Чарли

В аэропорту Кеннеди я встретилась с Чарли. Я летела в Торонто из Денвера, у меня в запасе было 5 часов. Много времени, что бы регистрироваться и сидеть в зале ожидания и мало, что бы взять такси и ехать в город. Я прошлась по магазинчикам, рассмотрела туристический хлам, лётные подушки по цене китайских шёлковых одеял, полистала журналы, долго выбирала книжку в мягком переплёте. Книги были распределены по номерам. Под номер "Один" был новый роман Стивена Кинга "Пост сдал". Когда-то я любила его романы, они были таинственные, с ужасающими деталями. Однажды в журнале «Rolling Stone» я случайно наткнулась на интервью с автором романа "Кладбище домашних животных". Выяснилось, что Кинг не пьет кофе, боится летать на самолетах и не любит оставаться в доме один, а его рабочий офис находится в тупике в конце улицы Города Бангор рядом с кладбищем. Чем дальше я читала интервью, тем быстрей Великий и Ужасный Кинг превращался из таинственного автора, в простого талантливого мастера с обычной каждодневной жизнью и страхами. Меня это разочаровало.

Я листала новый бестселлер Кинга, как обычно, с конца. Почему-то новые книги я всегда начинаю читать с последней странице. Буквально несколько строк или параграф. Бывает, что книга заканчивается неожиданно, но как правило большинство книг начинаются и заканчиваются на одной и той же ноте.

Так вот, я стояла, облокотившись локтем на витрину и размышляла над последними строчками романа, как вдруг что-то мягкое и теплое прижалось к моей ноге. Я посмотрела вниз, там был Чарли. Чарли, породистый английский бульдог, со слегка выпученными глазами, вздернутым носом и складками, свисающими вдоль морды. По цвету он, как если бы в горячий шоколад вылили белые сливки и плохо размешали, густые сливки не изменили цвет шоколада, а влились в него полосками и крапинками. Чарли посмотрел на меня, открыл пасть и стал хрипло дышать. Ему было радостно и жарко.

- Чарли, что за дела? Откуда ты взялся? - я потрепала его за холку. - Ты потерялся? Где мистер Альване?

Чарли не пошевелился, розовый язык лопатой свисал из широкой пасти. Круглые глаза обвели зал, он что-то хрюкнул и не сдвинулся с места.

- Окай, парень. - я глазами поискала мистера Альване, его нигде не было.

- Хорошо, у меня в запасе есть полчаса. Я полистаю Кинга, а ты можешь со мной тут полежать. - И я села на пол перед стендом, Чарли положил голову мне на колено и закрыл глаза. Одной рукой я держала небольшой томик, другой гладила шелковистую спину английского бульдога.

Со стороны могло показаться, что мы с Чарли пара. Что нас соединяют многие годы совместного проживание в провинциальном городишке на берегу Атлантического океана. Если капнуть глубже и познакомиться с нами поближе, мы с Чарли расскажем вам интимные подробности нашей встречи. Почему интимные? Потому что любая встреча с человеком или собакой, если вы нашли друг друга, наполнена особенными деталями и переживаниями. Например, как он посмотрел, а что в этот момент почувствовали вы, первое прикосновение, поцелуй, пусть даже собачий, но уже с намеком на начавшуюся любовь, на продолжение, быть может даже до конца вашей или его жизни.

Как мы познакомились?  Я работала в журнале. Это был ежемесячный литературно-художественный журнал. В нём печатались отрывки из более или менее известных произведений в основном американский авторов, так же новые, только что созревшие молодые таланты, две страницы посвящались поэзии. Редактор журнала, в свое время закончивший факультет литературы в GEORGETOWN университете хорошо разбирался в современной американской литературе. Три дня он преподавал в Maine College of Art в Портленде, стараясь научить ленивых студентов тонкостям американской прозы, оставшиеся два дня он сидел в своем кабинете и редактировал материал, звонил авторам и тратил время на поиски реклама. Я отвечала за вёрстку журнала. Всего в офисе работало три человека. День начинался с кофе и заканчивался обсуждением погоды в курилке. Платили нам достаточно, что бы тратить на сигареты и дешёвый рент, но недостаточно, что бы сбежать.

