Послание с Арецибо

Зима 2068 года. 

Ночь, улица, фонарь... Без аптеки. Школьный двор. Потертый черный планшетный компьютер, покоящийся на моих коленях, слабо завибрировал, привлекая мое внимание. Снежинки, медленно парящие в ледяном воздухе, заблестели, когда экран осветился мертвенно-белым светом. Я прикрыл книгу, указательным пальцем придерживая страницу, на которой остановился, прищурился и попытался рассмотреть появившуюся надпись, но перед глазами все плыло, мешая сфокусироваться, и я начал шарить по карманам в поисках очков. Обнаружив их, наконец, где-то глубоко внутри, я водрузил их себе на нос и взял его в руку. Мое сердце, казалось, остановилось на мгновение, после чего припустило наверстывать упущенное, застучав, как барабан. Сообщение было от Терезы. Теры. Тессы. Она никогда не жаловалась, когда ее имя сокращали. По крайней мере, я никогда за ней подобного не замечал. Никогда. Я уцепился зубами за кончик пальца кожаной перчатки и потянул ее, задрав голову.  Но завороженно замер, так и не стянув перчатку до конца: в паре метров от меня в коническом свете фонаря клубились снежинки – то спокойно и медленно летя вниз, то вдруг белым штормом вздымаясь между ветвей облетевшей старой липы. Снежинки падали на зажатую в руке книгу, на ботинки, садились на очки, расплываясь радужными пятнышками.

«…С каждым днем мои письма идут все дольше и дольше. Прямо как почта девятнадцатого века. Ты же помнишь, твои родители показывали нам эти старые бумажные конверты – сухие, пожелтевшие по краям? А мы переглядывались украдкой, и думали, как это так было? Сложно поверить, что их перевозили и доставляли вручную. Мне сказали, что у вас уже зима. Снег идет, наверное... Я скучаю по снегу. Здесь его совсем нет. Вчера «Мизеркорд» прибыл на наблюдательную станцию на Церере. Капитан ругался на весь корабль, что док станции не предназначен для крейсера его размеров, но никто особенно не слушал – он часто ворчит, время берет свое. Да и жизнь в железной коробке таковой назвать сложно... Надеюсь, ты не мерзнешь. И прилежно готовишься, Лу. От аттестации многое зависит. Мое обучение начинается завтра. Пожелай мне удачи. И удачи тебе.»

Сложно поверить, что эта девчонка еще совсем недавно была моей одноклассницей. Да что там – мы выросли вместе. Вместе ходили в один детский сад, вместе поступили в одну школу. Вместе хотели пойти в один университет... Как-то даже странно это себе представлять, такое чувство, что я ее тысячу лет знаю. Не образно, а на самом деле – тысячу лет. Тысячу... световых лет.
Я все смотрел, как снежинки бесшумно танцевали в свете фонаря, постепенно оседая у краев тротуара небольшими островками.  Наконец, я вздохнул. Вернее, выдохнул. Я словно забыл дышать, перебирая в памяти слова письма. В груди вновь появилось что-то густое и тяжелое, непреодолимой массой повисло на душе. Я прислонился затылком к коре дерева, наслаждаясь ее прохладой, и, выключив кпк, убрал его во внутренний карман. Рассчитывать на еще одно письмо не стоило. Но зато стоило лишь мне закрыть глаза...

-Привет, Габриель.
-Лу, не... Погоди, как ты узнал?

Я его опознал, не открывая глаз. Ну, что значит, как? Это называется дедукция. Попасть в школьный парк кроме как через здание школы нельзя, значит, это может быть только ученик, оставшийся в школе допоздна. Так поздно в здании могут быть только три человека – директор школьного совета, сторож и Габриель, уснувший в библиотеке. Директору школьного совета делать здесь нечего, сторож сейчас у себя в каморке – я даже сквозь закрытые веки улавливал, что там горит свет. И уж тем более Габриель не станет беспокоить меня по пустякам.

-Ты что-то хотел.

Это был не вопрос, и Гэб этот нюанс четко уловил. Шмыгнув носом, он натянул шапку еще ниже и сел рядом со мной на корточки. Далось это ему с трудом – одет он был как полярник, и это самый минимум.

-Не буду спрашивать, как ты узнал. – Сказал он, - А вот я хочу знать, кто завтра принимает экзамен.
-Ливингстон. – Ответил я, поправляя на носу очки, - Я второй по списку к нему.
-Я этого не переживу. Я сразу после тебя. После такого умника учитель будет сильно мной разочарован. Я предыдущий едва-едва... Эх. – Он вздохнул, потер затылок, нахлобучив шапку еще ниже, и встал, протягивая мне руку. – Вступительные я точно не сдам, попомни мое слово. Уж лучше быть на месте Тессы. В глубоком космосе защищать Землю от таинственных захватчиков. Мечта!
Я схватил его за предплечье, а он обхватил ладонью мое, помогая подняться. Его бил озноб, несмотря на текущий из-под шапки град пота. Я хотел было ответить, но когда он упомянул Теру, все желание болтать дальше моментально отбило. Подняв портфель, сдавленный в блин моим весом, я закинул внутрь книгу, которую до сих пор держал в руке и поднял голову, пытаясь рассмотреть звезды сквозь толстое одеяло сиреневато-оранжевых туч, окрасившихся светом тысяч уличных фонарей. Мы медленно поплелись в сторону дверей школы. Заметив мое безразличие к теме, Габриель попытался перевести ее в новое русло.

-Слушай... – Он потер шею. – По новостям про какие-то стрело-носы говорили, а я так ничего и не смог понять...
Вот теперь он попал в точку. Эти штуки интересовали меня куда больше многих вещей на свете. Только назывались они не «стрело-носы», а «Спиархэд». Специфичное название, но имена собственные не переводятся, как бы глупо они ни звучали. И Гэб прекрасно это знал. И специально сказал неправильно. Увидев мой полный ненависти взгляд, он неловко улыбнулся.
-Истребители такие. – Ответил я, одновременно следя, как с каждым шагом носки моих ботинок сминают пушистые снежинки на тротуаре, - Тера пилотирует один из них.
-Классно, - протянул Гэб, - Нет, серьезно, хотел бы я быть на ее месте! – Воскликнул он снова и ударил кулаком по ладони, при этом не произведя соответствующего звука. Слово сказали толстые, вязаные в три слоя варежки. – И почему взяли ее? Я же наверняка лучше! Просто наверняка!
-Ты даже название запомнить не можешь, горе ты пилот! – Я улыбнулся. Фамильярно обхватил приятеля за шею, я кулаком потер его затылок, и он что-то недовольно пробубнил. Справившись с толстым шарфом, он, наконец, смог говорить.
-Все равно на войне я был бы гораздо полезнее, чем здесь, сдавая эти бесполезные экзамены! Там… там такое сейчас! А я тут! Бесполезные экзамены, бесполезная жизнь! Тьфу! И почему другим все, а я как всегда?

Я лишь усмехнулся. Как бы я хотел, чтобы вы и в самом деле поменялись местами. В прочем, Тереза всегда мечтала о подобном. Почти все свое детство она прожила в нашем доме, и по ночам я слышал, как шумит балконная дверь. Много лет ночами я видел ее стоящей на балконе и смотрящей куда-то вверх, далеко за крыши, в темную прозрачную бесконечность. Возможно, сейчас она счастлива. Я хочу на это надеяться, и эта надежда немного разбавляет тоску.
-…Я хочу быть там, вместо нее. Серьезно. Я бы мог…–  Габриель все не унимался, а я не стремился прерывать словесный поток приятеля. Пусть болтает. Спору нет, Тереза очень умна и целеустремленна, она много знает и умеет, постоянно что-то учит, спортом занимается. Я не удивлен, что она прошла отборочные экзамены. Но ей всего шестнадцать...
Махнув рукой на прощание, он растворился в темноте на половине пути до дома, а я, встав под ярким конусом фонаря, задрал голову в высь, как Тереза когда-то. В вышине, прорезав тучи, медленно полз угловатый крейсер, освещенный лишь одиноким сигнальным прожектором откуда-то из-за горизонта. Несколько миллионов тонн магнитостали, электроники и сотни людей команды. Не похож на «Мизеркорд» Терезы. Может, новая модель?

