Аркадия. Глава 16

В бабушкином деревенском доме была кладовка, в которой стоял огромный старый сундук. Когда Евгений заходил туда, то будто закрывал за собой дверь всеми знаемого мира повседневных вещей и погружался в глухой закоулок инобытия, где происходили чудеса без каких-либо причин и намерений. В углу появлялась чёрная конская голова, и из её белых глаз вылетали маленькие облачка. Она рассказывала нежным женским голосом сказки о заколдованных лесах, а потом обнажала зубы сплошь из драгоценных камней и левитировала в сторону зеленоватых огней под потолком.

 Приподняв тяжёлую крышку сундука, Евгений мог видеть маленькую старушку в серебряном балахоне, вышитом синими зигзагами бисера. В руках у неё было что-то похожее на банку, в которой росло дерево, ветви которого были человеческим руками. Они приветливо помахивали мальчику, когда он смотрел на них, и ему становилось жутко и сладостно. Евгений поспешно отпрыгивал от сундука, крышка с грохотом падала, столб пыли поднимался к потолку, и на стенах начинали проявляться страшные и несуразные то ли картинки, то ли фотографии. Евгений будто вращался в пространстве вокруг полупрозрачного веретенообразного предмета, внутри которого двигались какие-то тёмные существа, изменяя свою форму и размеры.

Тихо, очень тихо Женя входит в тёмный сарай. Дверь скрипит как в самых попсовских ужастиках. От неё пахнет плесенью. Весь сарай пропитан запахами прелого сена и старых вещей. А со двора ветерок затягивает ароматы зреющей клубники, вишневого листа, пионов, коровьего навоза и надвигающейся грозы. Почему-то вспоминаются весенние запахи сирени и черёмухи, ландыша и сырой картошки. Сарай под соломенной крышей. Где-то там, на углу есть гнездо ласточки. Однажды в сильный дождь Евгений увидел в траве маленького чёрно-белого птенца. Он вздрагивал и изредка бил крылышками. Мальчик отнёс его в сарай и укутал в тёплое покрывало. Пытался его кормить, но тот ничего не ел. К вечеру крошечное сердечко перестало биться. Дождь не прекращался. Даже ещё больше усилился. Промокший до нитки, Женя детской лопаткой копал могилку под кустом бузины. Когда всё было окончено, он положил на небольшой земляной бугорок массивный кусок серого щебня. И долго сидел под дождём. Невозможно было понять, то ли он плачет, то ли струи воды текут по его бледным щекам.
                | | | | | | | | | | | | | | | | | | | | |
                ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||\
                \\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\
               

В сарае всегда было очень интересно. Вверху под крышей и в дальних углах постоянно царила тьма. Над головой проносились очень лёгкие вибрации и еле уловимые шумы, словно мельтешили там крылатые, невидимые тени. В сарае валялось разное ненужное барахло: старые доски, брусья, ржавые цепи и железные прутья, поломанная борона, банки из-под краски, дырявое решето, драная и ненужная одежда. Всё это было покрыто толстым слоем пыли и охранялось огромными пауками, апатично покачивающимися в своих пепельно-голубоватых гамаках.

Особенно дальний правый угол сильно привлекал Евгения. Он был настолько тёмен, что казалось, там вообще ничего нет, кроме темноты, даже воздуха. Евгений боялся подходить к нему. Попыток десять он сделал, но ближе чем на два метра не мог к нему приблизиться. Наконец на одиннадцатую, весь дрожа, как тапир, искупавшийся в Ледовитом океане, он шагнул во тьму. И … очутился в узком земляном туннеле. Он тут же хотел повернуть назад, но не тут-то было. Сзади оказалась сплошная земляная стена. Сердце заколотилось так сильно и быстро, как внутри тела работала автоматическая скорострельная пушка. Пот серебристым силиконовым горохом покатился по лицу и спине, подмышки вздулись от влаги, и стало холодно, как лягушке в мартовской не оттаявшей луже. Ничего не оставалось, как двигаться вперёд. Маленькими шагами, передвигая войлочные ноги, Евгений поковылял по довольно ровной и вроде бы не земляной дорожке. Вскоре стало светло, как в ленинградские белые ночи. Откуда брался свет, оставалось загадкой. Как оставалось загадкой и всё остальное, начиная от решающего шага Евгения в тёмный угол.

Проход постепенно расширялся, и стены поблёскивали глухим зеленоватым огнём. Стали попадаться какие-то непонятные предметы: похожие на средневековые механизмы они вместе с тем походили на тропических насекомых с чешуйчатым хитином. Вот в углу Женя увидел кажись человека – что-то мелькнуло и затемнилось. Он остановился. Ноги задрожали. Он не мог унять дрожь. Впереди вспыхнул свет: золотой с синим ядром в центре. И погас. Евгений вновь посмотрел в тот угол слева, где вроде бы увидел человека. Теперь там лежала женщина. Вернее половина женщины в разрезе по вертикали. Другая половина была затемнена. Лицо вообще было полностью затемнено. Тело женщины было обнажено. Лоно затемнено. Кожа бронзового цвета с голубоватым оттенком. Евгений во все глаза смотрел на это тело, и вдруг из него стали прорастать цветы. Евгению показалось даже, что у него из тела тоже стали прорастать цветы. Их стебли были похожи на огромных аскарид, а венчики на алых каракатиц.

 Евгений побежал как бы туловищем, ибо ноги, как две мокрые половые тряпки тянулись сзади. Он оказался в каком-то сиреневом тумане, и вокруг левитировали чёрные кубы и предметы похожие на морские раковины и кошачьи головы. Потом промелькнули три изумрудных эллипсоида, и наконец Z-образная пурпурная линия стала деревянной дверью, в которой Евгений узнал дверь сарая. Он толкнул её, но она была мягкая, будто сделанная из простокваши.

 Мальчик отпрянул назад и очутился в небольшом зале со стенами из синего бархата, на которых были развешаны картины в тяжёлых золотых рамах. Что они изображали, невозможно было понять. Но это была не абстракция. Гуманоидные существа с нелепыми и громоздкими украшениями, заменяющими видимо сразу же и одежду были перемешаны в эксцентрический орнамент. Из комнаты не было выхода. Стены были сплошные и образовывали замкнутый круг. Евгений находился в центре. Он закрыл глаза. И тут-то его стало что-то перемещать. Когда он открыл глаза, то обнаружил себя в узкой земляной норе. Впереди пятикопеечной монетой брезжил свет. Евгений пополз к нему. И вскоре понял, что свет дневной. Евгений оказался на лугу среди тихих зелёных холмов. Вдали паслось стадо то ли коз, то ли овец. По небу важно плыли белые крутобокие облака. Трава была такой пушистой и невесомой, что казалась не травой, а лебединым пухом. Женя взобрался на один из холмов и увидел оттуда вдалеке бабушкин дом и сарай и всё село. И речку. Она была необыкновенно тёмно-синей. Такой её Евгений ещё никогда не видел. Вблизи речка была бурого цвета. «Значит, туннель из сарая идёт через всё село, под речкой и выходит сюда!» - восхищённо подумал Евгений.