В конце каждого месяца последняя неделя всегда была короткой, в четверг мы сдавали материал, в пятницу журнал уходил на пресс, а в субботу его разносили по немногочисленным подписчикам и глянцевыми стопками оставляли в библиотеке и в местной книжной лавке.

В воскресенье утром зазвонил телефон.

- Привет, я не разбудил? - спросил босс заспанным голосом.

Я посмотрела на телефон, было почти семь утра.

- Что случилось? - в такое время либо что-то случилось, либо кто-то умер. Я предпочла бы последнее.

- Умерла моя соседка Кейли Войтцег.

- Какой ужас, - сказал я, громко зевнув, - Она была старая?

- Нет, ещё совсем крепкая женщина. На вид лет шестьдесят. А вчера пришли люди из похоронного бюро и спрашивали, если кто-то хочет прийти на прощание с ней сегодня. Ты не могла бы подойти. В 10 утра, похоронный дом на Блуменберг, номер 39.

- Я её совсем не знала. Ну если надо, я могу подойти. А что, где её родственники? - перспектива воскресенья меня не радовала.

- Никого нет. Некому было забрать тело из госпиталя. Похороны за счёт штата. Жизнь–дерьмо. - он тяжело вздохнул и я услышала, как он высморкался. - Я почти с ней никогда не встречался. Так "здрасте" и "как дела". Два года назад, когда умерла моя Ненси, она испекла мне яблочный пирог. Его невозможно было есть.

Мне подумалось:- "О мертвых либо хорошо, либо ничего. А он про пирог. Успокой Господи её душу грешную."
Я вытянула ногу из-под одеяла и проверила температуру к комнате. Холодно. Начало ноября. Первые заморозки, в доме старые окна и полно щелей.

- Если хотите, я за вами заеду. - предложила я боссу.

- Не стоит. Я собирался заскочить в колледж. Мне по пути. Тогда договорились, там встретимся. Улица Блуменберг, 39. В 10 утра. До встречи. - он положил трубку.

Я лежала и смотрела в потолок. На потолке были блики от солнечных лучей, пробивающихся через тонкую, узорчатую гардину. От одной мысли, что прийдется тащиться по холоду к незнакомому телу в гробу стало зябко. Но сонный голос босса, я представила, как он стоит босой в пижаме с телефоном в руке и вспоминает свою Ненси, заставил меня собраться. В конце концов это была его соседка и скорей всего она была доброй женщиной раз испекла мистеру Альване пирог. Я стала думать, что теперь, когда я увижу её в гробу, единственное о чём я буду думать, это будет мысль о подгоревшем пироге, в котором не хватало сахара или было мало начинки. Лично я люблю пироги с тонким тестом и достаточно густой начинкой, особенно с клубникой. Мысли о пироге заурчали в голодном желудке. Захотелось выпить кофе. Я выползла из под теплого одеяла и пошла в горячий душ.

Улица Блуменберг находилась на другом конце города, надо было проехать через центр, вдоль парка, притормозить у моста и затем доехав до церкви упереться в тупик. С одной стороны было старое кладбище, с другой два здания. В одном из них располагался похоронный дом.

В ноябре на западном побережье штата Майн обычно стоит мягкая осенняя погода. Солнце садиться рано, голые деревья, обнажёнными черными трафаретами упираются в низкое небо, морской ветер гонит по улицам разный хлам, жестяные банки, пустые, смятые бумажные пакеты, пожухлые, коричневые листья и первую поземку. Если вы решили прогуляться, выбирайте улицы или парк недалеко от кофейни, через десять, максимум пятнадцать минут вам захочется туда зайти погреться.

Я припарковала машину и перешла улицу. Массивная кованая дверь смотрелась нелепо на обычной бетонной стене здания. Видимо хозяин похоронного дома решил приукрасить фасад. Тяжелая дверь на удивление легко поддалась и я проскользнула внутрь здания. Американцы уважают смерть. Приглушённый свет, вазы с букетами живых цветов, мебель из темного дерева с неброской обивкой, на столике кувшин с водой, одноразовые стаканчики и коробка с салфетками. У двери справа стоял указатель с именем усопшей. Кейли Войтцег. Дата рождения и смерти.