2067, лето.

Велосипед, весело треща спицами, неспешно катился вдоль набережной по разогретому асфальту, позволяя солнечным лучам блестеть на ступицах. Прохладный встречный ветер ерошил волосы и трепал ворот рубашки. Этим летом выдалось не так много ярких дней, и не воспользоваться подобным было грешно. Мой живот что-то сильно сдавило и я не сразу понял, что Тера, сидящая на рампе велосипеда за моей спиной, держалась за меня только одной рукой. Поэтому и сильнее давила, будто боясь упасть. Ее вторая рука была приложена к глазам, как импровизированный козырек, а взгляд устремлен куда-то ввысь.

-...Лу, смотри скорее! – Ее голос быстро сливался с ветром, и я не сразу понял, о чем речь. Подняв голову, я увидел белесое брюхо космического корабля, висящее в какой-то полустоне километров от повехрности.
-Это еще что такое?
-«Мизеркорд». – Я нутром почувствовал, как она улыбнулась. – Новый флагман Сил Обороны Земли. Я слышала, его Русские строили.
-А я слышал, что они могут сделать из консервной банки ракету. Не всему же верить!
-А стоило бы. – Она показала мне язык. – Они на совесть строят, хоть и довольно топорно. Этот похож на копье без древка.
-Или на пиццу.
-Договорились.
-О чем ты? – Мои брови поползли наверх. Мне кажется, или...
-Ты ведь пригласил меня поесть пиццу, верно?
Точно. Она опять меня обдурила.
-Тера, не наглей.
-Дурак. – Она подтянулась и поцеловала меня куда-то возле уха, после чего откинулась назад, рассматривая корабль, от которого отделились четыре точки – три истребителя сопровождения и челнок.
-Это против марсиан? – Я аккуратно надавил на рычаги тормозов и велосипед встал на месте. Теперь я тоже мог наблюдать за ними, не рискуя упасть или врезаться во что-нибудь. Или вообще улететь с набережной в воду. – Интересно, они уже набрали команду?
-Не знаю.
-Может, даже кто-то из наших там окажется, как думаешь?
Тера неожиданно стала очень задумчивой. Мне это не понравилось. Такие перемены не ведут ни к чему хорошему. Я нажал на педали,  и велосипед вновь тронулся.
-Может... – Помедлив, сказала Тера, обхватила меня обеими руками и прижалась щекой к моей спине между лопаток. В небе появилась еще пара истребителей, за которыми тянулся мутно-белый шлейф.
-Смотри, вон еще «Спиархэды»! Поразительно...
-Да... – Ее голос стал совсем тихим. Чуть приподнявшись, она приблизилась к моему уху. Я услышал легкий вдох, потом она замерла, словно решаясь, и тихо произнесла. – Знаешь, Лу... Я буду пилотировать один из них.

Мое сердце будто пропустило удар. Хорошие новости? Вы это хорошими новостями называете?
Не смешите мои тапочки, как говорили когда-то. Никогда не пойму значение этой фразы, но смысл она передает довольно точно.

2069, зима.

За окном опять метель. Сквозь клубы снега не было видно ровным счетом ничего – даже стоящее в метре от окна дерево исчезло. Но в библиотеке свист ветра был всего лишь свистом ветра – хорошее отопление не позволяло мерзнуть. Гэб сидел прямо напротив меня, качаясь на стуле, а я старательно подавлял желание этот стул чуть-чуть толкнуть. Самую малость. Ему бы хватило за глаза.

-В Дрездене? Далеко, не кажется?
-Нет. – Я пожевал кончик ручки. – Да и профиль мне подойдет.
-А, ну да, ты же изначально хотел туда... ну, это, поступать. Тебе с  твоими оценками будет не так уж сложно, хотя требования там ого-го.
-Тера...
-Чего? – Гэб вернулся с небес на землю, и теперь все четыре ножки его стула прочно стояли на деревянном полу. Правда, теперь он смотрел на меня как на безумца. – Что еще за «тема»?
-Ничего. – Я захлопнул книгу и вновь глянул в окно. Домой придется добираться дольше обычного, из-за бурана общественный транспорт наверняка испытывает трудности. – Тера хотела поступать туда. Ради этого она занималась едва ли не вдвое больше меня.
-Еще больше? – Глаза Гэба стали похожи на два больших блюдца. Аккуратных, чайных, с симметричным голубоватым рисунком. Я проигнорировал его.
-Если они хотели ее забрать с самого начала, то почему не сообщили заранее? Она бы не согласилась, будь у нее выбор...
-А вот тут ты не прав. – Гэб ткнул в меня концом ручки. – Она знала, что ей придется уехать. Не уверен, конечно, но по-моему, ей об этом говорили. – Он почесал затылок пресловутой ручкой. – Большинство соглашаются сразу, но пока их не приписали к кораблю, они вольны заниматься чем хотят. Тесса решила продолжить учебу. Необычный вариант, но кто я такой, чтобы судить об этом?

Верно. Говорили. Но когда? Когда она об этом узнала? Я даже и не знаю. Тестирование было два года назад, наверное, сразу после обработки результатов. Нам-то их так и не показали. Значит, уже тогда. Интересно, что она чувствовала, когда выбирала этот путь? Помнится, она спрашивала меня уже после, будем ли мы вместе в университете. Что я думаю? А что тут думать. Да и не поздновато ли. В университете будем. Вместе. Конечно...
Все встало с ног на голову. Казалось, что каждый новый день проходил не так, как следовало. Каждый день начинался и заканчивался одинаково. Но, как ни крути, она мне писала. Каждый день. Пусть письма и приходили с задержкой, но приходили. Я даже не замечал, что жду окончания дня. Когда пройдет временной порог и экран вновь осветится, сигналя о входящем  письме. Чтобы ответить на него, видя, как где-то за миллионы километров вдали по старым строкам бегут внимательные глаза. А я ведь так и не ответил вчера.

«Привет, Тера.»

Я не знал, о чем писать. Но не писать совсем не мог. Поэтому пальцы побежали по сенсорному экрану, набирая строчку за строчкой.

«...Ты уже освоилась с управлением? Надеюсь, ты легко справляешься. Да что там – я уверен в этом. Еще со школы тебе все дается легко...»

Тереза остановилась на этом моменте, отведя глаза на моргающий экран радара рядом со стоящим в крепеже планшетом копьютера. Все было хорошо, но вот почта... Она хотела было продолжить чтение, но ровный механический голос заставил ее забыть об этом. Истребитель выбросил из носовых дюз пару струек проппелента, развернув машину на 180 градусов, и она схватила появившийся перед ней джойстик управления. Целеуловитель моментально схватил «цель» - тренировочного бота, который стремительно ушел вниз, пытаясь укрыться от беспрерывно сканирющего его радара. Конечно же, напрасно. Тереза утопила педаль в пол, набирая скорость. Угольно-черный ландшафт Цереры быстро слился в одну большую кляксу.
-Врешь, не уйдешь! – Пройдя в считанных сантиметрах от края большого кратера, она нырнула вниз, нагоняя дрона, и нажала на гашетку. Из пушек по бокам от кабины в сторону цели протянулась длинная цепочка оранжево-красных каплевидных снарядов, которые разодрали дрона на части, и он, пропахав грунт, воткнулся в поверхность Цереры. – Дай пять! – Она хлопнула сама себе, удовлетворенно улыбнувшись. Последняя тренировка окончилась ее безупречной победой. Будто вспомнив, что она так и не дочитала письмо, Тера перекинула тумблер автопилота.   

