Относиться ли серьезно к своему творчеству?

Я вот думаю, что нет. Только не бейте сразу!
Вы видели когда-нибудь ребенка, который на берегу моря строит замок из мокрого песка? (Дети порой возводят настоящие громады, напоминающие архитектурные шедевры в стиле Гауди!). На следующий день ветер и волны оставят от замка только песочный холмик, а то и вовсе сравняют его с линией прибоя.

Ребенок не будет плакать, потому что самое главное для него свершилось – творческий акт, увлекательнейшая игра, в которой он одновременно был Богом, архитектором, строителем, комендантом крепости и правителем дивного острова…

Взрослым такое отношение несвойственно. Сладость творчества отравлена тревогой о результате, о том, как воспримут его читатели, зрители, слушатели. Творение превращается в продукт, а творец – в производителя. И вот уже его не радует процесс, его заботит лишь то, удастся ли продать продукт.

Речь не о коммерческой литературе, которая изначально нацелена на результат («Криэйторы, Вава, криейторы…»(с)). С ней все просто: умный маркетинг плюс технология – издательству прибыль, автору гонорар.

Серьезные «творцы» как раз любят говорить, что деньги для них – не главное. Но суть от этого не меняется. Ведь «покупают» не только за деньги, но еще – за читаемость, за одобрение и за критику, то есть – за внимание. И когда внимания нет, творец сохнет-вянет, как трава по осени. Вот тогда всплывает зависть к более удачливым коллегам, начинаются обиды и сетования по поводу нечуткой и неумной публики, не сумевшей оценить такой талант.

Нет, я не хочу сказать, что трагедия невостребованности художника высосана из пальца. Но этих трагедий было бы куда меньше, если б каждый творец снял с себя ответственность за весь мир.
И перестал воображать себя пушкинским Пророком, который должен сердца глаголом жечь. Лучше потратить энергию воображения на более приятные вещи.

Настоящая беда литераторов не в том, что их пророчеств не желают слушать. А в том, что всякое написанное слово воспринимается ими как заявка на пророчество. Как говорил старина Фрейд, «знаешь, дочка, бывают и просто сны». Так вот, бывают и просто слова. И просто бумага. И просто вдохновение. Само по себе, не ради жгучего глагола.

Конечно, плох тот солдат, который не мечтает стать генералом. Но малыш, играющий в солдатики, получает не меньше удовольствия от своих игрушечных сражений, чем любой полководец, даже самый гениальный.

Мальчишка, несущийся на велосипеде с горки, имеет полное право воображать себя пилотом Тур де Франс. Горка кончится, пацан забудет о воображаемой гонке, и станет дальше крутить педали. Просто так, наслаждаясь балансом, свободой, движением, ветром в лицо. И плевать он хотел на желтую майку лидера, ему хорошо и в своей.

Писать – по сути, то же самое, что кататься на велосипеде. Главный смысл – в радости, а не в скорости и не в рекордах.
Да, и тащить велосипед на себе через какой-нибудь буерак удовольствие не меньшее, чем сидеть в седле.
Потому что это все – одно приключение.

Я приглашаю вас к литературному труду как к приключению. И не бойтесь, что единственным своим читателем будете вы сами. Поверьте: чужое внимание – не такая вкусная конфетка, как думается по обертке.
А вот путешествие по неведомым мирам действительно захватывает.

Ну что, поехали?