В зале было пусто, в центре на массивной тумбе стоял гроб с закрытой крышкой, крышку украшал пышный букет из белых лилий. Белые лилии всегда напоминают о смерти.  Я подошла к гробу, поправила ленточку и подумала: - спи спокойно бедная Кейли. Тут же вспомнился испорченный пирог и мой босс. Я обошла гроб и стала рассматривать гравюры с библейской тематикой. За моей спиной кто-то закашлял. Я обернулась и увидела мужчину и женщину. Видок у них был, как будто они снимались в фильме "Люди в черном".

- Меня зовут Катрин Берг, я представляю благотворительное общество "Белый крест". - женщина протянула мне худую руку. Я её тут же пожала. - А это мой помощник Мистер Ковальчук. - Мужчина в чёрном кивнул, я кивнула в ответ.

- Вы знакомая покойной?

- Нет, я работаю с мистером Альване. Он мой босс. Он был соседом покойной мадам Войтцег. Я пришла его поддержать. - Мы замолчали и стали ждать священника. Тихая классическая музыка заполняла тишину.

- А чем занимается "Белый крест", - я решила поддержать разговор. Катрин Берг одернула пиджак, расправила складки на юбке, прочистила горло и начала.

- Наша организация помогает людям у которых не осталось родственников, пожилым и одиноким. Мы берем их под свою опеку. Иногда, когда человек умер и его некому похоронить, мы занимаемся устройством похорон. Ведь это неправильно, не по-человечески быть похороненными в могиле с номером, правда? - она ждала моей поддержки. Я никогда не задумывалась о смерти с этой стороны. Умереть в моем возрасте было страшно, а вот как пройдут мои похороны я ещё не представляла. Надо будет подумать, решила я.

- Да, конечно, это неправильно. - согласилась я.

В эту минуту в зал зашел мистер Альване и молодой, симпатичный пастор. Они о чём-то тихо переговаривались. Все уселись на лавки и стали ждать. Музыка сделалась тише, аромат белых лилий заполнил воздух. Пастор открыл священное писание и начал отпевание. Солнце поднялось из-за крыш и сквозь окна солнечные лучи ложились ровными, тёплыми полосками на пол, отполированные деревянные скамейки, играли в стеклянных витражах. Равномерный голос священника успокаивал и убаюкивал. Через пятнадцать минут пастор закончил читать, поблагодарил всех присутствующих и перекрестил на прощанья гроб бедной Кейли Войтцег. Мы встали и по очереди вышли из зала. За нами закрыли дверь.

- Ненавижу похороны, - сказал мой босс. - За мою жизнь мне пришлось хоронить много людей, но эти похороны были самими быстрыми, так и должно быть. Никому не нужны длинные речи и слёзы. - он вытер глаза.

Я согласилась, говорить действительно не хотелось. Мы вышли на улицу, было почти одиннадцать, на углу Ричмонд и 5-ой Авеню сладко пахло выпечкой и ванилью из кондитерской.

- Завтра начинайте без меня. Эта полька оставила завещание. Мне позвонили из адвокатской конторы, попросили зайти, надо утрясти кое-какие дела с её квартирой. Не пойму, почему я? - мы перешли дорогу и попрощались. Он сел в машину, я решила выпить чашку кофе и съесть сладкую булочку.

Утром в понедельник делать было совершенно нечего. Я разобрала почту, заплатила по счетам, ответила на пару звонков, выкурила три сигареты, в начале первого дверь открылась и в дверях появился мистер Альване. Его пальто было распахнуто, волосы взъерошены, в одной руке он держал перчатку, в другой собачий поводок. На поводке шел Чарли.

- Какая милая собачка. - уставилась я на пса. - Вы купили себе собаку, мистер Альване?