«…вчера выпал первый снег. А сегодня уже метель. Думаю, было бы неплохо прогуляться, поесть пиццы в «Дяде Джо». Что думаешь? Сегодня днем было собеседование. Похоже, я смогу попасть в Дрезденский Технический. Мы хотели туда вместе поступать, давай вместе и поступим?…»

Но... следующей весной она не вернулась. Я поступал один.


2070, зима

Прошел еще один год. Снова зима. Табло уличных часов исправно показывают дату. Сегодня двенадцатое января семидесятого года. Еще один год... Отдав три франка за журнал с громким названием, я последовал совету своих ноги и побрел по городу, листая страницы. Возвращаться в общежитие желания не было никакого. Даже поступив в университет, я не смог ничего изменить в своей жизни. День за днем время текло куда-то вперед, но то стойкое чувство, появившееся три года назад, никуда не пропало. Возможно, поэтому письмо стали казаться чем-то отдаленным от  жизни. Моей жизни.

После большой свалки на орбите Марса земляне не могли больше игнорировать присутствие пришельцев, конечно, многие этим заинтересовались, все хотели "вымести пришельцев поганой метлой за порог". Но почти никто не обсуждал. Нет, конечно, об этом много говорили в газетных заголовках, прилавки наполняли многочисленные брошюры, а выпуск новостей не обходился без трансляции, приходящей с тренировочной базы на Церере - людям мало их было "вымести поганой метлой", им хотелось избавиться от Марсианской угрозы раз и навсегда, где бы они ни прятались. Я перекинул страницу, демонстрирующую схему «Мизеркорда», и на меня уставилась команда пилотов истребителей. "Молоты", всего десять человек. Среди них Тера. Она закончила обучение и стала полноценным членом команды. Конечно же закончила и, разумеется, стала. Глупо сомневаться. Завтра «Мизеркорд» отбывает на Титан, что на орбите Сатурна, там его ждет "Мискарканд". А потом – к Плутону. Вернется ли она? Не знаю, когда я перестал спрашивать, вернется ли она. Все рассчитываю, что в следующем письме будет стоять «Завтра я буду дома», или что-то в этом роде. Завтра... Да, завтра. Все завтра.

2068, осень.

-«Люфтразир» несет двенадцать истребителей типа «Спиархэд». – Тера, одетая в тугой, немного сковывающий с непривычки движения летный комбинеон, следовала за старпомом, который медленно шагал через узкие коридоры. Он выглядел на тридцать пять – сорок лет, но его голос, искаженный рубящим акцентом, давал ему еще десяток лет сверху. За глаза. – Как ты могла заметить, их мало, но они очень важны. Марсиане не используют истребители, рассчитывая на мощь своих, - он скривился, - броненосцев.
Это слово резало его язык, и его можно было понять. Марсианские корабли были похожи на грубых спрутов, покрытых железными панцирями. Грубых... Но эффективных.
-Если тебе что-то понадобится, обращайся к командиру эскадрильи. Она, вероятнее всего в ангаре. Опять. – Сделав акцент на последнем слове, он поднял глаза к потолку, будто спрашивая бога, за что ему это, и резко обернулся. Тереза моментально встал по стойке «смирно». – Все ясно?
-Так точно.
Старпом кивнул и набрал цифровую комбинацию на панели. Обычно вход в ангар был заперт, но, судя по всему, даже старпом устал отчитывать этого неизвестного «командира эскадрильи» за нарушение правил. Войдя в полутемный ангар, он прошел примерно до середины и начал оглядываться.

-Ханна, ты где? – Позвал он вполголоса. Могло показаться, что он обращается сам к себе, но тяжелое эхо, отдаваясь в пустоте, быстро  прошло через пустующий ангар, многократно усилившись. Через мгновение из пустоты, сразу со всех сторон, послышался лязг ящика с инструментами, и с крыла ближайшего к Терезе истребителя, подвешенного под поворотным краном, будто летучая мышь к верху ногами свесилась девушка. Ее длинные волосы свесились еще ниже, сделав сцену совсем гротескной, однако, ее лицо было примерно на одном уровне с лицом Терезы.
-Я здесь, Витор. – Она помахала старпому, и тот раздраженно потер переносицу. В прочем, кроме этого, вида он не подал.
-Я привел новенькую.
-Ага, вижу. – Послышалась возня, лязг, шипение и через минуту ее ботинки мягко опустились на гофрированный металл палубы. Ее комбинезон был расстегнут, и под ним виднелась белая майка. плотно обтягивающий тело. – А еще я видела твои тренировки. Впечатлило. Совсем немногие могут пилотировать так хорошо. Вот нас и мало... – В ее голосе звучало сожаление. – Слишком чувствительный штурвал, одно неловкое движение и машина летит кувырком.
-Благодарю.
-Я не ожидала, что за столь короткий срок кто-то может достичь таких результатов. –  Она взяла со столика с инструментами какую-то тряпку и начала вытирать руки. – А вообще, как ты относишься к проекту в целом?
-К проекту…?
-Если ты здесь, чтобы искать приключения, я не против. – Ханна развела руками. - Но я не потерплю, чтобы кто-то сорвал важную операцию из-за сомнений. Если мы справимся, мы станем героями. Если нет – то перейдем в запас. Все просто. – Она чуть повернула голову, проследив за тем, как закрывается дверь в ангар за спиной старпома. - Я хочу сказать, что ты не обязана быть пилотом.

Кпк на поясе осветился и Тереза рефлекторым движением обхватила его, ладонью закрывая экран.
-Извините. – Она потупила глаза, но Ханна только заговорщически улыбнулась.
-Кто это тебе пишет? Твой парень?
Тереза сняла кпк с крепления и поднесла к глазам, поджав губы.
-Нет. Друг. Просто друг. – Даже не прочитав письмо, она вернула кпк в крепление и подняла глаза на Ханну, которая присела на железный бардюр. Одной рукой она держала зажатые в хвост волосы, второй пыталась их заколоть целой дюжиной заколок, половину которых держала зубами. – Командир, а почему вы пошли?
-В смысле? – Пробубнила Ханна, и Терезе пришлось переформулировать вопрос. Она грустно улыбнулась и,   заколов волосы последней, поднявшись и потрепала девочку по плечу. 
-Моя жизнь на земле мало чем отличалась от этой. Та же рутина, день изо дня. Для меня неважно, где я. И... – Она потянулась и, быстро забравшись по лестнице в кабину, взяла шлем. Спрыгнув обратно на палубу, она потрусила в сторону ангарной двери, где резко обернулась. – Я просто борюсь за свое существование. По крайней мере, здесь я хоть на что-то гожусь. А вот тебе придется самой принять решение.
-Решение? Как будто у вас не было выбора.
Ханна оперлась о дверной косяк.
-Был. Но тебе стоит понять, что нет неправильного выбора. Есть последствия.
-Вот как...
-У нас не так много времени на выполнение этой миссии. И никто, кроме нас, не сделает эту работы. Потому сначала реши, готова ли ты принять такую судьбу. Время у тебя есть, но его немного. Думай.

Шипя, дверь закрылась, оставив Терезу наедине с собственными мыслями, которые роились, как стая мух, мешая сосредоточиться. Будто пытаясь прогнать шум, Тереза нашла истребитель с большой цифрой «3» на носу, и, подвинув небольшую лестницу, на негнущихся ногах забралась в кабину, любовно проведя руками по «рожкам» штурвала. Рабочее место ей нравилось – удобная эргономичная конструкция, минимализованная приборная панель, под ногами мягко подались педали корректировки скорости.  Посидев так несколько минут, Тереза, наконец, вспомнила про новое письмо и, отсоединив кпк вместе с крепежом, аккуратно прикрепила его на сводобное от мониторов место.

