мне! А его адрес не спросила из деликатности. Дед Витольда к тому времени умер, и бабушке Антосе некому было бы написать. Беспокоить письмами совершенно чужих людей она бы точно не стала. Ну, а я, шестнадцатилетняя мечтательница, пребывала в полной уверенности, что Витольд напишет мне сразу же по возвращении из лагеря.
- А вместо сбывшейся мечты получила девятнадцать лет сомнений, надежд и разочарований. Да уж, Тоська, лучше бы ты всё-таки поборола тогда свою деликатность и спросила у Шнейбаха адрес.
- Знаешь, Янка, - с непонятной подруге тоской, произнесла Антонина, - если бы даже я спросила у Витольда адрес, то всё равно не смогла бы первой ему написать.
- Почему?
- На момент нашего расставания я не считала себя достойной его. Ну, а потом, так и не дождавшись письма, я бы и вовсе не стала писать.
- Ты расскажешь? - участливо спросила Янина.
- Давай, завтра, - попросила Тоня. - Сегодня мне как-то особенно тяжело об этом говорить. Только не подумай, пожалуйста, что я кокетничаю, ладно?
- Тоська, - притворно возмутилась подруга, - ну, неужели я тебя не знаю?! Сколько мы с тобой знакомы? Лет семнадцать?
- Восемнадцать, - автоматически поправила Антонина. - Я была на первом курсе иняза, а ты на пятом.
- Ага, курировала вашу группу. Эх, Тоська, надо было тебе, как я, в двадцать лет замуж выходить! А теперь вот, как говорится, начинаешь раздумывать, что да как.
- Я, вообще-то, в своё время чуть тебя не обскакала, - усмехнулась Тоня.
- То есть?
- Мне в шестнадцать предлагали, - криво улыбнулась она.
- Это ты о ком? - вкрадчиво спросила крайне заинтересованная Янина.
- Это я о той истории, что приберегла на завтра. Янчик, прости, я собиралась ещё к бабуле заехать. Привезла ей из Любека марципановые конфеты. О, кстати, и тебе тоже, - вспомнила Тоня, доставая из сумки нарядную коробочку.

***
- Тосенька, - восхитилась Вера Степановна, принимая из рук внучки любимое лакомство, - откуда такая роскошь?
- Из самого Любека, бабуль, - улыбнулась Тоня.
- Надо же, - подивилась бабушка. - Полина говорила, будто ты осталась на пару дней в Москве, а о Германии ни слова.
- Ты знаешь, бабуль, - присела с ней рядом на диван Тоня, нежно обнимая пожилую женщину руками за плечи, - а ведь стоило мне получить семейное украшение, как оно "заработало".
- Неужели?
- Да. Я снова встретилась с Витольдом. В Москве, на его выставке фотокартин. И он пригласил меня на два дня к себе в Любек. Скажу откровенно, мне было очень приятно принять это приглашение.
- Вот как, - пристально глянула на внучку Вера Степановна. - Тосенька, скажи, пожалуйста, а ты уже поставила камень в кольцо?
- К сожалению нет, бабуль, - вздохнула Тоня, - пока не успела. Закрутилась с хлопотами по организации поездки. Всё же, это первый тур в Москву в таком качестве. Поэтому хотелось, чтобы всё прошло идеально. Но мы с Яниной непременно съездим к мастеру, которого она мне пообещала.
- И что Витольд? - с некоторой отстранённостью, озадачившей Тоню, спросила бабушка.
- Зовёт меня к себе в Германию.
- В смысле, замуж? - уточнила Вера Степановна.
Антонина долго молчала, прежде чем ответить терпеливо ожидающей её бабушке. Она с досадой подумала, что не хочет в третий раз за сегодняшний день рассуждать о европейском менталитете, словно отыскивая оправдания сдержанности Витольда. Между тем, было как-то глупо оправдываться перед родными в тридцатипятилетнем возрасте, что она уезжает к любимому человеку, не зарегистрировав с ним отношения. Но, с другой стороны, ехала Тоня не куда-нибудь, а за границу, и волнение родных по этому поводу представлялось вполне естественным. В конце-концов, не придумав ничего лучшего, Тоня сказала:
- Мы оба решили пожить некоторое время, не регистрируя отношений.
- Впрочем, - заключила бабушка после паузы, оказавшейся немногим короче молчания Антонины перед ответом, - так будет лучше для вас обоих.
- Думаешь? - заинтересованно спросила Тоня, переменив положение, и заглянула в лицо бабушки, опасаясь уловить ироничное выражение.
Однако Вера Степановна оставалась серьёзна и вполне доброжелательна.
- Уверена, Тосенька, - тепло проговорила пожилая женщина.
- Ах, бабуленька, - снова обняла её Тоня, уткнувшись лбом в плечо бабушки, - ты всегда лучше всех меня понимала. Ты и Антося, - добавила она.
- Детка, - нежно погладила внучку по волосам Вера Степановна, - всегда слушай своё сердце. Оно никогда не скажет тебе неправды, даже в отличие от самых близких людей. Родные, порой из лучших побуждений, могут попытаться поберечь тебя и сказать что-нибудь обнадёживающее, успокоительное. Но никто лучше твоего сердца не поможет понять, насколько сильны твои чувства.
- Бабуль, а если сердце затаилось и молчит, тогда как? - подняла голову Антонина.
- Тосенька, - улыбнулась бабушка, - это же совершенно естественно. Сердце - не оракул, способный моментально дать ответ на вопрос. Иногда проходит немало времени, чтобы оно заговорило. Я прекрасно понимаю твои сомнения, девочка моя дорогая. Встреча с Витольдом произошла совершенно случайно и, насколько я помню, он не предпринимал для её приближения никаких попыток.
- Вот именно, бабуль, - воскликнула Тоня, слегка отстранившись от бабушки. - Получается, если бы мы не встретились, то он так и продолжал бы спокойно жить без меня и дальше. Хотя, - таинственно улыбнулась она, - на множестве его картин изображена девушка, похожая на меня.
- Это, несомненно, подкупает, - глубокомысленно заявила Вера Степановна. - Но всё-таки тебе предстоит разобраться, чего в этом больше для тебя: взаимности с твоей стороны или удовлетворения его вниманием. Может быть, ты воспринимаешь это как своего рода компенсацию за годы, проведённые без него.
- Пока сложно разобраться, бабуль, - грустно посмотрела в пол Тоня, опираясь локтями на расставленные колени. - Должно быть, я вступила в такой возраст, когда теряешь способность любить безоглядно, когда чувства не превалируют над способностью видеть недостатки своего возлюбленного.
- И какие же недостатки у Витольда? - живо спросила бабушка.
- А у него нет недостатков, - хитро улыбнулась Тося, ответив словами героини фильма "Москва слезам не верит".
- И это тоже тебя озадачивает, - легонько хлопнула по своим коленям сухонькими ладонями Вера Степановна, - не правда ли?
- Ещё как, - с улыбкой согласилась внучка.
- Поезжай в Любек, Тосенька, - заключила бабушка, - и попробуй себя в новом качестве: любимой и любящей женщины. Я буду очень счастлива, если твоё сердце поймёт со временем, что не ошиблось.
- Бабуленька, - легонько сжала её в объятиях Тоня, - я очень-очень тебя люблю.


http://www.proza.ru/2017/03/16/143


Фотография из интернета. Спасибо автору.