- Нет, налей мне, пожалуйста, кофе и возьми собаку. У меня кажется сейчас будет сердечный приступ. - он быстро прошёл в кабинет и не сняв пальто рухнул в кресло. Кресло жалобно скрипнуло. Собака послушно подошла ко мне и села рядом.

- Вам не хорошо? Вызвать врача? - забеспокоилась я

- Кофе и покрепче. Без молока и побыстрей, прошу тебя. - он закрыл глаза и махнул рукой в сторону кухни.

Я потянула поводок, собака послушно поплелась за мной на кухню. Там я открыла холодильник, первым делом достала кусок Салями и сунула его псу, тот с благодарностью посмотрел на меня выпученными коричневыми глазами и слизнул кусочек.

- Ну что друг, давай дружить? - я погладила его за ушами и почесала ему бок. Затем, не отпуская поводок, я налила чашку горячего кофе.

В кабинете босс громко говорил с кем-то по телефону. Я поставила перед ним чашку и собралась выйти, но он махнул мне рукой, указывая на кресло перед столом. Я села, пёс устроился рядом, заглядывая на меня в надежде на кусочек Салями.

- У нас новость. - он отпил глоток, сделал паузу и наконец-то собрался с дыханием. - Эта старая кляча, моя теперь покойная соседка, завещала мне вот этого пса! - и он ткнул толстым пальцем в собаку. - Мне, старому, одинокому, занятому человеку этого пса. - и он опять ткнул пальцем в сторону Чарли.

- По-моему он очень милый. Как его зовут?

- Чарли.

- Чарли. - позвала я пса и тот сразу откликнулся, встал на коротенькие лапы и завилял хвостиком. - Очень милый. Почему вы так расстроились? Вы не любите собак?

- У меня всю жизнь страшная аллергия на собак. Я задыхаюсь, я терпеть не могу гулять и не знаю как с ними обращаться. - он вытер пот ладонью со лба и отпил глоток кофе. Бедный Чарли завилял всем телом и посмотрел на босса.

- Я могу его подержать у себя, пока вы найдёте ему нового хозяина. - предложила я.

- Детка, - он тяжело вздохнул, - старая грымза написала завещание. Она была не дура. Все одинокие старухи изощренные выдумщицы. У них есть время, что бы плести паутину из своих фантазий и несбывшихся надежд. Они тщательно готовятся к своей смерти и когда старуха с косой приходит за ними, они успевают написать план под названием "Завещание", план как изменить жизнь другого человека! - он с силой ударил ладонью по крышке стола, чашка с кофе подпрыгнула, блюдце от удара раскололась, Чарли спрятался под стулом, я раскрыла рот от удивления и тут же его закрыла.

- Вы мне можете сказать, что случилось и что в завещание?

- В завещание покойной Кейли Войтцег всего два пункта. - он загнул палец. - Первый. Собака по кличке Чарли переходит в полное попечение к соседу, мистеру Альване. А это как ты знаешь я! - затем он загнул ещё палец, - Второй пункт, - тут он сделал паузу, собрал осколки от блюдца и бросил их в мусор, - и второй пункт, новый владелец собаки, английского бульдога по кличке Чарли, получает денежное обеспечение в размере трех миллионов ста двадцати тысяч и сорока восьми долларов.

В кабинете наступила тишина, от солнечных лучей проснулась осенняя муха и стала лениво биться в грязное окно. За окном ветер раскачивал голые деревья. На стене монотонно тикали часы. Чарли мирно спал у моих ног.

В аэропорту Кеннеди по громкоговорителю сделали объявление.

- Уважаемы господа, потерялся английский бульдог по кличке Чарли. Его хозяин расстроен и ждет своего питомца у киоска "Служба помощи".

- Чарли, тебя ищут. - потрепала я пса по спине. - Вставай миллионер-лежебока. Пойдем к твоему хозяину. - пес нехотя встал и поплелся за мной. Ему не мешало бы похудеть.

У киоска стоял помолодевший, загорелый профессор литературы и английского языка мистер Альване. Под руку его держала молодая красавица блондинка. В руках у нее был поводок с ошейником. Ошейник был расстегнут.