"Есть таинственное своеволие
В чувстве, выдуманном Создателем.
Видно знает, когда обезболивать,
А когда - душу жечь основательно."
Глава первая. Дом, где любят книги.
– А поворотись-ка, сын! Экий ты смешной! Что это за поповские подрясники? Так все ходят в академии? – отец, наверное, выпил не горилки, а чего-то другого и поэтому неточно цитировал Гоголя.
– Все, батя. Только не в академии, а в университете. И не в поповском, а в экономическом. Я же не крещёный. И как я мог успеть стать смешным, если мы не виделись всего пять месяцев.
– Разве пять? Мне показалось больше.
– Вы же в январе приезжали с мамой. Как раз пять.
Андрей обнял отца и, отступив назад, передал ему остальные чувства глазами и улыбкой. Почти как СМС по входящему в моду мобильному телефону. Они всегда понимали друг друга без лишних слов. И похожи были настолько, что никогда ни у кого не возникало сомнений в их родстве. Оба высокие, широкоплечие, с быстрыми карими глазами. Только художник смог бы рассмотреть, чем отличался набор красок, которыми природа рисовала им глаза. Конечно, годы придавали отцу солидности. Да и статус владельца крупной строительной компании сформировал особую манеру держаться. Сын был студентом. И год учёбы уже также успел внести изменения в его привычки. Впрочем, это мог заметить только очень внимательный или близкий человек.
– А подрясники все равно, поповские, – продолжал веселиться отец, проходя в дом вслед за сыном.
– Да отстань ты от ребенка, зануда, – снимая на ходу фартук, к Андрею спешила мама.
– Мама! – воскликнул сын. Обнимались долго. Все-таки по матери Андрей соскучился больше. Казалось, как можно восемнадцатилетнему парню ростом под два метра и с плечами, больше подходящими студенту института физкультуры, так соскучиться за несколько месяцев? Наверное, потому, что никогда не разлучались надолго. Да еще и на такое расстояние никогда не отдалялись.
Мать работала начальником почтового отделения, и этот скромный социальный статус не отражался на её облике никак. В отличие от мужа и сына, она была невысокого роста и совсем не выдающихся форм. Но в любой компании привлекала внимание своим миловидным лицом, украшенным крупными каштановыми кудрями. А в её негромком голосе имелись такие нотки, что всем непременно хотелось её слушаться.
– Ты, наверное, голодный.
– Вовсе нет, мама.
– Ты прости, не рассчитала по времени. Через пол часика всё будет готово. Иди пока, умойся с дороги и поздоровайся с бабушкой.
Мать поспешила на кухню, в своё царство кастрюль и столовых припасов. Муж сам строил этот дом, поэтому с большой любовью и уважением к жене спроектировал кухню. Она была большая, обшитая дубовой рейкой, с резными шкафчиками тоже из дуба и деревянными фигурками животных, чтобы хозяйке не было одной скучно. И хозяйка до сих пор заходила сюда с удовольствием и повышенным настроением. Правда, часто бывало тут и ещё одно животное – сиамский кот по кличке Сильвер. Но он был такой старый и ленивый, что мало отличался подвижностью от фигурок.
– Эй, студент, – голос отца предвещал сюрприз.
– К бабушке ещё зайти нужно, папа.
– Дотерплю уж... ваши обнимашки.
Андрей быстро взбежал по лестнице. Привычные ощущения, знакомые с детства. Мышечная память. Всё такое родное. Вот и бабушка. Как всегда, читает книгу. Наверное, и не слышала, что он приехал. Она почти не включала в своей комнате телевизор. Зато рядом с кроватью стоял большой шкаф с книгами. Читала книги медленно, но зато тщательно, будто по капле впитывая в себя всю их мудрость. Она и была мудрой. Недаром с ней советовались все. Ладно бы дочь или внук. Но даже зять иногда ни с чего ни с того приходил проведать тёщу, а потом вдруг начинал рассказывать про свои дела. Словно ждал совета. Но самое удивительное, что она как будто была в курсе всех его сложных дел. И реально помогала ему. В любом случае, он выходил из её комнаты приободрённый. А сколько умных советов получил от неё Андрей.
– Андрюша приехал! – бабушка, отложив книгу, стала обнимать и целовать внука.
– Ты соберёшь с меня всю дорожную пыль, – шутя отбивался внук.
– А может, я хочу подышать ленинградской пылью, – заявила бабушка. – Вспомнить молодость. Другой возможности уже не будет.
– Так я ещё четыре года могу тебе привозить её на себе.
– Вот и правильно. Будешь приезжать и сразу поднимайся ко мне. Пусть будет дух любимого Ленинграда, хотя бы в виде его пыли.
– Тогда для первого раза, может, хватит? – улыбнулся Андрей. – Меня папа очень ждёт.
– Хорошо, Андрюша. Увидимся ещё за столом.
Быстро приняв душ, Андрей поспешил к отцу в кабинет. Сюрприз был в виде дорогого коньяка, предусмотрительно разлитого по бокалам. Ради приезда сына можно было не прятаться от мамы, но так коньяк вкуснее. Проверено не раз.
– Не возражаешь, если мы слегка подправим реальность? – отец спросил, скорее всего зная ответ. Любил акцентировать внимание на таких приятных моментах. Ну, и время прошло, вдруг пристрастия сына изменились.
– Нет, от такого бедные студенты не отказываются.
– Вот и славно. Для этого случая берёг.
– За твоё здоровье, пап.
– Будем все здоровы!
Налили по второй. Благородный напиток благоухал, просыпаясь от тепла ладоней.
– Ты извини, Андрей, я же весь в делах. Сейчас не продохнуть, сколько работы. Мне некогда даже было вникнуть, какая у тебя специальность.
– Технология управления и экономики.
– Ну вот, а говорил – не поповский, – рассмеявшись над своей шуткой, отец не удержал бокал, плеснул коньяком на ковёр.
Закусывали лимоном, припасенным в комплекте с коньяком. Душистый коньяк будто тоже принимал участие в обнимании Андрея. Обстановка вокруг менялась, заливаясь мягким светом опьянения. Пространство слегка качало его, будто убаюкивая. Сознание то перенаправлялось к себе, в свой внутренний мир, то сосредотачивалось на внешнем. После напряжения последних месяцев, он чувствовал себя в родительском доме уютно и безопасно.
