Книга деда Нестера

Я храню её много лет и хочу, чтобы мои дети продолжали хранить эту книгу, когда меня не станет. Простая обложка советских времён, неброская изначально, светло-серая ткань, от времени потемневшая и затёртая множеством рук.Чуть потрёпанные уголки страниц. Корешок заклеен кумачовой полоской. На страницах есть несколько отметин, оставленных детьми разных поколений моей семьи. Книга, которая мне памятна и дорога. Книга неоднозначная и не известная, как библия, не полезная и не забавная, даже не очень-то душевная. Книга, имеющая совершенно иррациональную ценность. «Беломорско-Балтийский канал имени Сталина». Год издания -1934. Рядом с книгой храню в замшевом мешочке нательный старообрядческий крест – всё, что осталось от моего деда.


Книга эта выходила в трёх вариантах. Один - самый первый, подарочный, был предназначен для участников и делегатов XVII съезда ВКП (б), проходившего с 26 января по 10 февраля 1934 года. Съезд подводил итоги первой пятилетки и был назван «Съездом победителей».Четыре тысячи экземпляров с тиснёным на медальоне профилем Сталина (а если точнее с чернёным латунным барельефом) – в подарок на память. Достались дорогой ценой эти подарки, многие расплатились за них если не жизнью, то свободой и гражданскими правами.


Мой дед обладал экземпляром менее ценным. Профиль Сталина был на обложке не таким видным, и смотрел вождь почему-то в другую сторону, казалось Иосиф Виссарионович отворачивается от тех восьмидесяти тысяч граждан страны советов, которым достался столь простенький экземпляр.


Жаль не успела спросить я деда, откуда в его доме появилась эта книга. Дед умер, когда мне не исполнилось и года. Я пыталась неоднократно придумать сама, домыслить историю её появления, но, пожалуй, мой несгибаемый дед не одобрил бы таких вольностей.

Незадолго до выхода в свет книги «Беломорско-Балтийский канал имени Сталина» родители деда были раскулачены во второй раз. Милентий Герасимович и Анна Иоановна на сына возлагали большие надежды, поэтому помогли ему изменить фамилию, не сильно, всего на одну букву. Зато дед Нестер мог спокойно жить и работать. Спокойствие относительное, конечно, ведь Октябрьскую железную дорогу, где Нестер Финоженок работал начальником ремонтной колонны Варшавской линии, периодически трясло от «чисток».


Деда посадили в 1937 году, по доносу земляка, «тройка» осудила его на 10 лет по ст.58-10. Найденная при обыске книга «Беломорско-Балтийский канал имени Сталина» стала доказательством контрреволюционной сущности. И отправился мой дед в Казахстан, на очередную стройку века в безжизненных степях. Ему повезло – не расстреляли. Многие из участников проекта «Беломорско-Балтийский канал имени Сталина: История строительства, 1931—1934 гг.» к тому времени отправились в «лучший из миров», к праотцам.«Перековка»врагов народа стала не актуальной, был взят курс на поголовное их уничтожение.  7 апреля 1937 года арестован и меньше чем через год  расстрелян один из главных героев книги Генрих Ягода. Расстреляны и другие герои и редакторы книги — С. Фирин, Л. Авербах, Л. Коган, М. Берман.  Не очень повезло и авторам. По обвинению в шпионаже расстрелян Бруно Ясенский, погибли в лагерях Святополк – Мирский, С. Буданцев и другие. Репрессирована и расстреляна большая часть делегатов того самого съезда ВКП (б). Да и серия «История фабрик и заводов» в рамках которой вышла книга, была ликвидирована.


Бабушка рассказывала мне, что «товарищи в чёрном» книгу-то при обыске в квартире нашли, а забрать не успели, делась она куда-то, куда – непонятно. Потом выяснилось, средний сын Серёжа (мой папа), шустрый малый, путаясь под ногами у взрослых, затащил книгу в свой угол с игрушками. Книга осталась в квартире. Постепенно взрослые о ней забыли. Только маленький Серёжа, почти ровесник книги, открывал её в своём углу и пытался читать младшему братишке Коле. А раз не удержался и оставил на страницах книги свою «рецензию» или «резолюцию» химическим карандашом на портрете Ягоды, перед третьей главой. Лет через шестьдесят моя дочь добавила красок черно-белому изданию, расписав титульные листы зелёным фломастером.