Она думала, что жизнь на Земле была сложной, запутанной и невероятно скучной. Она думала о том, что же несут с собой таинственные Толианцы – добро или зло. Эти мысли резали душу, оставляя глубокие, болезненные шрамы, которые раскрывались вновь и вновь, не успевая затянуться. Если случится что-то плохое... Тереза не хотела, чтобы мир, в котором она жила, был уничтожен. Толианцы были первыми, кого встретило Человечество, и, приняв их за угрозу, быстро вымели все их следы из внутреннего кольца. До сих пор все происходящее казалось всего лишь шоу. Как эгоисточно. Но и думать о том, что ее не касается, Тереза не хотела. Взяв в руку шлем, она заглянула внутрь, разыскивая коммуникатор, и, приложив «ухом» к своему уху, нажала клавишу включения.

-Командир?
-Ты что-то хотела? – Прозвучал ответ Ханны, которая, судя по журчанию воды и скребущим звукам чищеных зубов, готовилась ко сну.
-Я готова пилотировать «Спиархэд».


«Привет, Лу. Мое обучение закончено. «Мизеркорд» отправляется на Титан, это на орбите Сатурна. Никогда не устано смотреть на его величественные кольца. Как жаль, что этого не видишь ты, это так красиво. Я начинаю привыкать к этой жизни. Как ты? Я слышала, что ты поступил в ДТУ, ты так хотел этого...»

Эти письма идут так долго. Долгие недели ожидания, пока письмо достигнет своего получателя. И еще столько же, чтобы получить ответ. Чувство одиночество неизбежно захлестнет любого, столкнувшегося с этим.
«...Лу, на Сатурне мы лишь пополним запасы горючего, «Люфтразир» и «Мискарканд» посылают на Плутон. С нами будет еще дюжина колониальных кораблей. Письма идут все дольше и дольше, это так тяжело. Когда мы пройдем облако Орта, они будут идти больше полугода... Лу? Все будет в порядке, правда?»

Я провел большим пальцем по трещине на экране кпк. Сколько прошло времени с момента получения последнего письма? Уже и не помню. Потерял счет времени.  Первый год моего обучения в университете мы с Терой поддерживали связь, а потом... время тянулось слишком долго. Я с головой погрузился в учебу, день за днем, неделю за неделей ожидая писем. «В порядке». О чем ты, Тера?  Ты все дальше и дальше от меня. Бесконечно далеко. Я даже не могу представить себе подобные расстояния. Вот и сообщения идут все дольше. Идут, идут, но не приходят. А я жду, продолжаю проверять почту, и каждый раз уверяя себя, что завтра будет лучше. Это похоже на перетянутую струну, готовую вот-вот оборваться и больно щелкнуть по пальцам.
Лето подкралось незаметно. Уже наступили каникулы и я, воспользовавшись случаем, вернулся в Тронхейм, навестить родителей. Не всю же жизнь провести в университете, как бы ни хотелось. И прогулки по городу были единственным, что все еще сохраняло разум в шатком равновесии.

-Эй, Лу! Лу, это ты?
Я обернулся. Мне навстречу шел Гэб, улыбаясь во все 32 зуба. Жав ему руку, я хлопул его по плечу.
-Давно не виделись.
-Что это у тебя? – Он ткнул в книгу, с которой я не расставался уже довольно давно, и прочитал вслух название: Миссия Люфтразира. – Ты собрался это читать?
-Много раз уже читал. – Я пожал плечами. – Помнишь Терезу Дале? Ее выбрали участником для этого проекта. От нее вестей не дождешься, вот я и решил получать информацию всеми доступными способами.
-Вот оно как. – Его лицо вытянулось. – Я уже и забыл, что она уехала. Но нам то что? Мы на земле, а они там... где-то.
Ублюдок. Я не знаю, почему я закипел, но с трудом подавив желание дать Гэбу по морде.
-Хочешь сказать, мы не имеем к этому никакого отношения?
-Ну... То есть... Ее все равно с нами нет, так ведь? К тому же, что бы там ни произошло, вряд ли это повлияет на нашу жизнь. Более того, они даже не знают, куда полетят через десять лет. Ты должен думать о том, что происходит здесь и сейчас. Кстати, мы с друзьями решили сегодня собраться, не хочешь пойти...
Я отвернулся, направившись прочь. Гэб выглядел нескольк ошарашенно, но это не имело для меня никакого значения. После всего, что случилось, я чувствую себя виноватым перед Терой. Будто я отдал частичку памяти о тебе кому-то очень чужому. Остановившись только на железнодорожной станции, я вытащил из кармана кпк и вновь глянул на экран. По монитору бежала надпись: «Поиск новых писем». Но уже через мгновение...

-Ничего. – Я бессильно опустил голову. Я должен ждать и надеяться. Я должен помнить. Никогда бы не подумал, что так тяжело просто взять и сдержать одно обещание. Она как будто уехала вчера. И какой только дурак придумал, что время – хороший терапевт? Время – это как минимум хирург, и зовут его как минимум Йозеф. Йозеф Менгеле.
Домой я вернулся довольно поздно и, наскоро собравшись, решил вернуться в университетское общежитие. Оно не блестало удобствами, но, как ни странно, дома казалось гораздо тяжелее, чем во время учебы.

-Лу, постой, ты забыл свой компьютер! – В окно выглянула мама, держа мой кпк в руке. Я лишь печально улыбнулся.
-Оставь его на столе. Он мне не нужен.

Как странно. Я всегда ждал писем. А сейчас... Может, это временно? Письмо от Теры идут все дольше и дольше, и я хочу забыть те дни, когда с нетерпением ждал ее писем. Забыть первые несколько дней после ее отлета. Забыть, что она вообще существует. Я хочу, чтобы ничего не было.
Тереза убрала ладони с лица. Ее глаза были покрасневшими, как будто она долго и старательно терла их. С некоторой тоской посмотрев в зеркальное забрало шлема, она сняла с крепежа кпк. Дошло ли письмо? Неизвестно. Ответа не было довольно давно. Казалось, что корабль просто бежит от сигнала, который должен принести долгожданные вести. 

«Привет, Лу. Как у тебя дела? Как ты сам? Мы сейчас около Плутона. Летим по самому краю Солнечной Системы. Жить здесь весело, хотя, это не похоже на жизнь на земле. Но то, что рядом есть хоть какая-то планета, придает мне уверенности. Это письмо будет идти около полугода. Поверить не могу, что мы забрались так далеко... Но «Люфтразир» отправится дальше...»

-Обнаружены силы Толианцев, расстояние двадцать пять километров, двенадцать штук. «Спиархэ» 1-12, приготовиться к взлету, - раздался из динамика механический голос.
-Что? – Она воткнула комптютер в крепеж, после чего схватила шлем, натянув его себе на голову. – Нет-нет-нет-нет-нет! Все должно быть не так!
Минутой спустя на полетной палубе «Люфтхазира» уже царила страшная суматоха. И сейчас, находясь внутри своей машины, Тереза почему-то почувствовала себя совсем маленькой и хрупкой. Точно такое же чувство возникло, когда она впервые близко подошла к этому огромному аппарату с длинным, узким корпусом, двумя большими гондолами двигателей по бокам и чуть заостренным носом, напоминающий плавник кальмара.
-Сколько осталось до старта? — нетерпеливо спросила она, перекинув несколько тумблеров.
-Две минуты, — ответил один из техников. — Правда, в последний раз ты спрашивала об этом ровно одну минуту пятнадцать секунд назад!
Захлопнув диагностирующее устройство, похожее на небольшой чемоданчик, техник махнул рукой диспетчерам и обратился он к Тере.
-Все готово, «Фея-три»!
Она нетерпеливо кивнула и позволила фонарю кабины закрыться, замерев в ожидании, слушая стук собственного сердца.
Заработали тяжелые насосы, с гулким шумом откачивающие воздух с опустевшей полетной палубы, загорелись аварийные желтые огни, и ворота распахнулись, позволив действовать электромагнитной катапульте, вышвырнувшей все двенадцать машин, одну за другой, в космос. Форсировав двигатели, девушка резко развернула истребитель и присоединилась к своему звену, машины которого были похожи как две капли воды.
-«Эфирные Феи», вы слышите меня? – внезапно взревел могучий бас, на мгновение заглушивший даже бесстрастный голос бортового компьютера крейсера, монотонно бубнившего про цели и задачи. Тереза вздрогнула, но и обрадовалась: этот человек вызывал у нее безграничное уважение и восхищение, – Это ваш первый бой, потому не паникуйте при встрече с врагом. Удачной охоты!