– Я, кажется, уже ощутил ударное действие твоего боезапаса, – пошутил он. С удивлением посмотрел на отца, на лице которого действие спиртного почти не наблюдалось. – А ты, я вижу, истинный строитель – крепок как фундамент из пятисотого цемента.
– А у нас на стройке нельзя бывать нетрезвым. Особенно на высоте, – шутливо объяснял отец, не спеша потягивая коньяк.
Мать позвала в столовую. На столе стояли официально разрешённые напитки в бутылках с красивыми этикетками. И пока хозяйка была занята блюдами, отец быстро легализовал опьянение, открыв одну из них. Тост был в честь гостя. Даже бабушка выпила кагора за приезд дорогого внука. Она так трогательно застеснялась при этом. Давно не позволяла себе вина. Видно так обозначила высочайший уровень семейного праздника.
Отец быстро вышел, вероятно что-то вспомнив. Нет, это мама напомнила ему, кивком головы показав на шкафчик, где был приготовлен ещё один сюрприз.
– Поздравляем с успешным окончанием первого курса, Андрей! Вот, это тебе. Такая вещица, и тоже в связи с успешной сдачей. Но уже моего планового объекта – дома на улице Космонавтов. На коробке был изображен мобильный телефон Нокия.
– Как мне нравится дома! Спасибо за подарок. Не ожидал, – расчувствовался юноша.
– Давай, Андрюша, завтра рассмотришь игрушку. А сейчас поешь. Как приехал голодным, так и спать пойдёшь таким же, – бабушка ловко выхватила телефон.
«Давно так не набирался», – думал Андрей, мягко отстраняясь от предложения тренированного отца выпить ещё. А может, не подумал, а сказал...
– Устал с дороги, вот и развезло, – будто услышав сына, заступилась мать.
* * *
Утро зашло в спальню к Андрею добрым, несмотря на вчерашнюю энергичную встречу. Всё-таки, в отличии от студенческих весёлых вечеров, у родителей коньяк на уровне, да и закуска несла дополнительную функцию – быть ещё и едой. А не то, что в общежитии – вспомогательным средством для облегчения приёма спиртосодержащего пойла. В дверь постучали. Вошла мама.
– Не сказала тебе вчера, что сегодня день рождения у Тёмы. Он приглашал нас с папой и тебя, конечно. Мы хвастались, что ты приезжаешь. Вот, как удачно приехал. Только вчера не нужно было лишнего… Впрочем, по тебе вовсе не видно. Вставай, завтрак готов. А вечером у Тёмы праздник в шесть начинается. Мы с папой решили не ходить, да и некогда ему. Так что, резвитесь там, в компании молодых людей без нас.
– Да, мама, встаю. Я и забыл про Тёму и его день рождения. Нужно ещё и подарок купить
– А с этим тебе повезло, дорогой. Вот, папа тебе просил передать. Для Тёмы. От нас троих сразу. С этими словами мама сняла со шкафа заранее припасенную коробочку. Ещё один мобильник.
– Вот спасибо вам. А где сам отец?
– А у отца, в отличии от тебя, каникул нет. Даже по субботам дёргают. Уехал по срочным делам. К обеду будет, возможно.
После завтрака Андрей поднялся к бабушке. Рассказывал ей о жизни в большом городе, о том как ехал домой почти целую неделю. Отец предлагал ему оплатить билет на самолёт, но он решил поездом. Было интересно посмотреть на страну отсюда, с уровня земли. Он и учиться поехал так далеко отчасти из-за того, что мечтал посмотреть как можно больше в жизни. Недаром до восьмого класса мечтал стать геологом. Потом увлёкся другими идеями, но прежние желания сказывались. Вот и ехал, чередуя наблюдения за пейзажами с другим своим увлечением – книгами.
Книги в семье Андрея читали все. И бабушка и родители. Потом и он втянулся. Трудно определить степень влияния на становление человека множества факторов в его жизни. Встречаются в жизни мудрые люди, которые книг не так много читали, если читали вообще. А есть люди, производящие впечатление, что они живут некой «книжной жизнью». Никому от этого вреда нет. Но полагаясь только на книжную мудрость и ища в них ответ на всё, можно оторваться от реальности. Люди, не генерирующие своих, оригинальных мыслей, не казались Андрею настоящими. Убеждения, добытые порой в обстоятельствах отнюдь не тепличных, делали их обладателей более надёжными в его глазах. И в разведку он пошёл бы скорее не с заядлым чтецом, а с человеком проверенным жизнью. С человеком начитанным интересно общаться, но не обязательно, что от него веет мудростью. Иной тонны книг перечитал, а умнее не стал. Видно мудрость приобретается каким-то другим, особым способом. А может, одаривают ею где-то, и не обязательно на Земле. Вот почему иной ребёнок мудрее старика...
В неспешных разговорах с бабушкой, а потом и с матерью, шло время. Пили кофе, ждали отца. А он всё не ехал, хотя по телефону говорил уже не раз, что сейчас выезжает.
Глава вторая. Способности.
Когда Андрей учился в восьмом классе, его отец неожиданно для себя, а уж тем более для семьи, стал бизнесменом. Это произошло после того, как их дом, построенный по собственному оригинальному проекту, увидел владелец одной крупной строительной компании. Дом возводился не быстро, зато своими руками и при минимальных средствах. Зарплата инженера на заводе и почтовой работницы, других вариантов воплощения мечты не позволяла. Кредит под будущую продажу квартиры, собственные руки и вера семьи сотворили чудо. На окраине города, недалеко от шоссе, стоял симпатичный, качественно сработанный дом.
Каждый кирпич в нём аккуратно лежал на своём месте, гармонично совмещая красоту и функциональность. Окна с полукруглыми арками напоминали замок. Парадный вход украшен колонными, тщательно выложенными из того же кирпича. Кованые ограждения балконов второго этажа прекрасно вписывались в картину кирпичных стен и железной крыши. Этот красный цвет хорошо сочетался с обрамляющей его зеленью фруктовых деревьев и виноградных лоз, вьющихся по из стенам. Территория вокруг была огорожена забором из кованых элементов, вмонтированных в большие столбы из такого же кирпича. Этот забор вместе с красивыми решётками из витых стальных стержней, закрывающих окна на первом этаже, создавал ощущение безопасности и покоя. Современные атрибуты цивилизации, такие как телевизионные антенны и провода так гармонировали с общей картиной, что почти не замечались. Даже снаружи можно было представить, насколько дом уютный внутри. И проезжающий на солидном автомобиле профессиональный строитель, попросил водителя подъехать поближе. Потом с уверенностью делового человека нажал кнопку звонка в калитке.
