Белое платье

 - Нет-нет, только в белом! – жених был настойчив, и это радовало. Обычно женихи относятся к свадьбе равнодушно, даже, можно сказать, враждебно, а тут… И почему, интересно, им не нравится, когда всё так пышно, торжественно, когда много людей?.. Вот невестам – тем наоборот: это их день! И нарядное белое платье, такое, как ни у кого! Единственное и неповторимое!
   Итак, белое платье! Хотя, конечно, это не главное; была бы любовь.
   Но и с любовью у Нади было всё в порядке. Они познакомились на море (банально до слёз: курортный роман), но любовь получилась большая и красивая. И потом, когда разъехались, продолжали писать и писать друг другу письма… Да, счастье состоялось, и спустя полгода молодые люди решили пожениться.
   Только вот вышла одна заминка: где жить после свадьбы? Жених был из Львова, а невеста – из Николаева… Думали-гадали, и в конце концов решили, что останутся в Николаеве. Так было и удобнее, и мудрее, потому что родители Нади жили в огромном просторном доме, где, конечно же, хватит места молодой семье; а у Славы во Львове – только мама в однокомнатной квартире, вдова… И – никаких перспектив. 
   Что ж, надо было сначала познакомиться с будущей свекровью, и Надя, умница, с этим не тянула. Она съездила к любимому во Львов, провела там целую неделю, но, к сожалению, почувствовала, что будущая мама её почему-то сразу невзлюбила. Нет, внешне это никак не выражалось, но Надя поняла: что-то не так.
   А что именно? – оставалось загадкой. Правда, Слава обмолвился, что, дескать, не любит мама «москалів»; но Надя отнеслась к этому скорее как к шутке.
   Надя и её родители, действительно, были русские от деда-прадеда. Приехали в Украину давным-давно, когда Наденька только родилась. Девочка выросла здесь, любила свой город; прекрасно знала «мову» и отлично на ней говорила. Но, конечно, родным языком для их семьи всегда был и оставался русский. И никогда никто не говорил Наде, что она и её родные – «москалі». Русскоязычный гостеприимный Николаев хранил под своим крылом и белорусов, и цыган, и немцев… «Около ста тридцати национальностей!» - об этом с гордостью написала когда-то центральная газета города. 
   И вот впервые в жизни Наде намекнули, что она – «не то». Девушке никогда и в голову не приходило, что можно разделять людей по такому глупейшему принципу! И ей сначала стало просто смешно.
   - «Ничего, - думала Надя, - вот увидит Оксана Васильевна, как я люблю Славку, как ему у нас хорошо, и перестанет сердиться. Да она, наверное, просто ревнует! Ведь единственный сын, как не понять… Ничего! Ничего!»
   Надя вела себя приветливо, искренне, и суровые глаза Оксаны Васильевны, кажется, стали смотреть помягче. Но пробежали гостевые дни; Надя, уезжая, тепло простилась с будущей свекровью; звала от всей души в Николаев.
   - Славик через месяц приезжает – ну и вы с ним! Пожалуйста! – просила она. – Мама с папой ждут – не дождутся; а мама, знаете, какие пироги печёт? Специально к вашему приезду обещала приготовить свой, фирменный. По старинному Новгородскому рецепту!
   (Мама Нади была родом из Новгорода).
   Оксана Васильевна вежливо, но холодно улыбалась, кивала, однако не говорила ни «да», ни «нет». Славик, провожая невесту, уговаривал её, что всё будет хорошо, и, конечно, сказал, что вот-вот приедет в Николаев, знакомиться с тёщей и тестем. А с мамой или без – так и не ответил.
   И действительно, приехал как обещал. Да ещё и с полным чемоданом подарков! Но – сам…
   - А что же, Славочка, мама твоя? Так и не захотела или, не дай Бог, заболела? – тревожно расспрашивали жениха родители Нади.
   - Заболела, - неуверенно объяснил Слава. Но бойко добавил:
   - Ну ничего, зато на свадьбу обязательно приедет!
   А свадьба действительно была уже не за горами: молодые тут же подали заявление, назначили день… Начались радостные хлопоты!
   Славик побыл недолго, уехал; но, пока гостил, успел многое: и кольца купить, и подарки невесте сделать. И, несмотря на робкие предложения тёщи («Славочка, а может, поскромнее надо?.. Где тебе справиться при одной-то маме? Мы, конечно, поможем, но ты же, сынок, от нас никаких денег не берёшь...), твёрдо решил, что будет всё, «как надо». Вплоть до самого лучшего белого платья!
   И, когда пришла пора уезжать, жених ничуть не грустил, а был радостен и счастлив. Ещё бы: до свадьбы ведь осталось всего несколько дней! Надо лишь съездить домой, решить «последние вопросы» - и «горько»!
   Оксана Васильевна встретила сына как-то не так; как будто что-то недоговаривала.
   - Мама! – пытался понять Славик. – Не молчи всё время. Ну что произошло, скажи?!
   Оксана Васильевна отнекивалась, но однажды вечером её вдруг прорвало… Были слёзы и истерика, и из сумбурных всхлипов матери Славик понял, что она не просто против свадьбы, а, оказывается, ненавидит Оксану… За что?! – да ни за что. Просто она «не наша», и всё.
   - Сынок! – вскрикивала Оксана Васильевна. – Если женишься на этой «москальке», то запомни: нет у тебя матери!..
