Сказка о Кшиштофе Барановском
Поздний вечер. Внезапно Кшиштоф Барановский увидел перед собой Аркадия Фидлера.
- Аркадий, здравствуй. Мне нравится твоя книга «Канада, пахнущая смолой».
- Здравствуй, Кшиштоф. Могу немного рассказать тебе о Канаде 1935 года, о том, что я написал в своей книге. Тебе будет это полезно? Тебе, в одиночку на яхте пересекающему Атлантический океан?
- Аркадий, с интересом принимаю твое предложение. Мы в океане. За бортом – волны. Приятно дружеское общение.
Аркадий Фидлер рассказывал о Канаде. Но не только. Впечатления о природе Канады 1935 года он дополнил биографическими очерками, одиночестве одних эмигрантов, и - сложных, необычных, странных, нелогичных судьбах других. Высказался о «патетических настроениях», о приверженности идее «распятой нации». Упомянул и такие понятия, как «затхлый круг ничтожных интересов», оказавшиеся в его рассказе рядом с «Минщиной» и «панщиной».
Конечно, если бы это была не дружеская беседа двух земляков-путешественников, то Кшиштоф мог бы спросить: «По твоей книге, Аркадий, один из выпускников военно-инженерной школы в Каменск-Подольске стал в эпоху 1860-х -1870-х годов выдающимся известнейшим канадским инженером, а затем, вроде бы, и английским лордом. А другие выпускники? «Глушь Минщины» плюс загадочная, но какая-то страшная, «панщина»? «Погрязали» «в затхлом кругу ничтожных интересов»? Но карты любого масштаба с обозначенной на них сетью железных дорог как-то в «глушь Минщины» не укладываются». Однако, формат встречи двух писателей-земляков на яхте посреди океана не предполагал выдвижения вопросов критической направленности.
Словно наткнувшись мысленно на события 1 сентября 1939 года, Аркадий Фидлер внезапно оборвал свой рассказ.
Ночь завершалась.
- Знаешь, Аркадий, - помолчав произнес Кшиштоф, - Я мореход, путешественник, спортсмен, яхтсмен, литератор. Многие события в моей жизни были своего рода тренировками. Кстати. Ты учел исторические тренировки? Появление новых качеств, новых людей, созданных такими тренировками?
Аркадий Фидлер изумленно смотрел на собеседника.
- Кшиштоф! Мы – на яхте! За бортом – волны! С тобой все в порядке?
- Аркадий!.. В том-то и дело, что сейчас 1972 год, а мы на яхте рассекаем волны Атлантического океана, направляясь из Европы в Америку… Почти как Христофор Колумб… Тебе словосочетание «исторические тренировки» может показаться неожиданным и поверхностным. Пусть так. Не в этом дело. Дело в другом. Если спортсмен оказывается на яхте, плывущей килем вниз, а мачтами вверх, если потом яхта переворачивается, и яхтсмен плывет в перевернувшейся яхте – мачтами вниз, если потом яхта возвращается в прежнее положение килем вниз, а спортсмен, взяв себя в руки и сосредоточившись, продолжает маршрут, то, выжив в этих происшествиях, мореход становится несколько иной личностью. А если он продолжает маршрут после нескольких опрокидываний, то, считай, он приобрел новые качества. Да, яхта – в общем-то - не предназначена для таких событий. Но если уж такие события все же происходят, поход подлежит продолжению.
Аркадий Фидлер с возрастающим изумлением смотрел на Кшиштофа Барановского.
- А существуют ли такие спортсмены, Кшиштоф? Я, конечно, не могу точно сказать, как оптимально поступить после переворачивания яхты. Наверное, срочный сигнал бедствия выглядит слишком поспешным, а может быть, и не нужным. Но уж во всяком случае, естественными представляются самые энергичные меры к спасению. Продолжение маршрута после переворачивания яхты, а тем более, после нескольких опрокидываний – это выглядит как некая неестественная настойчивость. Из вежливости воздержусь от слова «упрямство».
- Спасибо, Аркадий, за рассказ и за высказанные мнения. Как ты правильно сказал, мы сейчас на яхте. Да, мы посреди океана, и сейчас 1972 год. Так что маршрут продолжается. Кстати. Загляни в себя поглубже, Аркадий!
Некоторое время Аркадий Фидлер молча смотрел на Кшиштофа Барановского.
Затем произнес: «Кшиштоф, да сопутствует тебе успех!»
И исчез.