Вскоре после этого, отец ушёл с завода в строительную компанию в качестве одного из заместителей директора. Вот так он стал профессиональным строителем.
Постепенно всё наладилось в его новой профессии. Возводились дома, увеличивались профессиональные знания, совершенствовалась деловая хватка. Быстро росло благосостояние семьи. И так же быстро подрастал сын. Скоро Сергей Иванович стал уже хозяином своей строительной фирмы. С ростом доходов менялись взгляды, привычки, окружение, да и отношение ко многим вещам...
Отец начал брать Андрея на охоту давно, считая, что для будущего мужчины это полезно. Да и неплохим подспорьем были трофеи от охоты. Но в качестве добычи была не только дичь, но и отдых от изматывающей стройки своего дома. Потом семья разбогатела, и предназначение охоты сменилось. Теперь это был только отдых, спорт, что угодно, но исключительно для души. Один раз отец и сын с ружьями, в облачении, вероятно похожем на егерскую одежду тихонько шли по лесу. В этой своей одежде они до смерти напугали браконьеров, на которых наткнулись совсем случайно. Те, только что застрелившие лося и успевшие взять совсем немного мяса, увидев двух высоких крепких мужчин в форме, подхватили свои вещи и мгновенно смылись.
Можно было не утруждать себя дальнейшей охотой, а забрать оставшуюся добычу и вернуться полными царьками, с отличной лосятиной и совсем без риска. Андрей это и предложил отцу. Но тот отказался со словами, что не желает крохоборничать, а желает остаться гордым. Никогда не подбирал за другими остатки. Андрей знал эту отцовскую черту. Хотя, если бы этот случай подвернулся раньше, когда у них было совсем трудно с деньгами... Отец внутренне скрепя зубами, возможно, согласился бы. Хотя внешне и не показал бы, что поступается своей природной щепетильностью.
А теперь они жили, имея средства достаточные, что бы купить любое мясо. Охота рассматривалась теперь как отдых, если они ездили вместе с сыном. И как отговорка от расспросов жены о причине пропадания на сутки, если сын почему-то отказывался поехать с ним. А почему отказывался, было сугубо мужской тайной.
* * *
Непросто дался Сергею Ивановичу переход из одной профессии в другую. Одно дело – работать инженером на заводе в должности заместителя начальника цеха по оборудованию... Строго определённые должностные обязанности. Помещение с толстыми стенами даже психологически защищали от негативного воздействия внешнего мира. А тут – стройка с широкой географией деятельности и большим количеством объектов, людей и решаемых задач. Поэтому и носился он по всей области под грохот забиваемых свай и рёв машин, начиная от строительных площадок до финансовых учреждений. Поначалу был растерянным, порой растрёпанным от ветров строительных площадок, иногда даже злым. Но даже таким нравился своей, чисто мужской привлекательностью, главному бухгалтеру компании – красивой и ухоженной, Марине Павловне.
Постепенно он вошёл в ритм и компетенцию своей новой работы. Успокоился и оправился, морально и физически. Перестал работать сутками. Тогда и вовсе предстала она ему такой настойчивой сексапильной очаровашкой. Пришлось сдаться. Пожертвовать собой ради дополнительной, факультативной помощи от неё в финансовых сложностях своего нового дела. А потом втянулся в эту историю окончательно, душевно размяк и окончательно покорился её власти. Но уже не её таланту в финансовых приёмчиках, а попросту - её женским чарам. А попутно научился спокойно и почти честно смотреть в глаза жене. Особенно после своих долгих отлучек по якобы служебным делам. Когда же надумал отделиться от своего благодетеля и заняться собственным бизнесом, ставки повысились. Теперь они, словно заговорщики, тайно готовились к разделению хозяйств. Никакого криминала или нечестной игры, просто не хотелось раньше времени ставить будущее дело под недовольство нынешнего босса, будущего конкурента. Общая тайна и даже шутливый ореол шпионского романтизма ещё больше сблизили Сергея Ивановича и красивую финансистку.
Жена радовалась успехам мужа в бизнесе. Может, только немного удивлялась его быстрому продвижению в незнакомой прежде области деятельности. Успех складывается из многих составляющих достоинств человека. У кого-то это способность к математическому расчёту или интуиции, а кто-то приходит к успеху иначе. В том числе и через постель. В любом случае, всем было хорошо из этой группы отделившихся от основной фирмы. В том числе и их семьям. Дело постепенно налаживалось. Время всё же было нелёгкое, нужно было выживать. И такое несущественное нарушение производственной дисциплины, как поход налево, Сергей Иванович не посчитал злом. Однажды на корпоративной вечеринке его жена заметила между ним и его сотрудницей какие-то вихри... скорее ветерки любовных флюидов. Как мудрая женщина, притворилась, что и не заметила ничего. По крайней мере решила, что ревновать, основываясь на одних догадках, глупо. А после подарка от мужа в виде дорогого колье и вовсе махнула рукой на свои подозрения. Веселилась от души, разбрызгивая шампанское и остроты.
Мужчине легче не изменять ни разу, чем изменить один раз. Приходилось Сергею Ивановичу, особенно поначалу, много ездить по командировкам в другие города. Столкнулись однажды в гостинице со знакомой из своего города. Увидел этот тайфун из шуршащего шёлком красного платья и роскошной гривы волос. Красотка прошла мимо, вежливо поздоровалась. Блеск украшений, сияние глаз и лучезарной улыбки. А как же, земляка встретила. Остался после неё яркий зрительный образ, шлейф духов и неясное томление в груди.
Вечером, победив мучительные сомнения, пригласил в ресторан. А когда танцевал с ней, забыл и о своих командировочных проблемах, а заодно и о жене. Да и вообще, кажется, обо всём на свете. Как оказалось, и она испытывала похожие чувства. Женщине труднее заниматься бизнесом, у неё при этом больше всяких неудобств. Устала от забот и неприятностей, вот и позволила себе расслабиться. И Сергея она тоже прекрасно понимала. А ещё понравились строчки, прочитанные им в его номере:
Не спасла осторожность прагматика
От подрыва семейных основ.
