Зигзаги судьбы

 Приходит день, когда ты понимаешь,
Что дальше жизнь пойдет лишь на закат,
И фразу древних: «Все проходит..» вспоминаешь,
 И просто будешь солнцу, ветру рад!
 ***
Но хочется, чтоб прошлое вернулось,
Воскресли чтоб ушедшие друзья,
 И сердце вдруг забилось, встрепенулось,
И жизнь перед глазами встала вся!






               Я стоял около окна своего небольшого кабинета, смотрел на улицу, примыкающую к зданию отдела полиции района, и думал о том, что ждет меня завтра? Вся моя сознательная жизнь была связана с системой МВД, в начале службы - СССР, потом России, и вот пришел тот день, которого, якобы, ждут все сотрудники - рапорт на увольнение со службы подан, дни, положенные на отработку и передачу дел, прошли.  Все! Ты свободен, как ветер! Только так ли это? Когда ты живешь работой, сверяешь свои дела с ней постоянно годами, бросить ее и уйти очень тяжело, и бравада, с которой многие сотрудники покидают место службы, наигранная и выглядит не натурально! Я тоже уходил с улыбкой на губах и весельем в глазах, но за этой легко читаемой ширмой была боль расставания с теми, кто был для меня ближе, чем многие товарищи вне службы. Закон «О полиции», который долго «муссировали» в верхах, стал реализовываться на практике. Вместо самостоятельного органа, мой Отдел полиции становился никому не нужным придатком Городского управления, где проблем и так было предостаточно! Мои новые руководители, просто и без всяких обсуждений начали ломать все то, на чем крепилось понимание работы в отделе. Им было все равно, как и кем будут решаться поставленные задачи. Они не вникали в проблемы людей, считая это ненужным! Видя и понимая все это, не желая видеть, как рушится все, что создавалось долгими трудами, я принял решение уйти! Удивительно, что уход со службы молодого 45-летнего полковника полиции никого не удивил, что еще раз натолкнуло на мысль о правильности решения об уходе! Но, как бы там ни было, здесь остались годы службы, товарищи, здесь осталась молодость, а ее, как известно, забыть невозможно.
           И вот, стоя у окна кабинета, я смотрел на стаю голубей, кружащуюся над домами, и в мыслях пролистывал страницы жизни, с их ремарками, выводами и планами, которые сбылись, к сожалению, не все!
           Желание работать в органах милиции у меня было с детских лет. Формировалось оно под воздействием фильмов того времени: «Следствие ведут знатоки», «Рожденная революцией». У моих товарищей это желание вызывало непонимание и некоторую отгороженность в общении со мной, поскольку нарушать закон по мелочи, тогда было принято считать не только не зазорным, но в какой-то мере и необходимым. Через это шло самоутверждение! А общение с лицами, преступившими закон, и орудиями преступления, никто не считал приносящим удовлетворение. Поэтому, практически ни- кто из моих товарищей и одноклассников не одобрял моего желания служить в милиции.
            Молодым, застенчивым юношей, я пришел на прием в отдел кадров городского УВД, попросил направить меня учиться в школу милиции. Здесь меня настигло первое разочарование. Поступить в школу милиции можно было только после службы в армии. После средней школы этого сделать было невозможно. Исключение составляли два учебных заведения МВД СССР: В Омске и, по-моему, Караганде. Однако, разнарядки из этих учебных заведений на наш город не пришло! Чтобы не терять драгоценное время, я начал готовить документы для поступления в училище внутренних войск с аббревиатурой МВД СССР, что и сыграло свою роль при выборе училища. Хотя я совсем не понимал, чем мне придется заниматься после окончания этого учебного заведения.
            Эта страница в моей жизни была и сложной, и долгой. После окончания училища внутренних войск в городе Орджоникидзе, я в течение пяти лет проходил службу в войсках, черпал опыт жизни. Закалка, полученная там, знания и опыт, принесли мне в дальнейшем большую пользу. Я всегда очень тепло относился к моим воспитателям и педагогам, они были для меня всегда авторитетами в жизни! Участие в пресечении межнациональных конфликтов конца 20-го века на территории СССР было хорошей школой, как практического восприятия, так и умения находить решения в сложной обстановке.
            Развал СССР, новые конфликты, понятие приближения чего-то страшного со стороны Кавказа, наверное, просто роковое стечение обстоятельств, все это и подтолкнуло меня к мысли закончить службу в ВВ МВД РФ. Когда в учебном центре училища, где я проходил службу, при попытке захвата оружия погибли мои подчиненные, мысль об увольнении с военной службы еще  чаще стала посещать меня.  Повинуясь шестому чувству, невзирая на то, что сама служба приносила удовлетворение, я просто ушел из внутренних войск! Возможно, для кого-то это - малодушие, но я посчитал невозможным служить государству в том качестве, в котором находился, после всего, что произошло в поселке Комгарон, Республики Северная Осетия (Алания), где защищая оружие от бандитов, погибли курсанты-первокурсники нашего училища! Собственно, само принятие решения было обдуманным и четким. Я побывал на приеме в Главке МВД Ростовской области, пообщался с офицерами милиции, поэтому и уход, хотя и болезненный для меня, как офицера, был закономерен!
            Отнюдь, уход из войск не привел меня в среду тех, кто делал деньги или выбивал их из окружающих. Видимо заложенные в меня знания и образцы поведения, не дали перейти этот Рубикон. Мое поведение всегда максимально возможно вписывалось в модель поведения законопослушного гражданина! Я очень благодарен своему отцу, который всегда говорил мне: «Не нарушай, если это возможно».
             И вот зимой 1993 года молодой двадцатисемилетний капитан запаса внутренних войск, я прибыл в родной город Шахты, где не был практически десять лет. За спиной остались горячие точки разваливающегося СССР, гибель товарищей, оставленная квартира в городе Владикавказе. Впереди неопределенность, новая работа, товарищи, устройство семьи, где было двое малолетних детей и неработающая жена. Короче говоря, весь букет того времени для реализации амбиций молодых людей в молодом государстве, которому они и нужны-то, наверное, были с большой натяжкой! Те, с кем я учился и рос, заняли определенные ниши в жизни города. Кому-то они нравились, кому-то нет, но все мои знакомые  смотрели по сторонам и думали о том, как улучшить свое бытие. Родной город жил сложной жизнью. С одной стороны: город  –  труженик,  добытчик угля, с другой - город, где ломалось производство, росла безработица.  Нехватка рынка сбыта добытого угля, переориентация всего отопительного комплекса страны на газ,  кардинальные изменения в стране, приводили к тому, что росла безработица, закрывались шахты, а это серьезно подкрепляло позиции криминала! Преступность росла, ожесточалась, подходы к ее пониманию с точки зрения социализма не работали в новом обществе. Старые кадры с трудом справлялись с валом преступлений. Низкая, часто не своевременная выплата денежного содержания, не способствовала качественному решению задач старой милицией в новом обществе. Наряду с этим в милиции проходили службу огромное количество профессионалов с большой буквы, которые отдавали себя борьбе с преступностью целиком и полностью, не считаясь со временем, здоровьем!
             Здесь было чему учиться. Конечно, эти простые, мало кому известные сотрудники не попадали на страницы центральной прессы. Они делали свою работу тихо и монотонно. Героизма в их деятельности не видели ни власть, ни пресса, ни руководство Областного Главка! Мне, новому сотруднику, после раскрытия очередной кражи или разбоя, убийства,  задержания бандитской группы казалось, что наконец-то справедливость восторжествует, труд  будет оценен  по достоинству! Но проходили дни, недели, совершались новые дикие преступления. О победах забывали, и «на землю», как принято говорить, награды не приходили, теряясь в сложных запутанных  коридорах власти милицейского Областного Главка!
             Для меня не было вопроса, куда идти служить на новом поприще. Образование позволяло пополнить ряды сотрудников службы участковых инспекторов милиции, либо попасть в оперативное подразделение. Когда я пришел после сбора всех необходимых документов в отдел милиции, то для себя решил, что пойду в оперативную службу, хотя, в чем различие и каковы будут мои обязанности, я в начале служебного пути, естественно, абсолютно не знал.
              И вот, войдя в кабинет начальника милиции района города, увидел крепкого, за 45 лет человека, чье лицо, фигура говорили о жизненной усталости, большом опыте в службе. Виктор Удовенко прошел к этому времени суровый путь руководителя, проработав некоторое время даже районным судьей. Он прекрасно разбирался в вопросах квалификации преступлений, организации службы вверенного отдела. Отличительной чертой этого человека была порядочность, человечность. Кроме того, он, хорошо разбираясь в людях, воспитывал, обучал подчиненных, но главное, он их берег и заботился! Видимо, именно эти качества, привитые им, и остались во мне до конца службы. Я считал, что любить подчиненных не обязательно, а вот беречь, учить и воспитывать - задача для каждого руководителя, причем не только милицейского - полицейского органа!
             Удовенко посмотрел документы, поинтересовался вопросами, отраженными в автобиографии, потом нажал кнопку селекторного аппарата, спросил у дежурного, где находится начальник отдела по борьбе с хищениями собственности. Так стало называться БХСС после развала СССР, но  выяснив, что начальник отдыхает после дежурства, вызвал к себе  начальника уголовного розыска.
             В кабинет вошел высокий, немолодой, кавказец с характерным профилем—Дуглас Лацабидзе. Нас представили друг другу. Майор Лацабидзе  - человек, прошедший школу службы во вневедомственной охране, спецкомендатуре, прекрасно знавший район. Он больше занимался общим руководством и организацией повседневной деятельности. В вопросы оперативной составляющей он вникал не полностью, полагаясь в этом на своего заместителя - Анатолия Жаворонкова. Получив от руководителя назидание, Лацабидзе подвел меня к кабинету своего заместителя.
              Вот с этого момента  и началась моя жизнь в подразделении уголовного розыска. Конечно, далеко не сразу я стал  считаться оперативным сотрудником, и до этого пройдет немало времени. Будет получено огромное количество «шишек», но свое первое знакомство со «святая - святых» - кабинетом человека, отвечающего за организацию оперативной работы в подразделении уголовного розыска, мне не забыть никогда!
            В длинном кабинете с окном за спиной, на  котором  были тяжелые шторы, со старым и, наверное,  работающим еще  со времен НКВД СССР телефонным аппаратом, под лампой на «Т» - образном столе,  сидел уже не молодой мужчина с пытливыми глазами и таким же уставшим видом, как и у других сотрудников, с которыми я познакомился в первый день службы в Российской милиции! По правую и левую руки от него, стояли старые, потертые стулья. Лацабидзе по-свойски представил меня своему заместителю Анатолию Жаворонкову.  Поставил задачу ввести меня в курс дела, прикрепить к кому-то из опытных сотрудников, как он выразился, «оперов».  Я  понял,  «операми» в быту назывались инспектора уголовного розыска, то есть те люди, с которыми в течение восемнадцати лет мне, в последствии, придется делить горести и удачи службы в милиции - полиции!
             Жаворонков при моем подходе к столу перевернул все бумаги, которые на нем лежали, закурил, предложил мне присесть. Глядя в глаза, начал задавать вопросы. Темы в них перескакивали, но в то же время бессвязными я бы их не назвал! Будучи офицером, прослужившим во внутренних  войсках МВД  почти 10 лет, я сам практиковал такие опросы. Есть такая практика, когда очередной вопрос перескакивает с темы на тему, а ответ на него ложится в общее понимание цели беседы! Смысл опроса, устроенного мне заместителем начальника уголовного розыска, сводился к пониманию: отдаю ли я себе отчет, чем мне предстоит заниматься? Готов ли я, в первую очередь морально к работе с преступником? Смогу ли я в беседах с «подучетным» элементом найти зерно истины? Зерно, которое спасет кому-то жизнь, либо поможет предотвратить горе! На многие вопросы, несмотря на четкость моих ответов, я сейчас, с позиции прошедших лет думаю, ответил  не  убедительно. Да и как можно говорить о понимании службы, если я ее не знал, а розыскная служба, будучи закрытой для простых людей, сразу к себе не пускала! Беседа проходила не более получаса, но за это время я понял, что люди здесь хлеб едят не зря, если начальство с такой скрупулёзностью прощупывает будущих сослуживцев. Этот день я закончил под руководством милицейского старшины,  молодого парня, Константина Страдецкого, которому его непосредственный руководитель Юрий Конухов, в распоряжение которого меня передал Жаворонков, поставил задачу проверки особо - опасных рецидивистов.
             Возвратившись, домой, я долго думал, нужно ли мне это, готов ли я к этой службе? Вопрос о продолжении службы в милиции, либо уходе  на гражданку  не стоял. Это серьезное решение принималось обдуманно, но и я уже не был молодым семнадцатилетним, наивным юношей. У меня была семья, ее надо было кормить. Школа жизни позволяла чувствовать, что мне надо от жизни! Но мне очень хотелось, чтобы мои знания, умения и навыки, которые я приобрел во время службы в войсках, могли бы быть применены на практике. А здесь, вначале я не увидел, где и как смогу применить накопленные мной знания, применить свои умения,  полученные на службе в ВВ МВД СССР , а позднее и России!
             Сама собой родилась мысль пройти первоначальную подготовку в подразделении уголовного розыска, восстановиться в звании и перейти на службу в подразделения спецназначения МВД РФ: СОБР или ОМОН, где мои знания и умения могли бы быть оценены по достоинству! Такая мысль не покидала меня в течение всего первого года службы. А переменили мои взгляды произошедшие события февраля 1993 года в Москве, когда силами спецподразделений МВД и внутренних войск были пресечены митинги ветеранов Великой Отечественной войны, а также события в октябре 1993 года, связанные с разгоном и расстрелом из танков Российского «Белого Дома». Оба эти события, для меня, были не праведными. Меня слишком правильно воспитывали, чтобы положительно оценить жесткость действий государства в отношении своих граждан, чьи требования справедливы! И вот однажды, сидя на лекции во время прохождения первоначальной подготовки в городе Волгодонске, я отчетливо понял, что мне проще и комфортнее оказать помощь старой бабушке, у которой украли кур, чем стоять между вороватой властью и людьми, которые требуют совсем немного: уважения к себе и человеческих условий жизни в государстве! Придя к этому выводу, я ни разу не колебался в своем выборе, которому я был верен всегда. Помощь простому человеку для меня была всегда первостепенной обязанностью. А что касается решения политических задач, которые возлагались на милицию, независимо от того что это было, охрана ли митинга или охрана порядка на выборах, такие  вопросы для меня всегда были вопросами второстепенными». За это я очень часто попадал в немилость к руководству, но  об этом не жалел и не буду жалеть никогда!
             Мое знакомство с коллективом отдела милиции и в первую очередь сотрудниками уголовного розыска было стремительным. «Обкатку» я проходил в решении ежедневных задач. Люди, что окружали меня, старались как можно быстрее помочь в становлении  мне – новому сотруднику. При этом я ни разу не услышал от них отказа в вопросах, которые возникали очень часто. Дни службы не то, что не тянулись, они летели. На мою память налагались события, встречи, задержания, следственные действия! Реально не хватало юридических знаний, знаний криминалистики, тактики действия при проведении дознания. Но все постепенно приходило на круги своя. П-оявились новые сотрудники, я постепенно начал вникать в службу. Появились первые успехи.
            Чтобы мое изложение было более доходчиво и отражало детали произошедшего в дни моей работы, я постараюсь делать его в виде небольших зарисовок, объединяя каким - либо событием или персонажем.
«Иван Иванович»
               Судьба свела меня с этим человеком раз и навсегда. Войдя один раз в мою жизнь, он остался в ней. Прошли годы, но своего первого наставника, близкого товарища мне не забыть! Мы и сейчас очень часто видимся. Общие интересы: рыбалка, общение семьями позволяет говорить о значимости этого человека в моей судьбе! На самом деле он Иван Викторович Головко, бывший пограничник, много лет проработавший участковым и уже в зрелом возрасте ставший оперативным сотрудником. Это с легкой руки «подучетного» элемента за ним закрепилось - отчество «Иван Иванович», но все знали, что разговор идет именно об этом человеке! Прекрасный психолог, обладающий исключительной памятью, знаток всех притонов, злачных мест. Он мог раскрывать преступления, не выходя из кабинета, получив информацию от источника по телефону! Но, при этом удержать его в кабинете было невозможно. Его тянуло на территорию или зону обслуживания, как она называлась.
                В начале, да и в середине 90-х годов, с транспортом в городе было плохо, городским предприятиям не хватало бензина, не говоря уже о милиции. Капли бензина, выделяемые на борьбу с преступностью, заканчивались уже через десять дней  и дальше шли поиски топлива. Поэтому служебных машин  мы не знали. С другой стороны, видимо, поэтому мы очень хорошо знали территорию и людей на ней живущих. Так вот, Иван Викторович никогда не передвигался по территории долго пешком. Всегда находился сердобольный гражданин, который попутно подвез бы уважаемого милиционера, причем, учитывая то, что передвигались мы в гражданской одежде. Меня всегда интересовал вопрос: «Как водитель замечал этого невысокого, не бросающегося в глаза человека по ходу движения»? Иван Викторович это объяснял тем, что сам всегда помогает людям, а они ему платят взаимностью.  Это плата за  близость к людям.   Однажды он сказал, что как только водители начнут замечать и меня, предлагая подвезти, можно будет говорить, что я стал работником уголовного розыска, близким для людей человеком!
              От Ивана Викторовича я получил, наверное, самое главное в работе оперативного сотрудника: умение разговаривать с людьми, невзирая на их пол, возраст, положение в обществе. Он научил меня искать зерно истины в любой информации, которую приносило к моему берегу.  Именно он учил отношению к источнику оперативной информации, как к человеку. Сейчас практически все знают из сериалов, бульварной прессы, как работают оперативные подразделения. Знают их названия, какие аббревиатуры используют. Я сознательно не буду апеллировать теми же словами, поскольку считаю это неправильным. Всего в этой сложной жизни должно быть в меру и по-моему глубокому убеждению, такая вольность влияет на все стороны отношений. С одной стороны разлагает оперативный состав, с другой -  обесценивает жизнь помощникам милиции – полиции. Подрывает их важность! В своем повествовании я буду говорить лишь о людях, которые в угоду каких-либо факторов предоставляли необходимую для работы, по раскрытию преступления информацию. Под каким соусом это происходило, для простого обывателя неважно, ведь его, как и само государство интересует получение положительного результата в борьбе с преступностью законным путем. Иван Викторович был мастером и ассом в этом деле. Нигде на его территории не было «белых пятен». Где бы ни жили люди, с которыми можно было «потолковать» о возникшей проблеме, по какому-либо преступлению, мой напарник знал и ценил их, а они платили ему взаимностью. Категории таких людей были самыми разными! Бабушки торговки, «сбытчицы» самогона, проститутки, председатели уличных комитетов, садовых обществ и просто активные граждане, естественно, представители «подучетного» элемента. Все они, при стечению обстоятельств становились добровольными помощниками Ивану Викторовичу в решении задач по раскрытию преступлений. И задачи эти он решал, как профессор решает примеры для учащихся младших классов! Я остановлюсь  всего лишь на трех эпизодах в моем общении с этим человеком: на знакомстве, становлении, и уже моей  самостоятельной работе. Во всех этих эпизодах прослеживалась его жизненная мудрость, умение понимать главное, умение быть учителем и наставником! Иван Викторович всегда очень тепло относился к моим успехам, испытывал радость и свою причастность к ним! Я же всегда помнил о нем. Советовался с ним.
          На второй день службы в отделе милиции, когда вообще еще ничего не понятно, когда тебя просят выйти, чтобы обсудить какие-то серьезные вопросы, я сидел в кабинете и листал «Уголовный кодекс». В кабинет быстро вошел, очень невысокого роста человек лет 35, с характерным разрезом глаз и чертами лица, что выдавали в нем жителя степных, восточных районов Ростовской области. Представившись Иваном, сказал, что с сегодняшнего дня я работаю с ним. Привел в соседний кабинет, сказал, что знакомиться будем в ходе работы. Еще не закончился разговор, как зазвонил телефон и моего нового знакомого -  наставника, куда-то вызвали. Для меня ничего не менялось. Я просто ждал, что мне поручат делать. Такова, наверное, судьба каждого из вновь принимаемых сотрудников на службу! Не прошло и пяти минут, Иван Викторович, как я понял из разговора, вновь также быстро вернулся обратно и с порога кабинета сообщил: «У нас убийство, едем».
           К этой фразе привыкнуть нельзя никогда. Даже отработав в милиции пятнадцать лет, она вызывает дрожь и трепет, наверное, потому, что вопреки здравому смыслу, по чьей -  то злой воле жизнь человека прекращена! И совсем не важно, кто погибший: ребенок, женщина, бандит. Убийство - это плохо, хотя бы уже потому, что идет против всех правил и заповедей общества!
          Я, как человек, не имеющий в данной ситуации веса, просто смотрел, как быстро собрался уголовный розыск, расселся по машинам и двинулся туда, где кого-то не стало, и где надо было найти того, кто не посчитался с законами общества!
           Вечереет в феврале быстро. Пока доехали до кафе, где произошло убийство, стало темнеть. На пустыре, за небольшим пивным баром, разбросав в стороны руки, навзничь, лежал труп немолодого мужчины, лицо которого кем-то было превращено в месиво. По чертам лица в этом месиве опознать его не смог – бы, наверное, и близкий родственник! Иван Викторович, на правах зонального инспектора проверил карманы, нашел паспорт, сделав первый шаг на пути к раскрытию преступления. В течение ближайших 4-5 часов, мы вместе с ним и его товарищами прочесывали улицы поселка в районе убийства, беседовали с барменшами. Сказать, что я многого не понимал - не сказать ничего! Все вокруг крутилось, каждый делал свою работу, которую я не знал. Мне оставалось только следить за действиями своих новых знакомых и, конечно, Ивана Викторовича! Мне определенно нравился этот человек. Он был не суетлив, основателен, в беседах дотошен. Одинаково хорошо чувствовал себя с простыми гражданами и посетителями притона, в который мы зашли. Мне, человеку, который жил до этого в другом измерении, это дно показалось ужасным. Если бы кто-то за год до этого сказал, что наш народ может жить так, я бы не поверил! Люди, непонятного возраста, в изрядном подпитии не смотрели за своим ребенком. Жар от печи, людские испарения, ведро, в которое справляли нужду, находившееся здесь же, формировали такой «домашний климат», что резало в глазах! Пеленки новорожденного прилипли к его телу вместе с каловыми массами! Мои новые товарищи нисколько не удивились такой обстановке. Было видно, что это для них не в диковинку, а Иван Викторович, начал почти дружескую беседу с хозяйкой, женщиной «бальзаковского возраста», ведущую себя в нашем присутствии, как двадцатилетняя проститутка! Для меня и поведение, и разговор были шоком! Особенно поразила фраза новой знакомой, когда ей пояснили, кто я. Она, смерив меня с головы до ног, дружески посоветовала не общаться с моими товарищами и не ходить с ними по «бабам», если не хочу заразиться горловым триппером! Это почти дружеское пожелание вызвало дружный хохот. Меня же совсем не «улыбнуло». Как я потом понял, профессиональный юмор в милиции был не «черным», а «бородато-черным»! Наверное, и Андрей Кивинов, автор сюжетов фильмов «Улицы разбитых фонарей», познал дно этого общества. Его «плоский» юмор пропитался жизнью этих людей, что живут на границе нормального общества и людей, не признающих закон и право! Только так можно было оценить его творения, понять юмор! На этом день не окончился. Вернувшись к трупу, мы уже никого не застали, кроме участкового, который замерз и громко сетовал на то, что нас так давно не было! Иван Викторович отпустил его, чему тот  был неслыханно рад! Обратившись ко мне, уточнил, как я отношусь к трупам? Поняв невнятность моего ответа, сообщил, что нам надо отвезти труп в морг! Ни санитаров, ни карет для отвоза тел в городе не было! Последнюю услугу в перевозке тела оказывали погибшим сотрудники милиции, а стало быть, и я! Загрузив с водителем дежурной машины тело, мы прибыли в городской морг. Такого мрачного и тяжелого во всех отношениях места я не видел ни до этого, ни после! В непроветриваемом, грязном помещении, где практически не работал холодильник, в повал, на полу, плитка которого была залита бурой кровью, лежали около десяти тел! Санитар попросил положить тело подальше к стене, поскольку с утра должны вскрывать ранее поступившие тела! Переносить тело пришлось, перелезая через груду тел, вдыхая сладковатый запах тлена, который потом долго держится в одежде и волосах! Испытание я прошел безропотно, за что и был похвален напарником! День закончился. Убийство  осталось не раскрытым, обстоятельства не выясненными!
          Утром все началось по-новому: «Люди, адреса, беседы». Все было тщетно, мы не могли выйти на след убийцы! Отработав округу, Иван Викторович, по согласованию с руководством вновь вернулся к «пивбару». Барменши, уставшие от одних и тех же вопросов, вспомнили, что с убийцей и погибшим за столом сидели еще два парня из соседней автобазы, которых они пообещали опознать. И вот мы в отделе кадров предприятия, перебираем личные карточки водителей. Достаточно быстро находим нужных нам парней исходя из данных, имеющихся в личных делах, они проживают почти рядом! Отправляемся к ним. Одного нет дома, он уехал в гости к родственникам. Второй настороженно встречает нас. На лице у него следы побоев. Быстро поняв, кто мы, и что «лапша» у нас «на ушах» просто так не повиснет, он начинает вспоминать о произошедшем конфликте, но, как-то невнятно. Поэтому Иван Викторович, сообщает ему нерадостную весть: «Разговор не получается, придется ехать в отдел». В отделе милиции «воспоминательный» процесс улучшается. Наш новый знакомый вспоминает, что конфликт начался «по пьянке», из-за спора, кто лучше знает шахтерское дело. Убийца говорил, что он уходит с шахты «Мирная», поскольку там не платят, а горбатиться просто так он резона не видит! Наш новый знакомый, вначале не сильно желавший помогать, разошелся. Согласился проехать на шахту и опознать убийцу! Вообще, за годы службы, я могу вспомнить единичные случаи, когда помощь граждан оказывалась сразу и от души. Как правило, надо было неоднократно призвать людей к необходимости исполнить свой долг. Поэтому и мой товарищ, Иван Викторович, не удивлялся такому положению дел. Он был настойчив в беседе с этим парнем, а это дало так нужный нам результат! Однажды, в начале службы, мне пришлось быть свидетелем, как он умело пробуждал лучшие человеческие качества у окружающих. Мы задерживали квартирного вора в центре города. Тот, зная нас, стал убегать. Стрелять нельзя, кругом люди. Жулик вопит: «Спасите!». Потом забивается под стоящую машину. Сердобольный народ ропщет: «Что творит милиция! Как можно! Беспредел!» Нас начинают отталкивать от машины! Иван Викторович, недолго думая, сообщает, что граждане защищают насильника малолетней девочки. И это меняет дело. «Горе-бегуна» толпа за ноги вытаскивает из-под машины. Он верещит, как заяц. Кричит, что он честный вор и просит у нас защиты! Толпа, исполнив свой долг, с радостью отдает нам его. Спасенный от самосуда вор, уже по пути в отдел кается во всех грехах, признает находчивость « Иван Ивановича»! Вот в таких случаях и проявляется истинный профессионализм! А сколько их было, таких случаев!
          На следующий день, в отделе кадров шахты «Мирная», сам директор общается с нами. В его словах уважение и желание помочь. Он лично знает моего наставника и говорит с ним на - равных! Водитель с автобазы узнает своего собутыльника, и по совместительству убийцу человека у «пивбара». Записав адрес, мы выезжаем на задержание. По пути Иван Викторович инструктирует, что делать. Особенно, что говорить при самом задержании и после. Причем требует - про убийство не говорить вообще! Задержание проходит в подъезде дома, когда убийца поднимается по лестнице. Все четко, без суеты: руки за спину, наручники на запястья! Теплые кроссовки, которые были одеты на убийце в момент драки, находим в коридоре квартиры, на них следы крови! Убийца разговорчив. Он знает Ивана Викторовича, но не помнит, что произошло. Считает, что мы пришли из-за драки. А раз так, то  он готов хоть сейчас поехать в больницу, к избитому и «порешать с ним вопрос».  Поскольку деньги ему выдали при расчете, загладив свою вину, он, таким образом, хочет уйти от ответственности. Иван Викторович показывает мне, чтобы я не проговорился, что избитый мертв! Едем в отдел милиции.  Все молчат. С души свалился камень. Убийство раскрыто, разговорчив только убийца. Он еще не знает своей судьбы и это напрягает! В отделе милиции, следователь прокуратуры сообщает, в чем подозревается привезенный нами человек и начинается рутинная работа по сбору доказательств вины убийцы! Мы же свою работу сделали. Так, уже через неделю службы в милиции, я получаю свою первую премию и благодарность, которая получена благодаря наставнику - Ивану Викторовичу Головко!
          Прошло месяца четыре, как я служу в отделении уголовного розыска районного отдела милиции. Работы много, вал преступлений велик! Хотя я еще практически ничего не понимаю в оперативной работе, многие ее положения озвучиваются при мне. Я понимаю, что вживаюсь в коллектив! Я даже уже успел попробовать, что такое оперативное получение информации и ее реализация. С помощью молодого парня, мной раскрыта квартирная кража! Но я не понимаю главного, как можно заставить человека давать нужную информацию. Ведь это не по «правилам». Человек из того мира, сдает нам своих товарищей-подельников, а мы, используя эти данные, раскрываем преступления! С этим вопросом я назойливо пристаю к Ивану Викторовичу. Мы с ним сошлись. Засады, задержания, работа по материалам, все это сблизило нас! Тот, улыбаясь, отмахивается, говорит: «Поедешь в Волгодонск, на первоначальное обучение, там объяснят». Меня это не устраивает, и я настаиваю, чтобы он доходчиво объяснил мне, что такое оперативная работа! Проходит несколько дней, стоит июньская жара. Пешая отработка материалов угнетает сильнее, чем летние полевые занятия в войсках! Возвращаясь с зоны обслуживания, я долго отряхиваю джинсы от пыли. Иду докладывать по очередной краже кур руководителю уголовного розыска. Появляются мелочи, которые не учтены, что-то не отработано. Предстоит новый поход «на землю», а солнышко светит от души! Дни идут за днями.