Она узнала голос Антона Кирова, командира крейсера «Люфтразир». Несмотря на шипение помех, в его голосе отчетливо звучали металлические нотки. Легенда Сил Обороны Земли в свое время оказался единственным, кто выжил на капитанском мостике после самоубийственной атаки Толианцев на высокой орбите Марса. Ученым удалось сохранить искру жизни в его изуродованном теле, и теперь Киров был навечно заключен в бронированной рубке где-то в недрах крейсера. Однако, несмотря на страшные увечья, он явно не утратил азарта.
Увернувшись от слепящего лазерного всполоха, Тереза одним легким движением к штурвалу вернула свою машину в строй, с удовольствием ощущая, как «Спиархэд» легко повинуется ее действиям. Цели приближались. Огонь, вырывавшийся из их двигателей, был хорошо виден на фоне вечной ночи космоса

-Разделимся и откроем по ним перекрестный огонь, – без особой надобности напомнила Ханна. - На второй заход времени у нас нет. Надо сбивать сейчас.
-Скажите, пожалуйста, капитан, – раздался насмешливый голос пилота «Феи-два» – а чтобы выстрелить, мне надо дернуть зеленую ручку или нажать красную кнопочку на штурвале?
Ханна, как того и следовало ожидать, промолчала и коротким импульсом на канале связи дала понять, что слышала его слова, одновременно передав команду «Разделиться», и четыре машины разошлись веером, набирая скорость.
Вдалеке появились очертания двух машин противника. Тереза знала, что ракетам, покоящимся в бронированном брюхе ее истребителя, трудно попасть в Толианцев. Двигатели машин противника, работающие на странных и, на первый взгляд, примитивных термоядерных двигателях, испускали непредсказуемые сигналы, сбивающие с толку самые совершенные системы наведения ракетных систем истребителей.
Она быстро рассчитала расстояние до целей, и ее истребитель бросился вперед. Ее мозг терпеливо отсчитывал секунды, оставшиеся до перехвата.
Первый Толианский Броненосец появился в прицеле, но она не стала открывать огонь до дистанции гарантированного поражения цели. Она знала, что необходимо подойти ближе…
Броненосец стремительно приближался. Прицел осветился вторым делением, и Тереза нажала на гашетку. Из-под брюха вырвался ослепительный всполох энергии, срезонировавший в бронелистах обшивки, и Броненосец вспыхнул, разлетевшись на куски и оставив после себя кучу обломок и бирюзового цвета кляксу, подохрительно напоминающую кровь.
Вторая цель мгновенно увеличила скорость, прочертив огнем форсированных двигателей яркую дугу на звездном небе. Тереза бесстрастно следила за целью, рассчитывая ее скорость, направление и возможную траекторию движения. Выписав петлю, Броненосец понесся в лобовую атаку. Она летела прямо ему навстречу, искусно маневрируя под огнем вражеских пушек. Морозно-белый лазерный луч чиркнул по корпусу прямо перед кабиной, но не пробил его. Второй залп снес кожух правого двигателя. На приборной панели появились предупредительные сигналы, но девушка не обратила на них внимание.
«Спиархэд» отвернул в сторону в самый последний момент, выпустив вслед цели показавшиеся под брюхом ракеты, которым даже не потребовались системы наведения. Машина Терезы промчалась сквозь растущее облако обломков, барабанивших по бронированному корпусу ее машины, и на приборной панели снова зажглись предупредительные сигналы, которые, как и в прошлый раз, были проигнорированы.

Вылетев из облака, девушка осмотрелась. Через фонарь ее кабины теперь было видно только бездонное черное небо, усеянное яркими звездами.

-Обнаружены Торианцы! – Сообщил по комлинку компьютер крейсера. - Расстояние четырнадцать тысяч километров. Количество больше тридцати тысяч. Всем истребителям, немедленно вернуться на борт, «Люфтразир» и «Мискарканд» уходят в гиперпрыжок, дальность – один световой год. Повторяю…
Нет! Я же отдалюсь от Лу еще на целый год!
Она попыталась схватить летающий в невесомости планшет, выскочивший из своего крепления
Я должна отправить письмо сейчас же!
-Эфирные Феи, немедленно возвращайтесь! Повторяю, немедленно возвращайтесь! – Стучал по ушам назойливо-бесстрастный голос.
-Фея-три, немедленно вернуться на борт! – Добавил капитан корабля свое веское слово.
Если мы провалимся… Тогда просто вернемся на Землю… Просто вернемся…
Тереза, наконец, ухватила свой компьютер, за мгновение до того, как машина кубарем вкатилась на летную палубу и грянулась о поверхность в фонтанах искр под визг сминаемого металла.

Поэтому, я думаю, лучше всего… Поэтому я всегда думаю о…
-Контакт с крейсером «Мискарканд» потерян! Повторяю...


***


-…Ты что, не слышишь меня? – Кто-то слегка потянул меня за ворот, и я обернулся. Дорога от кампуса была пустынна, и я совершенно не представлял, чего от меня хотят.
-Мм… эээ… - начал я, плохо представляя, что, собственно, «эээ».
-Я - Сандра. С параллельного курса. Мы были вместе в студсовете в первый год учебы, помнишь? – спросила девушка, снова улыбнувшись. Я всмотрелся в ее лицо, пытаясь припомнить, но безуспешно.
-Нет, извини, - мрачно ответил я, наконец. Что поделать, если за столько времени для меня лица окружающих так и не начали отличаться друг от друга.
-Ладно, ничего, - сказала девушка, снова улыбаясь, - А… Я слышала, тебя пригласили на пост председателя, а ты отказался.
-Председателя?

Черт, я даже не сразу понял, о чем она.

-Ну да…
-В студсовете, конечно, строгие правила, но ты их придерживался и так много занимался… Все только и говорили о твоем усердии. Так почему?
-Дело в том… - начал я и запнулся.
-В чем же? – спросила девушка.
-Я потерял…Я потерял смысл жизни. – Я покачал головой. - Просто, я чувствую... Что мне уже все равно.
-Кажется, я понимаю. – Ее глаза стали серьезными и немного грустными.
-Что ты имеешь в виду? – Зато я что-то не понимаю…
-Слушай, я хочу организовать кружок по рисованию, но желающих очень мало... Неофициально мы собираемся в кабинете 6Б, приходи? – Сандра чуть улыбнулась.
-Хмм… Ну…
-Серьезно, попробуй как-нибудь. Увидишь, тебе понравится.
-Хорошо, я, наверное, приду. – Ответил я, с облегчением понимая, что разговор, кажется, окончен.
-Отлично. Ну, мне в ту сторону… - Она помахала мне рукой.
-Хорошо... – Он отвернулся было, но она вновь окликнула его.
-Эй! Может… Завтра снова пойдем вместе?


***
Тереза медленно загибала пальцы, один за другим, не отрывая взгляда от россыпи звезд за толстым стеклом иллюминатора.

23…24…25. Ох, ему будет 25 лет. Не могу поверить… Когда он получит это сообщение… Все, кого я знаю, станут мне абсолютно чужими… Ему будет 25… К тому времени меня, наверное, уже не будет на Сириусе… Я буду слишком далеко… Немыслимо далеко.

Череда мыслей прервалась на мгновение.
Тот день, море. Не знаю, будет ли он… помнить меня? Лу…
-Начинаем переход. Всем членам команды приготовиться. – Возвестил громкоговоритель.
Не забудет ли он меня..?