Я смотрел на неё, будто Хатико,
Ошалевший от ласковых слов.
Их бизнесы никак не пересекались. Но, общего было всё равно много. Так что, как ни старались избегать разговоров о работе, словесные тропинки опять вели к главной дороге трудовой деятельности. Ведь бизнес уже стал не просто их работой, а практически образом жизни.
Вернувшись в свой город, он как будто раскаялся. Если первая измена обуславливалась производственной необходимостью, то вторая - просто превращала его в бабника. К такой категории он мучаясь мысленно причислил себя, когда приехав домой смотрел в глаза жене, преданно ожидавшей его из поездки. На работе отношение показалось уже не таким доброжелательным. Хранительница его служебного романа была не такой наивной. А может, узнала что-то. Город у них и так не самый большой, а мир бизнеса и того меньше.
– Помнишь, дорогой мой, я рассказывала тебе, что подруги иногда просят меня помочь выбрать духи? – спросила Марина Павловна, когда деловая часть их беседы была завершена.
– Я помню всё, – улыбался Сергей Иванович, хотя не понял логику такого странного перехода к другой теме. И её тон как-то настороживал.
– Не помнишь ты ничего, иначе уже догадался бы, о чём будет разговор.
– О твоих подругах? – продолжал улыбаться Сергей. Но к защите приготовился серьёзно.
– Знаешь, почему они просят об этом? Да потому, что я хорошо разбираюсь в духах. И мне хотелось, как в том анекдоте, позвонить твоей жене и сказать: «Твой муж не только тебе изменяет, он ещё и мне изменяет».
– Не знаю я такого анекдота и вообще, мне не до анекдотов. У нас стройка остановилась в коттеджном посёлке. Поеду срочно решать проблемы.
– Как бы у тебя всё не остановилось, милый, – голос любовницы не предвещал ничего хорошего.
Потом помирились, конечно. Тем более слухи к делу не пришьёшь и в бухгалтерские счёта не включишь... Да и удобно и весьма приятно было обоим дальше листать страницы служебного романа. Хотя и тайфун в шёлковом платье иногда закручивал Сергея в свои воздушные потоки. Это когда он уезжал на охоту, а Андрея с собой не брал. Объяснял это необходимостью уединения с деловыми партнёрами. Андрей просто выключал в голове соображения на этот счёт. Пропускал мимо себя эту тему. Тем более, жизнь для взрослых людей уже стучалась в дверь и к нему.
Глава третья. Потрёпанная книга.
– А вот и студень, прямо к столу, – воскликнул розовощёкий парень, бросаясь к Андрею стремительно и так неожиданно для толстячка, что удивил спокойно сидящих гостей.
– Не студень, а студент, – привычно поправила брата вечная отличница и по совместительству сестра, Маша. – Шутник ты, Тёма. А студнем ты сегодня будешь закусывать свою любимую водку.
– А ещё неизвестно, может кто-то их присутствующих здесь дам и студентом сегодня закусит, – возразил именинник. Наверное был в хорошем настроении, вот и залился от собственной шутки заразительным смехом, поглядывая на смутившихся девушек.
Кого из девушек имел в виду Артём, говоря это? Наверное всех, кроме только Кати. Он был влюблён в неё. Давно и пока безнадёжно. Но надеялся, что сегодняшний день станет особенным для них обоих. У него день рождения. Обстановка приятная, а он сегодня в такой хорошей форме. Как в физической: целый месяц готовился – качал пресс, нагружал плечи, бегал. Знал, что Кате нравятся накаченные парни. Так и в психологической: настроился на победу с самого утра. И теперь был остроумен, и казался себе таким обаятельным, что искренне рассчитывал увлечь девушку. Учел даже возможное нечаянное соперничество с другом. Пригласил много красивых подруг Марии и был уверен в том, что Катя не будет слишком выделяться среди них. Тем более, она ещё и старше Андрея. Тут такой цветник из прекрасных девушек, что он вполне заинтересуется кем-нибудь, кроме неё. И всё же, настороженно и с лёгкой ревностью смотрел на друга, когда знакомил с ней.
Но Андрей именно на Кате и задержал взгляд, когда ему представляли гостей. Остальные девушки ему тоже нравились. Только вот именно от Кати шло какое-то особенное тепло, в котором он всегда нуждался. Девушка была необычной, особенной, броской красоты. Ещё и с отличной фигурой и привлекающей яркой причёской. Но больше всего его поразило ощущение уюта, когда находился рядом. Вот и тянулся к ней, как замёрзший охотник к костру. Но что-то смущало его...
С самого детства Андрей во всём стремился к первенству. В школе был лучшим учеником и спортсменом. Во дворе – лидером в играх. Даже родился удачно: в хорошей семье, с правильными родителями. Они доброжелательно относились к его друзьям, а позже – и к девчонкам, которых подросший сын приводил к себе на второй этаж их большого дома. Потом был и первый секс, конечно с девственницей. Иного Андрей не допускал даже мысленно.
Так и повелось у него в этой области отношений: лишь заподозрив в девушке некую «испорченность», начинал относиться равнодушно или просто забывал о ней. Красивый и сильный, он не испытывал в них недостатка.
Может, потому и странными показались ему слова друга и тренера, Михаила, с которым однажды случайно встретились в городской библиотеке и разговорились о книгах. Михаил был старше на пять лет, больше начитан, да и опытнее в любовных делах. Они говорили о новых и старых книгах, и Михаил тогда глубокомысленно изрёк: «Потрёпанная книга, как и потрёпанная девушка – всегда интересна». Мысль эта была тогда Андрею чужда и потому благополучно забыта. И неожиданно вспомнилась теперь.
Раскованность Кати напрягала Андрея: он чуял в ней опытную в вопросах любви и дружбы девушку. А тут ещё Тёма. Знал ведь о его принципах. Надеялся, что они обеспечат ему приоритет в сегодняшней любовной «войнушке». Увидел его интерес к этой девушке. Взял и намекнул другу как бы невзначай о её популярности среди мужского пола. Преувеличил, конечно. Но ведь для неё старался, для Кати. Поиграет с ней Андрей, да и уедет в свой университет. Знал о принципах прежних отношений друга с девушками… А у него с Катей может всё получиться по-серьёзному, надолго.
