Он устал так страдать

       Встречи бывают разные, но одни запоминаются, а другие нет.
Как-то, довольно давненько, я разговорился в поезде с парнем, который возвращался  домой, после длительного отсутствия, в родной для него Ростов. Нашу беседу я хорошо запомнил, попробую сейчас ее воспроизвести.
 Я тогда молчал и слушал, кивая головой, когда парень смотрел мне в глаза.
...
     Мне было, наверное лет шесть, в школу я еще не ходил. Приехали мы, в родительский день, в пионерский лагерь, который располагался в сосновом бору, навестить мою старшую сестру, которая недавно закончила второй класс и за хорошую учебу была награждена бесплатной путевкой аж на две смены. Я прогулялся там по сосновому бору, воздух просто невероятный, очень хочется дышать таким воздухом, настроение прекрасное. Пособирал там немного "костянки". (Кислинькая такая ягодка красного цвета, похожая по вкусу на красную смородину или что-то близкое). Что это было за место я не помню, но знаю лишь, что оно находилось в Северо-Казахстанской области. Наша семья жила примерно в 100-150 километрах от этого лагеря и не очень далеко от Петропавловска, там же, в Казахстане. Погуляв по сосновому бору, я стал осматриваться и лазить везде, где хотел. Там, где мы жили было очень много интересных мест, которые годились для зарытых в землю кладов. Мы с другом перерыли там все, что могли. Под вышками мы находили гильзы от патронов (мы думали для  винтовок) и делали из них всякие штуки. Потом, ложки алюминевые находили, маленькую лопатку, сапоги и даже деньги. Я нашел монетку, на которой стояла буква "Н" с одной стороны, а на другой было написано, кажется, 2 копейки серебром.(Это мне папа прочитал попозже). Вышек в нашей округе было много. Какие-то уже позгнивали и стали крениться, а другие были еще хорошие и мы на них играли. Как-то раз мы спрыгивали с одной вышки на кучу с песком, которую там  оставил самосвал непонятно зачем. Я спрыгнул и пробил ногу гвоздем, потом пришлось ее в бочку опускать с водой, но кровь все текла и текла, пока я не додумался заткнуть ее куском ваты (из матраса) и надеть сандали. В наших местах было много валявшихся железяк, часто встречались кусочки колючей проволоки. Родители говорили, что раньше тут было кругом этой проволоки завались, но ее не разрешали брать для ограды, поэтому она и волялась, пока не приехали большие зеленые  грузовики и не увезли все добро куда-то.
     Рядом с пионерлагерем тоже были такие-же как у нас вышки. Я естественно туда отправился, но рыть было нечем, поэтому я нашел железную табличку, где было что-то написано (сейчас я думаю, что это был запрет какой-то, типа "запретная зона"). Конечно я быстро вымазался, копаясь там, но зато нашел моток цветной проволоки. Из этой проволоки можно сделать красивый брелок (нужно плести), а потом поменяться на свинцовый браунинг с пацанами, которые переплавляли всякие железки на костре. У них этого свинца была целая гора.
Тут я услышал звук горна, наверное на обед все пошли. Я бросил все найденное в кусты рядом с вышкой и пошел назад в лагерь. Там все ходили туда-сюда, разговаривали, вытирали носы своим детям, многие кушали, расстелив на траву покрывало. Я нашел своих в закутке, где стоял длинный стол и лавки. Папа там что-то рассказывал какому-то дядьке про охоту, они выпивали и закусывали. Мама сидела с сестрой на траве, они ели бутерброды с вареным мясом и запивали кислым молоком из алюминиевого бидона. Я подошел, тоже стал есть, а потом мы все отправились на концерт, где выступали сами ребята и девочки из пионерлагеря. Было классно, очень весело, интересно. Помню на сцену вышел мальчик примерно лет 10-11 и запел под боян. Перед его выступлением пионерважатая сказала, что песни есть всякие, в том числе и грустные, поэтому слушатели должны приготовиться услышать сейчас именно грустную песню, и пусть помнят, что горе и радость ходят везде рука об руку, а от беды и сумы зарекаться нельзя никому.
Эту песню я запомнил, хотя услышал лишь один раз. Память у меня была тогда невероятная, я запоминал даже сказки, которые мне читала пробабушка, практически безошибочно.
Песня называлась "Не ругай меня, мама". Я попробую ее даже напеть сейчас, мотив обычной блатной песни:
"Не ругай меня, мама!
Я тебя не ругаю,
Что меня ты так рано
В ДВК отдала. (ДВК - детская воспитательная колония).
