Кровные узы. Часть 2

Мне исполнилось 18, и я в скором времени обзавелся семьей. Мою красавицу жену зовут Варя – настоящая русская баба. В любви и радости она подарила мне двух здоровых, крепких пацанов: Мишу и Игоря. Не буду скрывать, что назвал я их в честь моих пропавших братьев. Как бы давно это не было, но я так и не смог смириться с происшедшим. Из-за бедности мы были вынуждены остаться в селении вместе с родителями. В отличии от меня мать с отцом смотрели на все проще, мол, если беда приключилась, то на все воля господня и никак иначе. Дети мои росли очень быстро, и по мере их развития мне все чаще казалось, что они кого-то напоминают. Если я встречался с ними взглядом, то улыбку сменяла тоска. Все чаще и чаще я обращался к Богу, чтобы он дал мне знак, указал, что с рассудком моим все в порядке. Порой я спрашивал себя, замечают ли домашние неладное, но рассказать про свои догадки боялся, мало ли.
Снова наступили холода, и зима постучала в нашу дверь. Призраки прошлого не терзали меня уже давно, но память держала все в себе. Каждый раз, когда я засыпал, я думал о них, и при этом сны меня не волновали. Как-то ночью меня разбудил толчок в плечо. Я очнулся в испуге и резко окинул взглядом комнату. В доме царила мертвецкая тишина.
«Шшшшшшшшшш» - прошипело мне в ухо.
«Обернись, отец»
С удивлением я оглянулся и увидел моих братьев, Мишу и Игоря. Они стояли на коленях и широко улыбались. Все спали.
«Давно вас не было» - глотая воздух, промолвил я.
«Настала пора, брат. Мы живы, но не здесь. Мертвы, но не там. С тобой и без тебя»
«Что с вами произошло? Ответьте, прошу» - завопил я.
«Ветром гонимые души наши не упокоились. Пора холодная не даст нам покой, пока не вернем то, что ушло от него. Вернись к началу, брат, ибо оно коснулось тебя. Ты видел, но забыл. Молчишь, но знаешь. Оно ждет, оно жаждет».
Их улыбки расползлись в гневную гримасу, глаза почернели. Духи моих братьев синхронно подняли руки и указали в сторону скрутившихся калачиками малышей.
«Мы за тобой наблюдаем, брат» - пригрозили они.
Гости растворились в ночной тишине. Образ, висевший в углу комнаты, каким-то странным образом почернел. Все по-прежнему беспробудно спали. Я скинул с себя овечью шкуру и подошел к мальчикам. Они лежали смирно. Игорь нежно, по-детски улыбался, Миша, прижавшись вплотную к брату, держал во рту большой палец. Все спокойно.
Тот дом, который напротив, уже давно пустует, и я один знаю почему, кажется, знаю. Когда на дворе жарко и светит солнце, то смотря на дом, невольно замечаешь, что оно обходит его стороной, а ветер порывистыми дуновениями доносит запах гниющего дерева. Местные боятся туда идти, называют его гиблым местом, хотя какая же добрая семья там жила. Именно с этими мыслями я собрался идти туда. Прямо сейчас. Хватит! Пора закончить старые дела и жить как раньше, но без этой памяти. Перекрестившись, я заложил за пояс охотничий нож, поцеловал спящих родных и надел тот самый осиновый крест, который когда-то давно спас мою жизнь. Взяв керосиновую лампу, я направился к этой чертовой лачуге. Началась метель. Как только я подошел ближе, ветер стих, мороз ударил мне в лицо, а стены дома принялись скрипеть. Я укрыл лицо шарфом. В один момент мне послышалось, как что-то скребется на крыше. Я поднял голову и увидел у дымохода сидящего на задних лапах зверя, того самого зверя. Он смотрел прямо на меня и игриво кивал, будто приглашая войти. Когда я сделал еще шаг, он выпрямился, открыв пасть, показал мне ряд острых как пики зубов. Глаза его разгорелись зеленым светом. Моя рука медленно опустилась за ножом. Пропитанный страхом я всячески готовил себя к нападению. Монстр оскалился еще раз, и в один прыжок запрыгнул в дымоход. Рука застыла на рукояти. Я не мог сообразить, что делать дальше.
«Шшшшшшшшшшшш» - раздалось сзади меня.
Я медленно повернул голову, еще сильнее сжимая нож. Передо мной с прозрачными, как стекло глазами стояли мои дети и, вытянув вперед ледяные ручки, указывали на дверь. Их лица искажались, постоянно меняя привычные очертания с ярко выраженными силуэтами братьев. Я упал и, попытавшись проморгаться, на пару секунд зажмурил глаза. Когда я снова открыл их, уже никого не было. Собравшись с духом, я поднялся со снега, размотав шарф, намотал его на левую руку для блока. Подобрав лампу, подошел к двери. Но вот и все. Либо я, либо он. Как только я ворвался в дом, меня ослепила демоническая вспышка зеленого цвета. Вытащив нож, я принялся махать им направо и налево. В панике я уронил, горящую лампу, и она разбилась. Огонь, вырвавшийся из нее, моментально принялся пожирать старые, сухие доски. Дом завыл, вместе с ним завыло и чудовище. Прозрев, я увидел, как оно готовится к прыжку, но огонь мешал ему на мне сосредоточиться. Зверь прыгнул в мою сторону, но мне удалось уклониться. Взяв клинок в обе руки, я вонзил лезвие по самую рукоять в его черное бесовское сердце. Тварь заревела, попытавшись меня укусить. Я ударил его левым кулаком со всей силы еще и еще. Все время я смотрел ему в глаза, пламя разгоралось в них, а жизнь монстра затухала. Упав замертво, он начал быстро меняться, пока не превратился в человека. Это был Александр Николаевич. Это он был злом, он убил моих братьев и сожрал свою жену, которая защищала его. Паскуда.
Дом затрещал, объятый пожаром. Я, приложив весь свой вес, с одного удара плеча вышиб дверь. Отойдя на безопасное расстояние, я долго наблюдал за пожарищем.
«Все кончено, вы свободны»
Уставший и потрепанный я, переполненный гордости, побрел домой. Уже рассветало. Утро оживилось криками первых петухов. Казалось бы, ужас остался позади, но, подойдя ближе к дому, я услышал женский плач. Поспешив туда, я увидел, как мои родители, склонились над женой, державшей холодные тела моих мертвых детей.
P.S. Коснувшись зла, во зле и остаешься.
Февраль 1852 года.