А Андрей растерялся, загрустил. Видел же, что тоже приглянулся девушке. И потом, ему нравилось смотреть на неё, слушать. И так хорошо было находиться рядом. Не ожидал от себя такого притяжения к ней. Решил отпустить ситуацию. И обильно сдобренный алкоголем главный инстинкт победил природную щепетильность.
Какой же хитрый Тема! По заранее обдуманному плану рассадил гостей за столом так, что напротив друга оказались самые привлекательные девушки. А вот Катя – как раз далеко. Так, на всякий случай. Но только после тостов, вручения подарков и лёгкого угощения вполне тяжёлыми напитками, гости потянулись в сад. Там готовился шашлык, некоторые девушки украдкой целовались с сигаретами, а между ними бегало любимое животное Андрея – огромный рыжий пёс хозяев по кличке Алтын.
Андрей понадеялся на пса, и Алтын не подвёл. Как только девушки вышли, он, как настоящий ловелас, сразу выбрал самую красивую из них. Похоже, вкусы у них с Андреев совпадали... На это и был расчёт. Побежал прямо к ней. Быстро и при этом глядя ей прямо в глаза. Катя была, видимо, не из пугливых. Но уж больно огромен был лохматый любитель знакомиться. Девушка замерла, даже подошла поближе к ближайшему дереву. Может, спрятаться хотела за него, а может - забраться. В таком модном коротком платье. Вот тут мечты Алтына и Андрея не оправдались. Пришлось довольствоваться пока только знакомством.
– Он, кажется, напугал Вас, милая девушка, – перефразируя фразу из недавно виденного фильма, промолвил Андрей.
– Не скрою, напугал немного, хотя я и старалась не показать ему этого, – живо откликнулась Катя.
– Его зовут Алтын, что в переводе с татарского означает «золотой».
– И вправду золотой.
– Он не кусается.
– Когда так говорят про собаку, у меня сразу возникает вопрос. А зачем он тогда нужен?
Девушка улыбалась такой дружелюбный и искренней улыбкой, что, кажется, это почувствовал даже пёс. Его хвост так энергично имитировал веер, что под возникающий при этом ветер, Андрею хотелось подставить разгорячённое лицо.
– Ну... например, гладить можно, – сразу не нашёлся с ответом Андрей. После чего они одновременно и даже как-то созвучно рассмеялись,сразу почувствовав обоюдную симпатию.
– А я вот, деревенская. И там у нас собак привыкли использовать по прямому назначению. Кусаться и не пускать чужих.
– Тебя, кажется, Катя зовут?- спросил парень. То, что она совершенно не стеснялась своего деревенского происхождения и совершенно спокойно об этом сказала, только возвысить её в его глазах.
– Да. А тебя Андрей. Я запомнила. Это ты вначале фразу из «Обыкновенного чуда» сказал?
– Совершенно верно. Она должна была ввести нас в ситуацию сказки. В которой мне хотелось сегодня побывать.
– Может быть ещё и придётся. Тут столько принцесс... А сейчас нас король, нет – пока королевич, зовёт к столу.
Тёма разволновался, увидев, что Катя и Андрей всё-таки познакомились. Даже поспешил объявить шашлык готовым, желая быстрее прервать их беседу. Так, что некоторые кусочки мяса оказались сыроватыми. Впрочем, это никого не смущало.
Так же никого не смутил поступок Андрея, когда он после прогулки в саду решительно пересел к Кате. Нацепив на лицо самую милую улыбку из своего арсенала, попросил соседку по столу поменяться с ним местами. Это вызвало дальнейшую волну изменений в расположении гостей. Видно не только они с Катей успели познакомиться. Народ продолжал пировать. А Андрей продолжал влюбляться. Ему нравилось, как она ест, как смеется, как смотрит. Ему мерещилось, что при каждом переводе взгляда с других на него, у неё меняется выражение лица, голос и даже цвет глаз. Это было то ожидаемое волшебство, что он возможно задал первой фразой их знакомства. И как только окружавшие отвлеклись на какое-то событие, Андрей предложил Кате проведать их общего знакомого. А поскольку Тёма был занят, девушка догадалась, что Андрей говорит об Алтыне.
Действительно, пса не пускали в дом и он скучал. Ведь животное не голодное, поэтому ему нечего делать вблизи стола. Нет, чтобы предположить, что псу иногда нужно общение. Что и подтвердилось его бурно выражаемой радостью при виде счастливой парочки, которая видно тоже больше не нуждалась в еде.
А потом они решили уйти совсем. Незаметно оделись, незаметно взяли свои вещи. Опасались, что их начнут уговаривать остаться. А может, боялись смотреть в глаза Артёму. Вспомнили, что именинник перед их уходом как раз осваивал свой новый телефон. Вот и позвонил Андрей на его личный телефон и долго извинялся за внезапный уход, объясняя его какой-то странной и неубедительной причиной. Да ещё таким виноватым голосом, что Катя не выдержала, и рассмеялась. И Тема, кажется, понял, чей это смех.
Глава четвёртая. Библиотека.
Мало кто, глядя на Михаила, мог рассмотреть в нём эдакого матёрого бабника. Наоборот, в нём с первого взгляда угадывался безнадёжный унылый ботаник. Этому несомненно способствовал его внешний вид. Худенький студент с наивными щенячьими глазами, доверчивость которых угадывалась даже за стёклами типичных очков отличника. От него веяло неуверенностью и неопытностью, особенно в мужских вопросах. Например, никто не предположил бы в нём знатока в вопросах секса без обязательств или боёв без правил.
Но стоило Михаилу заговорить, как слушатели начинали, вслед за приятным мужественным баритоном, замечать то, что до сих пор было скрыто под маской скромности. Например, что под рубашкой молодого человека угадываются крепкие мышцы. А взгляд при этом становится цепким и внимательным, как у разведчика или снайпера. Это преобразование странным образом привлекало внимание девушек, хотя почти не замечалось парнями. Вот и удивлялись они, глядя на них. Не понимали – что в нём находили некоторые дамы. Иногда пытались запугать и даже побить мешавшего им ботаника. Вот тут их ждало разочарование и подтверждение правила – не судить по внешнему виду. Михаил, кроме того, что был крепок и тягуч, ещё много лет занимался боевыми искусствами. Он неоднократно побеждал в городских и областных состязаниях. Тут ему даже помогало отсутствие грозного бойцовского вида и его доверчивый робкий взгляд. Он же научился это использовать, разворачивая плечи и снимая благородные очки в последние минуты перед боем, когда противник уже настраивается на лёгкую победу.
