Сумасшедшая

Это было тихое сумасшествие. Она никому не мешала, целыми днями кружила по посёлку и что-то бормотала про себя. Иногда, впрочем, взгляд ёё становился совершенно ясен, и она, казалось, абсолютно нормальна; а её помешательство – просто притворство. Но проходило несколько дней, и вновь было ясно: сумасшедшая!...
   Она часто кого-нибудь останавливала и начинала слёзно жаловаться:
   - Ведь не уберегла, а?… Я не уберегла… Как жить, скажите?...
   В маленьком посёлке все знали историю её печального сумасшествия, поэтому вежливо слушали, кивали и обычно говорили:
   - Что ж теперь поделать, Ладушка? Ни в чём  ты не виновата; это, видно, судьба такая.
   А наиболее милосердные предлагали:
   - Пойдём-ка лучше. Я тебя домой отведу. Поспишь, отдохнёшь…
   Ладушка всегда покорно соглашалась, давала себя отвести; а дома – она жила с престарелой теткой – действительно быстро успокаивалась, потом долго-долго спала.
   А наутро – снова начинала своё бесконечное кружение по маленьким улицам; зимой и  летом, в снег и в дождь…
   Ладушка – так её все звали. По паспорту она была действительно Лада. Это красивое имя придумал ей отец, безумно счастливый от появления так долго ожидаемой дочери. Родителям Ладушки было уже за сорок, когда у них, уже отчаявшихся иметь детей, наконец родилась девочка.
   Да вот недолго они порадовались: в пятнадцать лет Ладушка полностью осиротела. Сначала умер папа (инфаркт), а потом, как будто торопясь за ним, - мама. Ладушку забрала к себе сестра матери, тоже уже немолодая. Тёткины взрослые дети жили далеко, годами не показывались, и она всю свою любовь перенесла на племянницу. Вскоре девушка стала совсем взрослая, полюбила и вышла замуж. Она переехала к мужу, но тётушку навещала каждый день: жила близко, в том же посёлке..
   Вскоре Ладушка родила мальчика. Со стороны казалось: хорошая, благополучная семья. Но муж Ладушки был большой любитель выпить. Казалось бы, ну что такого? Да вроде бы и ничего, но, выпив, молодой муж превращался в какого-то беспамятного идиота: вёл себя, как невоспитанный ребёнок, много пел, кричал и плакал, а потом – отсыпался и ничего, совершенно ничего не помнил. Этим же отличался и свёкор; видно, такова была семейная черта.
   Ладушка каждый раз очень расстраивалась, понимала: однажды будет беда… Не миновать! И действительно, «однажды» наступило: всё произошло до жути банально. Муж просто заснул, пьяный,  в кровати с папиросой. Дело было днём, Ладушка ушла куда-то, а дома оставался ещё и их шестилетний сынишка.
   …Когда Ладушка вернулась, дом уже вовсю пылал, из окон валил чёрный дым, у забора метались какие-то люди и бестолково орали.
   - Саша, Саша, сыночек!!! – страшно закричала Ладушка и бросилась к дому.
   - Стой, куда, шальная?! – схватил её сосед. – Сейчас балки начнут падать!!! Кто дома был, кто?! – тряс он её.
   - Саша, Саша, Саша!!! – исходила криком женщина.
   …Со страшным треском обвалились балки, когда прибыли запоздавшие пожарные. Им оставалось погасить то, что ещё не сожрал огонь…
   На месте бывшего дома нашли страшно обгоревшие тела – мужа и сына Ладушки. Её долго не могли оттащить от тела сына, она кусалась, царапалась и зверино выла.
   С тех пор она перестала понимать, где она находится, что делает. Вот тогда и начала свои ежедневные кружения по посёлку. А потом тётка просто забрала её к себе, надеясь, что постепенно, со временем, Ладушка очнётся. Но шли годы, и ничего не менялось. И вдруг однажды Лада пропала…
   Куда, почему? – никто не знал. Говорили, вроде видели, что она садилась в автобус, идущий в город.