***
Сменился еще один сезон. Наступило лето. Я вытер лоб ладонью: солнце сегодня разгулялось сверх всякой меры, - потом задумался и оставил на сырой картине еще один мазок
-Лу, ты идешь домой? – Из-за угла выглянула Сандра, критично посмотрев на мою мазню.
-Да. – Ответил я, и сунул кисть в баночку с растворителем. На сегодня хватит. Я перестал ждать писем еще прошлой зимой. Целый год прошел, а я еще живу. Дышу. Почти что как все. И получается же...

Дорога от кампуса была пустынна. Над головами цвели деревья, и все тонуло в запахе озона. Будет гроза – но не сейчас.

-Лектор говорил что-то про диссертацию, а я ничерта не поняла. Даже не знаю, стоит ли... Закончу университет и устроюсь на дурацкую работу. Ой, дождь! – Сандра едва ли не подпрыгнула, когда холодная капля упала ей на макушку. – У тебя есть зонтик?
-Зонтик? Зачем? Это всего лишь небольшая туча. Сегодня ведь солнечно, дождь скоро пройдет. – Я вытащил из портфеля зонт и раскрыл его. – Но зонт у меня всегда есть…

Лу, со мной все будет в порядке…
Я вздохнул, прогнав воспоминание.

-Эй, что-то не так? – Сандра положила руку мне на плечо и заглянула мне в глаза. В ее глазах я видел лишь свое отражение – ничего больше.


***

-Давай, Лу, быстрей, а то простудишься! - Дождь хлынул внезапно, одновременно с раскатистым ударом грома. Упругие струи ударили в разогретый асфальт, пыля мелкой водяной взвесью, в которой заиграли радуги от лучей не успевшего спрятаться солнца. Я скинул уже намокшую куртку и на бегу набросил на плечи Теры. Дождь катился по ее волосам, по улыбающемуся лицу.
-Со мной все будет в порядке! Я доберусь до остановки раньше тебя. - Она скинула туфли, подхватила их в руку и побежала, крикнув, - Догоняй!
***



-Смотри! – Сандра ткнула пальчиком в один из многочисленных уличных экранов.
-Что? – Спросил я.
-Это «Спиархэды». - И правда, на экране фигурировал один из истребителей.

«Вы видите последние кадры «Миссии «Люфтхазира» - бежала белая надпись чуть ниже.
-Как в кино! Трудно поверить, что это происходит на самом деле, да? – Сандра оторвалась от экрана и посмотрела на меня, - Эй, о чем ты думаешь?
-Я? Я думаю… Я почти забыл… человека, которого знал еще со средней школы. – Неожиданно для себя сказал вдруг я, - Она сейчас участвует в этой миссии.
-Да ну? Правда?! Она пилотирует одну из этих громадин? Вот это да, здорово! Я не знала, что у тебя есть друг.
-Она была просто моей одноклассницей. Уверен, она уже забыла обо мне.

Надо же. Я первый раз говорю о ней вслух за все это время…
Мы гуляли совсем недолго. Проливной дождь не дал нам такой возможности. Подойдя к насквозь промокшей остановке, мы остановились. Я отдал ручку зонтика Сандре.
-Возьми зонтик. Я без него дойду.
-Ты уверен?
-Да, со мной все будет в порядке. Тебе идти дальше, бери.
-Спасибо… - Сандра взяла его. – Ты завтра еще придешь порисовать?
-Зачем?
-Может, ты хочешь завтра сходить куда-нибудь? После школы?
Я удивленно посмотрел на нее.
-Конечно. Да. Давай. Ну, пока. – Стремительно выйдя из-под зонта, я скрылся в тени остановки.
-По…подожди! – Она подошла совсем близко,опустив глаза, потом, чуть приподнявшись на цыпочках, поцеловала в губы. – Увидимся! – Она резко развернулась и направилась в сторону своего дома, а я, слегка нахмурившись, подошел к расписанию. Поставив сумку на пол и отряхнув голову, сел на скамейку.

Неожиданно телефон прозвенел сигналом входящего сообщения, заставив меня встрепенуться.

«Увидимся завтра! Не просудись, хорошо?»

Прочитав письмо от нее, я убрал телефон и вытащил из рюкзака коробку. Мать прислала мне мой старый компьютер... Я нажал на клавишу включения. Надо же, работает. Мгновение загрузки, и на экран выпало оповещение. Одного взгляда на отправителя хватило, чтобы кровь гулко зазвучала в висках.

«Новое письмо от Терезы Дале»
Не могу поверить… Письмо… От нее?

«Привет, Лу. Как у тебя дела? Когда ты получишь это сообщение, я уже буду около Сириуса…»

Толианцы, жизнь на «Люфтхазире»… В своем письме она подробно описала о своей первой битве. И…
«…Теперь сообщения будут идти 8 лет и 7 месяцев…Лу… Я не верила сама себе, но перед битвой я надеялась, что мы никого не найдем. Я надеялась, что мы вернемся домой. Я хочу домой. Я очень хочу домой, Лу. Я хочу домой. Хочу увидеть тебя. Хочу увидеть тебя, Лу.»

Тера… Она всегда помнила о нас… Она никогда не забывала меня. Тера и я… Со средней школы мы думали только друг о друге. Расстояние в восемь световых лет… А могло быть и восемь миллионов… Наверное, это не так уж и много. Я хотел забыть… Я…

***
Бросив попытки расковырять вилкой субстанцию, означенную в меню как «мясо», я подпер голову рукой и уставился в экран телефона. Еда хоть и была приготовлена из замороженных продуктов, но, по крайней мере, казалась горячей. Однако, кроме меня в кафетерии не было никого.  Так мне казалось... Шепот проникал через любые щели, разнося слухи. Один другого нелепее.

Прошла еще одна половина года. Наступила осень. Я бросил учебу в ДТУ и теперь  закрытый город в местечке со странным названием Байконур стал моим домом.
В прочем, не все прошло гладко. Слухи, что я решил стать космонавтом, разлетелись прежде, чем компьютер в очередной раз показал «Нет новых писем».
Да и Сандра... Тот день не прошел легко.
-…Так вышло, что я разочаровался в себе. - Я поднял голову, глянув на затянутое тяжелыми зимними тучами небо. - Я понял, что у меня нет другого выбора, да и сам я иного бы не выбрал, хотя, возможно, уже слишком поздно… Понятия не имею теперь, сколько мне времени понадобится, успею ли, смогу ли… И даже если я доберусь туда, я все равно не знаю, увижу ли ее… А мне надо. Я должен. Я так многого не сказал ей, пока она была рядом.
-И ты все еще надеешься? - Голос Сандры дрогнул и стал совсем тихим. Я понял, что еще немного, и она заплачет.
-Да, надеюсь… У меня нет другого пути..
-Ей очень повезло. – Она остановилась и стерла рукавом свитера навернувшиеся слезы. – Я ей завидую. Очень.
-Прости. Пожалуйста, прости. Но я ничего не могу поделать с собой.
Если бы я мог, уже был бы далеко…


***


-Лу, ты взял зубную щетку? – Мама была взволнована, и, как показалось мне, даже напугана.
-Мама, не волнуйся так. – Сказал я, - Я ничего не забыл. Волноваться не о чем.
-И почему ты так внезапно переезжаешь в общежитие, да еще и школу меняешь… К чему такая спешка?
Я ничего не ответил, бросив беглый взгляд на лежащий на тумбочке компьютер.
С минуту поколебавшись, он решительно взял его и начал писать письмо.

К чему еще какие-то сомнения? Я и так потерял слишком много времени, а оно так дорого сейчас.

«Привет, Тера. Как твои дела? Я знаю, сейчас немного поздно, но я тоже решил лететь. Не знаю, сколько мне потребуется времени. Но я сделаю все, чтобы найти тебя. Если бы я мог, я уже ни на секунду не задержался бы здесь. Хочу скорее тебя увидеть. Хочу хоть немного сократить проклятую пропасть.»