И всё же Михаил оставался стеснительным и неуверенным с девушками. Книги воспитали в нём тягу к прекрасному полу. Но преодолеть себя и подойти познакомиться просто так, было выше его сил. Обычное явление для неуверенного парня: скованные движения, заплетавшийся язык, неумение весело шутить.
Ему повезло – судьба свела его на четвёртом курсе с одной весёлой и доброй девушкой. Как выразился сосед по общежитию и коллега по секции единоборств, она была даже не лёгкого, а наилегчайшего поведения. Над этим термином из названия борцовских весовых категорий Михаил сначала посмеялся. Потом втайне влюбился в неё. Девушка была красивой, с распущенными светлыми волосами и таким же распущенным поведением. Даже имя было какое-то несерьёзное для будущего инженера – Анжелика. Неизвестно, чем заинтересовал её этот наивный влюблённый. Может, очищалась от грехов прежних плотских утех, когда смотрела в чистые озёра его глаз, увеличенных очками. Или было интересно проверить слухи о его девственности.
Но вскоре ей стало нравиться проводить с ним время. Она даже прекратила свои набеги на всякие там танцульки. И как-то раз даже съездила к Михаилу в деревню, к его родителям. Захотела посмотреть на деревенскую жизнь. И тоже, скорее всего, из любопытства.
По окончанию института они расстались. Наверное, всё-таки слишком разными были по характеру и по взглядам. И если в студенческой жизни это нивелировалось специфическими условиями институтского общежития, то дальнейшая совместная жизнь не виделась. Анжелика первая предложила расстаться, без видимого сожаления и даже отчего-то веселясь. Михаил согласился, внутренне протестуя, но не показав вида. Почти как на спортивных соревнованиях.
- Хороший ты мужик, Суханов. Только у меня совсем другие планы в жизни,- сказала тогда Анжелика.
- И как я понимаю, меня в этих планах никогда и не было,- спокойным голосом подвёл итог Миша.
На заводе, куда пришёл работать после окончания института, он чувствовал себя уже гораздо увереннее среди женского пола. В то время отношение молодёжи к ранней половой жизни стремительно менялось под влиянием западной культуры. Да и российские институты нравственности претерпевали изменения, направленные в эту же сторону. Он стал работать инженером-электронщиком в сборочном цеху. Цеховое оборудование и ремонтная мастерская, где он трудился, находились рядом с многочисленными бригадами женщин – сборщиц радиодеталей. Девушки были в белых халатах, с головными уборами в виде пилоток, отчего местные ремонтники в шутку называли их курами.
Однажды, в обеденный перерыв, девушки, не нашли кого-то из своих привычных помощников. Им нужно было открыть большую банку с овощами, плотно закатанную неприступной крышкой.
– Их тут нет, – констатировала полноватая девушка, заглянув в комнату ремонтников. Из-за неё вперёд выступила подруга, ростом повыше, крепко держа в руках стеклянную банку с соленьем.
– Что вы хотите, девушки? – приподнялся со своего места Михаил, не выпуская из руки паяльник.
– Да вот, хотели попросить наших слесарей открыть банку с помидорами. Здесь Володя работает, он нам часто открывает. Аккуратно всегда так, ни разу не разбил.
Девушки засмеялись, глядя на молодого инженера, стоящего с несколько смущённым видом.
– Мы позже тогда зайдём, – объявила девушка, что была пониже ростом. Её высокая напарница не спешила уходить, оценивая нового инженера, возможно просто как избавителя от крепкой крышки.
– А мне, значит, не доверяете? Михаил сделал вид, что обиделся.
– Нет, что Вы. Просто у Вас инструмент не подходящий, – снова зашлись от смеха девушки, глядя на паяльник в руке мужчины.
– А давайте, я попробую без него, – предложил молодой человек, забирая двухлитровую банку из рук девушки.
Ничего подходящего, чтобы открыть банку у молодого специалиста и вправду не было. Тогда он точным ударом локтя в центр крышки прогнул её, а затем легко снял с горлышка. Раздались шутливые аплодисменты подруг на такое быстрое открывание тары.
– Ух, ты! Вот это способ! Никогда такого не видела, – удивлённо протянула слова хозяйка банки.
– Приносите ещё, мне не трудно. С удовольствием открою всё.
– Ой, а у нас много ещё таких банок у родителей в деревне. Все локти тогда расшибёте о них у нас в цехе. Работать не сможете, – веселились подруги.
– Ничего. Для таких красавиц никаких локтей не жалко. Забирайте свой обед.
Девушки поблагодарили и ушли. С этого дня уже не стеснялись. Обращались по разному поводу, в том числе и приглашая домой. Он ремонтировал телевизоры, магнитофоны, а часто и плохое настроение у девушек. Денег за ремонт не брал. В знак благодарности его угощали чаем, а дальше – по возрастающей. Михаил вёл себя скромно, даже застенчиво. Этакий стеснительный Дон Жуан.
Девушки были разные: встречались скромные и зажатые, но иногда совсем даже раскованные. Они были непохожие, как книги, что читал Михаил в юности. Некоторые читались быстро и были с предсказуемым финалом. Были и серьёзные. Симпатичная такая библиотека. Впрочем, Михаил никогда не относился к ним плохо. Со всеми расставался с уважением. И никогда не хвастался подвигами. Остальные ремонтники не увлекались служебными романами. Многие были под наблюдением жён, работающих прямо здесь, на заводе. Другие были в возрасте и предпочитали женщинам интересные напитки и разговоры в мужских компаниях. Наверное, из-за действия этих напитков, мужики порой и не замечали как красоту работниц, так и прыть молодого инженера.
Иногда Михаил, глядя на многочисленные ряды сидящих в цеху работниц, от скуки развлекался, мысленно собирая образ идеальной девушки из нескольких из них. Вот бы красивое лицо Веры из первой бригады соединить с фигурой Лены из третьей... И характер Вики приложить к этому идеалу. Почти как доктор Франкенштейн. И чем больше фантазировал, сочиняя для себя лучшую девушку, тем чаще вспоминал Анжелику. Понимая, что это только некий фантом прошлого. Любовь всё не приходила, даже влюблённости он никакой не чувствовал. Была скука, потом привычка и лишь временный интерес, иссякающий словно вода в песке. Опять обратился к чтению книг, стал больше заниматься спортом. По непонятной для многих причине стал задумчивым и как-то повзрослел.