   Тётка плакала, тормошила милицию, - нет, ничего. Ладочка как в воду  канула. Спустя какое-то время стала считаться пропавшей без вести.
   Дни шли, и тётка постепенно смирилась, и про себя уже называла Ладочку «покойница». Ну а что ещё думать?... Видно сгинула где-то или убили, - мало ли подонков? Но в  милицию всё-таки позванивала, напоминала: мол, особая примета у Ладушки была: так вдруг если что, хоть опознать…
   Примета и вправду – очень приметная: огромное родимое пятно на полспины.
   И в один несчастный день – чуяла тётка, чуяла! – позвонили-таки, позвали на опознание. Ехать пришлось в райцентр в морг.
   …Да, это была Ладушка, обгоревшая до неузнаваемости: лицо, руки… Но спина уцелела. И пятно – тоже. Большое,  в форме сердца… Оно самое.
   Ладушкина мама всё когда-то шутила: «У моей доченьки – два сердечка. Видать добрая душа уродилась!»
   Тётка изошла слезами, пока устраивала похороны и поминки. Одно только утешало: вот она, могила, здесь, рядышком. Хоть есть где цветы положить, поплакать.
   Немного придя в себя, тётка разузнала, как погибла племянница: бросилась в огонь, когда вовсю пылала квартира на первом этаже большого дома. Пожар наделал  ребёнок, оставшийся один: то ли спичками играл, то ли ещё бог знает чем…
   Говорили только: Ладушка проходила, увидела огонь и дым, побежала, крикнула  зевакам, трусливо жавшимся:
   - Кто в квартире остался?!
   Кто-то нерешительно ответил:
   - Вроде мальчик дома был… А может, и нет?..
   - Что ж вы стоите?! – возмутилась-завопила женщина.
   - Так дыму ж полно… Смысла нет… - пытался оправдаться молодой  мужчина.
   - Эх, вы!!! – она бросилась к окну. – Подсадите, буйволы! – вызверилась, но никто не двинулся.
   - Да разве вы мужики?!!! – изумилась она. – Ладно, любуйтесь, твари трусливые!
   И она ловко, как-то по-особенному уверенно, поднапрягшись, взобралась на низко висящий балкон, разбила окно и влезла внутрь…
   Толпа перед домом замерла в ужасе, с колотящимися сердцами… Но спустя минуту Лада мелькнула в кухонном окне, рывком распахнула его и крикнула:
   - Ловите ребёнка!
   Затем наклонилась и перевалила через подоконник живого-здорового мальчика, но без сознания. Его услужливо подхватили подбежавшие две женщины.
   Все видели, как Ладочка, почему-то взмахнув руками, исчезла в окне в недрах кухни. Почему она не выпрыгнула?.. Этого теперь никто не узнает…
   Когда всё было наконец-то потушено, нашли и Ладу: она так и осталась лежать на полу кухни. Умерла с открытыми глазами, улыбаясь… Страшны были эти глаза и улыбка на изуродованном огнём лице…
   Мать спасённого ребёнка без конца и края расспрашивала: кто эта женщина, откуда она?! Никто не знал. Вспомнили некоторые, что видели, как она подолгу ходила по улицам. Думали, бомжиха: оборванная такая, вечно в мусорке копалась.
   Когда тётка Ладушку опознала, в милиции написали протокол, а потом материал попал в газету. Получилась заметка «Ценой собственной жизни», и мать мальчика, за которого Ладушка погибла, приехала в посёлок: поклониться могиле неизвестной доселе спасительницы. Привезла тётке  целую сумку гостинцев. Долго расспрашивала, плакала, благодарила, а когда узнала, что Ладушка-то, оказывается, считалась сумасшедшей, удивилась несказанно:
   - Что вы говорите?.. Да она одна-единственная и была среди всех при  разуме!
   Скажите, как тут не согласиться? Спасти ребёнка – разве может быть для матери что-нибудь более нормальное?..