   Она не шутила, Славик это понимал. Она лет двадцать уже не зналась со своим родным братом, дядей Петром, за то, что тот уехал жить в Подмосковье со своей любимой. Но то – брат, а Славик всё-таки сын… Неужели она и его вычеркнет из своей жизни?! Юноша не хотел в такое верить, но твёрдо знал: именно так и будет. И угроза «нет у тебя матери» станет суровой реальностью…
   До свадьбы оставалось всего два дня, и завтра вечером Славику надо было уже ехать, чтобы не опоздать на собственное торжество. Сегодня – последний день, чтобы убедить маму! Должна же она понять, должна! Да и стыдно отступать; какой же он мужчина после этого?! Он же дал любимой слово!
   Итак, сегодня он с ней поговорит. Мягко, но настойчиво. Объяснит, что любит Наденьку, что она – его счастье. Ведь какая мать не радуется, если сыну хорошо?! И приезжать они будут часто, и внуков ей родят! Пусть мама не переживает!
   …Но, когда он только попытался заговорить, Оксана Васильевна схватилась за сердце. Дело закончилось вызовом «скорой», и врач категорически заявил:
   - Никаких волнений! В данном случае это опасно для жизни!
   Что, что делать?! Времени оставалось всего-ничего, только до завтрашнего вечера. Может, к утру мама переменит своё мнение?.. Ну как же она не понимает, как?!
   Наутро Славик начал осторожно собираться, давая понять матери, что не поехать он не может. В конце концов это просто подло, вот что!
   …Оставалось три часа до поезда; а мать целый день молчала. Смотрела на него сухими глазами, отчуждённо и зло, и – ни слова. Как будто и нет его вовсе. Пусть едет, если так. Но обратно – она не пустит его на порог, решено. 
   - Мама, мамочка, ну скажи, что я должен сделать, по-твоему, а?! – не выдержал Славик.
   - Телеграмму дать, - спокойно и сразу отозвалась Оксана Васильевна, как будто только и ждала этого вопроса. – А иначе (запомни, сынок!) видишь меня в последний раз. Я умру, вот посмотришь. Уезжай, если жизнь родной матери для тебя ничего не значит! – крикнула она театрально и, потянувшись к стаканчику, начала торопливо капать себе лекарство, громким шёпотом считая капли.
   И он не выдержал… Заплакал, даже затрясся: сказалось напряжение последних дней. Оксана Васильевна увидела, что побеждает, надо только «дожать». Сейчас, пока не поздно!!!
   - Что мне делать, мама?! – скрипел зубами сын. 
   - Я уже сказала: дай телеграмму. Хочешь, я сама сейчас позвоню? Можно передать по телефону, и всё, а счёт придёт потом. 
   Славик кивнул. Оксана Васильевна быстро сняла трубку:
   - Девушка, примите телеграмму. Записывайте: «Я не приеду. Нам лучше расстаться. Прости и будь счастлива. Ярослав».
   И в конце спокойно продиктовала адрес Наденьки.
   …Телеграмму принесли как раз в тот момент, когда Надя примеряла своё свадебное платье. Мама хлопотала рядом, помогая дочери подобрать украшения. Завтра свадьба! Ох, и хороша будет Наденька в своём белоснежном наряде! Прав Славочка: надо только в белом, не иначе. Ведь это бывает раз в жизни!
   И тут раздался звонок в дверь. 
   - Телеграмма! – радостно крикнул из коридора Наденькин отец, расписываясь в квитанции у почтальона. – Опять, наверное, кто-то из наших поздравляет!
   Он отпустил почтальона и наконец прошёл в комнату, под большой свет. Удивлённо протянул:
   - От Славика! Странно…
   (Поезд приходил через два часа).
   Наденька схватила бланк, прочитала вслух… Побледнела, потом покраснела:
   - Этого не может быть… Мама!..
   Они по очереди всё читали и читали злосчастный листок, и его кошмарный смысл наконец дошёл до них в полной мере. Родители не знали, что и сказать. Куда бежать, что делать?.. Звонить жениху? А зачем?! Зачем?!!
   Надя, волоча ноги, ушла в свою комнату и закрыла плотно дверь. Родители в изнеможении опустились на диван. Сидели долго… Наконец мама очнулась:
   - Вадим, звони гостям. Отменяй… Скажи, жених в больнице… Господи, позор-то какой! – зарыдала она.
   - Тише ты, глупая! – зашипел отец. – Возьми себя в руки!!! Не хватало только, чтобы Надя твои вопли услышала! О ней, о ней давай сейчас думать! Провались она, эта проклятая свадьба. И Славик! – да пропади он пропадом!!! Может, оно и к лучшему! Пусть уж сразу станет ясно, с кем связались, чем потом!!!
   И тихо добавил:
   - Пойди лучше, постучись к Наденьке. Не знаю, что ей и сказать; но всё-таки одну оставлять не надо…
   Они быстро посмотрели друг на друга и решительно пошли к дочери в комнату.
   Наденька сидела на диване. Она давно сняла своё белое  платье и надела старенький домашний халатик. Она не плакала, не кричала; просто деловито что-то резала своими маленькими ножницами.
   - Надюша, что ты делаешь?! – удивилась мама. Спросила и увидела, не надо было и объяснять: Наденька аккуратно и методически, плавными движениями сумасшедшей резала своё свадебное платье на одинаковые ровные кусочки…