Однажды вечером возвращался с тренировки. Размышлял о текущих делах, о завтрашнем рабочем дне. Порывистый осенний ветер срывал с деревьев уже ненужную им больше листву. Стремительный танец листьев смутно напоминал ему о чём-то прошлом. Когда-то в такой листопад они с Анжеликой гуляли по парку... Он в последнее время старательно прятал это в себе, опасаясь прежней душевной боли. Вдруг очередной порыв ветра метнул ему горсть листьев прямо в лицо и даже оглушил его, заставив пошатнуться от неожиданности. Эта внезапная встряска будто всколыхнула его изнутри, сломав некий внутренний запрет на воспоминания. Господи, как же он соскучился по Анжелике!
В выходные Михаил отменил тренировку в спортзале, купил билет на поезд и поехал к бывшей старосте своей студенческой группы. Эта полноватая девушка была для своих одногрупников словно мамочка для детей или воспитательница в детском саду. Она должна была знать, где и кто из выпустившихся питомцев остановился для реализации своих жизненных планов.
Мила, а так звали эту добрую женщину, была старше остальных студентов их группы. За плечами у неё уже был техникум, работа на производстве и неудачное замужество. У неё здорово получалось руководить, и не только своей группой, а целым учебным потоком. Её уважали и слушались.
Мила любила выпить, поэтому Михаил кроме цветов купил ещё и две бутылки вина. Сам он не часто употреблял спиртное, хотя тот запас здоровья, что давали ему занятия спортом, вполне вероятно обеспечивал ему должное равновесие в этой области. Милу знали на производстве ещё до поступления в институт. Поэтому, после получения высшего образования ей дали высокую должность и неплохую квартиру. Позвонив в дверь, он сначала услышал дружный собачий лай, а после открытия двери – двух симпатичных пёсиков и полноватую женщину в очках.
– Мишка! – бросилась к нему его староста на всю оставшуюся жизнь. – Совсем не изменился. Какими судьбами? И как ты меня нашёл, чёртик ты худосочный?
– Зинку Морозову встретил случайно, она и выдала место твоего обитания. Хорошая берлога, – подвёл он итог, оглядевшись.
Квартира и вправду была хорошая, построенная недавно и по современному проекту. Повсюду чувствовалась заботливая женская рука Милы, действию которой явно не мешал никакой мужской шовинизм. Обе собаки уже успокоились и только посматривали на гостя блестящими глазами - пуговками. По всему было видно, что гости для них- явление привычное.
– А то! Двухкомнатную сразу дали. Я же скоро замуж выхожу, вот и пошли навстречу. А пока мужа нет, вот - собачек воспитываю.
– Знаю я тебя с твоими шутками. Нет, правда, как тебе удалось сразу такую квартиру оторвать у завода? Я же в общежитии пока живу, вдруг пригодится твой опыт пускания тумана на профком.
– Проходи, раздевайся, вот тапочки. А я тебя пока просвещу, вечный обитатель общежитий. Во-первых, не профком мне квартиру давал, а администрация. Я же замша теперь. Целого главного инженера. А во-вторых, но только это между нами... Мы же с Володькой официально не разведены, а я ещё намекнула о беременности. С моей фигурой это не проблема, – расхохоталась женщина. Михаил присоединился к смеху.
Залпом выпив стакан вина, Мила продолжила учить его уму-разуму. Выпила даже как-то не совсем по-женски. Залпом, как настоящий заместитель главного инженера по оборудованию. Оборудование, ведь в основном мужчины обслуживают. Вот и приходится свою манерность и жеманство при себе держать. А с мужиками быть проще, хотя и без панибратства. Могла и матом припечатать, особенно если вопрос был связан с безопасностью труда этих непутёвых и ленивых особей.
Пришло время Михаилу объяснять причину своего приезда. Не на работу же он приехал проситься к ней. И Михаил стал откупоривать вторую бутылку...
– Ты знаешь, где кто-нибудь из наших трудится или живёт в своё удовольствие, вовсе не работая? – пытался он шуткой замаскировать свой интерес.
– Ну, про Морозову ты уже сам знаешь, – начала загибать пальцы Мила. Степанов и Ивлев во Владике. Дальше без стакана не вспомнить. А если кое-кто намёков не понимает, я сама налью. Михаилу было не до намёков. Он жадно впитывал информацию о коллегах. Ведь, если Мила сама не знает про Анжелику, надо будет ехать к тем, чьё местоположение ей известно. Или звонить, если узнает их телефоны. Мила перечисляла места дислокации однокурсников так, будто открывала новые земли – с удовольствием и гордостью. Назвав половину выпускников из их бывшей группы, пребывающих в её заветных списках, она смолкла. Анжелики среди них не было.
Глава пятая. Житейская мудрость.
Утром, пока девушка прихорашивалась в ванной, Андрей лежал в постели, которую измяла прошедшая ночь и, глядя в потолок, прислушивался к своим новым ощущениям.
Противоречивые мысли бродили в голове, отвлекая даже от похмельного дискомфорта. Было какое-то непривычное ощущение, что это его использовали, в отличие от предыдущих эпизодов общения с женщинами. И всё же, так нравилось, что она рядом. Он ощущал, как с новой волной её духов, проникающей из ванной, к нему возвращается воспоминание о волшебстве вчерашнего вечера. Вспоминалась незнакомая доселе гармония движений тел и магия её голоса, вплетающего в тишину тёплой летней ночи свою нежную вязь.
А ведь целоваться они стали не сразу. Первые прикосновения были в виде объятий, как будто бы дружеских. Он так иногда мог запросто обняться с Машей или девушками своих друзей: легко и непритязательно. Это было внешнее проявление чувств, символ хорошего отношения друг к другу. А при обнимании с Катей он почувствовал шедшее от неё, особенное тепло. Что-то среднее между теплом родительских объятий и объятий с человеком, с которым не виделись целую вечность и ужасно соскучились. Никогда ни с кем так не обнимался. Даже кружилась голова, как от поцелуя. В первый раз, когда отпустили друг друга и посмотрели в глаза, им будто не хватало воздуха. Вдохнули, а воздух уже и не тот: пьянящий и особенный... А у Кати ещё и слёзы блестели. Она и сама удивилась своим новым ощущениям. А уж когда поцеловались в первый раз, она пошатнулась словно пьяная. Они оба тогда поразились новым чувствам. Они ничего не сказали тогда друг другу, только каждый про себя отметил необычность своей реакции.