***
Ханна сидела на своей койке, обняв колени и смотрела куда-то через иллюминатор.

Люди – любопытная раса, но иногда они хотят знать слишком много. И когда они находят что-то незнакомое, то стремятся уничтожить. Некоторые говорят, что люди просто инстинктивно боятся того, что отличается от них. Но самозащита… звучит как оправдание. Иногда я думаю, действительно ли Толианцы опасны… И сомневаюсь, что это так. Ведь это мы начали войну.

Она глянула на фотографию, одиноко стоящую на тумбочке, и вздохнула.

-Командир? Ты здесь? – Раздалось из-за двери.
-Да, войдите. – Ответила Ханна, свесив ноги с койки. На пороге появилась Тереза.

-Мы почти достигли Идалиса, поэтому скоро будет собрание. – Сообщила она.
-Собрание, опять? Думаю, это уже всем надоело. – Ханна поднялась и потянулась.
-Возможно, в ближайшее время нам все равно нечего будет делать. – Сказала Тереза, осматриваясь, а потом спросила, - Ханна… это твой парень? – Она указала на фотографию.
-А… Да. Был, много лет назад. Я даже не знаю, сколько ему сейчас.
-Поэтому ты боишься возвращаться домой? Потому что разница в возрасте будет слишком большой?
-Нет… Просто мы слишком долго не виделись.

Мы не знаем, что нас ждет впереди… Но пока мы не встретимся вновь… Мы должны все преодолеть. Мы должны повзрослеть… друг без друга.

В шумном ангаре завыли сирены, оповещая о готовности шаттлов к старту. Палуба задрожала под стальными колесами турботанков и сотней пар тяжелых сапог, когда бойцы штурмовой бригады стали занимать свои места. Палуба затряслась еще сильнее, когда пять машин, готовясь к старту, включили двигатели. Тереза никак не могла привыкнуть к этому ужасающему грохоту. Казалось, что он сотрясает всю вселенную. Тяжелый штурмовой шаттл был мощной и универсальной машиной. При всей своей тяжести он был способен покидать корабли-носители в верхних слоях атмосферы. Отлично вооружённый, быстрый и вместительный – этот транспорт быстро завоевал признание. Вой двигателей стал невыносимым. Даже воздух на стартовой палубе задрожал. Завоняло отработанным топливом. Механики в толстых скафандрах проводили последние предстартовые проверки в атмосфере, где уже почти нечем было дышать. Последние солдаты в матовых бронекостюмах завершали погрузку. Под мерцание оранжевых огней закрылась герметичная дверь полетной палубы. Двигатели челноков набрали стартовую мощность, и через толстое бронированное стекло рубки было видно лишь пламя. Воздух на полетной палубе откачали, и пламя погасло. Внешний люк тяжело распахнулся. Крепления отпустили челноки, те оторвались от палубы и с ровным гулом вышли в космическое пространство.

Через несколько секунд пять машин уже встретились с четырьмя «Спиархэдами» сопровождения. Перекинув несколько тумблеров, Тереза отключила вторичный радар и взглядом проследила за небольшой капсулой, роботом-разведчиком, запущенным «Люфтхазиром». Буквально через минуту поступили первые сигналы от робота чуткие сканеры которого работали на полной мощности, исследуя предполагаемый район высадки.
Наконец, Киров подтвердил, что площадка оптимальна для развертывания исследовательской базы, и девять машин, чуть дрогнув, одна за другой спикировали к планете – два головных истребителя, за ними пять транспортов, и два замыкающих процессию «Спиархэда». Завихрения воздуха крутились на концах их коротких крыльев, тупые носы рассекали плотную атмосферу. Готовые отразить любую опасность, орудия зашевелились по бокам корпуса, когда первая бело-синяя туша корабля, применив маневр аэроторможения, с шумом пронеслась в десятке метров над цветущим лугом, который, казалось, тянулся до самого горизонта. Шаттл мчался над вздымающимся морем растительности, его выхлопы заставляли содрогаться траву и цветы. Потом рев двигателя перешел в вой, корабль отчаянно тормозил, свечение главных двигателей сменилось синими бликами двигателей малой тяги. Зависнув над небольшим холмом, машина начала медленно снижаться, разогнав местных животных, которые отчаянно заметались, пытаясь спрятаться от огненных струй. К тому времени, как машина замерла, паника среди животных рассеялась, и теперь осторожно посматривали на прибывших.
Двигатели отключились и затихли, напряженная тишина на несколько секунд зависла над местом посадки. Боковые аппарели опустились под шипение гидравлики. Через мгновение их заглушил вой двигателей истребителей, которые, сделав круг, веером разошлись в разные стороны, подчиняясь приказу командира корабля – обнаружить любые признаки присутствия Толианцев на планете.

Форсировав двигатель, Тереза бросила беглый взгляд вниз, туда, где происходила развертка. На поверхности уже встречали рассвет темные колонны пехоты, покидавшие тесные трюмы челноков, и турботанки, деловито прокладывающие тропинки в высокой траве. Пехота строилась рядами в ожидании приказов. Воздух потяжелел от выхлопных газов, рева машин и жары корабельных двигателей. Инженеры помогали возводить палатки госпиталей и центров связи, копали траншеи вокруг небольшого лагеря, устанавливали заграждения, вскрывали ящики с экипировкой и распределяли дополнительное снаряжение между солдатами.
Где-то на горизонте начали вырастать массивы потерпевших крушение древних космических кораблей, и Тереза невольно задумалась. Какой странный мир. Он похож на поле битвы, но везде пышно распустилась зелень. Что бы ни произошло здесь, это было очень давно…
-Никаких признаков Толианцев. Всем Феям продолжить исследование. – Доложила командир эскадрильи. Мы находимся на четвертой планете Большого Пса – Идалисе. Мы первые, кто посетил ее. Идалис так похож на землю. Небо. Облака. Океаны… Тереза отвлеклась и, снизив скорость до минимума, посмотрела наверх, сквозь прозрачный фонарь своего истребителя, на разбивающиеся о пластогласс дождевые капли.  Как бы мне хотелось почувствовать этот дождь… Надеть легкое платье и босоножки, зайти в магазин, купить мороженого… А потом… Увидеть Лу…
Тереза…
Воспоминания о счастливых днях в школе, когда мы вместе ходили домой, катались на велосипеде, мокли под дождем, захлестнули сознание, пробуждая тягучую болезненную тоску. Лу… Я всего лишь хочу снова быть с ним. Я хочу сказать... Сказать, что люблю его… Лу…
-Внимание! Обнаружены Толианцы! Всем машинам, немедленно возвращаться. Повторяю…

Наверное, Идалис – последний пункт назначения «Люфтразира». Я не хочу ничего плохого, но… если мы ничего не найдем, возможно, мы вернемся домой… на землю…Я просто хочу… Я очень этого хочу.
-Обнаружена крупная группа Толианцев, больше трех сотен машин. Немедленно уничтожить врага. Всем «Спиархэдам», уничтожить врага!

Я просто хочу сказать ему….
… наверное, когда ты будешь читать это письмо, ты уже забудешь меня. Скорее всего, это последнее мое послание. Но, Лу… Я люблю тебя. Я отдала бы все на свете, чтобы сейчас оказаться рядом, и самой тебе это сказать. Я помню о тебе, мысленно возвращаюсь домой и сразу звоню… Прости меня.
Она нажала кнопку отправления и, сняв истребитель с автопилота, дернула штурвал на себя, заставив тяжелую машину, натужно ревя перегруженным двигателем и высоко задрав тупой нос рвануть вертикально вверх, выкарабкиваясь из голубоватой бездны стратосферы к мраку высоких орбит, не замечая, что по щекам текут слезы.
Спустя несколько недель с тех пор, как я записался в Силы Обороны Земли, нам сообщили, что «Люфтхазир» был уничтожен Толианцами на Идалисе. Я отказывался в это верить… И поэтому… Я пошел добровольцем. Пошел. И правильно сделал. Давно надо было. Все считали это самоубийством. Да и сами спасательные операции – лишь игра на публику. Корабли, которые они посылают, никуда не годятся. Да и команда – куча старых дураков. Даже если мы и доберемся до Идалиса, совсем не факт, что «Люфтразир» уцелел.


