День накануне

День накануне…
(Пьеса написана по мотивам сценки из комедийного шоу «камеди-вумен»)

Действующие лица:
Хилари Клинтон – жена
Билл Клинтон – муж

Комната, по середине супружеская кровать с тумбочками по краям. Слева и справа кровати две двери. Одна дверь в ванну, другая во внешний мир. Муж сидит с поникшей головой на кровати, в руке стакан. Жена входит в комнату через дверь, ведущую во внешний мир, продолжая с кем-то разговор за дверью, улыбается и делает, завершающие разговор, движения.
Хилари (широко улыбаясь в дверь): О-о-о!!! Ок! Ок! Ок…
Хилари закрывает деверь, продолжая широко улыбаться подходит к мужу. Муж поднимается на встречу жене. Лицо жены хоть и продолжает улыбаться, но устала.
Хилари (указывает на улыбку): Билл!
Билл (поднимается и готов действовать): Ага.
Хилари садиться на кровать, Билл кладёт стакан на кровать, загораживает жену спиной и проводит затруднительные манипуляции в районе лица. Слышаться треск. Билл упирается нагой в кровать. Слышится треск.
Хилари: Ну что?!
Билл: Клинит!
Муж повторяет попытку снова, слышаться треск.
Хилари: Ну же!!
Слышаться резкий треск, после раздаться громкий и не приятный хлопок. У мужа в руке оказываться челюсть.
Хилари встаёт из-за спины мужа. На лице нет улыбки, видна усталость. Хилари выдыхает, так как будто избавилась от пудовой гири, которую носила целый день. Хилари спешит в ванную.
Билл (с челюстью в руках): Хилари…
Хилари (на ходу): Билл, не сейчас – смертельно устала. (указывая челюстью, с отвращением) Эту – в стакан!
Жена уходит в ванну. В ванной слышаться шумы и трески.
Билл (привычным движением кладёт челюсть в стакан): Хилари, она уже поизносилась… Ты её уже сколько юзаешь? Она же развалиться. И будь уверена произойдёт это на публике. (немного повышает голос, внушите) Допрыгаешься же.
Хилари (из ванны, передавая мужу парик, резко): Другой нет.
Билл (берёт парик и кладёт его на кровать, не выпуская стакана из рук): Она уже потёрлась… (смотрит в стакан) Вон – дырка. И тут. И тут ещё две. Мы её уже подклеивали прошлым месяцем? А до этого точно перед Днём независимости. Я запомнил, она тогда чуть… Ну да День независимости – понятно. А до этого?..
Хилари (из ванны, немного раздражённо, предавая мужу две пластиковые руки): Билл, я – кандидат, а не президент. Вот стану президентом тогда скажу, чтобы сделали постоянную.
Билл (беря две руки, перекладывая их на кровать): Хилари, но…
Хилари (из ванной, предавая мужу две пластиковые ноги): Мани! И так расходов выше крыши, (с отвращением) ещё и на эту тратиться. (добавляет) «Где деньги, Зин?!»
Билл (беря две ноги, перекладывая их на кровать): Хилари, я – Билл! Какая ещё Зина?
Хилари (из ванной, предавая мужу уши): Так… К слову пришлось.
Билл (беря уши, перекладывая их на кровать): Это опять, что-то из русского фольклора? Ты стала много думать о России, с этими выборами.
Хилари (из ванной предавая мужу куски кожи, парирует): Или Россия обо мне. 
В квартире раздаётся телефонный звонок, Билл вздрагивает и начинает суетиться, ставит на тумбочку стакан с челюстью и берёт в охапку всё то, что до этого клал на кровать.
Хилари (торопит из ванной): Быстрей же!
Билл предаёт всё жене при этом теряет куски кожи на ходу. В ванной начинается суета, слышаться страшный треск. Телефон продолжает звонить.
Хилари (выбегая из ванной): Дуру!!
Билл, понимая, о чем речь, бросаться к тумбочке и хватает стакан с челюстью. Хилари садиться на кровать, Билл подходит и с усилием и шумом ставит челюсть на место. Телефон продолжает звонить.
Билл (подбирает куски кожи с пола и передаёт их жене, громким шёпотом): Забыла!
Хилари (отмахиваясь): Да ладно уже!
Хилари (снова с улыбкой, снимает трубку телефона): О-о-о!!! Ок! Ок! Ок…
Муж смотрит на жену, в его глазах читается усталый скептицизм. Жена заканчивать разговор и кладёт трубку.
Билл (устало): Ну и за чем весь этот маскарад?
Хилари (выпрямляется, делает движение двумя пальцами у кончиков губ, как бы приподнимая свою улыбку): Карнеги! Улыбка видна и в телефонном разговоре. Ты как будто первый раз замужем.