Нас роднили туманы, мама,
Засыпали бураны
И приклад автомата
Мог бы нас приласкать.
Возвращаюсь до дома,
Стонут сосны и ели,
Стонет маленький мальчик,
Он устал так страдать!
И старушка седая, мама,
Подавала напиться,
Тихо слезы роняя,
Незаметно от нас..."
Там было несколько куплетов, автора я естественно не знал. Но представь, что вся предыдущая моя жизнь почему-то была очень созвучна этой далеко не детской песне, хотя я не видел охранников с автоматами, собак, лагерей. Может песня такая гениальная, бьет в точку, а может и другое. Ведь я рос в окружении вышек, где когда-то стояли вохровцы в полушубках,  там, где мы играли в "козаков-разбойников" ходили колонны из зеков. А большинство жителей совхоза, где мы жили, раньше были обычными заключенными. Многие из них имели даже высшее образование.(Директор нашей школы был бывший декан московского вуза, а учителя в основном бывшие инженеры и филологи, получившие в разные годы срока и ссылки). Да еще и в деревнях жили предки тех, кого ссылала еще Екатерина вторая, и прочие царские особы. Среди жителей попадались украинцы, боровшиеся за отделение от Российской империи, а также от Советского Союза. (Помню, как зло говорил один такой после утренего гимна по радио:"Голодранци всих краев подайте до купы", т.е. "Пролетарии всех стран соединяйтесь!"). Были на хуторах где-то черкесы, т.е. чечены и ингуши, высланные за пособничество германским войскам во время Второй мировой войны. Этих чеченцев очень боялись все местные девушки, (так как они ходили с кинжалами и были очень строгими, серьезными). Короче говоря все в тех краях было пропитано зоной и в тоже время были люди многие хорошо образованные, культурные, не смотря на все беды, свалившиеся на них. У меня из родственников тоже многие сидели, как за политику, так и за уголовку, но выходили ... и жили дальше, получали квартиры, работали даже руководителями т.п. Дедушка вообще сидел и одновременно был начальником бухгалтерии на политической зоне в Петропавловске (он был "пятитысячник", посланный ЦК партии с особыми полномочиями на село, для организации колхозов и раскулачивания. Одного своего друга он вычеркнул из списков на раскулачивание, на него настучали и с Урала он отправился на зону в Петропавловск в 1934 году, срок 10 лет, тогда максималтный.) его жена, моя бабушка, работала на этой зоне учительницей (Кстати училась на курсах у жены Куйбышева,  была пламенной революционеркой с большим стажем, лично знала Куйбышева), учила всех моих дядюшек, а также и отца, который потом работал на этой же зоне шофером, а потом по партийной линии трудился в новом  совхозе. Кстати в эти места любили приезжать партийные шишки на охоту, рыбалку. Отец рассказывал, что и Назарбаев бывал иногда на таких мероприятиях.
     Я с отцом ходил и на охоту много раз, и на рыбалку, и капканы проверять, стрелял я и по уткам из ружья, пил медвежью кровь. Запомнилась зимняя охота на бобиках ночью. Зайцы почему-то выбегали на гредер и бежали впереди "газика", который включал фары. Стреляли охотники, высовываясь из окон, часто попадали с первого раза.
Что интересно, в тех местах не было ни одного казаха. Я однажды попросил отца показать мне как живут настоящие кочевники. Мы с ним долго куда-то ехали, а потом ели мясо из большой сковороды (бишпормак) и пили кумыс. Я от кумыса заснул, т.к. он был довольно крепким слабоалкогольным напитком.
Казахи были людьми довольно несговорчивыми, но добрыми к гостям, хлебосольными. В тех местах Назарбаев в будущем,  сделал столицу Казахстана, перенеся ее из Алма-аты, так как любил те охотничьи места во-первых, а во-вторых, опасаясь, что Сев.-Каз. область не захочет находиться в независимом Казахстане. Сейчас там уже совсем другая ситуация, русских меньше, чем раньше, а казахов очень много, не смотря на суровый климат. Казахи любят теплый климат, а на севере области зимой под 45 градусов бывает мороза ...
      ....
      Парень тогда, рассказав мне о своем житье-бытье, долго сидел молча и смотрел в окно.
Я тоже туда смотрел и видел бесконечную тайгу, редко прерываемую маленькими городами. На ум лезла эта блатная песня про мальчика:
"Возвращаюсь до дома
Стонут сосны и ели,
Стонет маленький мальчик,
Он устал так страдать ..."
.......