Брат деда Савелий, немного запоздало узнав о том, что случилось, отправился «искать правду». Больше о нём ничего не слышали, кроме того, что умудрился он передать Нестеру его железнодорожную шинель, пару белья, кулёчек чая россыпью и книгу «Беломорско-Балтийский канал имени Сталина». Каким образом? Не знаю. Некому рассказать.

Зачем?! Почему все лагерные годы дед таскал запрещённую книгу с собой?! Как?! Нет ответа. Есть только предположения. Похоже, книга разбиралась на отдельные листы, а потом сшивалась вновь. Переплёт у книги явно не типографский, сделан суровыми нитками и шилом, а поверх заклеен намертво кусочком кумача.
Отбывая срок, дед успел не только поработать над чьим-то очередным фантастическим проектом, но и принять участие в боевых действиях. Вспоминать об этом не любил, рассказывать никому не разрешал, но награды и благодарности имел. После освобождения Ленинграда участвовал в его восстановлении. С трудом укладывается в историческую канву, но! Его снова пригласили работать на железную дорогу. Выйдя на пенсию, дед с бабушкой переехали подальше от больших городов, в Осташков, где дед снова устроился на железную дорогу. Снова он ходил в будни и праздники в железнодорожной шинели. Снова у него на полке самодельной этажерки стояли книги и среди них   «Беломорско-Балтийский канал имени Сталина».


Я не видела своего легендарного деда ни разу. Меня всегда будоражила его личность, судьба, твёрдость духа и что-то особенное, скрытое в несгибаемости умение прощать, доброта, запрятанная далеко за суровостью, что-то не до конца осознанное, но такое щемящее.


После смерти деда книга о строительстве Беломорканала «переехала» в квартиру моих родителей, примерно за тысячу километров. Естественно, я пролистала и перечитала её не раз. Тем более что тексты,рассказывающие об истории строительства, написаны прекрасным литературным языком, полны живых образов. Страницы вмещают массу потрясающих документов:  карт, постановлений, приказов, телеграмм, стенограмм, исторических фотографий, портретов и агитплакатов. Биографии и автобиографии героев дополняются газетными хрониками, своеобразным фольклором и даже научно-популярными очерками. Если бы не огромное количество славословий великим партийным вождям, книга читалась бы на одном дыхании. В ней есть что-то от «Педагогической поэмы» Макаренко и приключенческого романа, есть суровая правда жизни и сатира, обличительные и даже лирические моменты. Взяв впервые эту книгу в руки в подростковом возрасте, я прочитала её от корки до корки, просто наслаждаясь стилем. Позднее началось осмысление. Отдельно от  рассказов Зощенко, которые смакуешь, отдельно от Катаевского юмора, отдельно от Горьковского напора описываемая ситуация воспринималась иначе. Хотелось верить, и я верила, что писатели ошибались, они приняли желаемое за действительное, преувеличили хорошее, преуменьшили плохое, создав в итоге бодро-пафосный роман о «стройке века». Перечитывая историю строительства Беломорканала во взрослом возрасте, имея багаж знаний за плечами, я поняла иное. Участие в этом проекте – это попытка спасения своей жизни, для кого-то возможность продвинуться выше, а для кого-то просто остаться, уцепиться, не пропасть. Книга – пиар-проект своего времени. У каждого времени свои проекты, не обязательно плохие – разные. Человек наивный, интеллигентный верит. Правда к нему осознание нереальности тоже приходит,пусть не быстро, но остро.
Читая о «перековке» уголовников увлекаешься, но вскоре складывается ощущение фарса, гротеска, хочется заглянуть за занавес, за театральные декорации. Мне удалось это сделать, когда взрослые родственники, те, что остались в живых, рассказали историю жизни деда Нестера, оказавшуюся не менее увлекательной, чем история строительства канала. Были в ней добро и зло, правда и наветы, зависть и всепрощение, и, как назидание для нас, последующих поколений,  его несгибаемость.


История книги, связанная с историей семьи помогла мне составить портрет деда, сопоставить черты его характера и превратности судьбы.Я увидела, скорее даже ощутила, связующую нить, тонкую, но необычайно прочную, которая образовала замысловатый узор и скрепила намертво жизнь моего деда со страной советов, с той трудной дорогой, которой она шла. Я хочу, чтобы мои дети знали о прошлом, чувствовали его значимость и величие. Поэтому я постараюсь передать им память.Поэтому на почётном месте в моём доме хранится книга, на обложке которой истёртыми буквами написано «Канал имени Сталина» и тяжёлый старообрядческий крест, дедов крест.