             Как -  то утром мы с Иваном Викторовичем получаем очередной материал по краже птицы. Служебных машин для таких случаев не предусмотрено, поэтому пешком идем на зону своего обслуживания. Это недалеко, около четырех километров! Транспорт в эти годы ходит плохо. Придется идти до поселка «Заводского», где произошла кража, пешком. Жара напрягает. Пыль, солнце, монотонная работа по отработке адресов. Вот чем мы занимаемся до обеда. Усталость приходит быстро, но дело надо делать, приближается обед. Иван Викторович дает команду на посещение квартиры его тещи, где нас ждет прохладная вода из крана, холодная окрошка. Настроение унылое. Нам грозит еще один «висяк» - не раскрытая кража птицы. Возможно, кому-то покажется смешным такая оценка, но я точно уверен, что самыми сложными в раскрываемости преступлений  являются кража птицы и кража белья с веревки. Эти преступления сложны в доказывании, изобличении. И только тот, кто научился их раскрывать, может называть себя настоящим «сыщиком»! Иван Викторович раскрывал такие кражи легко и быстро. Пообедав, Иван Викторович, как - бы между прочим, заявляет: «Отдых полчаса и идем изымать похищенное»! На мой немой вопрос, он просто делает жест «тишины», прижав палец к губам и замирает в кресле. Я же, ничего не поняв, лихорадочно думаю: «Что я не услышал, чего не увидел, находясь рядом с наставником»! Пролетели полчаса, Головко встал, потянулся, накинул на тело снятую при отдыхе рубашку, махнул рукой, призвав следовать за ним. И уже через десять минут мы изымали разделанные тушки кур в соседнем от тещи Ивана Викторовича, доме. Хозяйка, казалась, была не удивлена, что вместо рынка тушки будут изъяты нами. Находясь в изрядном подпитии, она практически сразу рассказала, что кур к ней принес ее сожитель,  «Сват». А что, откуда, как,  она не знает, так как происхождением этого добра не интересуется. Если же у нас есть вопросы, то их надо задавать «Свату». Согласившись с ней, изъяв кур, мы вызвали на адрес дежурную машину из отдела, поместили в камеру плохо протрезвевшего «Свата», в салон -  хозяйку квартиры с изъятыми тушками кур. Сами присели рядом и отправились в отдел! Уже по дороге я начал надоедать напарнику вопросами : «Как и когда он получил информацию о том, где находится похищенное?» Он загадочно улыбался, отмахивался.  И только в отделе он пояснил, что по пути на работу, его встретил «один очень порядочный человек», сообщил, что ночью «Сват» «ломанул» сарай своей соседки, отнес похищенных кур Надьке «Цыганке», которая их потрошит. А завтра с утра станет продавать на рынке поселка и что если нам будет интересно, то мы можем найти все похищенное по адресу, который нам и так был хорошо знаком. А не сказал  он мне об этой информации, чтобы показать, чем раскрытие преступления «ногами», когда просто приходиться отрабатывать все адреса и всех «подучетных», отличается от раскрытия преступления «по информации», когда уже известно, кто, где, когда и куда! Урок был доходчивым и настолько назидательным, что  вызвал не  обиду, а только еще большее уважение к наставнику!
           Прошло два года, я прошел первоначальную подготовку, получил необходимый допуск к оперативной работе. Поработав с Иваном Викторовичем, я принял от него зону обслуживания. Работал самостоятельно, но   не прекращал следить за его методами работы. Подмечал мелочи, что помогали в решении задач в борьбе с преступностью! Потом я стал оперуполномоченным уголовного розыска по линии борьбы с преступностью среди несовершеннолетних. Сам часто помогал ребятам в раскрытии преступлений, которые сыпались, как из» рога изобилия»! Становление шло быстро, рос авторитет и в этом я всегда чувствовал заслугу моих наставников: Ивана Викторовича Головко, Чумакова Владимира Александровича, Конухова Юрия Григорьевича.
            Как - то раз, по зиме, Иван Викторович попросил меня помочь ему в задержании «жуликов», которые похитили продукты на поселке «Заводской». Задерживать и изымать похищенное нужно было на  «Власовке», на расстоянии около пяти километров от места кражи! Напарник весело сообщил, что он сам выследил воров по следам, осталось лишь накрыть притон и доставить  с похищенным «жуликов» в отдел! В розыске не принято отказываться. Это в крупных городах у милиции есть ОМОН, СОБР. Здесь все решалось на месте, хотя достаточно часто преступники шли на милиционеров с оружием, в том числе и огнестрельным. Оперативники сами решали вопросы задержания, оказывали помощь друг другу! Я просто обязан был помочь товарищу!
             Вечером, около 19-00, мы собрались в отделе милиции и , хотя задерживать надо было 3-4 человек, поехали вдвоем, ну и, конечно, с нами был водитель машины уголовного розыска. Вообще-то, водители машин уголовного розыска – это отдельная каста. Они прекрасно водят транспорт, ремонтируют его, иногда, за свои деньги. Идут с нами на задержание, хотя это и не приветствуется, но зная, что сил не хватает, они всегда с нами на острие борьбы с преступностью! Да, чуть не забыл, они ложатся спать последними после задержаний и встают раньше всех, направляясь на очередное задержание! За все, за это им большое человеческое спасибо: Сергею Тарасенко, Валере Картошеву! Вечер выдался, как у А. П. Чехова: «Ночь светла и видно всю деревню, с ее белыми крышами»! Вечер, конечно, был чудесным, но на лирику не тянуло. Подъехали к дому, где по информации Ивана Викторовича, находились жулики. Вышли осмотреться: никого. Следов к дому и калитке нет. Снег лежит дня три. Думаю: «Они, что по небу и через трубу в дом проникают?». Смотрю с вопросом на Головко, тот многозначительно улыбаясь, ведет в переулок. К забору нашего дома натоптана дорожка, которая ведет через огород к кухне - небольшому зданию во дворе. Все великолепно просматривается. Света в окнах дома не видно, но над крышей вьется небольшой дымок. Головко достает пистолет, я следую его примеру. Все происходит без слов, растет напряжение, водитель остается около пролома в заборе. Мы, прикрывая друг друга, тихонько идем по дорожке к кухне. Молим, чтоб не трещал снег под ногами, и во дворе не было бы собаки. Подошли к кухне - тишина, но вблизи видно, что на окнах висят одеяла. Поэтому из-за светомаскировки не видно, что там происходит. Головко стоит у двери, я обхожу кухню. Все окна выходят на ту же сторону, что и дверь. Показываю об этом знаком напарнику, тот показывает на пальцах: входим на счет «три». Секунды пролетают, мы вдвоем вваливаемся в кухню! Картина наиинтереснейшая: вид классического притона! Небольшая, три на четыре метра, кухня с печью и кроватью, перед которой стоит стол с снедью. С потолка спускается шнур и обычная лампа, вместо абажура на ней стопка газет. За столом сидят на кровати два мужчины, лет 40, жизнь оставила на них следы в виде массы наколок. Читая наколки, понимаю, что «оба» придерживаются понятий преступного мира и неоднократно бывали «у хозяина». С благодарностью вспоминаю занятия в училище ВВ МВД СССР, где преподаватели советовали посмотреть альбомы с расшифровкой наколок осужденных! Прислуживает женщина, лет 30-35, достаточно миловидная, но потертая жизнью, так, что даже в тусклом свете виды ее усталые пустые глаза! Гостей явно не ждали, но смятения нет, мужчины знают лично моего напарника. Идет приветствие и приглашение присесть к столу, выпить и закусить. Головко подает знак пойти осмотреться, сам садится за стол. Начинается игра нервов. Его прощупывают: «что и как». Он пытается понять, вышли ли мы «в цвет»? Здесь ли похищенное? Я контролирую комнату позади напарника, тот встает, подвигает на краю койки сидящего мужчину и выволакивает из-под кровати мешок сахара. Все происходит очень быстро. Тут же звучит вопрос: «Где все остальное?» С явной неохотой, упрекая свою судьбу, наше везение, из разных углов комнаты достаются баллоны с «купоркой», мешок крупы! Беседа идет непринужденно, но в нужном русле. Можно сказать: «преступление раскрыто, осталось все задокументировать, ну и доставить наших друзей в отдел»! Главным вопросом для них остается один - кто сдал всю компанию? Напарник их не переубеждает, пусть думают, что хотят. Он просто им рассказывает, как шел по следу тачки, на которой они везли похищенное, с одного поселка в другой, всего-то километров пять! Версия, конечно, приемлемая, но зная напарника, я уверен, что без его знания людей и умения «толковать», тут не обошлось! Грузим похищенное в тачку, ее крепим к «фаркопу» автомобиля и медленно везем все и всех в отдел. Там начинается рутина, уговоры следователя работать быстрее и т. д. Все время мучает вопрос» «Как Головко вышел в «цвет», узнал, где находятся преступники и похищенное»? Вижу, напарник ждет вопроса, но я делаю паузу. Тогда он сам начинает разговор. Оказывается и притон и жуликов напарник нашел с помощью той самой женщины, что была в доме при задержании. Отдать должное, вела она себя так, что и бывалые уголовники ничего не поняли! Мне навсегда запомнился разговор с напарником, который пояснил: «Как правило, если в преступной группе женщина, то ее конец будет быстрее». Надо просто быть более настойчивым и последовательным в отыскании общего языка с дамой! Уж что-что, а находить общий язык Иван Викторович умел всегда!
            Конечно, эти случаи, только штрихи к портрету моего Учителя - Головко Ивана Викторовича. Можно много рассказывать, как мы с ним искали группу квартирных воров Гены «Мурки», ловили неуловимого Юрку «Голубенка», раскрывали десятки преступлений! Но самыми главными чертами в этом человеке оставались честность, справедливость, вера в правоту. Именно эти качества прививал он и мне, своему ученику! Прошли годы, пройдут десятилетия, но мне не забыть моих учителей и наставников. Именно им я обязан своим пониманием работы в милиции. Именно они приучили меня думать о людях и деле, быть всегда впереди личного состава, вести его за собой, не требовать того, что сам не можешь сделать!
Первые удачи
         Конечно, в памяти любого сотрудника милиции остаются первые, им лично раскрытые преступления. Хотя, наверное,   я не очень точно выразился, ведь раскрыть преступление – это не задержать преступника, найти вещдоки, получить от него показания. Главное, все перечисленное выше оформить правильно, законно, чтобы суд, скрупулезно разбирая дело, принял по нему обоснованное и законное решение! Но у «сыщиков-оперов» это все более жизненно, более раскрашено в эмоции. Эти люди переживают все с потерпевшим, потом с задержанным жуликом. Все мелочи проходят через них, оставляя тяжелый отпечаток, деформируя душу! Меня всегда умилял подход наших «чинуш» к распределению поощрений, в том числе и денежных, между сотрудниками. Те, кто ловили, «кололи на показания» преступников, выслушивали их откровения, получали меньше и наград и других поощрений, в сравнении с другими службами. Да простят меня другие подразделения МВД! Но за время моей работы, к уголовному розыску стали относиться не как к элите, а как к какой-то второстепенной службе. При этом, объявленные Министром внутренних дел «Годы оперативной работы» выглядели как насмешка, фарс над работой тех, кто ковал «показатели»! Эта фраза: «Год оперативной работы» не просто коробила слух всех, кто считал себя причастным к работе по раскрытию неочевидных преступлений, она убивала саму суть работы, поскольку проводимая оперативными сотрудниками работа - это не пресловутые «палки - показатели» в работе - это творчество, а его, как известно, планировать невозможно!
            Мне повезло -  мои руководители, наставники, товарищи были  полностью согласны с такой позицией и мне пришлось учиться не на «палках», а на разработках, качественных и умелых. Мои наставники, словно  взрослые волки давали мне попробовать, как молодому волчонку «добрать» раненного зверя. Почувствовать вкус победы, «оперскую» удачу! За это им большая человеческая благодарность!
             В июле 1993 года, когда началось время отпусков у граждан, я, проработав всего 3-4 месяца с наставником, остался на зоне оперативного обслуживания один. Напарник убыл в краткосрочный отпуск! Вот тут-то я и почувствовал ответственность за порученный участок. Иван Викторович, уходя, велел не допустить, чтобы остались нераскрытые преступления в его отсутствие. Задача была сложной, город перестраивался, его граждане искали работу, уходя с шахт, где не платили, уезжали на заработки. Из «промышленного» город превращался в «базарный»! Люди, продавая цветные полиэтиленовые пакеты, делали состояния! При этом, определенная прослойка как воровала, так и продолжала воровать! Притоны, где пили, кололись наши клиенты, вырастали то тут, то там. Нам, сотрудникам уголовного розыска от этого легче не становилось. Вал нераскрытых преступлений рос! Кражи продуктов, цветмета парализовали район нашего обслуживания. Нас критиковали и власть, и руководство, и конечно, граждане. Иногда справедливо, иногда просто потому, что кто-то должен отвечать за просчеты власти. А мы, стиснув зубы, делали свою работу, не считаясь ни со временем, ни со здоровьем!
            Чтобы было понятно, расскажу об одном случае. Конечно, только с большой натяжкой он смешон. Но наш юмор, он такой, что понять его сложно человеку, не имеющему отношения к нашей службе. Зато для нас он весел и не принужден! Зашли на притон, смрад, вонь, в углу клетка с кроликами, окна и двери помещения  были закрыты дня три. Два мужчины и три женщины «культурно отдыхали». В углу батарея пустых бутылок! Дело было весной, точнее конец апреля. Спрашиваю:
- Давно отдыхаете?
Самый молодой из «отдыхающих», говорит:
- Дня три.
Говорю:
- Вот пьете, наверное, и какой день недели не помните.
Он:
- А нам все равно!
Я:
- Какое хоть время года, знаете?
Он:
- Весна.
Я:
- А месяц?
Он:
- Апрель.
Я:
- А почему апрель?
Он, на полном серьезе, с акцентом и пониманием того, как он точен:
- А, 1-го мая Пасха, а мы за нее еще не пили!
           Вот с таким «подучетным» элементом приходилось работать. Хотя уже появились  и другие «радости» в нашей жизни. Полным ходом в город полезла наркомания, а вместе с ней и разбои, поражающие своей жестокостью и квартирные кражи, где основной добычей становилось бытовое, носимое золото, видео и аудиотехника, ковры, норковые шапки, кожаная одежда!
          В такое время я остался один на зоне обслуживания, получив задачу не допустить роста нераскрытых преступлений!
           Придя как-то поутру на службу, около двери кабинета встречаю нашу постоянную жалобщицу Надю Шкордову. Весьма колоритная, доложу я вам, особа! Сама судимая за спекуляцию. Была когда-то такая статья в Уголовном кодексе умирающего СССР. Всего через несколько лет она стала декриминализованной и приветствовалась всей страной, поскольку это незаконное деяние стало   предпринимательской  деятельностью. Вот такие были завороты в законотворчестве на заре становления нашего государства! Надежда имела и неоднократно судимого брата, торговала потихоньку самогоном, при этом, держала подсобное хозяйство, но вела его как-то не организованно. Пьянки, которые устраивал ее сожитель, заканчивались скандалами. Шумные компании, навещающие «адрес», уходили, «прихватив» с собой,  то курицу, то утку! Надя донимала нас. Мы с ней спорили, но вели себя в рамках закона. Проводили проверки по заявлениям. Иногда находя похищенное, иногда, подводя материал под мелкое хищение, отказывали в возбуждении уголовного дела. В общем, наверное, у каждого сотрудника бывали такие завсегдатаи, сами не сильно желавшие соблюдать закон, но требовавшие защиты своих прав до последнего, незначительного пункта!
           Вижу, что настрой у Надежды «боевой». Она чуть ли не с радостью, понимая, что теперь-то нам точно работать, говорит, что у нее от двора похитили трех уток! Факт того, что утки на ночь не закрывались, а просто паслись на лужайке, ни ее, ни закон, конечно не «гложет». Как и то, что на «казарме», так называются  дома, где длинный барак разделен на секции, живет несколько «подучетных», ранее судимых и весело проводящих время граждан тоже не может способствовать пониманию того, что кража будет немедленно раскрыта! Сажусь, принимаю заявление. Кража не крупная. Дежурная машина ушла на очередную «квартирку», остальные машины уголовного розыска на обысках. Прекрасно понимаю, что сегодня предстоит поход под июльским солнцем на поселок «Дуваново», где необходимо будет найти иголку в стоге сена- похищенных у Надежды Шкордовой уток! Захожу в кабинет начальника, докладываю Анатолию Жаворонкову обстоятельства кражи. Получаю от него благословение и напутствие, а также распоряжение поговорить с пришедшим на прописку, ранее пять раз судимым Витей Кудрявцевым. Мои аргументы о необходимости идти на поселок за утками не принимаются. Надя убывает домой, а я после регистрации ее заявления, иду беседовать с рецидивистом Кудрявцевым.
           На моем лице уныние и безысходность она такими людьми, как «Кудря» читается мигом! Начинается неспешный разговор с серьезным человеком, который в свои сорок с небольшим, успел побывать на «Белом лебеде» - колонии для особо-опасных рецидивистов. Разговор ведется на не всем понятном наречии: смеси уголовного жаргона, простых фраз, законодательных терминов. Но мы друг друга великолепно понимаем. Вообще, в этом помогает школа жизни, полученная в высшем военном училище внутренних войск, которое я закончил до службы в милиции. Витя, в беседе аккуратно «пробивает», что так испортило настроение «опера». Естественно, рассказываю о возникшей проблеме с утками.  Я в дальнейшем неоднократно убеждался, как бы не старался «опер» в разговоре в «подутчетным» элементом придавать себе значимость, плутая в дебрях казуистики, до тех тор, пока он не начинал в чем-то сходиться с собеседником, не вникал в его положение и проблемы, хорошего разговора, с точки зрения получения информации, не получалось. И наоборот, когда разговор был более-менее искрений, информация ложилась качественная, или как мы говорили «цветная». Как бы между прочим, «Кудря» оповещает меня о том, что уток взял «Загуляй»! Для меня это победа! Теперь кража будет раскрыта! Но все не так-то просто. Мне нельзя подать вид, что я такого человека  не знаю. Поэтому, поблагодарив нежданного помощника, быстро бегу к Юре Конухову. Это ходячее хранилище информации по кличкам, адресам. На мою беду, он не может помочь. Такой человек в нашем уголовном розыске не светился, или же проще—не знаком Юрию Григорьевичу.
          Иду к начальнику розыска. Здесь все просто: «Бери машину, езжай на поселок и без уток не появляйся»!
           По пути прикидываю - с чего начать? Вспоминаю напарника, как он поступал в таких случаях. В это время мы подъезжаем к поселковому магазину, возле которого сидят старушки, торгующие зеленью с огородов и ранними фруктами, ягодами. На память приходит эпизод, когда Иван Викторович разговаривал с этими же бабушками, кода мы искали ковры, похищенные у местной достопримечательности - «Богатой невесты».  Женщины щедрой, но лично глубоко несчастной, поскольку большинство ее кавалеров, пожив с ней несколько дней уходили, прихватив с собой на память что-то из вещей, принадлежавших добродушной и хлебосольной хозяйке! Здесь меня ждет еще один удар, поскольку на мой вопрос: «Кто такой «Загуляй» и как его найти?» звучит жесткий ответ: «А какой нужен, молодой или старый»? Знать бы, какой мне нужен! Но русский человек, он очень словоохотлив. Бабушки - это вообще кладезь информации! Пообщавшись между собой, они приходят к выводу, что старый «Загуляй» уехал на заработки, а младший, его сын Сергей Вереникин, вчера пил у своего крестного Толи Белкина. Поняв, что мне эти местные достопримечательности и герои не знакомы, бабушки на пальцах показывают и рассказывают мне, как найти нужный адрес в лабиринте старого шахтерского поселка. Проплутав по поселку минут пятнадцать, нахожу в одном из заросших травой и низкими кустарниками дворов, очень живописную группу, которая просто отдыхает в тени после крепких «возлияний» богу Бахусу! Все они в таком состоянии, что говорить с ними невозможно! Методом исключения более взрослых отдыхающих, женщин, прихожу к искомому человеку - это молодой вихрастый парень, лет 25, одетый в «ширпотребный» китайский спортивный костюм. Просто трясу его с вопросом: «Ты «Загуляй»? Он утвердительно мычит. Предлагаю выпить, на это он уже готов и даже пытается встать. Пока не поднялись собутыльники и не стали задавать мне «неудобных» вопросов, ретируюсь с новым знакомым. На подходе к милицейскому «УАЗику» «Загуляй» начинает артачится. Но дело сделано. Заталкиваю голубя в машину, предварительно обшарив карманы и изъяв оттуда перочинный нож! Сам сажусь рядом и изображая из себя знатного сыщика, начинаю опрос: «Где был ночью, с кем, за что пьешь»? Разговор не «клеится». Везу «Загуляя» в отдел, но и там разговор с человеком с «большого бодуна» не приносит результата. В отделе, доложив руководству о проблеме, оформляю гражданина Вереникина в «обезьянник» (камеру дежурной части для административно задержанных граждан), для протрезвления и потом дальнейшего разговора, поскольку винные пары просто кружат его голову и мешают реально воспринимать объективную реальность! Выслушав упреки со стороны руководства, получив поддержку  одного из старейших сыщиков Сергея Яценко, который просто напомнил начальнику розыска, как тот сам, раскрывая первое преступление, ездил несколько раз через весь город для опроса негласного помощника, вновь еду на «Дувановку».
              Около одной из «казарм», под ветвистой абрикосой, мой добровольный помощник «Кудря» распивает новую разновидность самогонки, «пататулечку». Перегнана она из патоки, запах убивает, кажется, и мух, а «перегар» на утро способен составить конкуренцию «Змею Горынычу», по концентрации элементов уничтожающих все живое! С ним его сожительница,  с очень точной кличкой «Лохмачка» за наличие волос на шее и руках. Несмотря на ее ненависть к милиции, судимость за подрез своего сожителя, женщина весьма колоритная, но встреча  с ней, в мои планы  не входила. Поэтому, оборвав ее на полуслове и оставив дальше говорить саму с собой о моральном облике милиции, отвожу «Кудрю» в сторону и спрашиваю: «А не врет ли он о краже, совершенной «Загуляем»? Смерив меня практически, как с высоты «Эйфелевой башни», «Кудря» ведет меня за собой в соседнюю «казарму». В одной из незапертых комнат, где нет ничего кроме старого матраца, стоящего на кирпичах, показывает чашку с водой, пух от птиц, корки хлеба и доверительно говорит, что птица ночевала здесь! Уточнив, кому принадлежит комната и где найти хозяина, еду вновь через весь район на стройку, где работает столь нужный свидетель, памятуя о том, что нужно и кражу раскрыть и сэкономить государственный бензин!
              На стройке нахожу молодого парня, который вначале «включает дурака», тупит и изворачивается. Но мне уже не до уговоров, сую ему в нос лист бумаги, начинаю опрос, поняв сложность положения. Парень просит не ссылаться на него и просто рассказывает, как ночью, с мешком, к нему пришел Вереникин, принес уток. Они не давали  спать, поэтому пришлось поставить им воду и дать хлеба. А утром «Загуляй» ушел с ними куда-то. Мне этого достаточно. Я дожимаю свидетеля, принимаю показания и на всех «парах» мчусь в отдел!
             Захожу в камеру дежурной части. Вид мой не вселяет в «Загуляя» радости, а лист с объяснением, который я предусмотрительно держу в руках, наводит на него уныние. Еще пару прямых вопросов и он готов давать показания!
             По его словам, все банально просто. Он пришел к Наде Шкордовой, взять выпивку и пообщаться с ее дочерью Еленой. Та ему в общении отказала,  спиртное у матери кончилось. С чувством неприкрытой обиды «Загуляй», оправдывая свое прозвище, взял пасущихся на лужайке у дома уток, переночевал у кого-то в «казарме». Адрес он по причине  «спиртной забывчивости» не помнит. Утром, с утками пришел еще к одной торговке спиртным и скупщице краденного, Вале «Тушканихе». Обменял уток на литр заветной «пататулички». Мирно и спокойно отдыхал, пока я своим приездом не потревожил его отдых! Естественно, во всем произошедшем он раскаивается. Обещает всяческую помощь следствию. Обещает больше не воровать и очень просит учесть его поведение, не арестовывать до суда! Записав все это на лист бумаги, иду к начальству с гордым видом победителя. Оно, вникнув в суть произошедшего и не значимого раскрытия, требует изъять похищенное. Вновь беру машину и еду на «Дувановку» искать уток и их новую владелицу «Тушканиху». Все повторяется! Опять опросы бабушек, уговоры помочь, и вот, я уже стою у калитки, за которой находятся, как я думаю,  горячо разыскиваемые мною, злосчастные утки! Встреча с тетей Валей меня разочаровывает: она ничего не приобретала, уток не видела, «Загуляя» не знает, самогоном не торгует! Я вновь в ступоре! Но, время учит, и делаем мы это в основном на своих ошибках, как ни горько это сознавать. Поэтому, я приглашаю «Тушканиху» в отдел, она пытается перенести встречу на завтра, но я, понимая, что больше машины не увижу, не приклонен. Едем сегодня и сейчас!
            В отделе руководства нет. Очередное совещание. Иду к старшим товарищам, жалуюсь на проблему, трудности, молодость. Юрий Конухов, выходит в коридор, где встречи с начальством ждет то ли свидетель, то ли скупщик краденного -  Валя «Тушканиха». И здесь я опять получаю урок высшего пилотажа в работе опера! Конухов не говорит с «приглашенной» о деле. Не пугает ее ответственностью за скупку краденного. Он просто спрашивает о жизни, проблемах, а потом, как бы невзначай, просто просит вернуть уток по-хорошему, поскольку радости, по его словам, они своей новой хозяйке не принесут! Все происходит в коридоре, разговор идет по-простому и я поражен его результатом. «Тушканиха» соглашается отдать уток, но ведает, что она их порубила, и они в разделанном виде находятся в холодильнике! Это победа! Но - не моя, а наша! Вновь еду на дежурной машине на «Дувановку», изымаю злосчастных уток, уведомляю Надежду Шкордову о необходимости прибыть в отдел милиции за похищенным. Сам возвращаюсь в отдел. Все! Дело можно считать «раскрытым», утки отправляются к хозяйке, «Загуляй» отпущен под подписку о невыезде!
            Вечером, на совещании у начальника розыска, меня поздравляют с первым раскрытым самостоятельно преступлением. Дружески подтрунивают над количеством потраченного бензина, разнице затраченных средств и убытку, который возмещен! Резюме подводит Сергей Яценко, он напоминает начальнику розыска, как тот раскрывал кражу ковров, бегал по всему району за похищенным, а оно в это время уже было изъято старшими товарищами, чтобы не быть утраченным, и ждало его в отделе! У нас все просто:  работа в розыске - это творчество, а оно, как известно, никакими планами и задачами сверху не регламентируется. Все здесь зависит от тебя и товарищей, желания искать, умения найти и правильно оформить изъятое похищенное! Не заменима здесь помощь опытных учителей и воспитателей. Без них невозможно состояться как оперативнику и как руководителю, за это я буду благодарен моим старшим товарищам вечно!
             Прошло, наверное, года полтора. Я уже чувствовал свои силы в раскрытии преступлений. После меня районный розыск пополнился молодыми сотрудниками, которым я уже кое-что мог рассказать и показать. Я принял зону оперативного обслуживания от своего наставника Ивана Викторовича. Тот перешел по службе в дежурную часть отдела и несколько отдалился от проблем сыска. Время летело быстро- преступления, задержания, обыски, засады - все это не давало спокойно жить! Годы были также не простые. Денежное содержание выплачивали не своевременно, не хватало топлива для  служебных машин. Это не способствовало притоку кадров в наши ряды! Сложно было контролировать ситуацию в городе, но анализируя, могу точно сказать: руководством правоохранительных органов была выбрана единственно правильная линия борьбы с преступностью на то время. Мои вышестоящие руководители: Журавель Иван, Лысенко Федор, Кипшидзе Виктор, Пономарев Евгений приняли все необходимые тогда от милицейского гарнизона меры, чтобы не допустить бандитского «беспредела»! Конечно, делали они это все в тандеме с Городской Прокуратурой и Городским отделом Федеральной службы безопасности. Говоря о таких мерах и умелом руководстве, в доказательство этого я всегда привожу отсутствие на тот период в городе резонансных разборок, взрывов, расстрелов конкурентов. В нашем городе такого не было. Были, конечно, отдельные завороты, но мы быстро решали их. И наши граждане иногда даже не знали, как решалась эта проблема. Перечисленные выше люди внесли свой вклад в это! Хотя в соседних городах убивали мэров, подрывали машины конкурентов, расстреливали «братву».  В Шахтах все было контролируемым. Но нельзя сказать, что мы бездельничали! Именно наша работа и давала соответствующие результаты!
            Город захлёстывала наркомания, «маковая соломка», «симплекс», «винт», «гашиш» - это названия традиционных для того времени наркотиков! Количество наркозависимых множилось. «На иголку» садились дети благополучных родителей. Естественно, чтобы «колоться», нужны были деньги, а взять их можно было только у простых людей, обокрав, ограбив! Количество преступлений в этой связи росло. Иногда происходили курьезные случаи.