Я ничего не мог поделать. Проверив тесный скафандр, я вытащил компьютер и глянул на экран, мигнувший сообщением о новом письме. Мой напарник с удивлением посмотрел на этот реликт.
-Что это? Электронное письмо? Я Думал, этой штукой уже никто не пользуется…
-В любом случае, это мой единственный шанс. – ответил я.
Прошло уже девять лет с тех пор, как я получил ее последнее письмо… Я почти перестал узнавать сам себя. В зеркало на меня каждый раз смотрит кто-то другой. я остановился перед окном, за которым заходил на посадку «Арецибо» - корабль, на котором мне предстояло лететь в качестве офицера связи, и вздохнул.
Неважно, сколько потребуется времени… Уже неважно.


***



-Я оказалась здесь… Здесь так красиво, на земле такого не увидишь.
-Тесси, ты мне не поможешь? – В дверном проеме стояла Ханна, тяжело оперевшись на дверной косяк. Над треугольником чуть приоткрытого замка легкой куртки виднелись бинты.
-Тебе разве можно вставать? – Встревожено спросила Тереза, спешно подойдя к командиру и позволив ей опереться на себя. Несмотря на разницу в возрасте, разница в росте не была такой разительной.
-Конечно.- Она чуть улыбнулась. – Я хочу кое-что проверить, поможешь мне?
-Конечно… А что происходит? – Тереза проследовала за командиром, поддерживая ее.
Вьющиеся коридоры были заполнены пылью и мусором. Пустые компьютерные залы и столовые были в спешке переоборудованы под импровизированные лазареты и склады. Редкие плафоны, источающие зловещий зеленоватый свет, располагались с интервалом в десять-пятнадцать метров, так что их мощности едва хватало на скупое обозначение контуров окружающих предметов. В стылой тишине коридора отчетливо звучали далекие монотонные вздохи раненных, которых не поместили в искусственную кому, где-то шипел протравливаемый под давлением воздух, несколько раз раздавались непонятные, будоражащие воображение стуки. Казармы и многие залы были переоборудованы под лазареты – количество раненых исчислялось сотнями. Большим было только количество без вести пропавших – не менее половины истребителей не вернулось, огромное количество отсеков корабля подверглось декомпрессии. Индикатор на рукаве показывал температуру воздуха в пятнадцать градусов Цельсия – необходимый минимум для выживания оставшегося экипажа. Гравитация отсутствовала, но под тонким слоем облицовочного пластика находился металл несущих конструкций, и магнитные подошвы комбинезона достаточно прочно цеплялись за них сквозь незначительную преграду декоративной отделки, отчетливым эхом отдаваясь в пустующих коридорах. Коридоры, отсеки, боковые ответвления — все несло на себе печать векового запустения. Оброненные когда-то предметы неподвижно застыли в воздухе. Сила инерции их движения давно погасла, и Терезе казалось, что она смотрит на внезапно остановившуюся жизнь в этом умирающем от энергетического голода корабля.

-Ну, если нам повезет, корабль продержится достаточно долго, чтобы спасатели успели добраться до нас. - Задумчиво произнесла Ханна.
-Остается только ждать и надеяться. – Сказала Тереза.
-Да… - Ханна присела на обрушенную балку и, схватившись за грудь,охнула и поморщилась. – Будем ждать. Иди к рубке, я скоро подойду.

***

Бронированные двери, ведущие в главный пост управления корабля, оказались полуоткрыты и Тереза, войдя внутрь, невольно остановилась - помещение показалось ей огромным.
Позади мостика была комната команды управления, середина которой была полностью посвящена дезактивированным компьютерам, окруженным покрытыми пылью сидениями. Позади этого были шесть других больших, просторных комнат, устроенных в форме буквы "C", связанных с главным уровнем при помощи большого, шестиугольного лифта, все еще в рабочем состоянии. Мостик был протяжённым, с углублениями по обе стороне дорожки, где когда-то над управлением корабля работали навигаторы и пилоты. Он был тускло освещён зеленым светом от нескольких парных, шиповидных тритиевых ламп от начала и до конца дорожки. Голая, имеющая форму раковины моллюска станция навигации и связи стояла в конце, перед большим обзорным окном, лишенным любых компьютерных терминалов, и огромным железным гробом, к которому тянулись тысячи проводом и кабелей, исчезающих во тьме.

Подойдя к нему, девушка выглянула наружу сквозь панорамное окно, и ее глаза невольно стали цепляться за картину разрушения. Корпус «Люфтразира» был сильно повреждён – в нем виднелись многочисленные рваные пробоины с оплавленными краями и вмятины. Много частей отсутствовало, а оригинальный цвет корпуса исчез, заменённый ожогами от последнего сражения. Судно было открыто космосу во многих местах, где внешняя броня была оторвана. С трудом оторвав взгляд, Тереза нашарила кресло навигатора, и активировала консоль.
Незнакомая система молча смотрела на нее бездонно-черными глазницами погашенных мониторов. Она протянула руку и повернула в своем гнезде ключ реактивации корабельных систем, который прятался под прозрачной крышкой в углубленном гнезде, и услышала, как внутри сухо щелкнули сомкнувшиеся контакты, заставив нервно заморгать тревожный красный индикатор, который погас спустя несколько минут, сменившись светом тускло вспыхнувшего центрального монитора. Под сводом заискрила одна из ламп, в недрах корабля прошла вибрация, и вдруг на монитор одна за другой посыпались надписи, сменяющиеся так быстро, что глаз не мог уследить за сменой строк. Искусственный Интеллект инициировал перезапуск и теперь работал, загружая программные блоки, пытаясь определить состояние корабля, обмениваясь сигналами с десятками тысяч неведомых устройств. Скудный запас энергии сейчас оживал в байтах информационных потоков. Один за другим ожили блоки мониторов, на которых появились отчеты работы радиолокационных, оружейных и энергетических систем корабля. Неожиданно пространство перед носом корабля исказилось. Лучи света, исходящие с Сириуса и освещающие планету внизу внезапно потеряли свою параллельность, искривившись, будто на них начало действовать поле тяготения. Космос пошел рябью, и за обзорным окном полыхнула ослепительная вспышка, которая погасла так же внезапно, как и зародилась, и, всколыхнув черное марево космоса, выплюнула огромный крейсер, который лишь незначительно уступал в размерах «Люфтразиру», но разительно отличался дизайном. У этого корабля был квадратный, тупой, высокий нос и узкий корпус, заканчивающийся двумя короткими, но широкими «крыльями», оснащенными воздухозаборниками, примыкающими к корпусу и высокими трапециевидными гондолами двигателей. В отличие от «Люфтразира», вдоль бортов корабля, между верхним и нижним бронированным секторами виднелись темные, утопленные полосы, ярко светящиеся бирюзовыми сегментами окон. Примерно на середине, и возле крыльев, виднелись бронированные кожухи огромных поршней, поддерживающих броневые сегменты в открытом состоянии – боевой корабль, которым, несомненно, было это творение, не мог позволить себе роскошь иметь незащищенные участки. В центре корпуса, ближе к хвосту, виднелась надстройка, утопленная в броневом поясе – скорее всего, капитанский мостик.

Ошарашенная зрелищем, поджала ноги, будучи не в силах оторвать взгляд от корабля, и только через несколько минут осознала, что комлинк рядом с ней истошно надрывается таким знакомым голосом.
-«Люфтразир», говорит «Арецибо», двенадцатый экспедиционный крейсер Земли, как слышно, прием! «Люфтразир», ответьте! Повторяю…

Лу… Со мной…

Она спрятала лицо в ладонях и, поджав под себя ноги, заплакала.

Цветущие липы, летние облака, аромат осеннего ветра, звук дождевых капель, разбивающихся о зонтик, чувство безопасности поздним вечером. Эти чувства… Я просто хочу разделить их с тобой… На всю жизнь… Мы будем вместе…