Женский путь по тундре

Женский путь по тундре

Очерк

Поколение за поколением многие семьи островновцев разводили в тундре северных оленей. Из такой семьи вышла и Ольга Егоровна Яковлева. О работе единственной женщины-руководителя в оленеводческой отрасли Билибинского района наша газета рассказывала часто. А вот о ее женской судьбе – ни разу. Канун Международного женского дня мы сочли хорошим поводом исправить это. 

- Я из рода потомственных оленеводов. Дед мой был Тмери-Рольтыргин, впоследствии - Родион Петрович Тмери-Рольтыргин, - начала издалека рассказ о себе Ольга Яковлева, - раньше у чукчей не было фамилии, по отчеству тоже не называли. Именно он принимал активное участие в организации товарищества по совместному выпасу оленей, а также в создании коллективного хозяйства из единоличников-оленеводов и являлся первым председателем колхоза «Турваургин», который был образован в островновской тундре в 1933 году. Правда, у него самого было самое большое стадо оленей, и он не был бедным. Тмери-Рольтыргина в западной части Чукотки все оленеводы знали как «Эрмы», что в переводе с чукотского обозначает «сильнейший» или «глава». Наверное, поэтому его избрали председателем колхоза. При нем хозяйство «Турваургин» стало «миллионером», первым на всей Чукотке. Об этом мне рассказывала моя мама, которая была последним ребенком многодетной семьи Тмери-Рольтыргина.
А вот сын Тмери-Рольтыргина Канталин, которого впоследствии также стали звать по имени и отчеству Алексеем Родионовичем, а настоящее чукотское имя перевели в статус фамилии, был одним из руководителей района Восточной Тундры в конце 40-х – начале 50-х годов. Он был вторым секретарем Восточно-Тундровского райкома партии. Кстати, Канталин с чукотского переводится как «пошедший за оленями».
- Да, дядя Канталин с детских лет пастушил оленей, но и в школе учился, - продолжает Ольга Егоровна. – Дед наш Тмери-Рольтыргин был мудрым, обладал способностью предвидеть и старался давать детям хоть какое-то возможное в то время образование. Так Алексей Родинонович сначала окончил педучилище в Анадыре, а потом учился в Хабаровском пединституте  на историко-филологическом факультете. Уже после педучилища вернулся в Островное и стал работать учителем в Красной Яранге. Вскоре приняли его в члены КПСС и стали направлять по партийной линии. Так, через некоторое время он стал вторым секретарем Восточно-Тундровского райкома партии. А когда райцентр перевели в Анюйск, он остался в Островном председателем колхоза. Он был интеллигентным, образованным человеком, к нему шли за помощью и за советом из самых отдаленных стойбищ и участков, и он никогда никому не отказывал. Алексей Родионович сделал столько доброго, что старики-чукчи прозвали его Алексеем - Революцией!

«Спустившийся с небес» - не для паспорта
 У Тмери-Рольтыргина было пятеро детей. Старшая дочь по паспорту значилась Марией, затем Вальгыргин – по паспорту Анатолий, еще одна Мария – это Аренаут, впоследствии Камлельгиргина. Конечно, чукотские имена по - разному звучали, но в паспортах так вот одинаково записали их – обе были Марией Родионовной. Шла организация новой жизни и началась поголовная паспортизация. А в паспорте важнейшее - фамилия, имя, отчество. Представляете, советский ответственный работник в галифе, имея за спиной мощь великого пролетарского государства, спрашивает: «Как ваша фамилия, товарищ?», а ему в ответ: «Идущий за оленем». Он переспрашивает, полагая, что ослышался, а ему опять то же повторяют... А ведь имя должно быть как имя, и фамилия как фамилия. Все должно быть как у людей, без всяких там «Идущих за оленями», «Спустившихся с небес» или Келеина, что переводится совсем как «Чёртова женщина».
Отобранные при рождении родителями имена превращались в фамилии, а новые имена, что давали в сельсовете были уже нашими, понятными и привычными: Алеша,Маша, Толя,  Таня... Так чукотская семья обрела фамилию по имени отца Рольтыргина. Кстати, вторая Мария вышла замуж за Камлельгыргина, впоследствии прославленного на всю Чукотку оленевода, орденоносца. А мать Ольги Егоровны Татьяна Родионовна, как уже выше отметили, была последним ребенком в многодетной семье. Она окончила Анадырское медицинское училище, работала медсестрой. Отец Ольги Егор Петрович Кергинто был оленеводом, как и все его родственники, но он прожил недолго.

Островновская тундра как общий дом 
Ольгу Егоровну воспитывала мать, поэтому она росла в селе. Окончила Островновскую восьмилетнюю школу, среднее образование получила в школе-интернате поселка Билибино. Училась в Ольском сельскохозяйственном техникуме, получила специальность зоотехника, но больше работала ветеринаром. Сначала трудилась ветспециалистом в бригадах, а потом и главным ветеринарным врачом сельхозпредприятия.
С 1978 года Ольга Егоровна трудится в островновской тундре. Здесь же она встретила Валерия Рультына, за которого позже вышла замуж. Несмотря на то, что в дальнейшем их пути разошлись, о бывшем муже вспоминает с уважением к его деловым качествам и знанию оленеводства.      
- Он много лет проработал оленеводом и бригадиром восьмой бригады. Мне кажется, не встретить сейчас людей, которые бы в деле разбирались как он, - рассказывает Ольга Егоровна. - И я это говорю не потому, что он мой бывший муж. Мы с ним давно разошлись, к тому же, он уже ушел из жизни, но как оленевода я всегда высоко ценила и ценю Валерия до сих пор. Его братья и сестры, другие родственники до сих пор работают в оленеводстве. Вообще в нашей отрасли всегда приветствовалась преемственность поколений. Бабушки и дедушки мои тут работали, родители тоже. И многие семьи из поколения в поколение работают в тундре. По сути, все наше село, вся островновская тундра  – это одна большая семья. Проблем с тем, что я руковожу этими людьми, не было. Они меня все с детства знают. Я в тундре давно работаю, и никакой резкой смены отношения ко мне никогда не было. Только теперь я не как сестра или тётя прошу, чтобы они что-то сделали, а требую как руководитель. Только это, наверное, и поменялось.

Не как в советских фильмах
« А вообще, сложно ли быть женщиной-руководителем оленеводческой отрасли?» – поинтересовался я.
- Чаще, конечно, предпочитают мужчину-руководителя, но я думаю, что и женщины с этой работой неплохо справляются, - немного подумав, ответила Ольга Егоровна. - Раньше директор был  «свой человек», его авторитет держался на отношениях с людьми, как в советских фильмах. Сейчас же руководитель должен еще и заниматься бумажной работой. Он должен и в трудовом кодексе разбираться, и в налогах, и в финансах. Но, разумеется, от отношений с коллективом тоже многое зависит. Людям со стороны, кажется, что оленеводство – это традиционное занятие, которое с годами не меняется. Но всё совсем не так.
Главной проблемой оленеводства является отсутствие кадров, точнее, настоящих пастухов, имеющих опыт работы в тундре. Вся беда в том, что нынче молодежь воспринимает дела оленеводческие просто как вахтовую работу. Для них олень – это способ получения денег, проще говоря, мясо, которое можно продать и на этом заработать. Кстати, сегодня в России насчитывается всего-то десять регионов, где занимаются разведением домашних оленей.
- Многие оленеводы не имеют достойного жилья, - беспокоится женщина-руководитель. - А бывает, что живя в ярангах, они не имеют даже собственного адреса, фактически являясь бомжами.