             Мой отец в это время трудился водителем такси. Трудно было, как и всем. Но наш «подучетный элемент» ездил на «колесах» чаще простых граждан.  У него были «дармовые» деньги! Расскажу об одном случае, где героем вновь стал Иван Викторович Головко, мой близкий товарищ и напарник. На нашей территории множились квартирные кражи, мы прочесывали притоны, «шерстили» наркоманов. Частенько общались с теми, кто считал, что он больной человек, по сезону сидящий на джентльменской отраве. При этом постоянно попадая в наше поле видимости, как лицо «сдававшее» какие-то вещи. Жили на поселке «Машзавод» два индивидуума: Вова «Мурка» и его «макоедный» друг Саша «Чикан». Оба этих товарища жили «по-понятиям», то есть кололись и воровали напропалую! Нас с Иваном Викторовичем они знали, поскольку мы их постоянно проверяли по кражам. Наши с другими  сотрудники посещения квартиры «Чикана» им надоедали. Тем более, что наш приход частенько заканчивался выбитыми дверями, поскольку из квартиры в подъезд дома шел устойчивый запах растворителя, который использовался при изготовлении «лекарства». Поскольку двери восстанавливать им было лень, да и деньги на такое занятие им тратить не хотелось, они просто перевернули двери с коробкой и установили так, чтобы они открывались наружу, что, по их мнению, должно было создать нам проблему проникновения в жилище, когда шла активная фаза варки наркотиков. Придя однажды к «Чикану» мы были удивлены произошедшими переменами, но расстроились не сильно. Небольшая «фомка» могла помочь решить эту проблему быстро. Надо было только быть уверенным, что в квартире идет изготовление наркотиков, то есть совершение преступления и, взломав быстро дверь, проникнуть и задержать преступников! Естественно, не раз и не два, эти  деятели предупреждались о судьбе пойманных преступников. Им неоднократно доводилось, что их ждет в случае задержания с поличным, но, как говорится, они уверовали в свою «звезду удачи». Дальнейший рассказ я приведу со слов моего  отца. Как он рассказывал, стоял он на остановке поселка «Машзавод», ждал «таксистской» удачи. Он увидел наших знакомых. Личности они достаточно известные, да и клиенты постоянные. «Чикан» на ходу поносил ни свет, ни заря «Мурку», причем литературных выражений в этом монологе было гораздо меньше, чем матерных. «Мурка», который в «воровской иерархии» стоял выше своего «кореша», шел молча, понуря голову и выслушивая ругань безропотно! Со слов «Чикана», он, проснувшись поутру, решил сварить лекарство  себе и другу, пока нет ментов. Исполнив этот обряд, он со спокойной душой стал ждать товарища по «болезни»! В этот момент в дверь постучали, на вопрос: «Кто там?», был получен убийственный ответ: «Кто, кто - Ваня Головко!» Представьте реакцию человека! Откроешь - срок, не откроешь - сами откроют, так как запах растворителя говорил о наличии в квартире «лекарства»! Посмотреть, кто пришел нельзя, поскольку глазок в перевернутой двери квартиры находится внизу! Короче, «Чикана» посетила паника и чтобы избежать проблем, он быстро слил в унитаз произведенное «лекарство» и открыл с облегчением дверь! Его удивлению не было границ. На лестничной клетке стоял его закадычный друг «Мурка» и задорно улыбался во весь рот! Что тут началось! «Чикан» начал орать на  остряка так, что на лестничные клетки вышли многие жильцы квартир подъезда. Но, что сделано, то сделано. «Ломка» погнала наших героев к сбытчикам, вот на этой дороге их и встретил мой отец, став свидетелем смешного, но поучительного случая, доказывавшего, что милиция в районе есть, и преступники ее боятся! Судьба этих героев была трагична, оба они умерли от передозировки наркотиков, буквально в течение одного года после описанного случая.
           Очень хорошо помню, как летом 1994 года мы с соседом по зоне обслуживания Киреевым Олегом задержали и привлекли к ответственности группу квартирных воров: Женю Постельняка, Виталия Острикова. Лето было горячим и по работе, и по погоде. Квартиры, а потом и частные дома ломались ворами «на  раз-два»! Почерк был похож. Угловые домовладения, берут только золото, хрусталь, кожу и ковры. Установили нескольких свидетелей, у которых эти, сначала не установленные лица, просили попить воды. Получили приметы, поняли, что работает одна группа. Кстати, работали они в перчатках. Следы при отходе посыпали перцем. Так что на то время это была существенная «головная боль» всего отделения розыска, да и всего отдела! Когда получили информацию о них, радости не было. Всё ворами делалось умело и скрытно, а выбиванием показаний, как многие иногда думают, мы не занимались. Работа предстояла кропотливая и филигранная. Начали с сожительницы Постельняка. К вечеру она рассказала о нескольких эпизодах, где «простукивала» жуликам квартиры и дома, чтобы убедиться в том, что хозяев нет дома. С ее объяснения и начался раскол группы. К исходу дня оба друга сидели в кабинетах сотрудников и постепенно сдавали квартиры, которые они обокрали в городе и окрестных поселках. Работа была долгой. «Вещдоки» с краж не поместились в кузове грузовика! Ковры, кожаные куртки, золотые украшения, норковые шапки, телевизоры, магнитофоны и магнитолы - вот, что было добычей этой группы!
             Самым интересным в работе был контакт с людьми, которые посвятили свою жизнь воровству. Они жили, нарушая одну из заповедей Христа! Но пользы от этого не имели ни они, ни их близкие. Все похищенное сдавалось скупщикам, а полученные за это деньги потом «прокалывались» быстро и безжалостно. Меня всегда волновал вопрос: «Почему люди начинают «торчать»? Так в «простонародье» в то время назывался процесс потребления наркотиков нашими клиентами. И вот при работе с этой группой, я получил, практически ответы от души, на эти вопросы. Сожительница Постельняка, Светлана, женщина около 30 лет, высказала простую, но точную мысль - этот «божественный кайф». Пережив его один раз, забыть нельзя! Все способы: «Кодировка, лечение - просто трата времени и средств». Единственным способом избавить человека от наркомании может быть возврат к активной жизни в обществе. Подъему «со дна», куда опустился человек, а это сделать очень сложно, мешают субъективные причины и желание самого общества. И самое главное - всегда остается шанс возвращения в прошлое,  оно не отпустит никогда! Ребята-воры из этой группы, были еще лаконичней: «Если нам отрубят руки, то друзья будут «колоть» нас, поскольку наркоманы - «стайные» личности». Чтобы понять, как живут такие люди, надо пообщаться с ними не один месяц! Так получилось, что моя служба в должности оперуполномоченного уголовного розыска была постоянно связана с работой, именно с такой категорией граждан. Без краж, грабежей, разбоев, а иногда и убийств они не могли существовать. Значит, их надо было знать, изучать. Однажды на небольшом рынке, мы с моим близким товарищем Володей Чумаковым, заметили молодого, очень высокого парня. Он нас заинтересовал всем своим «сочным» видом: Очень высоким ростом, более двух метров высотой, запоминающейся фигурой, кожаный плащ до пят, белая рубашка, галстук, большие оттопыренные уши, массивные челюсти пережевывали жвачку. При всем при этом, он изображал из себя налогового инспектора. Делал вид, что проверяет документы у торгующих бабушек, просто обирал их! Задержав его, в отделе мы узнали, что он приехал к нам из соседнего города. Поскольку воровать не может, а на наркотики нужны деньги, то занялся вот таким «выгодным» бизнесом. Бабушки, хоть и пострадали, но писать заявления конечно  же отказались. Действия Гены Педаня, так звали нашего нового знакомого, мы не документировали, поэтому после «откатки пальцев», проведения беседы и проверки на предмет розыска в родном городе, он был отпущен. Естественно, ему было предложено больше никогда к нам не попадать. Но это только нормальные люди понимают, что им говорят! Буквально через день, при проверке притона, мы вновь встретили нашего знакомого. Вид у него был «не очень», его «ломало»! «Ломка», по словам одного из моих клиентов: «процесс болезни организма, который требует новой дозы», происходила, наверное, с каждым из наркозависимых. Тот же клиент описал ощущения от «ломки», сравнив его с   ползаньем червей под кожей  по костям! В общем, словами это состояние не описать, а переживать не советую никому! Так вот, Гена лежал в холодном поту в притоне. В город не пришла партия «отравы». Сбытчики не торговали, ему просто было плохо! Мы это поняли по-своему, посчитали, что у человека нет денег на дозу и, увидев кожаный идеальный плащ, посоветовали хозяину продать его! Ответ поразил, даже нас! Он ответил, что это инструмент,  с помощью которого, он имел импозантный вид, а вид не продается! Вот такие это были люди! Собрав Гену для похода в отдел, от хозяйки притона мы узнали, что в городе Гена не один, здесь же на притоне появляется его жена, которая в розыске в родном городе! Отведя клиента в отдел, оформив документы, мы вернулись на адрес, ждать его половину. Хозяйка квартиры поведала, что дама весьма успешно крадет белье с веревок и появится на адресе с партией краденого белья! Это «сыщецкая» удача! Садимся в засаду, играем в карты, ждем гостью. Через час появляется еще один наш знакомый Игорь «Заня». Он тоже наркоман, относящийся к милиции крайне отрицательно, поскольку она его постоянно достает проверками! При поверхностном досмотре находим у него магнитолу из автомобиля с вырванными «с мясом» проводами. Он начинает «тупить», что нашел, за что вновь отправляется в отдел на вызванной по телефону и оставленной за углом дома дежурной машине. Там он рассказывает о краже из автомобиля по соседству с домом, где мы его задержали. Учитывая, что живет он достаточно далеко, его бы не сразу стали отрабатывать на причастность к краже. А так - удача нам, и «невезение» ему! Около двадцати двух в дверь звонят. Хозяйка по нашей команде впускает в квартиру миловидную женщину лет двадцати пяти. Мы, изображая джентльменов, помогаем ей снять пальто. Она замерзла, ее немного подламывает, видно, она из той же «стаи», что и ее муж. Интересуется, оставили ли мы ей «лекарство». Мы подыгрываем, приглашаем войти в комнату. Сумка, с которой она пришла, нас очень интересует, но все должно идти по порядку. Я прошу хозяйку пригласить соседей - понятых. Дама воспринимает это как шутку, но как только заходят люди, понимает, что все серьезно! Поведение становится настороженным, нервным, приветливость пропадает. Перед нами совсем другой человек, он затравлен, но готов биться! При досмотре в сумке находим белье. Новая знакомая, а это жена Гены Педаня - Елена, поясняет, что купила его. На вопрос с издевкой: «А почему оно мокрое»- молчит. Когда же на одной из простыней оказывается прищепка, мы, глядя на нее, начинаем откровенно ржать, а она -  кусать губы и «бешено» думать, что отвечать на это! В пальто находим леску, длиной около десяти метров с крючком и блесной. «Рыбачка» сдается и начинает свой невеселый рассказ.
             Жизнь у Елены после развода с мужем не «заладилась». Новый сожитель - вор, посадил на наркотики. Денег было много поэтому,  она  процесса не заметила, хватилась лишь тогда, когда сожителя посадили и самой пришлось узнать ужас ломки. Но она, будучи сильной личностью, не пошла на панель. Она стала красть, но и здесь ей везло недолго. Очень скоро ее поймали и, учитывая, что это было впервые - отпустили под подписку о невыезде. Только «доза» от этого не уменьшилась, как и потребности в поиске наркотиков, тоже. Она, нарушив подписку, сбежала в соседний город с новым мужем, где принялась активно красть белье с веревок! В чем, надо сказать, преуспела. И если бы не помощь хозяйки притона, мы бы долго и упорно искали «бельевых» воров среди наших «подучетных» и скорее всего, мужского пола. А так, все случилось быстро и в нашу пользу!
            Утром начали поиски квартир, где Елена воровала белье с балконов. Была суббота, и наш утренний визит почти никого не радовал. В двух адресах из шести люди вообще еще не знали, что им нужно вновь приобретать постельное белье по причине кражи! В одном из адресов, хозяин стал «строить» из себя сердобольного и всепрощающего, упрекая нас в том, что мы, видите ли, зря едим свой хлеб, когда ловим симпатичных девушек. Однако, его жена мигом расставила акценты, когда сообщила ему, что импортное, новое постельное белье украдено, а цена такого комплекта -  его целая месячная зарплата! Что самое интересное, все кражи Елена совершила с балконов третьего этажа. Нам было чему удивиться! Кончилась эта история просто: ее и ее мужа, «агента «Госстраха», забрали сыщики соседнего города. Елену ждала камера, меру пресечения ей изменили, а Гену -  масса вопросов по аналогичным мошенничествам в родном городе, где бабушки с рынка были менее сердобольны, чем наши, и написали заявления по фактам мошенничеств. Вот так судьба обошлась с гостями нашего города. Их судьба - это наша работа,  по защите наших граждан от таких вот  не прошеных гостей.
           Так и шли дни, месяцы, как один миг. Они были самыми счастливыми в моей жизни, ведь мужчина живет работой, а работа в таком коллективе, это радость и удовлетворение! По-своему я азартный человек, рыбак, охотник и такая работа была мне по душе. Конечно, рыться в чужом белье не всегда приятно, но живая работа с людьми приносила удовлетворение и пересиливала все отрицательные стороны деятельности по службе!
Шаг вперед
            Мои командиры и воспитатели в военном училище внутренних войск твердили мне, что офицер-карьерист, в хорошем смысле этого слова. Без желания расти по карьерной лестнице он не может существовать, как личность. В чем-то я с ними согласен. Уже через два года службы в родном отделе милиции мне предложили должность одного из заместителей начальника отдела. И здесь опять, как и при распределении, в начале службы в милиции, свою роль сыграла судьба. Я не прошел согласование на должность руководителя службы милиции общественной безопасности и  продолжил работу в уголовном розыске. Честно скажу, я не думал, почему не был назначен на должность. Мне нравилась живая работа, общение с людьми. Все это было у меня здесь и я не переживал из-за отсутствия карьерного роста. Просто продолжал служить и делать свое дело. В этот период было несколько «красивых» раскрытий - задержание группы Долотихина Саши «Зека» и группы Кости Салькова. Эти группы совершили порядка тридцати эпизодов краж каждая. Были законспирированы и сложны в разработке, но наша кропотливая работа дала результат. Они были задержаны, изобличены и понесли заслуженное наказание.
            Весной 1996 года, я был назначен на должность начальника службы криминальной милиции родного отдела. Назначение прошло только после того, как я согласился поступить учиться в юридический профильный ВУЗ, который мне пришлось осаждать в течение пяти лет, попутно выполняя свою рутинную работу. Скажу честно, мне учеба дала многое, а самое главное -  появились новые связи в соседних подразделениях, пополнился багаж юридических знаний, что было немаловажным. Возможно, мне кажется, но личный состав принял меня легко, я не был «самодуром», лез в мелочи, помогал молодым и прислушивался к   опытным  сотрудникам. Работы было много, и мы удачно разделили руководящую работу с более опытными руководителями: начальником уголовного розыска Анатолием Жаворонковым и его замом Юрием Конуховым. Я постарался внести в работу что-то новое, то, что мы еще не использовали в работе. В первую очередь -  возможности специальных подразделений ГУВД области. А  мои бывшие наставники, а ныне -  подчиненные занимались организацией повседневной деятельности сотрудников, их обучением и воспитанием. Это дало результаты, и показатели отделения, да и всего отдела стали лучшими в городе. Я ощущал причастность к этому. Конечно, без моих руководителей Виктора Удовенко, Ильи Войнова, Сергея Ушакова, мое становление прошло бы не так быстро и успешно, но эти люди оставили на моем пути четкий след, которым я шел, иду и буду идти. Они были «прокладчиками» моей судьбы!
             Теперь в мои обязанности входила организация работы по раскрытию  наиболее тяжких и резонансных преступлений по всей территории обслуживания. И такие преступления не дали себя долго ждать. Уже через неделю после назначения, недалеко от отдела милиции было совершено дерзкое, жестокое убийство. На глазах взрослых  свидетелей и детей, был убит молодой парень, офицер запаса Алексей Молчанов. Представьте: весна, апрель, только начинает темнеть - во двор многоквартирного дома вбегает мужчина со следами крови на одежде, он истошно кричит, просит помощи. Люди не торопятся, они не поймут, что происходит, но всем интересно, что будет дальше. Следом за ним во двор вбегает еще более молодой парень. Догнав первого, он сбивает его с ног и, сидя сверху, начинает бить его ножом в лицо и шею, свидетели опешили! Но они еще больше поражаются, когда из темноты под светлый круг от фонаря вбегает молодая блондинка с лопатой и бьет лежащего снизу парня так, как будто желает отрубить ему голову! Оцепеневшие свидетели начинают роптать, матери отводят детей от балконов, чтобы они не видели эту ужасную картину. Мужчины призывают прекратить избиение, но уже поздно, первый парень мертв, девица, прокричав что-то о мести, уходит в темноту!
            Свидетели вызывают милицию. Как всегда, на место первыми приезжают сотрудники вневедомственной охраны - они мобильны и хорошо подготовлены. По моему глубокому понятию, именно такие подразделения надо развивать в полиции, но… видимо, сверху виднее и все происходит сейчас  наоборот! Вневедомственная охрана МВД РФ - это хозрасчетное подразделение сокращается и ликвидируется! Удостоверившись, что парень мертв, установив свидетелей, они сообщают в отдел милиции о произошедшем и, дослав патроны в патронники автоматов, уходят в темноту. Через несколько минут, они выводят из темноты молодого парня со следами крови на одежде, но свидетели говорят, что его под фонарем не было! Парня доставляют в отдел милиции, он представляется Сергеем Свешниковым, живущим по соседству с местом убийства, в частном доме. Появление на себе следов крови он объяснить не может! Обо всем этом я узнаю утром, по прибытию на службу, ознакомившись с собранным материалом. Ясности это к докладу дежурного, молодого опера, не дает! Начинается рутинная работа, руководство не торопит, там служат опытные сотрудники и они понимают, что такое раскрытие убийства. Определяемся по работе: одна группа работает по связям убитого, с его родными, вторая -  отправляется на повторный поквартирный обход. Ну а мы, кому положено быть связующим звеном, принимаемся за Свешникова. Беседа с ним трудна, точнее ее нет вовсе, он молчит. Но через пару часов начинает нести чушь, якобы он ремонтировал свой автомобиль ВАЗ 2106. К его гаражу подъехал точно такой же ВАЗ, в нем сидели два парня и девушка - блондинка. Парни попросили разрешения заехать в гараж и заняться сексом с девушкой, потом он ушел, выполнив их просьбу. А когда он вернулся, никого уже не было.  Он хотел получить деньги за гараж, которые ему должны были отдать «любовники». Он пошел их икать и его задержали сотрудники милиции. Все, конечно, не очень логично, но самое главное -  он не может объяснить, откуда у него столько крови на одежде! Приезжают сотрудники первой группы. Они дают характеристику убитому Молчанову: «Нормальный человек, но повернут на «любви» к блондинкам». Он их просто коллекционировал! Это уже кое-что, но большой ясности не вносит. Один из друзей дает нам координаты двух знакомых убитого: Бубновой и Долгополовой. Отсылаю за ними группу, встречаю следователя прокуратуры. Он, изучив обстоятельства дела, изъяв одежду со Свешникова, выписывает протокол задержания. Едем в гараж задержанного, где находим автомобиль убитого Молчанова. Все ценные вещи в нем на месте! В это время привозят первую знакомую убитого- Долгополову. Она, симпатичная блондинка, с длинными волосами, учащаяся хореографического училища. Ее совсем не интересует судьба убитого, она относится к ней безразлично. Вечер убийства она провела с другим молодым человеком. Дополнительное опознание подтверждает, она не та роковая блондинка, что рубила лопатой Молчанова, на глазах детей и их родителей. Привоз второй знакомой не дает тоже никаких результатов. Бубнова - сотрудница городского похоронного бюро, так же имеет алиби и не опознана свидетелями жестокого убийства! Все, ступор! В беседе с судмедэкспертом, узнаю, что помимо ранений шеи и головы у Молчанова есть ранения спины, и, судя по раневому каналу, эти ранения нанесены ему тогда, когда он стоял вертикально и не двигался. Этот факт тоже не добавляет ясности. Так заканчивается первый день работы.
             Утром, поставив задачи подчиненным, вместе с Володей Чумаковым еду в ИВС города, где находится наша единственная зацепка - гражданин Свешников. Беседа идет трудно, но мы находим слабину. Он реагирует на простые раздражители: «Еду, срок отбытия наказания, возможность помыться». Как не странно, его не заботит, как он будет смотреть в глаза людям после этого случая, если его вина будет доказана! Судя по всему, мы на правильном пути и пока будут делаться экспертизы, мы получим объяснения о появлении  крови на его одежде. Но не все так просто! Свешников юлит, изворачивается и только через три часа говорит фамилию – Ковалев! Это уже почти победа, пока клиент не сломлен. Надо быстро «крепить» второго, чтобы на встречных показаниях установить истину! «Летим» на адрес, парень нам знаком. Несмотря на свои шестнадцать лет, он уже проходил по кражам в качестве свидетеля! Парень дома. В коридоре квартиры его стрижет сестра. Нам, естественно, не рады. Просим ее  передать нам парня и самой явиться в отдел милиции. Она нам доверяет, но тут же начинает «пытать» брата - за что. Мы многозначительно молчим, страхуя выходы из квартиры и на балкон. Парень молчит. Но на вопрос, о том, сколько его ждать, он неожиданно отвечает, что долго. В отделе парень быстро начинает давать показания, как убивал Молчанова. Именно этот подросток бил его ножом сверху, когда он лежал под фонарем! На теле убитого мы насчитали более тридцати ран! Но остается еще один вопрос: кто же роковая блондинка, нанесшая рубленный удар лопатой? Парень называет - Пожидаева Таня! Едем за этой дамой. Она устраивает «концерт» на всю улицу, призывая в помощь прокурора и суд. Мы непреклонны, но и в отделе ничего нового не происходит. Она молчит, даже после того, как ей обо всем рассказывают на очных ставках ее подельники!
            Постепенно начинает проясняться страшная картина преступления, жестокость и цинизм которого поражают даже нас! Сергей Свешников имел страсть к легковым автомобилям, но зарабатывать деньги для их покупки не хотел. Он вообще не утруждал себя ничем, что бы его касалось. Жил простой «амебой». Ел, пил, не работал. В беседах с молодым «оболтусом» Ковалевым, он рисовал ему картины раздольной жизни за счет других людей, которых, с его слов, можно грабить. По наследству от отца ему досталась «старенькая» ВАЗ 2106. В середине 90-х-это серьезное транспортное средство! Но машина постоянно ломалась, денег на ремонт, магнитолу не было, и Свешников предложил украсть аналогичный, но более новый автомобиль, переставить все ценное с него на свою машину и пользоваться уже ею, как своим автомобилем. В это время к группе присоединилась Пожидаева, которая после развода с мужем хотела веселья и острых ощущений. Постепенно родилась мысль заманить в гараж Свешникова водителя на машине, похожей на автомобиль Свешникова. Убить его, труп вывезти и закопать в лесополосе, а с запчастями решить, как было ранее оговорено. Пожидаева должна была играть роль приманки, поскольку, притягивала взгляды мужчин  цветом своих волос и весьма знойными формами! Преступники приготовили удавку, сделали ее из детской скакалки. На концах сделав петли и скрепили их изоляционной лентой. Ее мы позже изъяли на крыше гаража Свешникова, куда он ее забросил в вечер убийства. Кроме того, у них были заточенные ножи и материя для упаковки тела несчастного водителя. Не все получилось сразу, то машина у клиента Пожидаевой была не того цвета, то Свешников не решался на крайний шаг. Но на беду Молчанова, цвет волос Пожидаевой сыграл с ним роковую шутку. Пообщавшись с весьма колоритной, и как ему показалось, доступной блондинкой, он, ничего не подозревая, подвез ее к гаражу Свешникова. Как пояснила дама, она в ссоре с мужем и, поскольку ей очень нравится кавалер, она, горя огнем желания, готова разделить с ним заднее сидение автомобиля в гараже своего кума Свешникова. Бедный Молчанов, ослепленный, как ему казалось удачей, шел на бойню, как привязанный. В гараже, что-то пошло не так. Ковалев, спрятавшись в  углу, не сразу пришел на помощь Свешникову нанесшему первые удары потерпевшему. Молчанов начал кричать и вырвался на улицу. Тут в драму вступила Пожидаева, она, схватив лопату, погналась за бежавшими к людям, Молчановым и его убийцей Ковалевым. Под фонарем двора, на глазах многочисленных свидетелей, в том числе детей, они лишили жизни молодого парня! А Свешников, в это время, в прострации шел на крики подельников, которые несколько отклонились от тропинки и убежали в сторону. Сам же убийца попал в руки сотрудников милиции, приехавших на вызов! Что самое интересное, ни один из убийц не переживает о том, что произошло. Они относятся к этому просто и буднично, больше переживая за сроки, что их ждут после суда, который неминуемо настал! Свешников, как организатор группы, получил пятнадцать лет лишения свободы, «роковая блондинка», ввиду полного отсутствия раскаяния - четырнадцать лет колонии, ну, а несовершеннолетний Ковалев  - максимальные десять лет лишения свободы! Можно вроде бы поставить точку под этим рассказом, но без выводов не получается! А они просты: «Будьте аккуратны в выборе знакомых и друзей, чтобы не повторить судьбу, в целом нормального человека, Алексея Молчанова»!
              Многие авторы повествований о работе милиции и полиции с увлечением смакуют подробности кровавых сцен. Из-за этого такие повествования нравятся не всем категориям читателей, что, наверное, закономерно. Я не буду повторять ошибок или злоупотребления при описании тех случаев, в которых пришлось участвовать мне и моим товарищам. Постараюсь быть кратким и не подробным, но статистически точным при изложении фактов. Тем более, что участники этих событий всегда могут опровергнуть мое изложение. Как я уже говорил выше, с назначением меня на должность руководителя оперативной службы, все особо тяжкие и резонансные преступления становились моей вотчиной. Спрос за их раскрытие шел не только с исполнителей, но и со всего отдела милиции, а значит и меня лично.
              Работы в это время хватало, но бывали дни, когда по непонятному стечению обстоятельств казалось луна умывалась кровью. В эти дни, не большой по меркам мегаполисов район, всего, каких-то, семьдесят тысяч жителей становился ареной смерти. Так было и апрельским днем 1997 года. Утром, как обычно, я стоял на остановке общественного транспорта, чтобы успеть попасть в отдел к 8-00. К остановке подъехал автомобиль начальника отдела и Войнов Илья Феофанович пригласил присесть в машину, следовать на службу с ним. Это не было редкостью. Вообще, очень часто руководители близко общались с подчиненными. Просто прибытие в отдел разных категорий происходило не одновременно, поэтому такие пересечения были не частыми. Сев в автомобиль, я понял, что произошло что-то из ряда вон выходящее. Шеф был напряжен и взволнован. В разговоре он сообщил, что ему позвонили и сообщили о двух криминальных трупах за ночь. В одном случае, муж обнаружил жену в постели с ножевым ранением в грудь, в другом, на футбольном поле поселка «Машзавод» был обнаружен труп мужчины с признаками насильственной смерти, ссадинами на теле и голове. Рядом валялся обрезок трубы, который, судя по всему, и был орудием убийства. Разделившись по местам совершения преступлений еще в машине, по приезду в отдел каждый из нас, приняв на борт автомобиля сотрудников, выехал на место происшествия. Я убыл на труп, обнаруженный на футбольном поле, учитывая, что ранее  это была моя территория обслуживания. По прибытию на место, обнаружил уже заканчивающую работу на месте, следственно-оперативную группу. Результаты были неутешительны. Личность убитого не установлена, свидетелей не выявлено. Как труба попала на поле, не понятно. Начали вновь все с начала. На другом конце поля,  противоположном от места убийства, на лавочке в кустах обнаружили пустую бутылку от водки, нехитрую закуску. Все это было разложено на листах журнала «Лес». Согласовали со следователем прокуратуры изъятие предметов застолья. В это время сотрудники при поквартирном обходе нашли бабушку - свидетеля, которая в трупе опознала местного тихого «любителя выпить». Дело пошло. Однако, посещение родственников убитого результатов не дало. Дома его не было два дня, а ночевать он мог по многим  адресам. Стало быть, предстояла отработка очень обширных связей убитого, но что делать, эта рутина и есть основная работа сотрудника уголовного розыска. Оставив часть сотрудников работать на поселке, я вернулся в отдел милиции. У шефа дела шли более успешно. При осмотре трупа женщины обнаружился ряд неточностей, поведанных супругом несчастной. Раневой канал был почему-то закрыт тряпичным тампоном. Муж нервничал, что заставило задавать ему прямые вопросы. От них он еще больше расстроился и поведал истину по делу. Он поссорился с женой, в горячке ударил ее ножом на кухне. Поняв, что натворил неисправимое, он закрыл рану тряпкой, омыл труп, после чего уложил его в постель и, испугавшись, позвонил в милицию. Он не был бессердечным человеком и не смог сыграть качественно спектакль: «Обмани сыщика». Поэтому уже к обеду был направлен в ИВС города. Мои успехи были не столь убедительны. Доложив результаты руководителю отдела и в УВД города, я начал готовить план мероприятий по раскрытию убийства, но моя работа была прервана звонком из дежурной части. Со слов дежурного,  все на  том же поселке «Машзавод», в собственной квартире был обнаружен труп шестидесятилетней женщины с ножевыми ранениями. Бросаю рутинную «писанину», вновь с группой выезжаем на убийство.