Из ванной вышла будто совсем другая девушка. Обожгла холодной строгой красотой женщины, которая старше и умнее его. С видом, что не на какой-то год или два старше, а на целую жизнь.
– Кажется, мы поступили вчера нехорошо, – казалось, Катя продолжает додумывать начатую еще в ванной мысль.
– Почему? – задумавшийся о своём, Андрей не сразу переключился на другую тему.
– Неужели тебе не говорили, что твой друг давно влюблен в меня.
– Он говорил про какую-то девушку... давно еще. Так это ты?!
– Мы оба сильно обидели его в его же день рождения!
– Подожди, он же говорил про тебя всякое такое, что обычно не говорят про любимых.
– А ты знаешь, что обычно говорят про любимых?
– Ну точно не то, что они спят со всеми подряд, – Андрей понимал, что они начинают ссориться, но злость уже поселилась в нем. Злость на себя, что все-таки изменил своим принципам. На друга, который будучи влюбленным в неё, рассказывал такое. На девушку, которая несмотря ни на что, уже поселилась у него в сердце.
– Вот, дурак, – шевельнул он губами. То ли сказал так о себе, то ли подумал.
– Вот, дурак, – озвучила его полуслова девушка.
Её каблучки стучали сначала по второму этажу, потом были слышны на первом. Потом их стук совсем пропал. Стало тихо и грустно. С пустотой в комнате он справился бы. Сходил бы снова поговорить к бабушке. Но было так пусто ещё в душе и казалось - в каждой клетке тела.
Говорят, что книги дают знания, учат мудрости. Но Андрей никогда не видел, чтобы его бабушка читала какую-либо философскую или научную книгу. Читала простые лёгкие книги. И все равно, все знакомые считали её мудрой. Даже советовались по многим житейским ситуациям. Может, она умела успокаивать. В том числе и своим видом – благодушным и спокойным.
Вчера влюблённые допоздна бродили по городу с тем, чтобы ночью неслышно проскользнуть наверх, в комнату Андрея. Не хотела Катя, чтобы её видели в его доме. В общежитие тоже не хотелось. Вот и обосновались в городе: сначала в кинотеатре, потом в кафе. Смеялись, целовались и такие были друг другу понятные, что и разговаривали как-то не много. Обычно Андрей развлекал своих подружек разговорами. А с ней не хотелось много говорить. Просто чувствовали друг друга и этого хватало. Ну, не то, чтобы совсем молчали, но часть разговоров проходило как-бы мысленно, просто глядя друг другу в глаза.
Оказалось, напрасно играли в шпионов. Бабушка их появление будто предвидела. Успела даже тайком посмотреть на ночную гостью. Так и сказала внуку, улыбаясь с видом удачливого сыщика. А потом внимательно посмотрела и поняла что-то про внука. Догадалась, впрочем, что не нужно расспросов на эту тему. Пускай сам пока... Вместо этого поговорили об учёбе, о жизни в съёмной квартире в далёком северном городе. Бабушка расспрашивала так, будто сама только что оттуда. Словно видела и профессоров с его кафедры и будущего коллегу внука – парня, с которым они вместе снимали небольшую квартиру в городе на Неве.
Вечером Андрей решил заглянуть в спортивный зал, где когда-то занимался. Настроение было такое, что ему захотелось некой мужской поддержки. Отца не было дома, с Тёмой вообще не знал, как себя вести. А в зале надеялся встретить Михаила. Тот в последнее время находился там часто. Зал был поделён на две большие части: для бодибилдинга и для занятий силовыми единоборствами. Андрей занимался когда-то и там и там.
И действительно, в группе каратистов он легко узнал Михаила. Его небольшая фигура в белом кимоно изучала уверенность и силу, несмотря на его совсем не значительные размеры. А ведь совершенно по-другому выглядел он на улице. Или у себя на заводе, где работал инженером. Он объяснял ученикам какой-то удар, и Андрею понравилось, с каким почтением ученики смотрели на худенького с виду инструктора. Входя в зал, он произнёс «ос» и поклонился.
Посторонний человек во время занятий не нравился тренеру. Пока он пристально не вгляделся в гостя. Хоть и далеко было до него, но узнал. Удивительно, но в спортивном зале Михаил практически не нуждался в очках. Как только одевал кимоно, сразу же некая внутренняя сила мобилизовала все ресурсы тела, в том числе и зрение. Поручив старшему ученику продолжать тренировку, Михаил увлёк Андрея для беседы в раздевалку. Подав друг другу реки, обнялись.
– Каким ветром тебя занесло к нам? – с улыбкой спросил Михаил, разглядывая друга уже через очки.
– Да вот, каникулы после сессии.
– Молодец, что зашёл. Каким-нибудь спортом занимаешься там, в Питере?
– Дзюдо понравилось вот...
– По стопам президента идёшь, хитрый какой, – глаза Михаила смеялись сквозь очки – Предлагаю вечером встретиться в городе. Сейчас всё-таки тренировка. Поговорим. Пиво дзюдоисты пьют в Питере?
– На каникулах пьют очень много.
– Тогда до встречи на пивной вечеринке!
Дома Андрей отправился спать. Ему приснился сон. Катя, одетая в кимоно, побеждала каратистскими ударами одного за другим своих соперников. И все они были мужчинами. Он и проснулся от её ударов в дверь.
– Вставай, студент прохладной жизни, – с долей зависти в голосе, отец пробирался к столу. В руках нёс знакомую бутылку с коньяком и бокалы. – После вчерашнего, вернее сегодняшнего, ещё не поправлял здоровье? Он молниеносно налил в оба бокала, словно рассчитывая, что после этого действия, сын уже не вправе отказаться.
– Нет, батя, я не буду. Сейчас иду в пивбар. С Михаилом договорились посидеть. Смешивать коньяк и пиво, сам понимаешь...
– Ну тогда извини, я один, – отец также быстро одну за одной опрокинул в себя обе порции. – Это тот Михаил, который работает на нашем заводе?
– Да, в твоём бывшем цеху.
– Вот ведь, сколько лет уже, как ушёл, а всё скучаю по заводу. Даже снится. – