Под нашими ногами Глава 11

– Пойдем, – сказал Роберт, встав с земли и протянув мне руку, чтобы помочь подняться.
– Куда? – Я попыталась струсить грязь со своей одежды, однако поняла, что проще будет выбросить ее, нежели попытаться как-то смыть все это.
– Ко мне. Конечно, если тебе нравится гулять в крови, мы можем пойти и так.
Я проигнорировала его замечание.
– Ладно.
Через несколько минут мы оказались у порога его дома, и, пока он открывал дверь, я мысленно поблагодарила судьбу за то, что никто не встретился на нашем пути.
В доме царил полумрак и мертвая тишина, от которой становилось даже жутко.
– Дома кто-то есть? – Спросила я негромко.
– Нет. – Ответил Роберт.
Он включил свет в зале и скрылся в темноте следующей комнаты; пройдя за ним, я увидела приоткрытую дверь в ванную. Судя по шуму воды, он был там. Я осторожно заглянула в комнату именно в тот момент, когда Роберт снял с себя грязную мастерку и бросил ее в сторону. Это было неожиданно, поэтому я не нарочно издала звук, который обычно издают люди, застав того или иного человека в момент, когда никто этого не желал. Обернувшись, Роберт удивленно посмотрел на меня.
– Все в порядке, – сказал он невозмутимо. – Заходи.
Конечно, я не впервые в жизни видела парней с голым торсом, однако мы говорим о Роберте, который до этого ни разу не раздевался при мне. Я увидела синяки на его спине и животе, которые еще не приобрели синего оттенка. Он это заметил.
– Все так плохо? – Спросил Роберт, став спиной к зеркалу и пытаясь увидеть ее в отражении.
– Нет, – ответила я. – Просто спина красивая.
Роберт посмотрел на меня, улыбаясь, словно посчитав услышанное шуткой; я не стала говорить, что на самом деле вовсе не шутила.
Он наклонился над ванной, открыв воду и освободив место перед раковиной. Оказавшись перед зеркалом, я заметила, что все было вовсе не так плохо, как мне казалось. Моя губа была разбита, а правая скула стесана о землю; кровь у носа показывала, что, вероятно, мой нос тоже был поврежден, либо она была вовсе не моя.
Я умывалась холодной водой, глядя, как кровь вперемешку с грязью утекала в сток; снова посмотрев в зеркало, я заметила, что теперь все было еще лучше, – в любом случае, я обошлась без гематом или рассеченной кожи, как у того парня, чьего имени я не знала и не и не изъявляла желания узнать.
Мне жутко хотелось снять грязную одежду, прилипшую к коже из-за пота, поэтому, заметив, что Роберт все еще умывался, я сняла свою толстовку, оставшись в бюстгальтере. На моем теле была пара синяков и несколько небольших ссадины, однако все это оказалось ничем по сравнению с разбитым коленом, которое было видно через дырку в джинсах.
Повернувшись, Роберт заметил это.
– Нужно смыть с нее грязь, – сказал он. – Я могу выйти, если ты стесняешься.
– Все нормально, – ответила я и расстегнула молнию на джинсах.
Пока я мыла под водой колено, Роберт принес какую-то мазь, чтобы обработать раны. На его лице было несколько синяков и ран, однако, как и в случае со мной, все было не так уж и плохо.
– Не волнуйся, ты все еще красавчик, – сказала я ему, сидя на бортике ванны и вытирая полотенцем мокрые ноги.
– Ты тоже, – ответил Роберт и протянул мне мазь. 
То, что мы оба были лишь в нижнем белье, вероятно, добавляло ситуации какую-то комичность или же неудобство, однако я не чувствовала себя странно; мы были слишком заняты своими ранами, чтобы смотреть на то, какие части тела у каждого из нас были открыты, а какие нет.
Когда последняя рана была обработана, мы посмотрели друг на друга, почему-то не сдержав улыбки. Такое бывает, когда у тебя есть лучший друг, на которого ты не можешь смотреть без улыбки, – это даже странно, правда?
– Ты можешь дать мне одежду? – Спросила я.
Роберт вернулся через пару минут с парой узких джинсов и чистой мастеркой. Надев его вещи, которые, кстати, оказались почти по размеру, я захотела позвонить маме, поэтому вышла из ванной, найдя Роберта в гостиной на диване. Он держал в руках разбитый телефон, который, судя по всему, был моим.
– Мне жаль, – сказал Роберт, посмотрев на меня.
– Мне тоже. – Все еще смотря на телефон, я попыталась звучать менее расстроенной, чем было на самом деле. – Я возьму твой, ладно?
Кивнув, он посмотрел в окно, за которым уже стояла темнота, хотя по моим ощущениям прошло не так уж много времени.
– Что ты ей скажешь?
Своим вопросом он поставил меня в тупик. «Если бы я только знала», – подумала я, однако лишь пожала плечами в ответ.
– Правда сведет ее с ума, – ответила я почти сразу. – Но я должна сказать хоть что-то, верно?
Роберт молчал.
Я не находила в себе сил позвонить маме, все еще держа его телефон в руках, словно ожидая, что она сама позвонит мне. От мысли, что, придя домой в таком состоянии, на меня обрушится шквал вопросов, на которые я не смогу дать честных ответов, мне стало плохо. Меньше всего на свете мне хотелось идти домой, который, кстати, еще и находился на приличном расстоянии от дома Роберта. За окном было так темно, словно уже наступила ночь.
Судя по всему, Роберт подумал о том же.
– Я буду рад, если ты захочешь остаться, – сказал он вдруг, повернувшись ко мне.
Я молчала, думая о том, стоило ли мне оставаться у него; с одной стороны я понимала, что ничего такого не было в том, если бы я решила остаться, – в конце концов, я вернусь домой утром, верно? У меня не было сил идти куда-то.
– Я могу лечь в другой комнате, если тебе так будет спокойнее. – Роберт говорил непринужденно, однако мне показалось, что он звучал как-то задето. Я почувствовала себя неловко.
– Я не боюсь тебя, Роб.
Роберт ничего не ответил. Я смотрела на него, ожидая, когда он посмотрит в ответ.
– И знаешь, – я набрала номер мамы. – Мне будет спокойнее, если ты будешь рядом.
Когда он посмотрел на меня, я улыбнулась, и, услышав в телефоне голос мамы, вышла из комнаты.

Я поклялась ей, что со мной все в порядке, и что мне просто было лень добираться домой. Мне показалось, что она не совсем поверила мне, но я не могла винить ее в этом, – в конце концов, я ведь была не до конца честна с ней.
Пока я лежала в кровати все в той же одежде, Роберт сидел перед старым магнитофоном и выбирал диск. Мои глаза закрывались, однако в теле было слишком много боли, чтобы спокойно заснуть. Я заметила, что костяшки на руках Роберта были сбиты еще сильнее, чем когда-либо; я вспомнила о той драке, которая, казалось, была так давно.
– Роберт, – сказала я, глядя на него.
– Что?
– В тот вечер, когда ты долго не брал трубку, ты сказал, что подрался, помнишь? Это ведь тоже были они, верно?
– Они, – ответил он безразлично, вставляя диск в проигрыватель. – Это всегда они.
– Всегда?
– Послушай, – устало сказал Роберт, закатив глаза. – Просто забудь о них. Они – всего лишь кучка придурков, которая думает, что я – тщеславный придурок. То, что произошло сегодня – это катастрофа. Ты не должна была приходить туда, вот и все.
– Я уже слышала это, – ответила я холодно.
Роберт проигнорировал меня.
– Ты можешь злиться сколько угодно, Роб, мне все равно. Мне тоже жаль, что я оказалась там, но знаешь, не будь я рядом, все могло бы закончиться иначе.
– Конечно. Например, эти подонки не избили бы тебя.
– Неужели ты так и не понял? – Я по-настоящему разозлилась.
Роберт снова проигнорировал меня, сделав вид, что слишком занят регулированием звука на проигрывателе.
– Представь, – выпалила я, пристально смотря на него. – Что ты узнаешь, что кто-то избивает меня. Неважно, увидишь ли ты это своими глазами, либо какой-то придурок скажет тебе об этом. Что ты сделаешь?
Он посмотрел на меня.
– Ну? – Я ждала, что он отведет взгляд, однако Роберт продолжал смотреть на меня с явным раздражением.
– Это другое, понятно?
– Нет, это то же самое. Что ты сделаешь?
– Ты не хуже меня знаешь ответ. Но я не хочу, чтобы ты страдала из-за меня.
Я посмотрела на Роберта, который выглядел таким уставшим, злым, подавленным, и необыкновенно привлекательным одновременно.
– Нам пора закрыть эту тему, – произнесла я. – Скажешь что-нибудь напоследок?
Он покачал головой, однако через мгновение все-таки сказал:
– Да. Прости меня.
Я ничего не ответила, решив, что уже достаточное количество раз сказала, что не виню его.
– Теперь ты. – Сказал он.
Я задумалась.
– Ты бы никогда не ушел на моем месте. Так почему должна я?
– Мне ответить?
– Не стоит, – сказала я, и, чувствуя, что у меня нет сил даже для того, чтобы держать глаза открытыми, закрыла их.
Несколько минут в комнате стояла мертвая тишина, пока я не почувствовала, что Роберт аккуратно лег рядом со мной. Мне казалось, что, стоит только лечь в кровать и закрыть глаза, как долгожданный сон моментально настанет, однако я долго не могла уснуть, заметив про себя, что Роберт тоже не спал: еще долго я слышала его неровное дыхание.