Кругосветный поход К. Барановского продолжался. От берегов Америки яхта направилась к Африке. А из Южной Африки – к Австралии. При переходе по водам Индийского океана, в «ревущих сороковых», где яхтсмен встречает мощные течения, штормовые ветра, могучие волны, и где над подводными горными хребтами эти факторы суммируются с целью остановить мореплавателя, яхта Кшиштофа Барановского несколько раз перевернулась.
О возможности таких происшествий яхтсмен знал из книг и историй предшественников. При опрокидываниях деревянные мачты ломались, что вело к катастрофам.
Стальные мачты «Полонеза», яхты К. Барановского, выдержали испытания. Приводя яхту в относительный порядок в бушующем океане, К. Барановский продолжал маршрут.
Очередная остановка состоялась в Австралии. Стало очевидно, что продолжение плавания будет весьма и весьма рискованным.
К. Барановского охватили колебания.
Вспомнились родина, дом, семья. В сознании возникали земляки, корабелы, работники верфи.
Более или менее постоянно в памяти и сознании яхтсмена присутствовали радиолюбители – жители многих стран – стремившиеся оказать эмоциональную поддержку, помочь предоставлением полезной информации. Практически во всех портах К. Барановский встречал позитивное внимание и помощь.
Оказалось, что весь этот комплекс воспоминаний побуждал не столько прекратить плавание, сколько направлял к продолжению похода.
«Исторические тренировки?» - подумал, возможно, К. Барановский.
Он продолжил кругосветное плавание. Обогнул мыс Горн, зашел на Фолкленды. Далее – Британия, Польша.
Великолепная встреча. Поздравления, награды.
В литературе высказано мнение, что К. Барановский стал тринадцатым яхтсменом, кто в одиночку прошел на яхте вокруг света.
Какие критерии не вводи в метод подсчета, успех был очевиден и несомненен.
На одной из выразительных фотографий К. Барановский запечатлен с предшественниками, выдающимися мореходами-яхтсменами. Просится определение: «легендарными». Насколько расширительно можно толковать слово «легендарность»? В книге К. Барановского, судя по ее электронной копии, представлена фотография яхтсмена на трибуне в Щецине с секретарем ЦК ПОРП (24 июня 1973 года).
Включившись в написание книги «Вокруг света на «Полонезе»», К. Барановский работал за письменным столом.
Рядом – в кресле – появился Аркадий Фидлер.
- Поздравляю, Кшиштоф! Великолепный кругосветный поход!
- Наша встреча в Атлантике – одно из моих необычных и приятных воспоминаний, - приветствовал А. Фидлера К. Барановский.
- Кшиштоф! Ориентируясь по небесным светилам, и успешно обойдя вокруг Земли, ты еще раз доказал правильность гелиоцентрической концепции, - шутливо добавил К. Фидлер.
- Я мог поступить иначе, Аркадий?
- Кшиштоф, мне показались интересными мысли относительно качеств, формируемых плаванием в перевернувшейся яхте. Собранность, мужество, умение не теряться в сложных обстоятельствах, способность противостоять трудностям… Тебе не кажется, что все эти качества – из сферы военного дела, спорта и – в некотором смысле – из аналогичных, смежных сфер деятельности?
К. Барановский с любопытством сфокусировался на А. Фидлере. Остановив взгляд на собеседнике, он ждал продолжения.
Помолчав, А. Фидлер добавил:
- Мне кажется, что плавание на яхте до, во время и после переворачивания способствует расширению сознания, развитию кругозора, делает мировоззрение универсальным.
- Можно сказать, «космическим», - мимоходом заметил К. Барановский, (почему-то) ассоциативно вспомнив о коперниковской научной революции, о всемирно известном канонике, написавшем и распространившем среди друзей примерно в 1503-1512 годах рукописный конспект своей теории (в 1854 году Ян Барановский издал полное собрание сочинений Коперника на латинском и польском языках).
- Расширение сознания, развитие кругозора, универсальность мировоззрения, - продолжил А. Фидлер, - способствует формированию научных и литературных способностей.
- Что ж… Можно поразмышлять: кто замышлял, проектировал, строил железные дороги, самолеты, ракеты?.. При желании можем вспомнить и о вертолетах…
А. Фидлер как-то запнулся на мгновение. Затем он задумчиво промерял взглядом толщину рукописи, лежащей перед К. Барановским.
К. Барановский невольно перевел взгляд на стоявшую в книжном шкафу книгу А. Фидлера.
- Не мало листов, - заметил А. Фидлер.
- Весомая книга, - согласился К. Барановский.
Собеседники - путешественники и писатели - рассмеялись.
09 февраля 2017 г. – 17 марта 2017 года.
Свидетельство о публикации №217031702419