Конфиденциальный разговор

- Вот ты где, голубок, спрятался. Сразу и не приметила тебя среди кустов-то…  Сад у тебя, скажу тебе, прелестный уголок. Какой приятный запах!  Сам вырастил? Знаю, знаю, сам. Всюду у тебя здесь осенний рай. И солнышко, хоть и октябрьское, а очень даже прилично греет. Вижу, постарался… Хорошо сидишь, голубок!

- Вы… вы…  какой я Вам голубок? Откуда Вы взялись?! Ни звуком, ни шорохом, словно из-под земли вылупилась. Как Вы сюда попали, бабуля? Что это за необычный холод тянет от Вас?

- Разве это холод? Мил ты мой, скажу тебе по секрету, ты не знаешь, что такое холод. Вот узнаешь скоро.  Только учти, разговор у нас строго конфиденциальный.  Ах, только не пугайся! Какие вы все пугливые. Всего боитесь.  А меня ты не признал, стало быть?

- Да я… вообще ничего не понимаю.  Откуда ты взялась, бабка? Извини, что не церемонюсь с тобой.

- Да, да. Зачем со мной церемониться? Всё равно дело конченное.

- Какое дело? О чём ты?

- Всё о том же. Знаешь, небось, да сам себе не веришь.

- Постой, постой. Да ты, никак… Боже мой! Как же я сразу не догадался? Ну, правильно – корявая, чёрная старуха…  А где твоя знаменитая коса за спиной? Прячешь, что ли?

- Рассмешил бабку. Ох, рассмешил! Понапридумали всякое. Однако,  узнал меня, голубок. Значит, дело пойдёт – договоримся. По рукам, значит.

- О чём ты?

- Знаешь ведь.  Знаешь.

- Боже мой! Неужели пора?

- Да, да. Уже пора.  Ты как думал, вечно тут почивать в своём красивом саду? Ты и так у меня загулялся. Смотри-ка,  все твои родные и близкие, друзья-товарищи давно уже там… вокруг горы бродят.

- Какой горы?

- Такой. На которую взобраться надо.  Ума-то не хватает постепенно, вокруг,  по извилистой тропочке. Нет, всё норовят быстрей да напрямую. А напрямую-то, голубок, ничего не делается.

- А что им там делать, на горе той?

- Для начала – испытание пройти, отчёт держать за всё содеянное тут. Только это строго между нами.

- Отчёт?

- А как ты думал? Жил, жил, наверняка пакостил, кувыркался с кем не надо – и на тебе белые скатерти ему подавай! Нет, голубок, за всё и про всё надо будет отчитаться.

- Зачем? Перед кем? Что там меня ждёт?

- Не знаю. Мне и не надо знать. А ты узнаешь. Как вы любите нынче выражаться, не беги впереди паровоза. Узнаешь. Всё будет ко времени.

- Боже мой, как не вовремя! Тут столько всего недоделано. Всё откладывал, откладывал, когда высвобожусь от всякой суеты… и на тебе – явилась, не запылилась.

- Голубок ты мой, смешишь ты меня. Хочешь ещё раз прожить свой срок?

- А что, можно?

- Ты не ответил.

- Всё заново? Это я должен снова то же самое пройти? Нет, это не возможно…

- Да, да. Или так, или никак.

- А время-то нынче другое. Нету той проклятой войны и моего ужасного детства. И потом, почему я должен делать все те же ошибки, что ли? Господи, сколько я мотался, ошибался. Заново начинал и опять ошибался, бился, колотился, расшибался и поднимался… одна сплошная страшная суета! Разве это жизнь? Только и начал потихоньку успокаиваться, всё нужное достал, обустроил. Пожить бы ещё по-человечески. Как же быстро жизнь пролетела! Я её и не заметил, жизнь-то свою. Понимаешь ты меня?

- Ох, голубок! Понимаю. А что с того? Служба обязывает.

- Служба? Даёшь ты, бабка. Тебе служба, а мне? Для меня полный кирдык! И что будет с моим садом? Только настало время успокоиться и радоваться.

- Ну, ну, будет тебе горевать. Пожил ведь. Другой жизни здесь и нету. Может, там повеселей будет. Я тебе, голубок ты мой, и так уже много раз давала поблажки.

- Какие поблажки? Когда?

- Аль забыл? Вспомни-ка детство своё, когда вся твоя деревня почти каждый день хоронила детишек. Война, голод, болезни. Ты уж едва дышал, задыхался и просил свою мать, чтобы дала тебе умереть. Я-то уж наготове стояла.  Но сжалилась. А когда ты подростком тонул в озере, уже смирился с участью и прекратил сопротивляться. Не появись случайно охотник, где бы ты был сегодня? Помнишь? Так опять же я пожалела тебя, несчастного. Или когда вы с сестрой берёзовые веники вязали для колхозных овец. Ты сорвался с самой макушки дерева. Сестра побежала в деревню за помощью, а ты не мог подняться – земля качалась под тобой. Могу тебе припомнить ещё один случай, когда ты поздно ночью возвращался домой. Уже, считай, был у своего дома, осталось только тёмную арку пройти, и тут-то тебя и окружила целая банда головорезов. Помнишь? Ты рванулся обратно, а там тебя ждала ещё группа парней. Не миновать бы тебе того света, да один из них не признал в тебе их обидчика, и тебя отпустили с Богом.

- Да, помню. И ты всё это видела? Удивительно! И что?

- Да то, что я, голубок, вовсе не зловредная, вовсе не алчная до вашей жизни, как вы все думаете. Особенно  нелегко молодую-то жизнь забирать. Так что тебе достаточно было предупреждений, достаточно давали понять, что у тебя жизнь одна, но не вечная. И надо делать выводы…

- И что меня ждёт там? Ты можешь хотя бы намекнуть?

-Не могу.  Всё у тебя будет, как положено.

-А как положено? Ведь ты знаешь.

- И ты узнаешь…  Хорошо у тебя тут. Хорошо! Не унывай, голубок, ты всё же немало годочков здесь пожил. Так, значит, до скорой встречи!

- Постой! Ты куда исчезла? Испарилась, что ли? Словно и не было тебя.