Хилари снова садиться на кровать.
Билл (поверчиваюсь в след движением жены, указывая на пустой стакан, втолковывает): Улыбка, Хилари, улыбка! А не… (осекается) Ну да ладно (отворачивается, отходит в сторону)
Хилари: Не имеет значения.
Хилари снова на кровати, Билл кладёт куски кожи и стакан на кровать, и опять проводит те же трудные манипуляции с челюстью жены и с теми же звуками. Когда вся процедура заканчивается, Билл кладёт челюсть в стакан, берёт стакан и куски кожи в руки и прижимает их к себе. Хилари хочет идти в ванну, но останавливается и разворачивается к мужу.
Хилари (продолжая мысль об улыбке, почти гордо): Избиратель должен знать своего будущего президента в лицо!
Билл смотрит на куски кожи в своих руках, и с лёгким отчаянием в голосе, говорит жене, указывая на кожу в руках.
Билл: Хилари, боюсь не знает…
Хилари хочет идти в ванну. Билл с кожей и стаканом в руках её догоняет.
Билл: Хилари, зуб даю – не знает.
Хилари останавливается, подходит к мужу запускает пальцы рук ему в прическу и нежно говорит.
Хилари: Ну вот, Билл, ты уже и зуб даёшь. А говоришь не знаешь, кто такая Зина.
Билл (немного смущённый, голос его потеплел): Извини, машинально.
Хилари берёт стакан с челюстью из рук мужа и, указывая на стакан, говорит.
Хилари: К тому же, Билл, если по чесноку…
Билл хочет возразить, но жена его останавливает.
Хилари: Не перебивай. Так вот, если уж по тому самому чесноку – в нашей семье было столько много президентских кампаний, и мы так долго находимся в большой политики, что все то что мы давали в заклад, все эти наши зубы… (Хилари, лукаво улыбаясь, вертя стакан в руке) что вся наша статмологическая история, давно уже оказались вот в этом вот стакане.
Хилари слегка улыбаясь целует мужа, после переводят взгляд на стакан и становиться буквально чёрной от осознания того, что у неё в руках.
Хилари: Фу, мерзость! (буквально кидает стакан на тумбочку и с омерзением делает отряхивающие движения рукой) Убери эту дуру с глаз долой! Ненавижу проклятую!
Хилари спешно уходит в ванну. Билл, не торопясь берёт стакан, и долго смотрит на него и в него.
Билл (чуть слышно, соглашаясь с женой): Я тоже…
Пауза
Хилари (из ванной): Всё – спать. Завтра – День! Туши свет. Лёгкий релаксирующий джаз и спать.
Билл тушит свет, отчего на комнату спускается полумрак. Билл включает музыку и идёт в кровать. Хилари немного копается в ванной, слышан треск, который немного глушиться из-за музыки. Хилари в полумраке выходит из ванной и тоже ложиться в кровать.
Пауза
Музыка стихает, из тишины раздаётся разговор.
Билл (немного удивленно): А почему мы говорим по-русски?
Хилари: Не задавай глупых вопросов. Значит так надо.
Билл: Ну всё же – почему?
Хилари: Хрен его знает.
Билл (улыбаясь): Ой! Они так прикольно «р» артикулируют. (имитирует сильным наигранным американским акцентом) «Я… Как это сказать? Я плохо говорить по-русски»
Хилари: Ну?! Чё ещё придумаешь? Говори нормально, как все нормальные люди. Честное слово, детский сад какой-то. «Артикулирует» он; слова-то какие выучил.
Билл: Что и по стебаться уже нельзя? (задумчиво) Я даже, когда президентом был и то русский не освоил.
Хилари (дразнясь): Был он «президентом».
Билл (раздражённо с вызовом): Так!
Хилари: Хорошо завтра спрошу у Барака, чё это нам тут вздумалось по-русски шпарить. (задумчиво и удивленно, с американским акцентом) «Шпарить»? Первый раз слышу, надо записать.
Билл (смеётся): Ты что Псаки?
Хилари (с вызовом): Обоснуй?
Билл: Ну за каждым плевком бегать на верх за уточнением.
Хилари: Ой-ой! Посмотрите на него! Сидел бы уж – «Псаки»! Саксофонической партия и пяти минут нету, а дурой, гляди-ка ты, называет! Герой, блин, любовник! Дон Жуан.
Билл: Так! Давай без оскорблений. Я вообще любя.
Пауза
Билл (смеётся, сквозь смех имитируя американский акцент): Обама – чмо! Yes?
Хилари (выдыхает): Ох… Ну кретин! Сам придумал или кто подсказал?
Билл (смеяться, гордо): Сам!
Хилари: Что ещё скажешь?
Билл (тушуется под натиском жены): Больше ничего.
Хилари (почти строго): Тогда спи.
Пауза
Билл (из тишины, в полголоса): И зачем на всё это опять?..