             В двухкомнатной квартире на третьем этаже пятиэтажного дома, в коридоре, обнаруживаем труп хозяйки квартиры, гражданки Зайцевой. Она буквально истыкана ножом. Во всех комнатах, на полу обильные следы крови, в которых видны следы отпечатков босых ног, как мы понимаем - убийцы, так как хозяйка одета в чулки. Зрелище не из «приятных». Тем более, что приходится и  нам передвигаться по крови. Летать мы не можем! Дочь убитой Елена, миловидная дама, весьма спокойно заявляет нам, что из квартиры, кроме небольшого магнитофона, ничего не пропало. После осмотра, начинаем поквартирный обход. Дочь же хозяйки приглашаем проследовать в отдел, и снова пусто. Кроме того, что около 0-30 в квартире убитой была слышна возня и громко играла музыка, нет никаких данных, заслуживающих нашего внимания.  Причем,  дочь соседки убитой, девушка лет шестнадцати, обучающаяся в юридическом лицее, находилась на лестничной клетке около  двадцати двух часов и никого подозрительного не видела! Опять «висяк»! В отделе милиции дочь убитой, работающая бухгалтером в магазине, рассказывает, что в ночь убийства отдыхала с двумя гражданами республики Украина в Волгодонске. Что произошло в квартире, не знает. С ее слов, мать порядочная и добрая женщина, которая не потребляла спиртного и не водила к себе посторонних! Прямые вопросы к Елене дают и прямые ответы. Она любит секс и не прочь «отдохнуть» с двумя мужчинами сразу. Но чтобы «на поселке» не было слухов,  не страдала ее репутация, она очень аккуратно выбирает партнеров и старается делать все это скрытно! Пока ездили в гостиницу за гостями из соседней страны, у начальника розыска созревает идея откатать пальцы ног миловидной дамы, на всякий случай. Что он и делает. Надо сказать, что это был единственный случай в моей практике, но потом экспертиза дала заключение, что отпечатки пальцев ног убийцы соответствуют оставленным на месте происшествия, так что  и на ноги преступникам надо надевать носки, если они не хотят оставить следы на месте! Но это потом, а пока отпечатки пальцев ног дочери не соответствуют оставленным убийцей, и снова тупик. Плотный, поквартирный обход не дает результатов. Никто ничего и никого не видел. На этом заканчивается день. Утром, получив порцию «витаминов» от руководства, назидание в необходимости работать, беседуем с ребятами из Украины. Они спокойны и подтверждают, что ночь провели с дочерью убитой в Волгодонске и даже представляют документы о нахождении в тамошней гостинице! В трудах, мытарствах проходит несколько дней. Убийства на поселке «Машзавод» не раскрыты,  хотя у нас появились приданные силы и мы стараемся, все тщетно. В один из дней ставлю задачу выяснить, сколько адресов на поселке получают журнал «Лес». Это не было сделано сразу, потому что связь убийцы и места распития спиртного, представлялась весьма призрачной. Слишком далеко было место распития от места убийства. Следов же борьбы на месте и по пути от места распития мы не обнаружили. На наше счастье «на поселке» журнал «Лес» выписываю всего три семьи! Срочно отправляю «на поселок» группу оперативников во главе с Виталием Варченко. Через два часа у меня в кабинете сидит одна из жительниц поселка и спокойно рассказывает, как накануне убийства к ней обратился за закуской местный хулиган. Ранее судимый, и нам хорошо известный Андрей Аганин. И она отдала ему нехитрую «снедь», завернутую в листы журнала «Лес». Вот это удача! Пока следователь допрашивает женщину, Варченко привозит Аганина. Он человек «чаленый», говорить с ним просто. И уже через полчаса он рассказывает о роковом вечере. Говорит, как «по пьянке» забил трубой собутыльника. При внимательном осмотре его одежды и обуви находим следы крови. После приема от Аганина объяснения, Варченко везет его к следователю прокуратуры. Можно считать второе убийство одного дня раскрытым. Теперь все силы бросаются на раскрытие третьего!
           Несколько следующих дней новых результатов в работе по раскрытию убийства не дают. Постепенно в глазах опер - состава огонёк жажды раскрытия гаснет. Не добавляет людям радости и повседневная рутина. Жизнь не стоит на месте, надо раскрывать другие преступления! При внимательном анализе данных жителей подъезда, где было совершено убийство, обнаруживаем бывшую жену и дочь одного из «бакланов», любителей подраться на поселке - «Купы». Он пять раз судим еще в СССР по ст. 206 УК РСФСР «Хулиганство». У руководства возникает мысль, что если он «по пьянке» пришел к бывшей жене, попутал квартиры и, поскандалив, убил хозяйку соседней с женой квартиры! Версия достаточно сказочная, но-  другой у нас  нет. Анатолий Жаворонков беседует с женой «Купы», она носит нормальную фамилию Плахотина. Трудится, воспитывает дочь. Не доверять ей нет смысла. Выслушав ее показания, я убеждаюсь, что наша версия -  пустышка и прошу ее подняться в мой кабинет после того, как она будет допрошена начальником розыска. Через минут сорок женщина входит в мой кабинет. Она устала от наших вопросов, но ведет себя сдержанно и готова ответить на мои вопросы. Они коротки. Меня интересует ее мнение по поводу произошедшего. Такой подход неоднократно позволял услышать субъективное мнение свидетеля, но в более приемлемой, для нас упаковке. Человек, видя заинтересованность в своих показаниях, излагал их более открыто, с выводами, а они иногда были весьма интересными. Со слов Плахотиной, убийство совершил кто-то из местных, вхожих в квартиру убитой. Но муж ее -  «Купа» к этому не причастен. Он не смог бы этого сделать, как по своим понятиям, так и потому, что в полночь на поселок никогда не приехал бы, зная, что его там никто не ждет. Однако, она сообщает, что около полуночи, с танцев в поселковом клубе вернулась ее дочь Татьяна, девушка лет шестнадцати. Скорее по инерции, нежели по умыслу, прошу ее направить дочь для беседы ко мне. Плахотина  согласна, она готова помочь, чем только сможет.
              На следующий день встречаюсь с молодой, стеснительной девушкой Татьяной Плахотиной. Ничего нового  она не рассказывает. Однако, когда разговор кажется уже почти законченным, как бы невзначай, сообщает, что когда возвращалась с дискотеки, то в подъезде дома, между вторым и третьим этажом, на площадке видела дочь соседки убитой, которая беседовала с молодым человеком! Немедленно уточняю время встречи, и не путает ли она, но ответ очень честен. Спутать время, около полуночи и обстоятельства, она не может. На всякий случай задаю вопрос: «А парня она знает»? Да, он ей знаком. Он ее бывший друг -  Витя Квасников. Личность  эта мне  известна. В общем, то неплохой парень, но постоянно попадает в «переплеты» с законом. Вот и мое знакомство произошло с ним, когда он  с друзьями  забрал у соседа машину. Покатавшись на ней, въехал в кирпичный забор. Учитывая, что ему на тот момент не было восемнадцати лет, хозяин простил его, а Фемида была благосклонна. В итоге его не посадили!
              Отправляю за Квасниковым. Беседа с ним проходит без предисловий. Мы знакомы, и я для него никогда не был плохим. Но, ничего  интересного он не сообщает: «Да стоял, да говорил с дочерью соседки убитой, ушел около часа ночи, но ничего не видел, не слышал»! Начинаю задавать уточняющие вопросы: «Играла ли музыка, слышал ли крики»? При этом достаю протокол допроса, начинаю его заполнять и вдруг, как гром среди ясного неба! «Пишите, я все видел и слышал!» Квасников рассказывает, что около ноля пятнадцати, в квартире убитой послышался шум, сдавленные крики, возня, потом заиграла музыка. Но крики можно было услышать и сквозь музыку. Все это продолжалось около пятнадцати минут, потом дверь на лестничную клетку открылась. Из квартиры вышел молодой парень, лет двадцати. Под курткой у него был магнитофон, а в руках окровавленный нож. Да и вся одежда была в следах крови. Проходя мимо стоящих молодых людей, он показал нож и просто, без надрыва сказал: «Если кто-то из вас  пикнет, то с вами  будет то же, что и с бабкой»! На всякий случай, еще не веря в удачу, спрашиваю: «знаком ли он  с этим парнем»? Тот начинает вспоминать, говорит, что это сын мужчины, который играет в оркестре завода и что около трех лет назад при распитии спиртных напитков в его квартире умер его друг! Случай мне знаком и я называю фамилию человека - «Крысин»! Квасников с облегчением кивает головой и уже просто вспоминает, что это бывший друг его девушки, с которой они стояли на лестнице в день убийства! Все становится на свои места. Тут же отправляю за Крысиным и подругой Квасникова, той самой, что учась на юриста, «морочила» нам голову.
              С Крысиным, по приезду начинают беседовать Анатолий Жаворонков и Виталий Варченко. Сам же я беседую с подругой Квасникова, и как получается, основным свидетелем трагедии, которая, не захотела помочь нам в раскрытии убийства соседки,  на глазах которой выросла. Беседа ничего не дает. Девушка ничего не видела. Спать ушла около двадцати двух часов, при этом холодное самообладание позволяет не выдавать волнения! В дверь заглядывает Варченко, просит выйти. В коридоре отдела милиции, он мне говорит, что Крысин признался: нож со следами крови лежит под ванной  в  его квартире. Там же лежит одежда, в которую он был одет. Магнитофон он отдал приятелю, живущему по соседству с ним на поселке. Отправляю его за следователем. Даю назидание о проведении обыска и изъятию вещей. Сам же возвращаюсь в кабинет. Мне просто интересно, что движет мыслями этой девушки, которая учится на юриста в техникуме, но при этом покрывает убийцу! Почему она, воспитанная в нормальной семье, дважды беседуя с сотрудниками милиции при поквартирном обходе, не рассказала о практически очевидном преступлении, ввела нас в заблуждение и заставила искать других свидетелей! Но ответов на вопросы я не получаю. Более того, у меня требуют немедленной свободы и возможности покинуть кабинет! Это уже слишком! Начинаю кричать, взывая к ее элементарной, человеческой порядочности, но все бесполезно! Тогда вызываю сотрудника уголовного розыска и даю команду на помещение данной свидетельницы в дежурную часть. Пусть с ней разбирается следователь! И уже на выходе из кабинета, расплакавшись, она рассказывает то, что мы и так уже знаем! Оставляю ее ждать приезда следователя прокуратуры, сам  же лично спускаюсь в кабинет, где дает показания Крысин. Это молодой, абсолютно спокойный парень. Рассказ его прост, незатейлив. Он решил украсть у бабушки магнитофон и, зная, что она не закрывает окно на кухне, поднялся на третий этаж по пожарной лестнице, проник в квартиру. На его беду, в квартиру зашла бабушка Зайцева. Она отругала его и пообещала, что расскажет его матери, с которой она дружила, об этом! Крысин пришел в гости к своему приятелю, рассказал ему о произошедшем. Тот выразил мысль, что бабку надо «валить», пока она не «настучала» матери Крысина! Озадачившись произошедшим событием, Крысин пришел домой, подготовил нож и вечером тем же путем проник в квартиру, где  просто истыкал бабушку ножом. Он забрал злополучный магнитофон, отдал его другу - «советчику». Сам же вернулся в квартиру, как ни в чем не бывало, поужинал и лег спать. При этом, у его  матери не возникло никаких подозрений, что ее сын только что совершил особо-тяжкое преступление!
           По моему разумению, в этот период появилось новое поколение, более жестокое, беспринципное, способное на любые преступления. Формировалось оно под воздействием «ветра перемен» в стране! Именно в этот «переменный» период страна захлебывалась кровью. Кто-то убивал и грабил за миллионы, а кто- то за мелочь. Разницы между ними не было! Как не было разницы и нам, чье убийство раскрывать. Мы делали свою работу и старались делать ее честно! А Крысин получил свои девять лет.  Максимум для него был -  десятилетний срок, поскольку ему на момент убийства не исполнилось восемнадцати лет. Его друг- подстрекатель пошел по делу свидетелем обвинения, как и соседская девочка, которая не хотела говорить правду нам при поквартирном обходе. Квасников позднее женился на Плахотиной. Они мирно жили. Пока он вновь не попал под влияние дружков и не загремел под суд, Но это уже совсем другая история, как любит говорить Леонид Каневский, ведущий программы «Следствие вели».
               Конечно, работа милиции - это далеко не только убийства и резонансные преступления. Это еще и рутинная работа по раскрытию краж, мелких уличных грабежей и самое главное - это борьба с системой. В годы моей службы появились уникумы, которые считали доблестью дослужиться до звания «полковник милиции» ни разу не приняв участия в раскрытии преступления. Они считали себя элитой, которая, ничего не понимая в работе оперативных служб, требовала раскрытий преступлений, заставляла писать отчеты, справки, умело доносила начальникам, кто виновен в несвоевременном предоставлении различных документов! Позднее, именно из их плеяды появились «настоящие полицейские», для которых «показатель» стал важнее работы, а «палка» необходимее красивой оперативной комбинации. Все это было и происходило на моих глазах, но пока мы могли бороться с системой, у нас были раскрытия и разработки. Я уже говорил, что мои руководители всегда давали  мне возможность экспериментировать, заниматься творчеством, в этом я и вижу череду моих удач в службе! Не знаю почему, но мне всегда нравилось работать по раскрытию квалифицированных грабежей, разбоев, пытаться выявлять факты бандитизма. Для не особенно осведомленных: бандитизм - это не  только одно вооруженное нападение. Выявить банду - это следственная задача. Оперативник может «накопать» информацию, раскрыть разбой, изъять оружие, но без работы со следователем состава этого преступления не будет! Только расписав роли преступников, иерархию в группе, поняв порядок связей, механизм разработки преступлений, совершенных группой, можно претендовать на то, что будет возбуждена эта, достаточно редкая статья. За время моей службы, я и мои сотрудники приняли участие в выявлении более десятка таких групп. Это запоминается надолго, скорее - навсегда, и эти преступления являются знаковыми в карьере «опера». Именно за них награждают, повышают в званиях и должностях! При работе над ними нет мелочей. Очень важно вникать во все происходящее. Работая в первом отделе милиции, мне пришлось плотно поработать с двумя преступными группами, которые были изобличены в совершении фактов бандитизма. Эти события, да собственно, как и многое другое, стоят, в моей памяти живыми картинами.
          Зимой 1996 года, по району было совершено несколько разбойных нападений на квартиры граждан. По почерку, приметам, количеству участников, нами было сделано предположение, что большая часть их была совершена одной группой. Неспокойно было и в «соседних» с городом районах. Грабились магазины, склады, угонялся скот с ферм. Очень часто преступники применяли насилие к сторожам, связывали их. Бывали и случаи убийств. Однажды утром, прибыв на службу, я срочно выехал на квартирный разбой, недалеко от здания отдела милиции. Группа уже работала. Уставший от ночного дежурства «опер» принимал протокол устного заявления. Я прислушался к беседе.  Хозяин квартиры, с упоением рассказывал, как он отбив от лица, скорее всего пластмассовое ружье, которое, тем не менее, щелкнуло, погнался за преступниками, которые утром, видимо, не ожидая встретить мужчину в квартире и получив сопротивление, ретировались. Внимание привлекла деталь, что человек пять быстро сели в автомобиль «УАЗ» защитного цвета и быстро ретировались! Выезд на преступление на «УАЗике» - это нонсенс, даже для нашего захолустья! Первичные мероприятия, как мы говорим, результатов не дали. Разбой превратился в «висяк», на нашем сленге - нераскрытое преступление. Прошло около месяца, ко мне в кабинет вошел Игорь Иванов, оперативник, курировавший центр поселка и предложил спуститься к нему в кабинет, послушать одного человека. В кабинете опера сидел немолодой, потертый жизнью человек. Судя по наколкам на фалангах пальцев, долго и упорно работавший «на хозяина», по-простому - трудившейся на различных работах в колониях. Информация, которую он давал,  походила на сюжет фильмов того времени о братве, причем, даже не нашей, а заграничной! С его слов, в городе орудует банда, состав ее: некто Глазков, несовершеннолетний Кузнецов, сосед Глазкова и два парня, «залетных» из города Усть-Донецк. Это сто километров от нас. Одного из них зовут Сергей, ему около двадцати лет, второй Андрей, он вроде бы только что пришел из армии. На вооружении у них автомат «АКМ» с прибором бесшумной и беспламенной стрельбы с  специальными патронами, гранаты, обрез охотничьего ружья, причем, обрезан лишь приклад оружия. Передвигается банда на автомобиле «УАЗ» цвета «хаки». Его они похитили из гаража главы Администрации Усть-Донецкого района! Со слов мужичка, он просто решил помочь нам, поскольку считает, что эти «беспредельщики» скоро кого-то завалят! Рассказ не походил на правду. Слишком все было «книжным» и «киношным», но мы решили проверить. Конечно, никто ехать в Усть-Донецк не стал, просто позвонили в отдел милиции и  попросили проверить информацию о краже авто у главы Администрации. Над нами посмеялись, сказали, что у них такого быть не может вообще, а машина находится в гараже, который с осени засыпан снегом! В общем, первые проверки ничего не дали. Хотя всех участников мы установили, и негласно проверив по учетам, пришли к выводу, что они, вполне могли пойти на такое преступление. Более того, бабушка Кузнецова, жительница загородного поселка «Киреевка» пострадала от разбойного нападения, где светился автомат. И было все это, не более месяца назад! Оснований для задержания группы это не давало. Мы стали следить  за участниками, в надежде, что они себя как то «проявят».
           Прошло еще около недели и вот, как-то вечером, когда я после проверки службы,  уже собирался убывать домой,  в дежурную часть отдела ввели молодых парней. Парни крепкие, подтянутые, одетые по унифицированной моде того времени в кожаные куртки и шапки «котелки». У одного из них руки были «скованы» наручниками сзади. Как пояснили доставившие их сотрудники ППС, у этого парня они изъяли кастет. Второй же просто «канючил», все просил его отпустить. Возможно, я бы не предал этому задержанию значения, но при заполнении протокола, услышал, что парни из славного города Усть-Донецк, а одного из них зовут  Сергей! Это в корне меняло дело. В сумке, что нес с собой второй парень, были обнаружены два металлических стержня с надетыми на них резиновыми накладками. Парни занимались единоборствами. По моему мнению, в дежурную часть попали участники группы, о которой нам с Ивановым рассказывал  известный нам мужичек. Это уже не просто удача - это побуждение к работе. Отдав указания смотреть за гостями в оба глаза, уезжаю домой. Мне не спится, но под утро глаза смыкаются так, что утренний подъем является подвигом! Пораньше прибываю в отдел. Дежурный докладывает, что ночью один из задержанных попросился в туалет, который находится на улице. При конвоировании он пытался сбежать и сделал бы это, если бы сотрудники не были предупреждены! Ими была применена физическая сила и сейчас его опрашивает дежурный участковый! Я, от такого поступка «на взводе», захожу в кабинет и с видом, что не внушает задержанному Сереге ничего хорошего, надвигаясь на него, сидящего на табурете. Потрясая кулаками, требую сказать: «Где автомат»?! Он, видимо испугавшись, просто кричит: «Он не мой!» Участковый,  ничего не понимая, встав из-за стола, смотрит то на меня, то на задержанного. Но дело сделано, уже через полчаса мы знаем весь состав банды, их вооружение и место стоянки угнанного у Главы Администрации «УАЗа»! Пока часть сотрудников опрашивает задержанных, а они говорят в оба голоса, другие «опера» со мной выезжают на задержание. Первый адрес - это место ночевки, квартира главаря Глазкова, находящаяся на поселке «ХБК». Мы подходим к двери, и не успеваем обговорить детали  и действия группы при задержании. Дверь открывается и на пороге квартиры возникает молодая девушка. Посмотрев, на нас без удивления, она вопрошает: «Что надо?» Наш вопрос: «Где Глазков?», остается без ответа, но на вопрос: «Где оружие?», она приглашает пройти за ней в комнату  и из шифоньера достает сверток, из которого торчит ПБС, накрученный на ствол «АКМ» и выкатываются две гранаты РГД-5! Потом с облегчением рассказывает об оружии Глазкова. Нам все ясно. Она нас ждала давно и очень утомилась этим ожиданием. Изъяв оружие и боеприпасы, все мы едем в отдел, где другие группы привезли Кузнецова и Глазкова, который эту ночь провел у матери! Начинается работа по выяснению всех обстоятельств  преступлений, всей информации, что может помочь в изобличении преступников! Но сначала надо выяснить, кто пятый член группы. Быстрый «разведопрос»,  приводит к результату - это сосед Глазкова. Он был понятым при обыске дома его матери. Благо, что его привезли для допроса в качестве «свидетеля» и он находится здесь же, в отделе милиции. Выхожу в коридор, на лавочке сидит молодой парень, вид его растерян и задумчив. Посмотрев мне в глаза и увидев в них свой приговор, он спрашивает: «Мне заходить в кабинет?» Я отвечаю: «И надолго…». Постепенно начинает прослеживаться не продолжительный, но жестокий путь бандитов! Два друга из Усть-Донецка в ночь первого снегопада срезали петли на гараже, который, как потом окажется, принадлежал Главе Администрации района, где стоял «УАЗ» цвета «хаки». Покатались на нем, а когда узнали, кому принадлежит автомобиль, пустились в бега. Правда, кражи никто и не заметил. Даже после нашего звонка, просто посмотрели на засыпанную снегом дверь, поговорили с хозяином и оповестили нас, что наши «страхи» и «сказки» об угоне автомобиля у Главы Администрации - это байки и чушь! В Шахтах они познакомились с Глазковым, который искал надежных людей для грабежей с оружием. Благо, автомат и гранаты у него были уже давно. Последним в группу влился Кузнецов  - малолетка, дальний родственник Глазкова, и его взносом за участие в банде стала наводка на дом его бабушки. Вот после этого события и началась жизнь у бандитов! Имея транспорт, оружие, а у бабки Кузнецова они забрали дедовское ружье, они почувствовали себя королями преступного мира. Грабежи и разбои пошли один за другим. Чтобы не «отсвечивать» в Шахтах, они совершили сначала угон грузовика, а потом ограбление свиноводческой фермы за триста километров от города, в Миллеровском районе! Сторожа связали проводом и оставили на морозе! Список преступлений бандитов был длинным и счастье простых людей, что они были задержаны до того, как брызнула бы первая кровь! Повезло хозяину квартиры, где при разбое осекся патрон, когда он стал возиться с преступником, пытаясь задержать его! Если бы сотрудники уголовного розыска не задержали бандитов, след  группы стал бы кровавым, поскольку безнаказанность пьянит! Финал истории прост. По факту создания и участия в бандитской группе были осуждены все взрослые участники, а Кузнецов, по малолетству только за участие в разбойных нападениях! «Срока» были веселые: от шести до десяти лет! Мы с Ивановым получили благодарности от руководства и продолжили свою нелегкую службу, а эти события стали для меня отправной точкой в череде разработок и задержаний бандитских групп!
             Во время описанных событий с бандой Глазкова было совершено резонансное преступление. Убийство гражданина Токарева. Он был расстрелян из автомата, и мы даже вначале думали, что это дело рук банды Глазкова, но экспертиза  расстроила нас. Ствол был другой, а обстоятельства напоминали заказной почерк. Преступление не было раскрыто, однако,  по прошествии полугода мы вновь вернулись к нему. Был совершен разбой на дом матери покойного. Мать покойного, когда-то работала в строительном цехе шахты «Глубокая». Она имела хорошую зарплату, связи. А поскольку руководителем Донской милиции был генерал Фетисов Михаил Григорьевич, выходец из нашего города и района, она попала на прием к нему, где озвучила свои мысли по поводу убийства сына и разбойного нападения на свой дом! Естественно, в этих мыслях роль уголовного розыска была далеко не ведущей. После этого было проведено несколько совещаний, где мы пытались свести эти два преступления воедино, но ничего не получалось. Сами обстоятельства грабежа были достаточно интересными. В летнюю, короткую ночь, когда уже светает и начинают петь птицы, в частном секторе поселка, неизвестные преступники в масках, причем одна из них была из наволочки, проникли через выставленное на кухне стекло окна в дом, связали Токареву, ее сожителя и внука. Преступники стали требовать, чтобы она отдала драгоценности. Не найдя ничего, на большее насилие грабители, действовавшие дерзко, без перчаток, не пошли. Один из них бросив товарищам: «Серега, поехали», ретировались. В хорошем, добротном двухэтажном доме они ничего не переворачивали, вели себя очень уверенно и спокойно, а когда пришло время, как по команде удалились. По всему было видно, что их ждал автомобиль, но где, кто был за рулем, кому принадлежат изъятые на месте происшествия отпечатки пальцев рук? На эти вопросы мы бы очень желали получить ответ, а его не было, даже учитывая требования со стороны руководства Главка! «Рутина» в работе, частые заслушивания, накачки - ничто  не давало результатов. Разбой на дом Токаревой зависал мертво! Виталий Варченко на одном из заслушиваний поделился информацией о группе с соседнего района, которая по его совам «бомбила» хаты зажиточных горожан. Группа была вооруженная, передвигалась на автомобиле, но вникнув внимательно, я заинтересованности в разработке ее по делу Токаревой не проявил. Слишком просты были послужные списки участников, слишком долго они были в местах лишения свободы! Мне почему-то казалось, что здесь действуют люди, поведение которых ограничено какими-то дисциплинарными рамками!
            В это время произошел еще один разбой на дом торговки самогоном. По почерку, маскам, а одна из них была из наволочки, было, похоже, что это те же люди, что грабили дом Токаревой. Хотя их разделяли около пятнадцати километров! Кроме того, здесь преступники применили оружие. Когда хозяйка вышла на стук в дверь, думая, что это клиенты, ее муж увидел, как три молодых парня под светящим, на столбе, фонарем, одели маски и стали ждать его жену. Он быстро схватил стоявшую в углу «двухстволку» и побежал к двери с криком: «Не открывай»! Но было поздно, бандиты уже вломились в дверь и нос к носу столкнулись с вооруженным хозяином! Недолго думая, один из них выстрелил в мужа самогонщицы, но не попал. Пуля угодила в стену, но хозяин упал, как и начавшая истошно «вопить» хозяйка! Преступники, выбежав из дома, растворились во тьме! Пока следственная группа доехала до места происшествия, пока подтянулись приданные, поднятые по тревоге силы, бандиты уже спокойно спали и видели третий сон! Ситуация начала накаляться, но наши меры результатов не давали, зацепиться было не за что!
              Массовые проверочные мероприятия, проверки «подучетного элемента», беседы с простыми гражданами не давали результата. Но, как это часто бывает - ничто не вечно под луной игривой! Прошла полоса невезения, и вот однажды утром мне позвонил очень часто  помогавший мне  человек. Не буду называть его по имени, но в моей деятельности он не раз давал информацию, которая способствовала раскрытию сложных, запутанных дел. Буквально за несколько месяцев до этого, он принес информацию о том, что два ранее неоднократно судимых гражданина «Мустанг» и «Треха», которых мы не могли привлечь к ответственности за квартирные кражи, совершили два разбоя в городе Тула. Золото с этих разбоев сбыли в городе Харьков, а шубу носит сожительница «Мустанга»! При проверке информации все подтвердилось и спустя неделю оба кадра  убыли специальным конвоем в город Тула, где получили один четырнадцать, другой десять лет лишения свободы!
          Прислушаться к словам такого человека стоило. Рассказ его не совсем походил на правду. С  его слов, на дом гражданки Токаревой преступников наводил некто Рома «Мартын», личность нам достаточно хорошо известная, неоднократно судимая, к тому же проживавшая на соседней улице с потерпевшей. А вот совершали разбой три «отмороженных» парня, жители не нашей области. Привозил их на разбой бывший спецназовец, который работал водителем на фирме помощника депутата Областного Законодательного собрания! Это мало походило на правду, да и нам очень часто приходилось отрабатывать пустышку, но другой информации не было. И я начал ее отработку с беседы с «Мартыном». Это был интеллигентного вида молодой парень, носивший очки. По его виду сказать, что перед вами сидит четырежды судимый рецидивист, было невозможно. Но мне было хорошо известно, что скрывается за этой внешней оболочкой, все его сильные и слабые стороны! Разговор был сложный, ведь кроме рассказа добровольного помощника у меня ничего не было, поэтому после нескольких дежурных фраз, прямо перехожу к делу и предлагаю рассказать, как он наводил разбойников на дом соседки, и… О, чудо! Я вижу, что попал «в цвет». Клиент начинает волноваться, протирает стекла вспотевших очков. Напоминаю ему о возможности попасть под указ Президента «О борьбе с бандитизмом», согласно которого лиц, по подозрению в участии в организованных формах преступности закрывали сразу на тридцать суток в ИВС, для сбора доказательной базы! Было и такое отступление от Конституционных норм в то время! Конечно, «Мартыну» совсем не хочется обратно в камеру, из которой он вышел не более года назад и он просит время подумать. Я также понимаю, что реально у меня против сидящего напротив человека ничего нет. Изображаю из себя великодушного милиционера, прошу прибыть для продолжения беседы через три дня. «Мартын» радостно кивает и с облегчением уходит из кабинета. После его ухода прошу Виталия Варченко навести справки о бывшем спецназовце. Через день знакомлюсь с полученной информацией. Молодой парень - Волчков, после службы по призыву остался на контракт, и с подразделением спецназа познал все хорошее и плохое в Нагорном Карабахе. Потом уволился, устроился работать на фирму помощника депутата Областного Законодательного собрания. Водит автомобиль марки «УАЗ», крепок, немногословен, уверен в себе, на работе пользуется авторитетом у хозяина фирмы, и выполняет его меркантильные поручения. Все это, конечно, не радовало! Разговора с таким человеком, аналогичного разговору с «Мартыном» не получится. Я, как офицер внутренних войск, также побывавший в тех краях с аналогичными задачами, был уверен в этом на сто процентов!
             Прошло три дня, «Мартын» прибыл своевременно и искренне поведал мне историю, в которой, конечно же, попытался выгородить себя! Он познакомился через одного «наркосбытчика», у которого приобретал маковую соломку, с тремя молодыми парнями, которые только что начали потреблять наркотики и были не местными. Возил их на голубом «УАЗе» парень по имени Владимир, с кличкой «Волчок», который к ним относился с плохо скрываем презрением по причине их зависимости от наркотиков, но почему-то продолжал их возить на точку к «наркосбытчику». Эти ребята стали вначале просить найти им объект для разбоя, а потом просто пригрозили «завалить» «Мартына», если он не наведет их на «жирную» квартиру! Ему было делать нечего, и он рассказал им про дом Токаревой. После грабежа, он, естественно, ничего не получил.  Мартынов очень раскаивается в содеянном,   и хочет помочь в изобличении преступников! О других преступлениях группы ему ничего не известно. Даже после всего сказанного, основания к задержанию «Мартына» не было, и он пошел домой с обещанием немедленно явиться в милицию, по первому зову!
             После доклада руководству ничего не изменилось. Где базировалась банда, мы не знали. Куда прячется оружие, что они планируют, тем более. Оставался Вова «Волчок» и его автомобиль! Не буду рассказывать, чего стоило уговорить руководство привлечь к работе по данной группе специальные подразделения милиции, которые имели больше возможностей в ведении наблюдения, фиксации встреч проверяемых лиц. Но это было сделано и весь уголовный розыск в течение недели по ночам дежурил в отделе милиции, в готовности немедленно выехать на задержание преступников, которые сядут в автомобиль «Волчка». Учитывая вооруженность и дерзость членов банды, все сотрудники были соответствующим образом экипированы и вооружены! Но за неделю работы «Волчок» ни разу ни с кем не встретился. Единственное, что заслуживало внимания - это  каждодневный приезд его с сумками, в которых были продукты, к строящемуся дому на пустыре, в районе поселка «ХБК». Однако, чей это дом, кому возятся продукты, мы не знали. Через неделю специальные подразделения убыли по другой заявке, а мы вновь стали выслушивать критику в свой адрес за плохую работу по раскрытию разбойного нападения на дом Токаревой. Прошло около месяца, на нашей территории разбоев, аналогичных двум описанным не было, но я чувствовал, что скоро все изменится. С личным составом в это время было не очень хорошо. Шло «утрясание» штатов и формирование кадрового резерва, а тут в городе начались волнения среди казачества. Вдохновленное законом «О статусе казачества», казачество, поучаствовав в событиях в Северной Осетии и Ингушетии, Приднестровье и Абхазии, стало требовать власти. В общем, политические баталии для милиции в этот момент были главными. Людей для отработки бандитской группы, напавшей на дом Токаревой, не хватало. Текучка заедала, но мне полученная информация не давала покоя. Я вновь встретился с «Мартыном», тот изобразив страх, сообщил мне, что его вновь заставили найти объект для грабежа. Те, кто грабил дом Токаревой, избили его. На лице, действительно имелись ссадины и синяк, и он был вынужден показать квартиру своей тетки! На вопрос, когда будет грабёж, «Мартын», помявшись, промямлил -  через три дня! Три Дня! И этот родственничек ничего не сказал не только тетке, но и нам! Не буду говорить о негодовании, раздражении, что посетило меня в этот момент. Я готов был прибить этого человека, но закон есть закон. Сдерживая себя, требую показать квартиру тетки. Она находится на первом этаже двухэтажного дома с двумя подъездами. Вокруг частный сектор, кусты, огороды и сады. Со слов «Мартына», бандиты собираются проникнуть в квартиру также через выставленное окно на кухне. В квартире тетка, у которой имеется немного золота и ее муж, который на своем грузовике развозит и продает уголь! Отпускаю «Мартына», начинаю продумывать, как задерживать преступников. Понимаю, что без стрельбы не получится, при этом могут пострадать посторонние. «Садиться» в квартире, значит рассекретить себя, так как новые лица, в частном секторе вызовут подозрение. Еду в городское УВД, делюсь своими сомнениями. Там не до меня, казаки объявили о походе и осаде Городской Администрации! Мне от этого тошно. Я всегда делил политику и преступность, но при всем при этом, мне при выходе из кабинета, советуют не допустить, чтобы пролилась кровь! Знать бы, как это обеспечить! Вновь еду к «Мартыну», уточняю время нападения, а он сообщает мне, что все произойдет в субботу утром, остается каких - то тридцать шесть часов!
            По прибытии в отдел милиции обнаруживаю в отделе только треть личного состава. Остальные охраняют общественный порядок около Администрации города. И так будет в течение ближайших двух суток! Вот так номер! А с кем задерживать бандитов? Как говорят, в таких случаях: «Была не была»! Отправляю Виталия Варченко за Волчковым, сам готовлюсь к тяжелому разговору с коллегой! На улице идет осенний дождь, после нападения на дом Токаревой прошло три месяца и вот, наконец- то появилась возможность раскрыть это преступление!
            Варченко привозит Волчкова. Разговор, как я и подозревал, не «клеится». Точнее, говорю я, а Волчков молчит, но видно, что он лихорадочно думает. Потом начинает постепенно задавать вопросы: «Что, зачем, почему?». Я пытаюсь быть корректным, но вижу, что это только ослабляет мою позицию. В конце концов, глядя мне в глаза, Волчков прямо спрашивает: «Майор, что ты мне чешешь?» В этот момент в кабинет входит сотрудник городского УВД и прямо с порога заявляет, что Волчков является его товарищем, и он хотел бы знать, за что его задержали. Это последняя капля, которая заставляет терпение лопнуть! Вместо того, чтобы работать, этот молодой старший лейтенант, влезает не туда, куда надо! Даю команду Варченко посадить опера из городского УВД в камеру, так как он препятствует работе по раскрытию бандитской группы! Варченко два раза повторять не надо, «опер» мигом оказывается в его власти, они выходят из кабинета! Для Волчкова - это неожиданно. Я бросаю на стол перед ним фото его «УАЗа» возле недостроенного дома, его фото, когда он несет в дом сумки с продуктами. И глядя в глаза, говорю ему о том, что сейчас я и мои люди поедем в «адрес», и если с моими людьми что-то случиться, то его судьба будет очень тяжелой. Он молчит, лихорадочно думает. Спрашиваю его: « Что мне, как офицеру внутренних войск сделать с ним, если при штурме здания пострадают мои люди?» Вижу, как борется он с желанием, что-то сказать, но молчит. Даю команду содержать его в камере дежурной части, сам достаю из сейфа пистолет. Когда Волчков выходит, уже на выходе из кабинета, замявшись,  через плечо бросает: «Если пойдете в адрес, надевайте бронежилеты». И все, больше ничего, что могло бы приблизить нас к задержанию банды! Докладываю обстановку в городское УВД. Поняв серьезность момента, на помощь прибывают начальник уголовного розыска города Анатолий Лобанов и два опера из УВД, Игорь Кукурян и Александр Минин. Проводим инструктаж, суть которого -аккуратность, прикрытие действий друг друга, и готовность к применению оружия против бандитов! Идет противный, мелкий осенний дождь, казаки осаждают Администрацию города, а мы едем навстречу неизвестности. Спускаясь в дежурную часть за автоматом и бронежилетом, даю команду отпустить опера из УВД города, который, не разобравшись, требовал оставить в покое Волчкова. Он, понуря голову и поняв, что не все решается в верхах милицейской власти, уходит из помещения отдела. Кстати, через полгода он сам напишет рапорт и уволится из органов. Не последнюю роль в его судьбе сыграл и этот случай! Я,  всегда говорил, что сначала разберитесь в ситуации, а потом действуйте!
             Выезжаем на адрес недостроенного дома помощника депутата Областного Законодательного собрания на двух машинах, без милицейской символики. Подъезжаем к дому, он стоит на пустыре, забора вокруг нет, но первый этаж зарешёчен, двери из железа. Бросаемся, как было условлено попарно под каждую стену, пытаемся проникнуть в дом, но все закрыто! К нам бежит сердобольный старик, ругаясь на то, что мы забрались на чужую собственность, но поняв, кто мы, шепчет: «Там они, там». Все это хорошо, но как попасть в дом? И тут нам везет. Игорь Кукурян тянет на себя дверь гаражных ворот, она подается. Гараж связан с домом внутренним входом. Я и Кукурян, бросаемся в помещения, навстречу выходит заспанный молодой парень. Удар в корпус и он на земле. Перепрыгнув через него, мчимся на второй этаж. Оттуда слышна возня. На спортивных матах лежат еще два молодых парня. Они только что проснулись и не поймут, что происходит. Под угрозой оружия, кладем их лицом вниз, затем под одним из спавших, находим заряженный обрез и патроны, уф! Все! Теперь можно не спешить - дело сделано!
            Только взглянув на лица задержанных, мы понимаем, что эти угрюмые, крепкие парни, не будь мы быстры и настойчивы, могли бы устроить нам хорошую, кровавую баню. Столько решимости, ненависти в их глазах читается нами! Начинаем осмотр жилища, пригласив понятых. В помещении недостроенного дома ничего не находим. Стоящие на коленях, в углу, задержанные провожают нас ненавистными взглядами. Ну да нам не привыкать! Я лезу на чердак и в дальнем углу нахожу большую спортивную сумку, а в ней, о радость!  «ПМ» с патронами, три маски, одна из которых изготовлена из наволочки, старинную икону, три пары перчаток! Погрузив задержанных в разные машины,  прощаемся с помогавшими нам сотрудниками городского УВД, едем в отдел.               Разводим задержанных по кабинетам, начинаем опросы, но наши «визави» молчат. Увещевания на них не действуют. Данные, которые они нам называют, требуют проверки. Документов, подтверждающих их личность, у них нет. В УВД города прибывает помощник депутата, хозяин недостроенного дома. Он требует объяснений. На каком основании милиция вломилась в его дом! В отдел звонят и из Прокуратуры города с тем же вопросом. Приходится все объяснять. Все обещают разобраться,  но не с задержанными, а с нами, поскольку затронуты интересы непростых людей. Так проходит часа три. За это время мы не приблизились ни на шаг к раскрытию дела Токаревой, но, как говорят: «Вода камень точит». И вот один из задержанных начинает говорить. С самого начала становится понятно, насколько опасная группа нами задержана! С его слов, все они жители города Волжского, Волгоградской области. Там их разыскивает милиция за нападения на жилища граждан, одно из которых закончилось смертью хозяйки. Вот тогда-то и пришлось им сменить регион. В городе Шахты они случайно познакомились с Волчковым, а он познакомил их с помощником депутата, который, за то, что они припугнули его конкурента, разрешил им жить в своем недостроенном доме, в надежде и дальше использовать их в борьбе с конкурентами и при решении внезапно возникающих грязных проблем! Кормили их плохо, вот они и просили Волчкова подыскивать им объекты для грабежа и на пропитание, и для того, чтобы «форму не потерять»! Так они и вышли на бабушку - самогонщицу, где глупо прокололись, выстрелив в стену.  Обрез, точнее ружье, из которого позднее его изготовили, «Робин Гуды» похитили во время грабежа, там, где забрали икону, изъятую нами. Еще один разбой с «подстрелом» хозяина дома они совершили в другом районе города. Причем, стреляли просто так. Их вывел из себя хозяин, который был сам ранее неоднократно судимый. Он стал говорить с ними «по понятиям», а им , это было не знакомо, за что и поплатился выстрелом в живот. Ему повезло, он выжил и на суде вел себя вызывающе, показывал свою значимость нападавшим, а те, сидя в клетке, ухмылялись. Они прекрасно понимали, что они могли бы сделать с этим человеком, если бы не случай!
           К вечеру в отдел приехал следователь УВД по расследованию преступлений, совершенных организованной группой и началась работа по документированию бандитизма. Еще через несколько дней на наших задержанных мы получили из Волгоградского УВД документы уголовных дел. Продолжая работать с группой, мы раскрыли еще около десятка уличных грабежей и краж из домовладений. Расследовалось дело около полугода, потом пошло в суд. Суд был Областной, по причине объединения дел с Волгоградской серией, на заседании задержанные вели себя дерзко, угрожали судье, за что и поплатились сроками от двадцати одного до двадцати трех лет!
           Так закончилась эта эпопея, преступники получили свое. Токарева продолжала жаловаться на нераскрытое убийство сына. К сожалению, здесь мы не смогли ей помочь.       Преступление это так и осталось не раскрытым. Мы же получили легкие благодарности от руководства, но самое главное -  я и мои подчиненные получили бесценный опыт в раскрытии и документировании фактов деятельности организованной преступной группы и сделали все это мы сами, без помощи представителей ГУВД, УБОП. Мы были горды тем, что можем решать такие трудные задачи, наша деятельность продолжалась!
Следующий шаг
            Следующий, не менее интересный период моей службы. Он связан с отделом милиции номер два города Шахты. Здесь я прослужил более семи лет. Именно здесь продолжилось мое становление руководителя, шлифовка умений и навыков в работе по раскрытию тяжких не очевидных преступлений. Переход в новое место службы был, со слов руководства, повышением в карьерной лестнице. Но и работать здесь, как и следовало ожидать, предстояло больше. Территория отдела включала в себя центр города и отдаленные посёлки. Населения было почти в два раза больше, чем в прежнем районе. Пришлось заниматься и дисциплиной и привлечением новых сотрудников. Количество резонансных преступлений здесь зашкаливало, но по этой же причине и работать здесь было интереснее. Поначалу  тянуло назад, но прошло время, и я стал чувствовать себя здесь, как раньше в старом отделе милиции. Конечно, было множество преступлений, в раскрытии которых пришлось принять участие. Все их не опишешь, я остановлюсь  на  наиболее,  с моей точки зрения, интересных случаях.
          Я всегда считал, что знание людей и территории лучше всего способствует быстрому и качественному раскрытию преступлений. Когда-то, еще работая оперуполномоченным по раскрытию преступлений, совершенных несовершеннолетними, в первом отделе милиции города Шахты,  я познакомился с семьей Беловых. Они жили на одном из поселков района. Муж и жена частенько потребляли спиртное. В доме собирались шумные компании, поэтому приходилось навещать этот шумный адрес. К тому же в семье было трое несовершеннолетних детей, которые могли совершать мелкие кражи у соседей. После каждого посещения и муж, и жена давали клятвенные обещания прекратить разгульную жизнь, заняться детьми, но проходило несколько дней и все продолжалось. Поскольку мне приходилось чаще всего бывать в адресе, копаться в сложных закоулках душ этих людей, между нами выстроились достаточно доверительные отношения. Потом, на какое-то время эта семья пропала из моего поля зрения и вот, уже во втором отделе милиции, отработав несколько дней, я выезжаю на убийство. Окраина города, поселок перенаселённый «подучетным» элементом». В одном из домов, обнаружен труп хозяина с множеством ножевых ранений. При этом из помещения пропал телевизор. Смотрю со стороны как начинают работать мои новые подчиненные, сотрудники отдела милиции. Они не торопятся, активной работы не ведут! Вмешиваюсь, направляю людей на проведение подворного обхода. Сам беседую с участковым по личности убитого. Он не очень хорошо знал хозяина, но точно уверен, что в адресе систематически собирались для распития спиртного местные «достопримечательности»! Пока он характеризует посетителей притона, замечаю в толпе свою старую знакомую Белову. Она тоже узнала меня. Как бы невзначай, подхожу к группе женщин, начинаю вести разговор о погибшем, но говорить никто не предрасположен. Группа рассасывается, остаюсь с глазу на глаз с Беловой. Начинаю издалека разговор: как жизнь, что, где?  Оказывается, семья вынуждена была переехать на этот поселок по бытовым причинам. Дети не хулиганят, муж иногда выпивает, но в целом, у нее все хорошо. Потом неожиданно она спрашивает: «Знаем ли мы, кто убийца?» Отрицательно качаю головой. Она с видом превосходства называет по кличке убийцу, украдкой показывает  стоящий не вдалеке дом и потом добавляет, что телевизор у него в сарае, засыпан углем! Киваю головой, осторожно благодарю, направляюсь к своим подчиненным. Их полученные данные скудны и противоречивы. Установлены лица, посещающие адрес, но указанного мне Беловой посетителя в списке нет! Делаю выговор о плохой работе и слабой оперативной осведомленности, после чего даю команду на задержание подозреваемого в убийстве, согласование с прокурорским следователем и проведения обыска в жилище человека, указанного моей нежданной помощницей! У подчинённых глаза лезут из орбит. Как, когда, от кого? Но, торжествуя, оставляю ответы на вопросы на вечернее совещание, где, не раскрывая объект информации, еще раз делаю акцент в работе на знание людей и территории. Именно такие случаи укрепляют авторитет руководителя!
              Проходит полгода, случайно встречаю старого знакомого, отсидевшего пятнадцать лет за разбои с убийством, бывшего капитана милиции. Это, конечно, право каждого, общаться с такими людьми или нет, но настоящий сыщик просто обязан быть выше некоторых моральных норм, чтобы другие люди могли спать спокойно! Тем более, он искупил вину перед обществом. Человек рассказывает достаточно неправдоподобную историю. У него есть знакомый, по фамилии Швецов, житель поселка Майский, ему около шестидесяти лет. Когда-то он проживал в одном из поселков Октябрьского района Ростовской области, работал там в колхозе. За какую-то мелкую кражу директор колхоза уволил с позором Швецова. Тот переехал в город на постоянное место жительства, но затаив злобу на директора, решил ему отомстить. Для этого у него есть автомат АКМ, обрез, патроны. Сейчас этот «божий одуванчик» ищет ПБС (прибор бесшумной, беспламенной стрельбы) к АКМ и специальные патроны! Информация конечно, для нашего захолустья «сказочная», но проверка необходима. Договариваемся о встречи с Швецовым, но на нее должен пойти человек, который внушит ему доверие, более того, разбирающейся в оружии. Для этой цели подготавливаем  сотрудника Особого отдела ФСБ, одной из частей внутренних войск. Вот и пригодились связи в войсках и теоретическая подготовка, полученная в военном училище ВВ МВД СССР! Отдать должное, все моя служба прошла под знаком такого взаимодействия. У меня всегда были отличные, не только рабочие, но и личные отношения с командованием частей и сотрудниками Военной контрразведки. Мы неоднократно проводили совместные мероприятия и учения. Я всегда чувствовал крепкую руку спецназа «Росич» при проведении оперативных мероприятий с Военной контрразведкой! Встреча проходит на полигоне, в поселке «Казачьи Лагери». Она интересна, как и сам Швецов! Ох, не прост этот дедушка, вначале прощупывающий контрразведчика, потом показывающий свою осведомленность в вопросах материальной части оружия, но контрразведчик на высоте. Дедушка, поговорив «о том, о сем», видя, что говорить надо напрямую, высказывает просьбу в приобретении ПБС и спец. патронов для стрельбы из АКМ! Вывод один, дедушка владеет таким оружием! Забиваем «стрелку» на встречу с Швецовым через три дня в поселке Каменоломни, около здания Сбербанка, после чего начинаем лихорадочно готовиться к встрече! Прокуратура не согласна на продажу ПБС и спецпатронов, считая это провокацией, поэтому приходится хитрить. Мы готовим к «продаже» ПБС от переделанного газовика и две пачки учебных патронов, которые камуфлируем под специальные патроны! Задача проста: проведя сделку, расколоть Швецова на все, что есть  у него  дома! В назначенный день располагаемся на месте проведения операции, в трех машинах, кругом людно. Центр поселка. Сотрудник Военной контрразведки поджидает Швецова на входе в сквер. Ожидание напрягает! Подъезжает на мотоцикле Швецов. Пообщавшись с контрразведчиком, кладет в люльку мотоцикла сверток, переданный оперативным сотрудником. Контрразведчик, одетый в форму прапорщика внутренних войск, поправляет на голове шапку, это знак - сделка прошла, все хорошо! Даю сигнал на задержание. «Прапорщик» успевает заметить бегущих к нему сотрудников, начинает убегать. Швецова валим на снег, застегиваем за спиной наручники! Все! Проходящие мимо люди вопросов не задают, рядом с нами два сотрудника в милицейской форме, они и призваны разъяснять наши действия бдительным гражданам!
          Возвратившись в отдел, начинаем вести беседу с Швецовым. Он молчит, но видно, что лихорадочно ищет пути выхода из сложившейся ситуации, ведь при досмотре его мотоцикла, в присутствии понятых, изъяты патроны и ПБС! Разыгрываем небольшой спектакль. Два моих сотрудника, в момент беседы с Швецовым, входят в кабинет и, представившись сотрудниками ФСБ, просят забрать «прапорщика» в  управление ФСБ, в город Ростов-на-Дону, для выяснения всех нюансов! Учитывая их респектабельность, важность, а они играют мастерски, у  Швецова происходит слом и он согласен разрешить нам осмотр своего жилища, показать, где хранит оружие! Следственно-оперативная группа выезжает по месту жительства Швецова, где изымает АКМ с четырьмя магазинами, четыреста патронов к нему, обрез ружья двенадцатого калибра, изготовленный под старинный пистолет, килограмм пороха, пятьдесят электродетонаторов, огнепроводный шнур, сто патронов к пистолету ПМ, коробку с лентой и патронами к пулемету Калашникова. С таким арсеналом этот «божий одуванчик» мог бы отстреливаться от нас несколько часов! Но благодаря смекалке, помощи граждан и сотрудников Военной контрразведки, мечтам о мести Швецова не удалось сбыться. Да и, учитывая его замкнутость, доказать подготовку к покушению невозможно, все это остается только на словах! Так заканчивается эта успешная разработка. Дедушку арестовывать не дают, учитывая тяжесть статьи, возраст, отсутствие судимости, он ждет суда под подпиской о невыезде.
          Проходит еще месяца три, после событий в Дагестане, взрывов во время военного парада в городе Касспийске, практически второй Чеченской войны частенько проводятся профилактические мероприятия «Арсенал». Под такое мероприятие запрашиваю у дознания санкцию на повторный обыск у Швецова. Учитывая его патологическую тягу к оружию, надеюсь что-то найти вновь! Но Швецов уже успокоился, это далеко не тот испуганный «божий одуванчик». Когда мы приезжаем на обыск, нас встречает совсем другой человек: Злой, решительный, но санкция делает свое дело. Во время повторного обыска изымаем два обреза под двенадцатый калибр. Хозяин былую уверенность теряет, обмякает, подписывает все необходимые документы! Новое изъятие ничего не меняет, просто добавляется дополнительный эпизод. Суд, рассмотрев все, что мы изъяли, находит вину гражданина Швецова доказанной и приговаривает его к четырем годам лишения свободы условно! Так и заканчивается эта история, главное в которой, это то, что нами пресечен факт хранения достаточно серьезного арсенала, который мог принести горе, и изобличение в преступлении уже взрослого и непримиримого человека!
          10 ноября двухтысячного года, все Российские милиционеры готовились встречать главный свой праздник - День Милиции. Готовились к этому и мы, сотрудники второго отдела милиции УВД города Шахты. Но, как это часто бывает, именно в такие дни и совершаются наиболее тяжкие преступления. Так произошло и в этот день. Утром в дежурную часть позвонили и сообщили о трупе в летней кухне дома по улице Громова. Выезжаем на место, в летней кухне, расположенной в глубине частного участка, действительно обнаруживаем труп мужчины лет сорока пяти. Причина его смерти не вызывает сомнения, так как рядом с трупом стоит окровавленный топор и валяется пара брезентовых перчаток. Наши грустные мысли подтверждает большое пятно крови в районе головы убитого, который лежит лицом вниз, на низкой тахте. Начинаем со следователем прокуратуры осмотр места происшествия. Смотреть есть что. Во-первых, низкие потолки, менее ста шестидесяти сантиметров, это я прикидываю по себе, своему росту, а я от природы невысок. И тут же вспоминаю рассуждения Шарапова из фильма «Место встречи изменить нельзя», когда они с Жегловым делали осмотр места убийства сторожа в магазине и пришли к выводу, что убийца невысокого роста! Аналогичная ситуация и здесь. Низкий потолок, а  били с размаха. На это указывает и разбитый абажур на лампе! Все это оговариваем со следователем прокуратуры. В это время в кухню входит мать убиенного, она плачет, но меня поражает не это, а ее рост. Она просто карлик, ростом не более ста тридцати сантиметров. Мы переглядываемся со следователем, но она потерпевшая! Выслушиваем ее грустную историю: она живет с матерью восьмидесяти лет, до сегодняшнего дня у нее был сын сорока пяти лет, ранее трижды судимый, нигде не работавший, который по причине своего образа жизни и проживал в летней кухне, где его почти ежедневно посещали дружки-собутыльники и подружки. Мать, по причине болезни бабушки его в дом не пускала. Накануне он пришел выпивши. Потребовал у матери еще водки, начал провоцировать скандал, поэтому мать просто отдала ему бутылку водки, и сын ушел в кухню. Через какое-то время, маленькая собачка, живущая во дворе, немного полаяла,  и мать увидела, как в кухню прошли под окнами какие-то тени. Позднее женщины легли спасть. Что происходило в кухне, они не знают. Рассказ матери убиенного повторила и его бабушка. Отработав на месте, мы убываем в отдел, где другие службы готовятся к вечернему застолью. По решению руководства отдела накрыты столы в одном из кафе города. На праздник приглашены сотрудники и их вторые половины, а также ветераны служб отдела! Розыску, впрочем, как и всегда, не до праздника. Убийство есть убийство. Начинаем с помощью сотрудников УВД города отрабатывать связи убиенного. Вечером, на короткое время заезжаем на праздник, поужинать и опять едем работать! День заканчивается безрезультатно, убийство не раскрыто. Поздно вечером приходит сообщение, в адресе убийства, еще один труп! Умерла бабушка убитого. Группа докладывает, смерть не насильственная, хоть это радует. С годами душа сыщика становится жесткой, ничего не поделаешь, издержки профессии.
           Следующие два дня «работаем» связи убитого, адрес не трогаем, там похороны! Связей не так много, так, что через три дня сотрудники докладывают, при отработке связей убиенного ничего, заслуживающего внимания не обнаружено. Связи имеют алиби! Помощь УВД на этом заканчивается. Нас продолжает терзать вал преступлений, но мириться с таким положением дела я не хочу. Сотрудники привозят мать убитого, и у нас с ней происходит долгий трудный разговор. Что-то мучает ее, а учитывая, что она еще и верующая, а я это понял по большому количеству икон, что висели на стенах дома, то терзания эти, по моим домыслам, могут исходить только из-за одного: мать имеет отношение к убийству сына! Говорю о своих подозрениях напрямую. Она не сильно сопротивляется, поскольку имеются доводы: невысокий рост, отношения в семье, скандалы, болезнь матери! Я вижу, как борется эта женщина с желанием рассказать правду, но мне не надо быстрой победы. Отпускаю ее домой -  подумать и отметить девять дней смерти родственников по христианским обычаям, после чего назначаю ей встречу в отделе милиции. Она подавленно уходит. О принятом решении и моих догадках докладываю руководителю отдела, тот считает, что женщину надо вернуть и работать с ней. Я не согласен,  и в споре получается отстоять свое мнение, о необходимости дать  человеку время  подумать и если что, прибыть в милицию с настоящей явкой с повинной!
 На день встречи с подозреваемой меня вызывают в Главк, на какое-то заслушивание, поэтому возвращаюсь в отдел только к вечеру. Начальник возбужден. Женщина приходила, но говорить согласилась только со мной, пообещала прийти завтра. Вновь меня толкают к работе с подозреваемой, но я непреклонен - плод признания, если оно есть, должен вылежаться!
         Утром, в фойе отдела сидит «моя» подозреваемая. Дни раздумий не прошли для нее даром. Она устала, постарела, одета в стеганку, с ней сумка с вещами. Приглашаю ее в кабинет, вижу, как тяжело ей подниматься по лестнице на второй этаж. В кабинете она просто просит бумагу и сообщает подробности того, как убила собственного сына! Рассказ прост и незамысловат. Просто оргии и гулянки сына, болезнь матери довели ее до того, что она взяла топор и после скандала пошла в кухню, где спал ее нетрезвый сын, и ударила его обухом топора по голове! Женщина написала явку с повинной, мы доставили ее к следователю прокуратуры, он не стал помещать ее в ИВС, ограничился подпиской о невыезде! Позднее эту бедную женщину осудили без лишения свободы. Казалось бы, эту грустную, кровавую историю можно заканчивать, но нет, не пройдет и года, как два друга убитого женщиной сына придут в масках и ограбят ее дом. Она опознает одного из нападавших и скажет ему об этом, тогда эти отморозки просто зарежут пожилую женщину. Всей  их добычей  станут:  немного денег, телевизор и маленькие золотые сережки! Преступников мы задержим, один из них повесится в СИЗО, второй получит восемнадцать лет лишения свободы! Но семья, в принципе простых, нормальных людей прекратит существование  в течение года!
           В это время очень распространенным преступлением  в городе Шахты стали разбойные нападения на жилища граждан. Не брезговали бандиты и грабежами магазинов, баз. Как правило, они старались просто подавить силу воли жертвы, чтобы избежать ненужной крови, но иногда попадались группы новых, народившихся «отморозков», которые не стеснялись в умении калечить людей, пускать кровь. Возможно, меня давят стереотипы, но преступники старой закалки были более человечными, продуманными. Имея на вооружении самое разнообразное оружие, они тщательно избегали самого факта его применения. Справедливо полагая, что ценности можно забрать и без «мокрого дела» и наоборот, те, что дышали им в спину, как последователи понятий воровского мира, иногда, даже не побывав в зоне по приговору суда, запросто шли на причинение вреда, а то и убийство жертвы!
             Достаточно  часто в работе оперативного сотрудника появляется тонкий лучик информации, который освещает действия очень законспирированной группы преступников. И тогда очень важно умело и своевременно распорядиться такой информацией, суметь ее реализовать. Как правило, подразделения уголовного розыска работают от совершенного преступления, но иногда приходиться работать от лица, представляющего оперативный интерес. Благо, закон это разрешает. Вот такие разработки, самые интересные и результативные!
              В начале 2001 года на поселок Майский из мест лишения свободы вернулись два очень интересных человека. Оба они уже были далеко не молодыми людьми. Все свои ходки в колонию прошли по статьям, связанным с бандитизмом, грабежами и наркотиками. Даже поверхностное общение с этими «Робин Гудами», говорило о том, что, покоя нам не будет. Не найдут себя эти люди на вольных хлебах! Витя Бабак и Андрей Марков были постоянными подельниками со школьной скамьи. Когда, украв в школе поселка мелкокалиберные винтовки и сделав из них обрезы, стали грабить квартиры, ларьки, потом переместились на трассу «Дон». Где стали грабить дальнобойщиков. Активная деятельность не осталась без внимания. Они были задержаны, изобличены, получили длительные срока. И вот освободившись, уже в другом государстве, они вновь принялись за старое. В качестве водителя привлекли некоего «Корейца» и пошло -  поехало. Естественно, их деятельность не осталась без нашего внимания. Различные источники сообщали о подвигах друзей, нам поневоле пришлось начать деятельность по изобличению преступной группы.
            Отдать должное, конспирироваться они умели, а наши источники не могли дать нам такую информацию, чтобы легко привлечь преступников к ответственности. «Зональные» опера Михаил Солопов и Андрей Беленко долго ломали голову над тем, как подобраться к осторожным преступникам. Учитывая их мобильность, наличие материального ресурса, обширные связи в преступном мире, сделать это было сложно. Нужно было проявить нетрадиционный подход к решению этой задачи. Посовещавшись, мы приняли решение проникнуть в квартиру Вити Бабака, установить там аудио и видео наблюдение. Все это должно было быть произведено на основании судебного решения, которое было получено. Не буду описывать, как все это происходило, скажу лишь, что весьма скоро мы получили возможность установить всю необходимую технику. После чего стали вести документирование деятельности банды, а то, что Бабак и Марков создали банду, стало сразу же понятным, как только мы получили первые сводки из квартиры! Преступники чистили оружие, делили награбленное, планировали совершение преступлений. Справедливости ради скажу, что все перечисленное при проведении разработки, делалось под непосредственным контролем руководства УВД по городу Шахты, которое и начало нас подгонять задерживать группу, но я был против этого. Дело в том, что планируемые преступления и деление награбленного не складывались в четкую картину деятельности банды. Так как мы, хоть и имели похищенное, но не могли понять, откуда оно. Мы «имели» оружие, но где оно хранится, мы не знали! Проверки учетов совершения преступлений в соседних районах не давали результат. Скорее всего, преступники грабили на трассе «Дон», а потерпевшие не обращались в милицию. Так, в конце, концов, и оказалось, несколько заявлений о бандитских нападениях пришли позже, по почте, из других регионов России. Написаны они были по возвращению потерпевших к месту постоянного жительства!
            Вечер 18 мая, день памятен тем, что на следующий день была годовщина создания Всесоюзной Пионерской организации. По горькому стечению обстоятельств в ней состояли и мы, сотрудники милиции и те, кто сегодня был на другой стороне баррикад! Ко мне домой приехал начальник дежурной части отдела Владимир Кладов, сообщил, что отдел подняли по тревоге. Надо выдвигаться, причину не объяснил, поскольку сам был не сильно в курсе! Одевшись,  я прибыл с Кладовым в отдел. Начальник отдела Сергей Рогов, коротко и без предысторий ставит задачу задерживать группу с Майского, поскольку, согласно последней сводке, завтра утром они собираются грабить скупщика валюты. Такая информация прошла по вертикали до начальника УВД города. Его решение никто отменить не может, все мои возражения натыкаются на стену административных действий! Хитрю, прошу, не распуская из отдела поднятых по тревоге людей, разрешить выехать на место и ознакомиться с информацией. Я всегда уважал Сергея Петровича Рогова за благоразумность и стремление добиться положительного результата, тем более, что он и сам понимает, как нужно реализовывать имеющуюся информацию! Получаю разрешение, выезжаю на поселок Майский. Весна бушует. Теплынь. Только что прошедший дождь не добавляет желания работать, но настраиваю себя на работу разговором с Солоповым и Беленко. Они поддерживают меня в том, что брать преступников можно лишь с поличным. Знакомимся с записью, где два наших героя в окружении еще двух выходцев из каких-то кавказских республик, обговаривают детали грабежа квартиры валютчика, который живет где-то в поселке, где - не понятно! Суть разговора состоит в том, что наши «подучетные» уже все посмотрели, где, когда, как подойти и, завтра, около 7-00, они в гараже нейтрализуют валютчика, заберут у него ключ от квартиры, войдут в его жилище, где будет жена и малолетняя дочь. Под угрозой оружия отберут крупную сумму денег. Кавказцы - жители города Новочеркасск, нужны нашим героям, как физическая сила и владельцы оружия. В конце разговора, наши «визави» договариваются встретиться на следующее утро вначале у Маркова, потом идти к Бабаку. Все становится ясным, понимаю, что шанс задержать всю группу есть, но надо как-то отменить решение о задержании бандитов сегодня. Созваниваюсь с начальником отдела, прошу под свою ответственность разрешить задержание банды утром, в подъезде дома Маркова. На «утрясание» решения уходит час. Все согласовано, личный состав отдела расходится по домам. Со мной остаются порядка пятнадцати сотрудников уголовного розыска. Начинаем с контроля адресов. Наши «подучетные» спят, как «агнцы божие». На всякий случай, оставляем около адресов парные посты наблюдения, согласуем состав группы задержания, ее действия. Поздно вечером, когда весь поселок спит, осматриваем место задержания, определяемся по порядку связи, применения оружия, спецсредств, словом, мелочей нет. Уже около 3-00 ужинаем, скорее уже завтракаем, купленной в магазине колбасой с горчицей и кетчупом, потом пытаемся дремать, кто в автомобилях, кто в помещении опорного пункта милиции, сидя в креслах.
            Ночи в мае короткие, около 6-00 выставляемся на подъездах к дому Маркова, вторая группа на всякий случай дублирует адрес Бабака. Стас Ратуш и Андрей Бельмач уходят в подъезд дома. Им встречать гостей. Больше людей привлекать нельзя. Лестничный проем не самое удобное место для схватки! Мы же втроем находимся около подъезда в машине, имитируем отдыхающую с ночи компанию «идейных исторических пионеров»! Все вроде решено, теперь дело за противоположной стороной. Я еще раз с благодарностью вспоминаю своих преподавателей в училище ВВ МВД СССР, которые научили меня правильно располагать силы и средства при проведении таких сложных мероприятий. Тишина на поселке, транспорт не ездит - воскресенье, поют птицы, но все напряжено, проверяю связь по радиостанции, все вроде хорошо. Время тянется медленно. Проходят томительные полчаса, час. Никого нет. По поселку поехал общественный транспорт,  появились редкие ранние прохожие, но наших гостей нет. Неожиданно к подъезду дома подъезжает желтого цвета «Опель», из него выходит мужчина - это один из участников вчерашнего разговора в квартире Бабака. Он направляется в подъезд  дома. Там его уже «ждут», мы напрягаемся. В машине еще двое крепких ребят. По радиостанции передают: «Клиента приняли». Теперь наша очередь. Прибывшие,  видимо услышав шум, пытаются уехать, но их «повозка» не заводится, правда и наша старенькая «Ауди», пыхтит, чихает, но не едет! Начинаются «веселые старты» - кто быстрее заведет автомобиль. Класс у всех приблизительно одинаковый. Заводимся одновременно, мы гонимся. Они уходят! На выезде из поселка, один из пассажиров выпрыгивает в кусты. За ним погнались, после высадки, Беленко и Солопов, а я и начальник уголовного розыска Василий Курбацкий несемся на нашей ласточке за убегающим водителем «Опеля»! Погоня продолжается километров десять. На сигналы водитель не реагирует, и останавливается только, когда мы поравнялись с ним, и я, показав пистолет, указал ему на обочину. Из машины выходит крепкий молодой парень, килограмм под сто весом и ростом около ста девяноста сантиметров. Я не гигант, но, недолго думая, бью ему по внешней стороне бедра ногой, он оседает, и попадает на кулак Курбацкого. Василий Анатольевич - не слабый человек и удар у него поставлен. Вдвоем мы быстро заводим руки водителя за спину и надеваем ему наручники. Все сделано четко и практически без шума. Даже проезжающие мимо автолюбители ничего толком не понимают! При поверхностном осмотре находим в салоне «Опеля» три маски из женских чулок, три пары перчаток, моток скотча: набор джентльменов для нападения на «несговорчивых хозяев»! Едем в опорный пункт милиции на поселке, который спит и не знает, что происходит. Там уже находятся Бельмач с Ратушем. Они оформляют изъятие пистолета «ТТ» у молодого сурового парня, который вытирает разбитый нос – «издержки задержания». На вид,  по-моему,  пистолет  абсолютно работоспособен! В магазине пистолета пять патронов. Подходят Солопов и Беленко. Им повезло меньше, но это как посмотреть: парня, за которым они гнались, им задержать не удалось. Но, убегая, он бросил в них гранату, которая не взорвалась. А вот это радует и даже очень! При осмотре, граната оказывается боевой Ф-1, но вот предохранительная чека не вырвана, поэтому  и не произошло взрыва! По какой причине преступник не вырвал чеку не- известно. Пусть это остается на его совести, но наши домыслы к уголовному делу не пришьешь! Начинаются беседы с задержанными. Оба они жители Грузии. На территории России находятся незаконно. Водитель «Опеля» - простой парень, показания его нам опровергнуть нечем. Он просто привез друга в город. Для чего чулки, скотч и перчатки, он понятия не имеет, как и не знает второго пассажира, который метал гранату в погнавшихся за ним сотрудников! Доводов, веских,  против него нет, и поэтому он отправляется в приемник-распределитель городского УВД. Приступаем к беседе с владельцем «ТТ». Здесь есть, о чем говорить. Но это так думаем мы,а владелец оружия согласен говорить просто о пистолете, не более того. Вообще мне очень часто приходилось работать с такими вот «упертыми товарищами». Я старался быть спокойным и искать прорехи в их обороне и, как правило, их найти можно. Было бы желание. Вот и сейчас, поговорив с задержанным, как он представился «Гелой», отправляю людей на задержание наших подопечных Маркова и Бабака. По адресам проживания проводим обыски. В рамках возбужденного дела по хранению оружия группой лиц, во время их проведения, сотрудники изымают еще один обрез, маски. В опорном пункте милиции идет тяжелая работа с задержанными. Они немногословны, даже можно сказать, замкнуты, но этого и стоило ожидать. Перед нами не простые жулики, а бандиты. Им нет резона быть откровенными в беседах с нами. Эти беседы приведут к срокам, и немаленьким! К концу дня, когда наши граждане уже отдохнули и готовы к новой трудовой неделе, мы, не добившись от задержанных каких-либо откровений, просто помещаем их в ИВС, а сами уставшие, расходимся по домам. Завтра начало новой недели, новых суток, что они принесут, не знает никто!
          Утром продолжаем беседы с задержанными. Беспокоит  руководство, им надо пояснить, что сделано. И прокуратура нам указывает, что оснований задержания и ареста они не видят. Было бы странным, если бы за сутки в деле появились  все основания, чтобы рассмотреть дело по существу в суде! Однако мы настойчивы, а это качество, как известно, вознаграждается с лихвой. Первым начинает говорить «Гела». Его позиция проста. Он, дав показания будет смотреть, кого из подельников мы будем отводить от ответственности, того «жулики» и объявят «стукачем», это будет  тот, кто «сдал» всю группу! Делаем вид, что это, конечно, смелый «ход» и мы его не ожидали. «Гела», вдохновленный таким поворотом дела, ведает нам, что по приглашению Маркова и Бабака, он прибыл в город для участия в разбойном нападении на скупщика валюты. Он согласен указать адрес, где живет этот человек, и дать показания. Что он и делает. Для нас это то, что надо! Проводим проверку показаний «Гелы» на месте. Принимаем заявление, от ничего не подозревающего о своей возможной судьбе скупщика валюты. Следователь идет за арестом, для ареста «Гелы» есть основания. Но что делать с двумя другими «орешками»? Долго беседую с Бабаком, он контактен, но только по тому, что не может повредить ему! Иду на хитрость. Зная о записи беседы, где наши «друзья» готовят разбой, играю на его чувстве справедливости, говорю ему, что мне известно, что не он организатор нападения, а Марков, а вот отвечать придется ему! Его заинтересовала моя осведомленность.  Я предлагаю ему показать,  все доказательства того, что он не организатор нападения,  в обмен на это предлагаю дать показания на Маркова. Он сдается. В моем кабинете смотрим интересное кино, интересное по причине источника, его снявшего. Бабак поражен! На экране Марков рассказывает детали нападения на квартиру. Он - хозяин квартиры, сидящий  у края стола -  «Гела», уточняющий детали операции! Его поражает эта съемка. Он сломлен. Понимая что у нас есть все, чтобы упрятать их за решетку! Бабак  согласен на очную ставку с Марковым, ее проводим после аналогичной с «Гелой». Марков храбрится, но когда его друг и подельник, после жителя города Новочеркасска начинает давать показания по делу, он не выдерживает, обращается без разрешения следователя к Бабаку:
- Витя, ты что, «ссучился»?
Ответ Бабака нас умиляет:
- Андрюха, ты, когда все узнаешь, вообще «обалдеешь»!
           Вот такой вот, короткий разговор. В общем, благодаря таким  хитросплетениям, все три фигуранта арестованы. Начинаем поиски других потерпевших, подготовку документов для предоставления в суд! Во время его проведения никаких недоразумений не произошло. Учитывая сговорчивость наших клиентов, они получили на троих двадцать лет колонии! Однако, справедливости ради, следует сказать, что вместе со следствием мы не смогли доказать, что преступление планировалось бандой, поэтому и сроки были не максимальными. А в дальнейшем, я вновь встретился с этой группой, уже, будучи начальником Октябрьского районного отдела внутренних дел, Ростовской области. Но это уже совсем другая история, до нее еще была масса серьезных раскрытий, поражений и побед, годы службы в милиции!
            Я приступаю к наиболее сложному из рассказов о моей службе в милиции, в первую очередь потому, что он кровав, продолжителен. Отголоски этих событий продолжают тревожить меня и сейчас, хотя прошло уже очень много времени! Во всех этих событиях самое деятельное участие принимали близкие мне люди, мои подчиненные сотрудники, мои товарищи из контролирующих ведомств, следователи, сначала прокуратуры, потом подразделений Следственного комитета России.
 Началась эта история с моим приходом во второй отдел милиции города Шахты, на должность начальника службы криминальной милиции, хотя какая там служба - один уголовный розыск. Мне больше нравилось название: «Заместитель начальника отдела по оперативной работе». Это название было и ближе и точнее, так как именно я отвечал за получение и отработку оперативной информации!
          Лето 1998 года было жарким, преступлений была масса, но особенно тревожили разбойные нападения на дома и квартиры торговцев мясом на рынке в районе «Соцгородка». Их было много, мы ничего не могли сделать. Практически работали впустую. Семьи армян, а именно их грабили, роптали, спасало только то, что большинство из них в городе находилось незаконно. Они были выходцами из Азербайджана, Грузии. Прописки не имели, но разбой укрыть невозможно. Хотя так думали многие. Мы же старались все делать по закону, и обвинить нас в укрывательстве было сложно. А тут еще, как назло, преступники порезали потерпевших, несколько человек. После нападения они были доставлены в больницы с ножевыми ранениями. Первые беседы четко наталкивали на мысль: их грабят такие же выходцы из Армении, их собратья, как и они сами. Об этом говорил армянский говор преступников, более того, со слов потерпевших, акцент был «дилижанским», по названию одного из городов, откуда были потерпевшие. Нам было понятно, что искать корни банды, терроризирующей торговцев-армян, надо на рынке, но проводимые мероприятия результата не давали, людей грабили, иногда резали. Приметы были расплывчатыми. «Пальцев» на месте происшествия не было, группа работала в перчатках! Может быть заслушивания, нагоняи со стороны контролирующих органной и дали бы, в конце, концов, результат, но случилось происшествие, выходящее за рамки обычного разбоя. Однажды ночью группа напала на дом по улице Кирова. Хозяин - армянин не растерялся. Он вступил с одним из нападавших в разговор на родном языке, а когда тот замешкался, попытался вырвать у него предмет, похожий на пистолет. В пылу борьбы он отломал от этого предмета цилиндрический набалдашник. Преступники ретировались, а потерпевший вызвал милицию. Работая на месте, мы установили, что отломанный цилиндр, ни что иное,  как глушитель к переделанному под 9 мм патрон газовому пистолету. Все говорило, что группа серьезная и не остановится на достигнутом!
           В это время, из региона неспокойного Северного Кавказа полился поток пистолетов, переделанных из газовых под патрон 9мм к пистолету Макарова, и под патрон 5,45 мм к пистолету ПСМ. Очень часто к таким игрушкам прилагался самодельный глушитель. Глушитель позволял уменьшить звук выстрела до хлопка откупориваемой бутылки  шампанского. Видимо, мы как раз и имели дело с таким образцом! Мы прекрасно понимали, что в группе не менее пяти человек, она имеет транспорт, прекрасно осведомлена о том, чем и как живет рынок «Соцгородка». Однако, все наши потуги к раскрытию и изобличению этой группы не привели. Мы фиксировали факты нападений и буксовали на месте!
 В это же время, в мое поле зрения попала семья Маргарян.
           Отец - достаточно успешный бизнесмен, имел свой карьер по добычи щебня и «пластушки», камня, который очень удачно стали использовать для отделки дворов частных домовладений. Сын, бывший спецназовец ВВ МВД РФ, прошедший первую Чеченскую войну, живущий гражданским браком с молодой армянской девушкой. Мать - домохозяйка. Семья имела небольшую бензоколонку, хороший кирпичный дом. В общем, на первый взгляд никак не могла привлечь наше внимание, как объект для оперативной разработки. Об этом, позднее Маргарян постоянно и заявляли готовя сюжеты по различным каналам Центрального телевидения, доказывая, что уголовное дело, по которому осужден их сын, сфабриковано и он не виновен. Но это была только видимость!
              Первый раз я столкнулся с этой семьей, когда к нам в отдел за помощью обратился молодой парень. В своем заявлении он указал, что Владимир Маргарян отнял у него за долги старенькую иномарку. Из материала было понятно, что между молодыми людьми были какие-то взаимоотношения, но потом они, из-за долга испортились и Владимир Маргарян стал преследовать своего знакомого, требуя возврата долга. Долг ничем документально не подтверждался, поэтому Маргарян в конце концов просто выбросил парня из машины на центральной улице города, сел в автомобиль и уехал на нем домой! Долг, конечно дело святое, но он должен быть доказан. Решение таких проблем - задача суда, а здесь мы имели яркий пример самоуправства! Меня потом неоднократно посещал вопрос, как сформировался такой человек, каким был Владимир Маргарян? Думаю, что в формировании его психики сыграл свою роковую роль отец, который заставлял маленького мальчика резать баранов, а одним из способов получения достатка в семье — была торговля мясом. Мясо, как потом окажется и реализовывалось на рынке «Соцгородок». Это ребенку не нравилось, но отец заставлял это делать через слезы, для самоутверждения, как он говорил! Потом на психику молодого парня, который по настоянию отца занимался различными единоборствами, вел активный образ жизни, повлияла служба в спецназе. Он стал жестоким, хитрым, коварным! Такие качества были востребованы в то время среди преступного мира, к которому и стремился, и тяготел Владимир! Вообще, такие выводы я сделаю позже, но  их привожу сейчас, чтобы было понятно, с кем пришлось столкнуться нам, работая по раскрытию этих резонансных преступлений. После обращения парня, потерявшего автомобиль,  по факту самоуправства, я, как куратор линии борьбы с преступлениями в отношении автотранспорта, направил по адресу проживания семьи Маргарян, Сергея Белошенко, неплохого опера, который очень быстро вернулся со старшим Маргаряном. Со слов Белошенко, машину, а она стояла во дворе дома, никто возвращать не собирается. Более того, приехавший гость очень хотел увидеть милиционера, который покусился на собственность, как он считал - его семьи! Разговор происходит в присутствии Белошенко. Маргарян ведет себя дерзко, непочтительно, высокомерно, хотя поводов к этому мы, естественно не даем! Звучат фамилии крупных руководителей городской милиции, прокуратуры города, которые, по словам Маргаряна, за такое отношение к нему, смешают нас с мусором! Это уже интересно! В конце концов, мне это надоедает. Жестко предлагаю вернуть ключи от машины и машину. В случае не- подчинения, помимо уголовной предупреждаю и об административной ответственности. Демонстративно приглашаю в кабинет понятых и требую вернуть ключи от незаконно удерживаемого автомобиля! Маргарян, «метая молнии из глаз», поливая нас в полголоса на армянском языке отборными ругательствами, отдает ключи от машины! Когда все уходят, он с ненавистью шипит о проблемах, что ждут меня!
           Авто возвращается хозяину. Маргаряну предлагается по спорному долгу обратиться в суд. Материал исполнен, но на этом все не заканчивается. Уже на следующий день меня вызывают в городское УВД, где делают разнос по жалобе «обиженного» гражданина Маргаряна, которого я пугал, оскорблял, грозился сгноить в тюрьме и отобрал автомобиль, который он получил в качестве компенсации за долг! Я спокойно и аргументировано отвечаю на вопросы руководства. Проблема исчерпана, но только не для Маргаряна! Уже на следующий день я даю объяснения в Прокуратуре города. Здесь к обвинениям добавлена «перчинка» коррупции. Оказывается, я все это сделал за тысячу долларов США, которую мне заплатил должник Маргаряна! Здесь разбирательство затягивается на несколько дней, но заканчивается с  темже результатом. В моих действиях и действиях моих подчиненных нарушений закона нет! Но это не для Маргаряна, он пишет в Областную прокуратуру, ФСБ, там так же проводятся проверки. Я вынужден объяснять, что не нарушал закон! В итоге все проверки подтверждают отсутствие нарушений закона в моих действиях и действиях сотрудников. Однако, в одной из приватных бесед с одним из руководителей городского УВД, мне дается напутствие: в общении с Маргаряном держать «ухо востро». Ждать от него хорошего не стоит, поскольку он злопамятен, способен на подлость! Делаю себе в сознании соответствующую заметку, а служба продолжается, кражи сменяются грабежами, тяжким вредом здоровья, убийствами. Время мчится, если работаешь, его не чувствуешь вовсе!
          Проходит еще около года. Грабежи армянских семей с рынка таинственным образом прекратились, но работы много, скучать некогда. В один из дней, в кабинет заходит зональный опер Саша Юдович. Он сообщает, что получил материал «по телесным» на поселке, где у женщины применив насилие, мои старые знакомые Маргарян,  причем,  отец с сыном, вымогают деньги. Якобы за то, что бывший зять женщины, с которым дочь развелась, а сам он уехал в Москву, взял на какую -  то сделку крупную сумму денег у Владимира Маргаряна, но сделка не выгорела, деньги пропали. Теперь, по словам Маргарян, их должна возместить бывшая родня! Приглашаю на беседу потерпевшую. На лице ссадины, на руках синяки. Все подтверждается! Более того, уже назначена дата внесения любой суммы в счет погашения долга. Размер ее не важен. Профессионалы поймут меня, что такие заявители и стечение обстоятельств очень редки. Поэтому метим деньги, в доме устанавливаем портативную камеру для негласной видеозаписи, сами устраиваемся в соседней комнате, точнее чулане и в назначенный час ждем вымогателей! Они себя ждать не заставляют. Точно в срок, хозяйской походкой вваливаются в дом. Требования те же: деньги, золото в обмен на покой! Женщина, проинструктированная нами, сбивчиво умоляет их отстать, искать непутевого зятя. Но отец и сын чувствуют свою значимость, силу, просто подавляют волю потерпевшей несколькими толчками в грудь, угрозами и кулаками, занесенными над головой жертвы! Под таким давлением жертва отдает помеченные купюры, все фиксируется на видеозапись. Вымогатели, с чувством выполненной работы и значимостью происходящего, выходят из комнаты, бросив через плечо подавленной женщине, что придут через неделю за очередной выплатой! Они даже не угрожают местью за обращение в милицию, считая, что это не может произойти вовсе! Ведь они хозяева жизни, города! Но наши действия возвращают их на грешную землю, после того, как они получают «расслабляющие» удары и на их запястьях защелкиваются наручники. Они понимают, что в городе есть закон! Пояснений они не дают, но нам достаточно помеченных денег, заявления потерпевшей, телесных на ее теле! Вымогателей принимает ИВС городского УВД. Казалось бы, дело сделано, но уже на следующий день, по странному стечению обстоятельств, дело затребовали в прокуратуру. Подозреваемых, законопослушных граждан Маргарян отпустили, дело прекратили! Казалось бы, надо привлечь нас, сотрудников отдела милиции, что проводили оперативные мероприятия к ответственности. Ан нет, мы все сделали верно, нас даже не вызывают «на ковер»!    Видимо беседа в здании Городской прокуратуры была жесткой и очень доходчивой. Маргаряны затихают. Наше же обращение к женщине, что писала заявление, так же оказывается бесполезным. Она напугана, просит  оставить ее в покое. Ну что же, мы не всегда можем решить проблемы человека, и он волен сам выбирать свою судьбу! Так в заботах проходит еще около года.
          Лето  2002 года. По прибытию на службу получаю от дежурного по отделу милиции информацию: в хирургию ЦГБ поступили два армянина, около 40 лет возрастом каждый с огнестрельными ранениями головы и туловища. Со слов: их, ехавших на джипе, расстрелял неизвестный из обреза охотничьего ружья! Джип находится на дороге, идущей в пригородный поселок Красный Кут, а привез их в больницу знакомый армянин, на их счастье проезжавший по дороге в город. Немедленно выезжаем на место происшествия. В указанном месте находим расстрелянный и залитый кровью жертв, джип. На нем номера краснодарского региона. Ранее я его уже видел у представителей преступной группы с поселка Майский! Делаю первый вывод -  была разборка! Место происшествия находится на территории обслуживания Октябрьского района, поэтому, в соответствии с законом, вызываем их следственно-оперативную группу. Сами забираем сердобольного помощника-спасителя «пострелянных» и едем в отдел, для беседы. Она идет трудно, но общая картина понятна. Пострелянные жили по  адресу их спасителя. К ним приехал какой-то молодой, крепкий армянин, они повздорили, тот достал обрез и расстрелял джип, когда он после скандала у адреса, поехал ему вслед, в сторону города! Еще сомневаясь, спрашиваю, где трудится спаситель, он, потупившись, сообщает то, о чем я и так догадываюсь – торговец мясом  на рынке «Соцгородка»! Еще не веря в удачу, спрашиваю, а не знает ли он семью Маргарян? И снова получаю положительный ответ. Тогда уже грубо, видя, как потуплен приглашенный свидетель, спрашиваю:
- Стрелял, Вова?
Получаю утвердительный ответ и просьбу не ссылаться на его показания. Вызваниваю коллег из Октябрьского ОВД. По прибытию рассказываю им то, что мне стало известно, а также свои мысли по поводу разборки в армянской группировке. После чего передаю свидетеля и занимаюсь своими делами. Так велит закон!
          Проходит несколько недель. Расстрелянный джип стоит во дворе отдела. Созваниваюсь с коллегами из Октябрьского ОВД, прошу забрать «вещдок», попутно интересуюсь, как идет следствие? Ответ не радует: пострелянные являются лидерами армянской преступной группировки, жили у нас нелегально, а из больницы были вывезены в день перестрелки неизвестно кем и куда. Маргарян Владимира опросить не смогли, он пропал, дома не живет. Оснований для объявления его розыска у следствия не имеется! Конечно, все это странно, но дело не наше. Преступление совершено на территории соседнего органа милиции Ростовской области, и мы можем только помогать ему в работе, а вот тянуть одеяло раскрытия на себя, не в праве! В суете и заботах вновь текут дни и недели, однако я уже точно понимаю, что Владимир Маргарян - тот человек, который рано или поздно совершит что- то страшное и нам просто необходимо его нейтрализовать. Собственно, так требует и закон! Систематически возвращаюсь в мыслях к необходимости оперативной работы по Маргаряну, но его нет в городе, по крайней мере, так говорят мои сотрудники и негласные источники информации! Проходит еще один год, весной 2003 года, проезжая по городу, случайно вижу в красной ВАЗ-2109, с номером не нашего региона, знакомое лицо Владимира Маргаряна. В машине, кроме Владимира, находится молодой крепкий парень и женщина лет сорока. Она мне знакома, мы сталкивались с ней, когда она в изрядном подпитии угнала машину, а потом попала в аварию! Да, бригада интересная, по возвращению созваниваюсь с коллегами из Октябрьского ОВД, рассказываю, кого и где видел. Эта беседа на коллег никакого влияния не оказывает, мне просто поясняют: «Без показаний пострелянных, а они так и не были обнаружены, говорить с Владимиром Маргаряном полная бессмыслица». Более того, один из раненых, в течение этого года был убит в городе Саратове, так что заниматься таким «тухлым» делом ни времени, ни желания нет! Конечно, это не радует, но так бывает, даже мы, «опера» понимаем, что дело «тухлое» и бесперспективное. По крайней мере, до определенных, возможно вновь возникших обстоятельств! Поразмыслив «на-коротке», прихожу к мысли, что надо заняться этой группой, тем более,  что в течение недели она попадается мне на глаза еще раза два в том же составе! Мысли, конечно, дело хорошее, но не все сразу. Поэтому, пока провели проверки, согласовали порядок работы с руководством, установили всех, кто ездит постоянно в автомобиле с Маргаряном, прошло около месяца. И тут, просто повезло. На встрече с одним, очень серьезным «источником» информации, я слышу рассказ о подготовке группой Маргаряна серьезного преступления. Как поясняет источник, Маргарян, его друг Соболев, были в Москве, по каким -  то своим делам. Ездили они туда на машине, которая принадлежит цыганской диаспоре поселка «Мирный». Там попали в ДТП. Решить вопрос не смогли, битую машину у них москвичи забрали, до расчета за поврежденный автомобиль. После этого, претензии к ним стали предъявлять уже люди из цыганской диаспоры, а они по своей горячности иногда могут и потребовать с физическим убеждением! Конечно, это ни Маргаряну, ни Соболеву не понравилось, но спорить с такими людьми -  себе дороже! Поэтому, Маграрян активно ищет объект для нападения, где можно поживиться наличностью, возвратить долг в Москву, а при хорошем раскладе и заработать! При этом,  со слов «источника», в качестве объектов могут быть: квартира друга семьи Маргарян, пункт приема пуха на улице Чернокозова и квартира сотрудника ГАИ, у которого Соболев был когда-то «внештатником». Группа Маргаряна вооружена. Женщина по имени Ольга, что ездит с ними, или сожительница Маргаряна - Марина, в сумке возят пистолет с глушителем, переделанный из газового в боевой пистолет, местным умельцем-оружейником Михаилом Моляновым. Кроме того, в группе есть холодное оружие и гранаты. Преступление группа должна совершить в ближайшее время!
            Кто из сыщиков, в ходе работы с «источниками», не получал такой информации? А сколько ее подтвердилось? Как правило, мы очень серьезно относимся к таким данным. Ведь это жизнь людей! Но как, не спугнув бандитов, установить всех возможных потерпевших, как в городе, где частный сектор занимает около 90% от застроек, не засветиться перед бандитами? Как, имея минимальное количество личного состава, транспорта, испытывая дефицит топлива, не допустить трагедии? Такие мысли мучили и меня в то время, а тут еще и Первомайские праздники. Кто служил -  знает, для милиции, они, как скачки для лошади:  «Морда в цветах, а круп в пене»! Личный состав весь на усилении. Кстати, это было через год после теракта в Дагестанском Каспийске, поэтому вы можете понять, какая была обстановка! Тем не менее, меня выслушали, частично освободили личный состав уголовного розыска от службы по охране общественного порядка. Но мы не успевали, очень боялись спугнуть преступников, делали все аккуратно и скрупулезно. Мысль была такая: на конюшню Станции юннатов города, где находились казачьи лошади и трудился кузнецом «оружейник» банды Малянов, был направлен молодой, толковый опер - Эдуард Мушулов. Он должен был войти в доверие к Малянову, попросить отремонтировать ему охотничье ружье. Ржавый, не рабочий образец ружья ему был передан как предмет для прикрытия легенды. Затем, войдя в доверие, договориться о приобретении у Малянова переделанных под стрельбу боевым патроном двух пневматических пистолетов. Надо сказать, с этой задачей Мушулов справился блестяще. Он не только вошел в доверие к «оружейнику», но и добился того, что  тот сам предложил купить у него нормальное, но не зарегистрированное охотничье ружье! А на тот момент за такую сделку продавцу светил срок! Эдуард  договорился к концу мая месяца приобрести у Малянова переделанные пистолеты! Мушулов зоркими глазами рассмотрел и заготовки к холодному оружию и выставку патронов, что стояли на полке в гараже конюшни. Заготовки к переделке пистолетов Малянов сам показал нашему сотруднику! Здесь все шло, как нельзя лучше. В дальнейшем, после проверочной закупки оружия и возбуждения уголовного дела, планировалось получить санкции на обыски в адресах проживания всех фигурантов банды. Изъять атипичное оружие, в рамках уголовного дела провести по нему сравнительную экспертизу, доказав, что оно изготовлено одними и теми же людьми. Подвести Маргаряна к расстрелу джипа, годичной давности, на территории Октябрьского района и попытаться вменить бандитизм, таким «хорошим, добрым и законопослушным гражданам»! Все шло по плану и если бы не жадность к деньгам и абсолютное безразличие к жизни других людей, группа была по сроку задержана и изобличена! Но не всегда все складывается по нашим сценариям, жизнь вносит свои корректировки!
            Прошедшие Первомайские праздники, «измотанность» сотрудников, постоянное ожидание возможного нападения, постоянные передвижения преступной группы по городу -  все это накладывало тяжелый отпечаток на состояние души! Но, главное радовало - преступники не пролили кровь! Так прошел почти месяц. Мы готовились к закупке пистолетов и задержанию группы. Однако нашим планам не суждено было сбыться. В один из дней середины мая 2003 года, помощник дежурного по отделу милиции сообщил, что в квартире, недалеко от здания отдела милиции, обнаружен труп хозяина с пулевыми ранениями! Быстро собираемся и выезжаем на место происшествия. Убитым оказывается мой знакомый, Виктор Васильев. В общем -  то не- плохой мужик, у которого недавно погиб сын, разбился в автоаварии. Сам Васильев занимался приемом металла, имел небольшую базу. Моим сотрудникам приходилось неоднократно изымать у него похищенный металл. Как я говорил ранее, такие кражи парализовали город. Эти мероприятия и познакомили нас. Но Виктор был человек не подлый, зла не таил, старался быть ровным со всеми, что и подкупало в нем! И вот, в своей квартире, на полу лежит труп невысокого мужчины. Рядом валяется гильза от пистолета, на лице - пулевое отверстие, еще одно на спине! По ранам понятно, шансов выжить у Васильева не было, но он сам открыл дверь квартиры, впустил убийц, об этом говорит обстановка: открытая дверь, отсутствие одежды на теле - труп лежит в одних трусах! В квартире все перевернуто, разбросано. Понятно, что убийцы искали ценности! Начинаем привычную и не всем понятную рутинную работу, ищем свидетелей, очевидцев. Подъезжает следователь Городской прокуратуры Олег Сапегин - это очень грамотный, «капучий» спец. С ним приятно работать! Ребята приглашают понятых, начинается осмотр. Осмотр проводится скрупулезно, дотошно. Отдельное внимание осмотру трупа и изъятию следов убийц, их не так уж и много. Эксперт сообщает: «Работали в перчатках»! Приезжает сожительница Виктора. Несмотря на такое горе, нам нужно работать. Опрашиваем ее о похищенном. Она говорит, что пропал сейф, где были российские дензнаки, около 30 тысяч рублей, золотые червонцы. Кроме того пропал телефон убитого, и в квартире было около 30 тысяч долларов США. Для нашего города, это очень много! Однако, позднее мы найдем доллары, закатанные в стеклянную банку в погребе, вход в который находится под телом хозяина. Таким образом, можно считать, что жизнь человека убийцы оценили всего в ту сумму, что нашли в сейфе, каких то тридцать тысяч серебрянников! О времена, о нравы!
           Уже сразу, с началом поквартирного обхода, получаем информацию о том, что накануне вечером, бабушки видели около подъезда, где жил убитый, красную ВАЗ 2109, а в ней крепких парней и женщину. Причем один парень имеет кавказские черты лица! Быстро, с надеждой, что ошибаюсь, спрашиваю сожительницу убитого, знал ли погибший семью Маргарян? Ответ убивает наповал. Они дружили со старшим Маргаряном, а Владимир был убитому, как сын! Все сходится. То, чего мы боялись - произошло! Могли ли мы предотвратить это убийство? Едва ли. Мы не могли даже подумать, что все так сложится, и очень близкий человек отдаст свою жизнь за деньги, которые нужны бандитам! Докладываю свои опасения и подозрения руководству. Прошу выдать санкции на проведение обысков во всех адресах, где появлялась группа. Одновременно прошу разрешения на отсрочку задержания банды! Я понимаю, что простое задержание не решит проблем, нужны будут доказательства, а их практически нет! Олег Сапегин согласен, что торопиться нет смысла. Его поддерживает руководство Городской прокуратуры! Группа на месте происшествия работает более пятнадцати часов. Сотрудники очень внимательны и дотошны, ведь от мельчайших черт зависит картина всего преступления! Проходит два дня. Наши наблюдения за бандитами говорят о том, что они очень спокойны, чувствуют свою безнаказанность, отдыхают, жарят шашлыки. Словом все просто, и нет и тени намека, что они убили человека! Экспертиза трупа говорит, что смертельное ранение причинено из переделанного газового пистолета, калибра 8 мм. Это косвенно подтверждает нашу версию о причастности к деятельности банды оружейника Малянова. Кроме того, на пороге, перед входом в подъезд дома, где жил убитый Васильев, накануне преступления был залит раствор цемента, который не высох, и, по мнению эксперта, именно один из преступников оставил на пороге, четкий отпечаток следа ноги в обуви. Все это в дальнейшем призвано помочь нам в изобличении преступников!
            В это время появляется информация, что Соболев, забрав деньги, уехал в Москву решать проблему с долгом по ДТП. Занервничал и Маргарян, он начал судорожно передвигаться по городу. Поэтому берем его под скрытое наблюдение и готовим задержание. Зная о его службе в спецназе, участии в боевых действиях, наличии у него гранат, готовимся к этому очень серьезно. И вновь я беру на себя ответственность за действия подчиненных. Готовлю мероприятия по задержанию бандита. С благодарностью вспоминаю своих учителей и воспитателей в училище ВВ МВД СССР! Проблемным, но самым простым считаем вариант задержания в общественном месте. Поэтому, зная, что наш «друг» прибудет в назначенное время на остановку общественного транспорта «Соцгородок», готовим группу задержания. Поскольку заказать поддержку спецподразделения из Областного Главка не можем, нет времени, задерживать будем сами! Заранее «выставляемся» около остановки. Автомобили заправлены, мы вооружены. Замысел прост: одна из машин подпирает автомобиль преступника сзади, вторая спереди. Группа сотрудников в форме контролирует периметр, не допускает к месту задержания граждан. Мы, вчетвером, штурмуем машину Маргаряна и задерживаем преступника. Естественно, зная, что из себя представляет задерживаемый, никто его «уговаривать» не собирается. Нам нельзя допустить, чтобы у него возникла хотя бы мысль о возможности  воспользоваться не только своей силой и навыками борьбы, но и оружием и гранатами! Поэтому штурм должен быть молниеносным и неожиданным!
            В указанное время к остановке подъезжает ВАЗ 2109 красного цвета с номерами другого региона РФ. За рулем - Маргарян. Как только автомобиль останавливается, по радио подаю сигнал на начало задержания. Ребята действуют четко и решительно, машины сотрудников преграждают путь для маневров автомобиля  преступника. Сотрудники в форменной одежде, успокаивают граждан, не допускают к месту задержания посторонних.  А мы, правда с большим трудом, и только после применения физической силы, вытаскиваем подозреваемого из салона автомобиля, жестко кладем на землю, заводим руки за спину, надеваем наручники. Все это не занимает и двух  минут. Для нас же, кажется, прошла вечность! Меня потом, в течение многих лет опрашивали по моменту задержания и представители УСБ ГУВД, прокурорские работники и следователи Следственного комитета РФ. Всех их, в рамках заявлений на мои действия семей преступников интересовало:  а не превысили ли мы свои служебные полномочия, применяя физическую силу к «законопослушному» гражданину Маргаряну? Более того родственники Маргаряна даже выиграли в Европейском суде по правам человека иск о признании наших действий не законными, получив компенсацию за наши, по мнению суда, слишком жесткие действия при его задержании! Нет, отвечу я! Мы, действовали единственно правильно в той ситуации. И не наша вина, что представитель России в Европейском суде по правам человека, не смог квалифицированно объяснить, почему мы действовали именно так, и никак иначе! Почему я так говорю? Потому, что имею право, как человек, лично руководивший задержанием и первоначальными действиями по доказыванию вины преступников. И если бы у представителя России в Европейском суде по правам человека было бы желание сберечь бюджетные деньги, а не способствовать их передаче в руки семьи преступника, он мог бы просто позвонить мне, либо тем людям, что проводили не менее пятнадцати проверок по законности наших действий.  Выяснить все, и быть в суде - УБЕДИТЕЛЬНЫМ! Но это все будет много позже, а пока, осмотрев на месте автомобиль поверхностно, не обнаружив оружие и гранаты, мы едем в отдел милиции, для дальнейших разбирательств. Там нас уже ждет начальник криминальной милиции города Федор Лысенко. Докладываю ему о задержании и прошу разрешения на проведение пяти санкционированных обысков. Сообщаю, что решу проблему своими силами. На обыски выезжают около семидесяти человек! Мы начинаем беседу с задержаным Маргаряном. Он не прост, все отрицает, ссылается на сильные побои. Везем его на освидетельствование. Сильных повреждений нет - это диагноз врача! Эксперт, ознакомившись с подошвой кроссовок Маргаряна, делает первый, для него не утешительный вывод. Именно эти кроссовки оставили след на пороге подъезда дома, где проживал убитый Васильев! Пытаемся получить объяснения этого. Маргарян молчит. Начинают возвращаться группы с обысков. Четыре обыска прошли «в пустую», а вот в адресе проживания сожительницы Маргаряна - Марины, нас ждет удача. Когда сотрудники уже начали входить во двор частного дома, понятые, без обращения внимания сотрудников, сами увидели, как из форточки окна, выходящего на улицу, сожительница Владимира выбросила какой-то сверток! При его осмотре, были обнаружены: обрез двуствольного охотничьего ружья и патроны к нему! Это уже была удача, но, то, что обнаружили сотрудники в адресе, при проведении обыска, их еще больше вдохновляет: это и приспособление для отстрела патронов 5,6 мм, и пачка патронов к нему и различные ножи, сирюкены, нунчаки, мечи, кастеты. Всему изъятому хозяйка и сожительница Маргаряна вразумительного объяснения дать не смогла, поэтому ее и ее брата, шестнадцати лет от роду, привезли в отдел милиции. Захватили с собой и сумку, в которой по описанию перевозился пистолет бандитами! Обыск успешен, но вещественных доказательств по делу не изъято. Это напрягает! Маргарян, видя, что привезли его сожительницу, благородно предлагает рассказать обо всем, в обмен на ее  свободу. Мы не против, но вначале все же задаем несколько неудобных вопросов молодой женщине. Она настоящая подруга бандита, молчит и только ругает нас!
           Маргарян рассказывает об убийстве, правда сообщает, что стрелял его товарищ -  Соболев. Также он сообщает нам, что оружие убийства,  и часть золота находится под домом сожительницы, куда можно проникнуть через лаз для собачки. Он говорит об этом брату сожительницы и просит его отдать нам спрятанный в углу сверток! Согласовываем повторный санкционированный обыск. До утра оставляем охрану места, где намечается проведение  обыска. Практически только к утру заканчиваем первичные следственные действия. Утром, к месту обыска выезжает вновь группа сотрудников с понятыми, сожительницей Маргаряна и ее младшим братом. Он, проникнув под дом, сообщает, что там ничего нет! Нервы не выдерживают и самый малогабаритный сотрудник, водитель машины уголовного розыска Максим Трубников, сам лезет под дом. В углу, под кучей хлама находит непонятный сверток. На свету он вскрывается. В нем: 8 мм пистолет «Велтро», с магазином на восемнадцать патронов, самодельный глушитель, три пачки патронов 8 мм, самодельных, изготовленных на базе газового патрона, с самодельной, не оболоченной свинцовой пулей! В свертке около трехсот патронов к автомату АК-74, калибра 5,45 мм, две гранаты РГД-5 с запалами, а также чехол от телефона Васильева, золотая цепь, ранее принадлежавшая убитому Васильеву. Все это изымается и приобщается к материалам уголовного дела, оружие отправляется на экспертизу!
           Начинается рутинная деятельность по сбору доказательств вины преступников. Здесь я всегда был благодарен следователю прокуратуры Сапегину Олегу. Этот человек скрупулезно провел необходимые мероприятия, по полочкам разложил все изъятое, доказал вину преступников по всем эпизодам.
            Но и наша работа на этом не закончена, не задержан еще один подозреваемый Соболев. Идем на хитрость. Объявляю его матери, что сына могут убить, чтобы свалить вину на него. Это было сказано не просто так, я и сегодня, по прошествии тринадцати лет, считаю, что в Васильева стрелял Маркарян, а учитывая его изворотливость, связи в преступном мире, от его дружков можно было ждать чего угодно! Мать проводит с сыном работу, и вот звонок из Прокуратуры. К следователю с адвокатом прибыл Соболев! Приезжаю в Прокуратуру города. В сопровождении дорогостоящего, «решающего» адвоката, в кабинете следователя сидит растерянный пухлый парень, глаза бегают, лоб вспотел, в общем, по виду не убийца, а вот на тебе! Прошу у следователя и адвоката пятиминутного свидания перед допросом. Адвокат мнется. Я пускаю в ход простой прием, вопрошаю: «А что я могу сделать этому крепкому парню за пять минут»? Срабатывает! Но беседа заканчивается раньше срока, парень, опустив голову, сообщает, что показания давать не будет. Воспользуется законной возможностью не свидетельствовать против себя. Однако это ему не помогает, после проведения допроса он отправляется в ИВС городского УВД.
             Вечером мы обговариваем порядок задержания Малянова - это и ключ и возможность говорить с бандитами. С утра, на двух авто, один из которых заправляем за личные деньги, направляемся на конюшню Городской станции юннатов, где наш оружейник подрабатывает в конном казачьем взводе кузнецом. Мушулов Эдуард хорошо играет роль, сделка проходит быстро, Малянову передаются помеченные деньги, он взамен передает гладкоствольное ружье! После оформления соответствующих документов выдачи, «вламываемся» на конюшню! Нас явно не ждали, в гостях у Малянова сидят еще двое гостей. Один из них -  мой старый знакомый Олег «Горобец», ранее судимый за убийство человека, живущий по воровским понятиям. Однако, его положение в обществе и связь хозяина кузни с вольным казачеством не делают им поблажку. Через считанные секунды все они лежат носом в пол и не шевелятся! Осмотр впечатляет. Посередине кузни стоит колода какого-то дерева, в ней следы выстрелов, в глубине пробоин виден металл. На стеллаже лежит большой кусок свинца. Здесь же пулелейка, приспособление для топления свинца. Рядом расположены разные виды боеприпасов. Хозяин, видимо, уверовал в свою непогрешимость и ничего не таил! Далее, на полке заготовки для изготовления стволов, рамки пневматических пистолетов, большое количество заготовок холодного оружия, а вот и полностью готовый глушитель к пистолету! Дальнейшие поиски, так же плодотворны. Ребята находят самодельные патроны, порох, несколько детонаторов. Хозяин, видимо, почувствовав, что «влип», и, видя, как мы выковыриваем из колоды свинцовые пули, грустнеет. Предлагаю поговорить. Выходим из кузни на воздух. Малянов, с моего разрешения закуривает. Спрашиваю, сколько он себе отмерил в этот раз? Тот просто предлагает помощь: он дает показания на Маргаряна и Соболева, а мы пускаем его по отдельному делу. Этого я пообещать не могу, но обещаю походатайствовать перед следователем об этом, если он будет более сговорчивым. Малянов веселеет и в качестве жеста доброй воли, добровольно выдает около пятисот патронов к АК-74, две гранаты, гранату к подствольному гранатомету ГП-25 «Костер»! Малянов поясняет, что все это принадлежит Маргаряну и Соболеву! Все это изымается. Хозяин и гости едут с нами в отдел, где начинаются допросы. Учитывая позицию Малянова, дело в его отношении будет расследоваться отдельно. Он добросовестно поведал следствию, как Маркарян и Соболев одолевали его просьбами переделать ствол, но он, будучи почти законопослушным гражданином, не стал этого делать. Тогда они сами забрали у него журнал «Револьверы и пистолеты» и по чертежам сами переделали газовый пистолет! Возможно, это звучит неправдоподобно, но учитывая, что показания Малянова наши «герои» опровергать, по настоянию адвокатов, не стали, следствие обвинило Малянова лишь в сбыте гладкоствольного ружья, а по делу банды он пошел свидетелем!
           Бандитизм - очень сложный состав. Работа по таким делам скрупулезна и сложна. Уголовный розыск ищет новые доказательства. Следствие работает с ними. Рутина!
            Однако, в нашем деле все было не совсем так. Сначала мы «разговорили» подругу Маркаряна, Ольгу Силиверстову. Она «покаялась» в одном интересном разбое группы. Когда потерпевшая описывала нам одного из нападавших, как огромного бородатого мужика с каким-то старинным пистолетом.  Оказалось, что это был Маргарян, отрастивший бороду. Там банда похитила продукты и сигареты. Правда, подтверждать все сказанное на очной ставке Силиверстова побоялась, однако согласилась дать показания под кинокамеру. Позднее суд принял ее показания и показания еще одного свидетеля, вменил этот эпизод преступникам в полном объеме! Попутно, в ходе работы по делу был выявлен еще один свидетель преступлений банды. Он выдал, добровольно, еще один обрез охотничьего ружья, принадлежащего бандитам, но хранящегося у него!
 Расследование продолжалось полгода. Преступники были в «несознанке», заваливали прокуратуру, ФСБ, УСБ жалобами, но наши доказательства были более весомыми. Дело пошло в Ростовский областной суд. Суд был трудным, адвокаты трудились соответственно гонорарам. Основными свидетелями по делу были я и мои подчиненные. За три месяца до суда закон изменился и гладкоствольное ружье, сбытое Маляновым нашему сотруднику, перестало быть предметом преступления. Дело в его отношении прекратили, и на суд он пришел обычным гражданином! Мне пришлось почти час, стоя на трибуне в суде, давать показания по делу. Преступники нервничали, хамили в «бронированном аквариуме». В фойе здания суда соответственно вели себя родственники, но ни адвокаты, ни поведение, не помогли уйти бандитам от сурового возмездия. Они жестоко поплатились за смерть Виктора Васильева. Ростовский областной суд был справедлив, оба наших фигуранта отправились для отбытия наказания в места лишения свободы на срок двадцать и девятнадцать лет соответственно!
              Обычно, на этом все заканчивается, но только не здесь. Это дело - знаковое в моей службе. После приговора, осужденные жаловались во все инстанции, какие только есть у нас в государстве и даже в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ). Справедливости ради, стоит сказать, что наш представитель в этом суде оказался не - готовым разъяснить судьям то, как проходила работа по обезвреживанию банды. Более того, ЕСПЧ присудил нашему государству выплатить компенсацию «невинно задержаному» Маргаряну, который к этому времени уже отсидел в колонии десять лет! Но на этом влияние западной юриспруденции на наше дело закончилось. Преступники как сидели, так и продолжают находиться в местах лишения свободы! Я же, за это время раз пятнадцать опрашивался разными органами по обстоятельствам дела. Это были и сотрудники УСБ, и прокуратуры, и Следственного комитета России. Конечно, неприятно чувствовать себя подозреваемым, когда ты  реально  помог обществу избавиться от банды отморозков, но это издержки нашей службы. Мне вообще иногда кажется, что это дело будет со мной всю жизнь! Родители Маргаряна инициировали телевизионное расследование по данному делу. Два центральных канала, в передачах о соблюдении законов в государстве, жестко прошлись по нам, «безвинно сгубившим жизни» двух молодых парней! Однако ни один из каналов не пригласил и не выслушал нашу версию. Ни один из каналов не спросил мнения адвокатов по данному делу. Ни один из каналов не пообщался с родственниками убитого! Зато каждый «мусолил» нас и нашу работу! Все это продолжается и поныне. Не более года назад, уже наша городская смелая «писака» из городской газеты в своем блоге, а позднее и в статье ратовала о том, что после решения ЕСПЧ дело будет пересмотрено и находящиеся в местах лишения свободы выйдут на волю. Но наш Верховный суд поставил на этом деле жирную точку. Преступники, которые, кстати, вину не признали, будут и дальше отбывать срок! И, хотя религия призывает к прощению, по моему понятию, это не про них! Пусть сидят!
 Моя работа во втором отделе милиции - это, наверное, самый удачливый и счастливый период жизни! Говорят, если человек с радостью идет на работу и с таким же желанием домой, он счастлив! Именно такая жизнь была у меня в то веселое время. Я благодарен и своим руководителям и подчиненным, которые работали со мной, не жалея ни времени, ни здоровья! Впереди будут еще красивые раскрытия, проведенные разработки. Моими подчиненными будут раскрыты сотни преступлений, спасены чьи-то жизни -  все это «суета сует», которая называется оперативно служебной деятельностью милиции! И мы вели эту деятельность с полной самоотдачей, не жалея себя и своих близких - единственных людей, которые, хоть как-то, понимали нас и нашу службу.
          Конец двадцатого, начало следующего века.  В это время, волею судьбы начинается передел милиции.  Дальнейший развал этого государственного института затянулся, хотя скорее всего, все это было задумано раньше. Но любая перестройка - это  деньги, а их в государстве, раздираемом войной и новыми хозяевами, которые никак не могли насытиться, не было. Кроме того милиционеры приняли самое действенное участие в защите целостности страны на Кавказе и их резкое уничтожение, могло бы подорвать веру во власть.
             Закат народной милиции начался с того, что приоритеты работы в ней сменились, на первое место выходили: штабная деятельность, охрана общественного порядка. Может быть, это и неплохо, но все делалось так тупо и так бездарно, что не могло не привести к печальным последствиям. Штабники разрабатывали методики оценки деятельности уголовного розыска, не смысля в его работе ничего!  На охрану общественного порядка, в милицейской  форме пошли сотрудники оперативных подразделений! Сняв форму, после охраны общественного порядка, должны были идти работать по неочевидным преступлениям простые парни – сыскари, в то время, как другие службы выполняли только свойственные им задачи! Разграничение нагрузки, денежное содержание которое для оперсостава иногда стало ниже, чем у сотрудников ГИБДД, конвойных подразделений - все это не способствовало улучшению климата в милиции!
              Не были введены и льготы при прохождению службы,  день службы в уголовном розыске льготно не засчитывался. Особенно меня «вымораживали» подразделения по борьбе с организованной преступностью. Чванливость, пренебрежение к другим службам, наделение их суперполномочиями в борьбе с преступностью до такой степени, что они не принимали даже решений по своим, иногда «коммерческим» материалам - все это не могло не сказаться на работе, как этого подразделения, так и  милиции в целом.
               В  это время пресса заняла, как я думаю, необъективную позицию освещая деятельность милиции,  когда  любой «прокол» в работе раздувала до небес! Нет, вы не подумайте, я не оправдываю убийств, совершенных сотрудниками милиции или фактов организации притонов для занятий проституцией! Но ведь это было и раньше, просто политически нас убивали руководители, как местной, так и центральной властей, сваливая с себя ответственность за провалы в законодательной базе, в  работе судов!
                В это время появились такие понятия как «аналогичный период прошлого года», «формирование показателей». Используя их, нас просто «мордовали»! Вместо того,  чтобы заниматься работой, мы жили с оглядкой на прошлый год, а с утра думали, как, и самое главное -  у кого изъять оружие и наркотики! Все это делалось на полном серьезе!  Иногда, я просто получал указание, в виде распоряжения «Меня не волнует, чтобы было!»
                К власти, на местах все чаще стали приходить люди не по рабочим и человеческим качествам, а по знакомству, вхождению в какой -  либо клан! Все это коробило, служба  не приносила удовлетворения! Работа делалась для палки-показателя, а не людей! Мои руководители, так же  как  и я, тихо роптали, но систему сломать не могли, все это шло сверху.
                Именно в этот период мне предложили должность начальника отдела милиции №2 УВД по городу Шахты. Понимая, что, не приняв предложение, я рискую, не выдержав такого подхода к службе, просто плюнуть на весь этот «беспредел» и уйти, я его принял. Продлив тем самым свое время на службе в МВД!
          Но проработал я в новой должности не долго. Отдел, благодаря стараниям людей и командиров, показывал стабильные результаты, поэтому еще до истечения года в должности мне предложили повышение - переход на должность начальника Октябрьского (сельского) ОВД Ростовской области.
            Надо сказать, что это был серьезный орган. Он огибал территорию трех городов области: Шахт, Новочеркасска, Новошахтинска с общей численностью населения, которое передвигается по этой территории, около полумиллиона человек, отрезком федеральной трассы, участком реки Дон, крупными соединениями ВВ МВД РФ, Аграрным Университетом, протяженностью по диаметру—около 150 километров! В общем, район очень серьезный. О чем мне напрямую заявил уходящий на пенсию «хозяин» Бессонов Геннадий Вениаминович - полковник, спортсмен, Чемпион мира по тяжелой атлетике. Я с благодарностью и внимательно выслушал его, определил приоритеты своей работы в коллективе. Я никогда не тяготел к административной деятельности, но так получилось, что не принять это предложение я не мог. 
           Работая в отделе, я мог какое-то время строить свою деятельность, будучи менее связанным административными проволочками, контролем сверху. Как потом покажет время, только благодаря этому я и смог продержаться в должности шесть лет. Видимо, если бы я остался работать в криминальной милиции, я бы ушел со службы еще быстрее. Так новые руководители сумели организовать работу, которая у нормальных работников вызывала теперь не тягу к оперативной деятельности, а стойкую неприязнь!
Сельские будни
            Отдел милиции встретил меня добродушно. Я хорошо был знаком с руководителями криминального блока, тогда еще главного, хотя бы на бумаге. Михаил Алиевич Овчиев и Александр Яковлевич Комиссаров - это последние «мастодонты» сыска в хорошем понимании этого слова. На них можно было положиться, посоветоваться, поручить самое сложное дело! Конечно, после восьми лет в должности начальника криминального блока отдела, я не стал ничего ломать. Так же, как когда-то в отделе милиции №1 УВД по городу Шахты, я занял созидательную позицию: ремонтировал машины и здание, благоустраивал быт личного состава, создавал условия в службе. Все это принесло результат. Некомплект ушел в историю, сотрудники работали без нареканий. Отдел был стабильным середнячком, среди себе подобных.
