Да! И больше ничего

Да! И больше ничего.

- Сколько времени, Толь?
Анатолий Николаевич оторвался от книги и посмотрел на часы.
- Да уж скоро час.
- Час?! А у меня ещё пирог не готов! Толь! Помоги ты мне!
Надежда Ивановна с досадой подумала: дети вот-вот приедут, она с ног сбилась - а муж читает себе сидит!
Анатолий Николаевич вздохнул и поплёлся на кухню. Там разворачивались поистине грандиозные приготовления: холодец, пироги, торт, сложное горячее... И жена, запыхавшаяся, озабоченная. Да, конечно, ей надо помочь.

Они ждали дочку. Возможно, с мужем и внуком. Дочка жила в другом городе, поэтому приезжала редко. А уж внука бабушка с дедушкой совсем редко видели. А ведь они так скучали! Как бы хорошо жить рядышком! Они бы и с внуком посидели, и помогали бы во всем! Но...
в два часа дня раздался звонок в дверь. Оба бросились в прихожую открывать. На пороге улыбается дочка, обнимает восьмилетнего сынишку, за ними - с сумками и цветами - Сергей, зять.
Радость-то какая! Все приехали! Счастье!
Все шумные, весёлые, хорошие.
Дом сразу ожил. Вовка - внучок - стал шумно показывать деду свой планшет. Дед и с внуком разговаривал, и с зятем.
Дочка побежала на кухню. Обняла маму. И так они простояли несколько минут, обнявшись. Надежда Ивановна припала к дочери, которую не видела год, стараясь наобниматься, начувствоваться до следующей встречи, которая неизвестно когда случится теперь. А дочка, Катенька, вдыхала родной запах мамы, родной запах дома, детства.
В общем, все было очень душевно. Сидели за столом, ели, пили, разговаривали.
Надежда Ивановна первая заметила, что что-то не так. Дочка как-то среди общего веселья поникала, лицо ее мрачнело.
А стрелка часов неумолимо приближала вечер.
Как-то замявшись, Катя сказала:
- Мам, пап... нам пора.
- Как - пора? - вскричал Анатолий Николаевич. - Ночь! Ночевать! Я думал, вы на несколько дней к нам! А они выдумали: пора!
- Пора, пап.
- Ничего не слышу! Мать! Расстилай постели!
Надежда Ивановна, у которой почему-то заныло сердце, тихо спросила зятя:
- Сереженька, сынок, что случилось?
- Мамочка, да все в порядке. Просто... - фальшиво-бодрым голосом заговорила Катя.
- Сереженька, что случилось? - настойчиво спрашивала у зятя Надежда Ивановна.
Сергей посмотрел на жену. Катя совсем сникла.
- Самолёт у нас скоро, Надежда Ивановна. Мы в Германию летим.
- Как же... Ведь ещё не лето... - растерялась женщина. - Не отпуск же ещё!
- Погодите-ка! - воскликнул Анатолий Николаевич. - Вы что же - уезжать? Совсем?!
Он был готов разразиться гневной речью, потому что готов был услышать, что дети уезжают именно насовсем. Но... Дочка ответила почему-то:
- Как получится... Мы ничего еще не знаем.
И она заплакала.
- Сергей, давай выйдем на кухню!
И зять с тестем вышли. Мать сидела рядом с дочерью. Она ни о чем не спрашивала, она только всем сердцем поняла: стряслась какая-то беда. И она не утешала плачущую дочь. Она просто положила ее голову к себе на колени. И гладила ее волосы. А другой рукой обняла притихшего внука.
Через некоторое время мужчины вернулись. Анатолий Николаевич был внешне спокоен, но жена увидела: глаза красные. Плакал!
- Надюша, у них скоро самолёт. Такси будет через полчаса.
Надежда Ивановна кивнула.
- А вещи ваши где же? - спросил Анатолий Николаевич.
Сергей тихо сказал:
- Чемодан в прихожей. Мы почти ничего не берём с собой.
Когда дети стояли на пороге, мать, умоляюще глядя на дочку, спросила:
- Мы увидимся? Ты вернёшься?
Наступило молчание. И вдруг Катя решительно произнесла, вложив всю силу и душу в это одно слово:
- ДА!
И они уехали.
- Толенька, что сказал Серёжа?
Муж молчал, а глаза наливались слезами.
- У нашей Кати рак? Да?
Он вскинулся от вопроса жены и завыл.
- Да, я поняла. Она похудела немного. Стадия какая?
- Третья. Операбельно.
- Вставай, Толь. Пошли в комнату.
Надежда показала на иконку. Маленькая икона Богородицы стояла прислонённая к вазе с искусственными цветами.
- Вот. Больше ничего не остаётся.
И пожилой мужчина, посмотрев на маленькую иконку, рухнул на колени и заплакал в голос.
- Толь! Она же нам обещала вернуться. Наша дочь никогда нас не обманывала! Это ты должен помнить! Если бы она не знала, что вернётся, она не стала бы обещать.

Катя ехала в аэропорт, а в ушах звенело ею сказанное: ДА! ДА! - звенело в аэропорту.
" Господи! Услышь меня! Я пообещала маме! Я должна, Господи! Ты слышишь меня?!"
Их обогнал какой-то парнишка. Она посмотрела на его спину. Он был одет в оригинальную куртку. На спине белыми крупными буквами было написано:
ДА!