           Проходя службу в этом органе, я не часто, но сам организовывал работу по оперативным разработкам. Делалось все это с учетом соблюдения такта к руководителям, которые отдали этой деятельности не один год! Конечно, я мог вникать в эту проблему глубже, но повторюсь - я не хотел обидеть своих товарищей Михаила Овчиева и Александра Комиссарова лишним контролем и указаниями руководителя. Тем не менее, о нескольких случаях личного участия в раскрытии резонансных дел я расскажу.
             Как я уже говорил, на территории района находилось два Соединения ВВ МВД РФ. Отношения между студентами Аграрного Университета и военнослужащими не всегда были «ровными». Были моменты, когда командирам и руководителям приходилось с трудом сдерживать своих воспитанников от выяснения отношений. Все это мне было известно, поскольку я сам был офицером ВВ МВД РФ. Я достаточно быстро нашел общий язык с командованием соединений, а Ректор аграрного университета Баранников Анатолий Иванович стал для меня старшим товарищем в работе с молодежью и другом в жизни! Проведя несколько мероприятий с участием двух сторон, нами была практически снята напряженность в отношениях. Офицеры, видя нашу заинтересованность во взаимоотношениях, стали для нас братьями в жизни и службе. Особенно теплые отношения сложились с командованием 7-го Отряда специального назначения «Росич»  Сиротой Валентином Владимировичем и Вырадовым Виктором Валентиновичем. С этими людьми можно было идти в бой! Однажды, ко мне на прием зашел командир одного из оперативных батальонов соединения. Он поведал мне интересную информацию о том, что «солдаты - срочники», выходцы из одной из республик Северного Кавказа, после увольнения в запас не поехали на родину, а остались в военном городке. При этом они занимаются вымогательством денег не только у бойцов-контрактников, но и офицеров. В частности, они «обложили данью» одного из командиров учебных рот   соединения! И этот офицер платил наглецам ежемесячно отступные. Для меня, офицера - это было дикостью, но таковы реалии жизни! Вторым человеком, кого эти «товарищи» поставили на «счетчик», стал контрактник той же роты. У него они забрали паспорт и военный билет, требовали за него деньги, угрожали оформить на него кредит, если боец не откупится от проходимцев! В годы моей службы в ВВ МВД РФ такого не могло произойти вообще, но таковы реалии жизни, как я уже говорил ранее! Тем более,  что люди обратились за помощью. Мы, зашифровано встретившись с потерпевшими и получив от них подтверждение   полученной информации, стали продумывать детали операции. После чего  я принял решение провести мероприятия по изобличению преступников с использованием возможностей 7-го Отряда специального назначения, организовать взаимодействие с органами контрразведки Округа ВВ МВД РФ. Опираясь на опыт работы, который у меня уже к тому времени был, и, вспомнив случай с закупом автомата у дедушки - киллера, в бытность службы в Отделе милиции №2 УВД г. Шахты, мы подготовили необходимые документы, получили согласие на проведение мероприятия от своих непосредственных руководителей.  Проинструктировали потерпевших, снабдили их техническими средствами и стали ждать. Но не тут - то было! Наши вымогатели - два брата и их земляк из одной Северо-Кавказской республики,  все делали грамотно, не суетились. Желания срочно вымогать деньги, как это иногда показывают в фильмах, не проявляли. Чтобы активизировать их действия, мы придумали хитрость. На имя бойца-контрактника была направлена телеграмма о якобы имеющейся болезни не существующего родственника. Естественно, все это делалось по согласованию с ним. Телеграмма должна была прийти на стол второго потерпевшего -  командира роты. Они должны были встретиться с вымогателями и просить их, чтобы те отдали контрактнику паспорт для приобретения билетов. Попутно, командир роты должен был поговорить с этими людьми о своей проблеме, несуществующем долге. Разговор должен был происходить в одном из кафе, недалеко от воинской части. Мы установили там  необходимую технику для фиксации переговоров, договорились об условном знаке, когда деньги будут преданы преступникам. Я лично провел инструктаж бойцов одной из групп 7-го Отряда специального назначения, которые должны были задерживать вымогателей. Стали ждать. Все произошло, как  мы и планировали. Деньги командир роты передал прямо в кафе, после чего подал условный сигнал об этом, а вот контрактник, выйдя на улицу, должен был сделать передачу денег в движении к трассе Шахты - Новочеркасск. Это в наши планы не входило, но что поделаешь, пришлось перестраивать операцию на ходу.        Едем за машиной преступников, вот они на ходу, приостановившись, берут у нашего контрактника деньги. Бросив на снег паспорт, начинают движение в сторону Новочеркасска, но, не тут -  то было! За ними устремляемся мы, на легковой машине с Вырадовым В.  Вырадов обеспечивает взаимодействие со стороны ВВ МВД РФ. Нас поджимает тонированная и бронированная «Газель» с группой спецназа на борту! На светофоре, в поселке Персиановский, на глазах у многочисленных свидетелей, мы перегораживаем дорогу преступникам. Ребята из «Газели» вытаскивают их мигом из салона, растягивают по асфальту. Все действо занимает несколько секунд. Сопротивления нет, они в шоке! Подъезжает следователь, начинается рутинная, но очень нужная для результата работа по сбору доказательств, главными из которых, конечно, являются помеченные нами денежные купюры! Все это есть. Работаем быстро и слаженно. Не прошло и получаса, как мы, закончив работу на месте, благодарим товарищей из ВВ МВД РФ, а сами едем в отдел дорабатывать материал. По приезду, докладываю о результатах Прокурору района, областному руководству. Все получилось, и это радует! В этот вечер преступники отправляются в ИВС!
 В результате проведенного мероприятия и дальнейших воспитательных мероприятий в соединениях, вопрос поборов решен был полностью. Я неоднократно позднее пользовался возможностями бойцов соединения ВВ МВД РФ в качестве усиления возможностей моего органа. Между людьми завязались нормальные человеческие отношения, а это помогало решать любые задачи! Преступники, а что преступники? Когда слаженно работают все службы, результат не дает себя долго ждать. Они получили от 3 до 5 лет лишения свободы. Благодаря нашим доказательствам, им не оставалось ничего, как признать свою вину и просить суд о снисхождении. Для меня этот эпизод - показатель моей судьбы в службе, как во ВВ МВД РФ, так и милиции. Только благодаря личным взаимоотношениям, возможно такое удачное решение задач на благо простых людей и совершенно не важно, что эти люди одеты в форму. Более того, это отличие требует еще большей защиты их от проявлений преступности!
           Прошло три года, как я возглавил ОВД Октябрьского района Ростовской области. За это время было много интересных событий и раскрытий. Отдел трудился на благо людей, района. Как я уже говорил ранее, территория района охватывала по периметру города: Шахты, Новочеркасск, Новошахтинск, поэтому, чтобы чувствовать себя уютно в работе, приходилось знакомиться и общаться с жителями этих  городов, конечно в первую очередь с теми, кто требовал внимания со стороны сотрудников милиции своим поведением, поступками. Не обходилось без того, чтобы в поле видения не  попадали ранее известные личности. Естественно, знание их почерка, основ поведения помогало в их изобличении.
           Летом 2008 года на трассе «М-4» было совершено порядка пяти разбойных нападений на граждан, которые путешествуя к Черноморскому побережью и обратно, останавливались спать в лесополосах, на обочинах трассы. Преступники действовали нагло, дерзко и очень быстро. Не помогали ни засадные мероприятия, ни патрулирование сотрудников ГИБДД и групп отдела милиции! К спящим, уставшим с дороги людям, в салон машины просовывался ствол обреза охотничьего ружья, производился холостой выстрел, после чего парализованных страхом граждан, под угрозой оружия банально грабили, забирая деньги, золото, сотовые телефоны. Аналогичные преступления были зарегистрированы и  на территории  соседних районов. Примет преступников практически не было. Темные маски, темная одежда, перчатки! Опознавать и предъявлять для опознания было некого! Конечно, наши трудности в работе по раскрытию серии этих разбоев мало кого интересовали. Мы реально буксовали, но ниточек, за которые можно было бы потянуть, не было. Проверки, проводимые по «подучетным» лицам результат не давали, но мы трудились и знали, что этот монотонный труд даст результат. Так уже ранее бывало, когда аналогичная преступная группа грабила водителей большегрузного транспорта, похищая его. Тогда преступники прокололись на простой человеческой жадности. Просто случайно сделали один звонок по своим преступным делам не с телефона, который использовали для связи группы, а личного телефона. С этого началась раскрутка, которая помогла отправить на скамью подсудимых межрегиональную преступную группу, численностью около пятнадцати человек, которая грабила людей в Ставропольском крае и Ростовской области. Причем, наши преступники ездили грабить к соседям, а их, по согласованию с руководителем преступной группы, грабили на Донской земле! Вся эта группа села всерьез и надолго. А ведь все началось с простого неосторожного звонка! Но это - закономерность. На таких мелочах и строится работа сотрудников криминальных служб. Они находят зацепки, которые помогают изловить опасного и изворотливого зверя! Помня, что мелочей не бывает, мы трудились, не покладая рук, не считаясь со временем и силами! Конечно, нам помогали и сотрудники ГУВД, но их задача была чисто технической. Основную работу делали, как и всегда, простые парни с земли!
            Пролистывая, как-то раз сводки, я заметил, что в поле зрения наших людей попал некто, по имени Виктор Кравченко, житель поселка Майский, что стоит прямо возле трассы «М-4». Вроде ничего интересного, но почему-то адрес его проживания полностью совпадал с адресом, где ранее проживал Витя Бабак, мой старый знакомый по задержанию, когда я еще служил в отделе милиции №2 УВД города Шахты! Кстати, еще до этого я высказывал пожелания, чтобы сотрудники милиции проверили, где находится столь уважаемая персона, как Бабак, но, как это часто бывает, то ли по разгильдяйству, то ли по стечению обстоятельств, проверку не провели! И вот, теперь, когда он оказался в сводке под другой фамилией, у меня не возникало других сомнений в том, что именно Бабак и его подручные «трясут» трассу! Все начинало становиться на круги своя! Пронаблюдав несколько дней за Бабаком, мы пришли к выводу, что не ошиблись, и он - главарь банды. Но зная Витю, не могло быть и речи о том, чтобы прийти к нему и просто задержать. Это надо было делать только с поличным, иначе, доказательств для ареста группы, а по нашим данным в нее входило не менее четырех человек, не хватило бы! В течение нескольких дней сотрудники следили за Бабаком, выясняли его связи, адреса появления. За это время наша уверенность в том, что мы имеем дело с глубоко законспирированной преступной группой, еще больше возросла! В группу, помимо Бабака, входили еще один ранее судимый житель поселка Каменоломни и некто по кличке «Гусь». Путем проверок адресов, были установлены лица, которым после разбоев передавались похищенные телефоны. В похищенных золотых изделиях красовались сожительницы членов банды. Деньги же тратились на «кутежи» и приобретение наркотиков! Под наблюдение был взят автомобиль «Гуся», который использовался преступниками для передвижения к месту преступления и обратно. Словом, мы имели прикуп, который надо было просто реализовать! Однако, преступники тянули, и на новое дело не шли. Все это напрягало. Не давало возможности планировать деятельность подчиненных! Прошло несколько дней, надо было решать, как задерживать преступников. Мы имели возможность предъявить членам банды похищенные вещи, распечатки переговоров, детализацию мест нахождения членов банды в момент совершения преступлений по их сотовым телефонам! Было принято решение: задержать преступников после посещения сбытчика наркотиков. Имелась возможность изъятия запрещенных к обороту веществ и дальнейшее помещение преступников в приемник для административно арестованных, если они будут в наркотическом опьянении! На задержание поехали на старой «Ниве» уголовного розыска. Задержание планировали провести по пути движения преступников из города на поселок, но, как это часто  и бывает, не все так просто, как хотелось бы.  Мы не успели выставиться и определить алгоритм действий при задержании, как получили информацию, что преступники в машине «Гуся», во главе с главарем  банды Бабаком, на полной скорости мчат на поселок, через трассу Новошахтинск-Новочеркасск. Мы поняли, что времени на организацию задержания нет.  Принимаем решение просто перекрыть дорогу автомобилю и уже после остановки проводить захват. «Классика захвата», но собственно говоря, как обычно, все изменяет случай. Преступники без остановки таранят забор домовладения и на полном ходу начинают уходить от нас! Кто бывал в таких условиях, прекрасно помнит, как хочется, чтобы твой автомобиль был быстрее, руки крепче, жизнь удачливее, но в реальности получается не так, как хочется! Наша «Нива» рычит, чихает, но не поспевает за авто преступников. Радиостанция шипит, но связи с другими группами не дает. В салоне стоит ругань, все напряжены и взвинчены. Водитель, как в фильме «Место встречи изменить нельзя», пеняет на отсутствие средств на ремонт авто, просит стрелять по колесам, но мы в границах населенного пункта. Кругом дети и граждане, любая оплошность может привести к смерти или ранению ни в чем не повинного человека. Поэтому из последних автомобильных сил несемся за автомобилем преступников, загоняем его в гаражный кооператив! Ориентируемся только по висящей в воздухе пыли. Залетаем в тупик и видим, как нам навстречу, как ни в чем не бывало, идет господин Бабак. В лицо его знаю только я, его хладнокровное  поведение -  простое желание просочиться через наши ряды. И он сделал бы это! Но есть тот сотрудник, который его знает его в лицо и ни за что не пропустит! Даю команду оперуполномоченному Султанову Эльдару на задержание преступника. Он выкатывается с переднего сидения авто, пытается задержать Бабака. Тот, видя попытку задержания, начинает убегать, но погоня длиться недолго. Бабак выбрасывает из кармана одежды сверток с наркотиками и падает после удачной подсечки Султанова! Все кончено, но только для Бабака. «Гуся» в машине нет. Поиски по тупику результатов не дают, однако от гаража идет какой-то «мутный» гражданин, который на вопрос: «Видел ли он водителя стоявшего в тупике автомобиля?» Начинает лепетать что-то несвязное, чем нас еще больше «заводит». Требуем открыть гараж, где в смотровой яме, под хламом, находим спрятавшегося «Гуся». Меня всегда возмущали граждане, которые, не зная сути, оказывали преступникам такие услуги, которые нам доставляли массу неудобств, но это наша жизнь! Жизнь сотрудников милиции! Никто не заставлял нас надевать эту форму и принимать присягу! Поэтому, слегка воспитав сердобольного автолюбителя и по совместительству помощника бандитов, опрашиваем его и отпускаем. Сами же направляемся к Бабаку. Он уже успокоился, но, увидев меня, вновь расстраивается, говорит: «Говорили мне, что Цыркунов С. в Каменоломнях работает. Не послушал». Успокаиваю его словами: «Витя, все будет, как и в прошлый раз, но только еще более качественно». Вздыхая, Бабак, поднимается с земли, подает руки, на которые тут же ложатся крепкие наручники! Первый акт пьесы отыгран! Едем в отдел.
             В отделе, видя, как сломлен дух Бабака, использую давнишние навыки работы опера. Я быстро привожу ему несколько аргументов, по которым он находится здесь. Он еще больше сникает. Начинается долгий и предметный разговор о деятельности банды. Его результатом становится изъятый обрез охотничьего ружья, одежда членов банды, маски, перчатки. Затем после обысков к этому добавляются сотовые телефоны, золотые украшения, еще один обрез охотничьего ружья. Бабак говорит о многом, но только о том, о чем  мы ему намекаем, откровения нет и в помине. Победа над бандой!  Вечером мы задерживаем еще двух подельников, которые ничего не понимая, грозят нам и судами и прокурорами.  И эта «трудовая» банда прекращает свое существование!
             В этот раз следствие потрудилось более качественно, а мы помогли ему в этом. Члены банды получили от семи до  четырнадцати лет лишения свободы! Трасса на какое-то время затихла, но не прошло и нескольких дней, как на трассе вновь было совершено преступление - кража носимой сумки из салона автомобиля, где отдыхали туристы. Но это уже совсем другая история! Этот случай, лишний раз доказал верность высказывания о том, что для «опера» информация имеет решающее значение, а знание «подучетного элемента» помогает в решении задач борьбы с преступностью!
             Прошло еще два года. В  Главке все отчетливее и отчетливее стали появляться слухи о том, что при переходе в полицию, а, как известно, воля высшего Государственного правления  свята, несмотря на ее очевидную удаленность от проблем тех, кто трудится на земле и тех, для кого милиция и существует изначально, моему органу уготовлена участь сокращения и присоединения к УВД города Новочеркасска!     Решение об изменении структуры Главка принималось, конечно же, с подачи управленческих клерков, которые не сильно вникали в проблемы существующих подразделений, людей, которые проходили службу.  И в основном, качественно выполняли свои задачи! Кому-то из руководителей было безразлично, как все это произойдет, а кто-то отнесся к этому с высоты своего положения, как к чему-то обязательному и неизбежному! Правда, меня всегда умиляло, что сокращались те, кто трудился, а клерки, штабные, тыловые и кадровые подразделения расширялись и укреплялись, в том числе и за счет тех, кто должен был раскрывать и расследовать преступления, подчас  рискуя своими жизнями! Но, поскольку моего мнения никто не спросил, а рассуждения о целесообразности принимаемых руководством решений никогда в моде не были, приходилось мириться с тем, что неизбежно должно было произойти. А неизбежность чего-то, не особо приятного оптимизма и качества в работу никогда не прибавляла. Тем не менее, жизнь шла, надо было выполнять свои функции, раскрывать преступления, учить молодежь.
            Как я уже говорил выше, в это время в обиход сотрудников прочно вошли такие выражения, как «показатель», «аналогичный период прошлого года». Да они и сейчас существуют, не смотря на политическую волю расстаться с ними и заниматься живой работой! Но слишком плотно они засели в головы руководителей, которые выросли с этими понятиями. Не зная радости от живых побед над преступностью,  никогда они не уйдут из МВД России, пока не будут выжжены каленым железом живой работы на благо граждан! Эти понятия стали присущи не только МВД, но и бывшим структурным подразделениям: ФМС  РФ, ФСКН РФ. И, конечно же, в погоне за показателями не всегда свято соблюдались законные нормы, правила взаимоотношений с теми, в отношении кого и проводилась оперативная работа. Мне это было всегда не по душе, и я, как мог, старался, чтобы мои подчиненные сотрудники были ограждены от таких происков. Конечно,  знать всего, что делают мои подчиненные, я  не мог, но то, что становилось моим достоянием, всегда было согласовано с законом и простыми человеческими понятиями, такими, как честность, справедливость!
         Иногда, работая вместе с молодыми сотрудниками, приходилось сталкиваться с проявлениями черствости, беспринципности в отношении людей, живущих, мягко сказать, не всегда по закону! И почему-то не все сотрудники считали своим долгом отнестись к ним так же, как и к обычным гражданам. Причем не только сотрудники милиции, но и, например, сотрудники УФСКН РФ. Однажды в кабинет, после звонка по мобильному телефону, а я часто оставлял его и студентам, и простым гражданам на сходах населения района, зашел молодой парень кавказской наружности, представился Альбертом. Он поведал весьма интересную историю. С его слов, он очень близко общался с преступным авторитетом по кличке «Дато». Тот  проживал в городе Шахты на нелегальном положении, так как был в розыске в городе Ростов-на-Дону за организацию сбыта наркотиков преступным сообществом. Сотрудники УФСКН РФ, зная о его связи, предложили  помочь им в задержании «Дато». Для этого Альберт должен был вывести сотрудников на фигуранта в тот момент, когда у него будет доза героина, а «Дато», очень часто и по многу потреблял эту гадость. Дальше же, все было делом техники! Альберт, понимая, что перечить сотрудникам, которые предупредили его, что отказ в помощи им, означает для него прямой путь в тюрьму, то есть приведет его «в места не столь отдаленные», согласился.
           Проведена операция была грубо, поэтому вместо того, чтобы арестовать «Дато», его не только не поместили в ИВС городского УВД, но и не передали сотрудникам милиции  в город Ростов-на-Дону! После этого «Дато», а он был далеко не глупым человеком, со своими друзьями нашел Альберта и сделал ему предложение, от которого было невозможно отказаться! Убедительно, с легким постукиванием по лицу и корпусу, он сообщил Альберту, что ему известно, кто его «сдал». Но это дело каждого, поэтому, он его простит, если в течение месяца тот заплатит ему неустойку в сумме 300 тысяч рублей. Если это не будет сделано, о его поступке узнает «братва», которая сама спросит с него. Тогда его жизнь и здоровье не будут стоить и ломаного рубля! «Дато» был более чем убедителен. У Альберта вообще сложилось впечатление, что его просто подставили сотрудники ФСКН РФ, рассказав все о проведенной операции  в отношении «Дато»!        Время шло быстро, осталось всего десять дней до срока выплаты денег. Деньги Альберт найти не мог. Кто- то из его знакомых посоветовал ему обратиться в милицию и попытать счастья второй раз, поскольку, пока «Дато» будет «на воле», ему жизнь спокойная не «светит»! При этом, сердобольные советчики, посоветовали обратиться ко мне, дав, естественно мне, положительную характеристику, как человеку слова и дела! И вот, в моем кабинете сидит молодой парень, не глупый на вид, со следами побоев на лице, который рассказывает, как попал в сложное положение и пытается выйти из него с минимальными потерями для себя. Спрашиваю, а как он видит выход из сложившегося положения? Ответ убивает на повал: « Я его приведу на встречу, а вы его задержите, подбросите наркотики и арестуете»! Да…, много воды утекло с той поры, когда я учился работе. Раньше, такое не могло и присниться, а вот теперь: «Подбросьте и арестуйте»! И кто это советует? Лицо, которое потребляет наркотики, и кому? Мне, человеку, которому такая мысль просто претит? Отказываюсь от такой сделки. Лицо Альберта грустнеет, он подавлен. Спрашиваю, а чем вообще «Дато» зарабатывает на приобретение наркотиков? Оказывается простыми квалифицированными квартирными кражами! Он хороший квартирный вор, даже отбывал срок за это! Вот это уже лучше! Прошу дать время подумать и приглашаю на встречу в кафе, в городе Шахты, через сутки.
           В назначенное время встречаюсь с Альбертом. Сутки его еще больше скрутили: круги под глазами, осунувшейся вид.  Все говорит, что по мимо потребления наркотиков, его гложет мысль, как разрешить возникшую проблему с минимальными потерями. Мое предложение несколько напоминает сюжет фильма, но зато я даю гарантию в том, что обидчик Альберта будет арестован и надолго от него отстанет. Суть предложения, а я уже согласовал с прокуратурой проведение мероприятия, состоит в том, что для задержания преступника моими сотрудниками будет проведен оперативный эксперимент, в ходе которого преступная сущность «Дато» должна проявиться и тогда он будет арестован за квартирную кражу! Но для этого Альберт должен будет не только поверить нам, но и делать то, что мы ему скажем. Как я и ожидал, Альберт быстро соглашается, оно и понятно, я говорю реальные вещи, тон убедителен!
            По нашему замыслу, Альберт, под давлением «Дато» соглашается с тем, что наведет его на квартиру парня, который занимается «обналичкой», и за это берет с клиентов свой процент. Надо пояснить неосведомленным гражданам, что это явление было достаточно широко распространено в то время, когда директора фирм, боясь ответственности за работу с наличностью «перегоняли» деньги на «подставные» фирмы. Их хозяева снимали деньги со счета, брали себе «откат» за работу, а основную сумму отдавали директору. Всем было хорошо! Об этом парне Альберт знает со слов  бывшей жены «обналичника», с которой у него близкие отношения. Она, кстати, работает в банке поселка Каменоломни. Парень снимает комнату в семейном общежитии Донского Аграрного Университета в поселке Персиановский. Альберт даже может помочь сделать дубликат ключа от комнаты, через свою знакомую! Дальше все просто: «Дато», нуждающейся в деньгах, «клюнет» на эту наживку, а мы, проведя оперативные мероприятия, задержим его прямо в квартире!
          После полного согласия Альберта я еду в гости к Ректору Университета, договариваюсь о снятии комнаты в общежитии на имя одного из сотрудников отдела милиции. Потом мы обставляем это «холостяцкое» жилище: телевизор, ноутбук, проигрыватель, немного золота в вазочку. Все это дополняет быт помещения. Не забываем о полотенце, разбросанных вещах. Словом, делаем комнату жилой!       Определяюсь по лицам, кто будет участвовать в мероприятии. В том числе и по личности дежурной по этажу общежития. Эту роль великолепно исполняла в мероприятиях начальник секретариата нашего отдела Юля Елисеева! Готовлю людей, транспорт, оружие, средства защиты и связи. Сотрудники вручают Альберту ключ, показывают «обналичника». После этого организуем встречу Альберта и «Дато» на которой происходит сговор на совершение квартирной кражи. Фиксируем всю встречу на средства контроля, на всякий случай, и начинаем ждать! «Дато», сразу же выразил желание заработать, видимо был очень стеснен в средствах, да и «подламывало» его. Мы все это видели! «Дато» и наш помощник сговорились, что  как только подруга Альберта оповестит его о том, что бывший муж будет снимать в банке деньги, Альберт скажет  об этом «Дато», все остальное - дело его и его подельников!
           Уже на следующий день «Дато» стал вновь досаждать Альберту, требуя активности в отдачи долга, что нам, собственно, было на руку! Мероприятие началось с того, что Альберт передал «Дато» ключ от квартиры, «где деньги лежат» и объявил о том, когда покажет «обналичника» около банка. В назначенный час мои группы сосредоточились у банка в поселке Каменоломни, Альберт приехал на иномарке с «Дато». Они стали в таком месте, чтобы видеть выход из банка. По моей команде «обналичник» пошел к выходу и дальше к  своему автомобилю, неся в руках сверток с деньгами. Когда он тронулся, из машины «Дато» вышел Альберт, сделал нам знак рукой, что все в норме и пошел в соседний сквер. Автомобиль с «Дато» двинулся в сторону выезда из поселка за машиной «обналичника». Мы, естественно двинулись следом! Во всей этой комбинации было одно слабое место:  что если «Дато» не поедет в Персиановку, а совершит разбой на машину «обналичника»? На этот случай я держал еще одну группу задержания, которая следовала сразу за машиной преступников и должна была действовать при таком сценарии. Но этого не понадобилось. «Дато» еще раз подтвердил, что вор окраску менять не будет, а останется вором навечно! Для него «гоп-стоп» - ограбление не приемлемо. Он все делает тихо и без насилия! Прибыв в поселок, будущие преступники оставляют автомобиль на стоянке. Один из них остается в нем, а «Дато», подгоняемый болезненным состоянием «ломки», идет за «обналичником» в общежитие. Последний, поднявшись на этаж, делает вид, что оставил часть денег в комнате. С оставшейся суммой уезжает на встречу к мнимому клиенту. «Дато» же, оглядываясь по сторонам, поднимается на второй этаж, подходит к комнате «обналичника», достает копию ключа, отпирает дверь и скрывается в комнате. Все это мы узнаем от нашей «этажной» Юлии Елисеевой, а по совместительству, начальника секретариата отдела милиции! Все, пора! Я и еще два сотрудника подходим к дверям комнаты, где «хозяйничает» «Дато». В это время, в резиновых перчатках, с ноутбуком в руках, помеченными деньгами и золотом в кармане из комнаты выходит «Дато». Все происходит быстро и по-деловому. Секунды, и вот преступник лежит лицом вниз, руки в резиновых перчатках скованы за спиной! И этот матч выигрывает милиция! Вторая группа в это время задерживает водителя на стоянке. Там тоже все проходит без эксцессов! Возвращаемся в отдел, водитель, а он мне тоже, по странному стечению обстоятельств, знаком еще по службе в первом отделе милиции УВД по городу Шахты, быстро рассказывает о том, с кем приехал, и что перед этим заезжал в аптеку, где «Дато» приобрел резиновые перчатки. Все строится, как надо. Впереди разговор с «Дато». Этот «товарищ» не словоохотлив, требует адвоката, но и при нем показаний не дает. Что ж, судьба у каждого своя. Того, что мы имеем, с лихвой хватает на арест. Позднее дело передается в славный город Ростов-на-Дону, где расследуется вместе с делом по организации сбыта наркотиков преступным сообществом. Результат расследования - четырнадцать лет лишения свободы господину «Дато»!
            А что же Альберт? Он после случившегося сделал выводы, женился, но с наркотиками полностью не завязал, подтверждая мою теорию, что это невозможно. Но он семейный человек и его жена борется за него с этой заразой. Без поддержки этого человека, он уже давно сгинул бы в этом сладком смертельном дурмане! Для моих сотрудников этот случай - учебное пособие по тому, как нужно работать с людьми и для людей в Российской милиции!
ЭПИЛОГ
             И вот, стоя у окна своего небольшого кабинета, глядя на голубей, кружащихся над крышами соседних домов, я с грустью думал о том, что моя  служба заканчивается, и что самое главное, я бы мог еще послужить и принести пользу и МВД РФ и подчиненным, да, наверное, и простым гражданам! Но то, как происходило переформирование милиции в полицию, отношения, которые возникали в это время, формировало во мне жесткую неприязнь к тем новшествам, которые, со слов новых руководителей, должны были бы дать  новый толчок  работе моего  отдела. Моему коллективу, в который так много было вложено, который трудился, по моему мнению, и так хорошо и ответственно! На самом же деле, я сталкивался с равнодушием и лицемерием в общении с новыми руководителями, когда слова противоречили поступкам, когда больше ценилось умение создать видимость работы, нежели работать!
            Точки над всем поставит история. Она беспристрастна! Все плохое сотрется. Останутся в памяти мои товарищи, которых я буду помнить до последнего часа! Я не буду оценивать то, как закончилась моя служба в МВД РФ, пусть это сделает история, но я хотел бы, чтобы мои последователи помнили простые истины человека, борющегося с преступностью: «Будь человеком в жизни и помни, что преступник тоже человек. Делай так, чтобы не нарушался закон». Оперативная работа - это творчество и относиться к ней нужно соответствующим образом! Удачи вам, сыщики! 

Сентябрь-декабрь 2015 года.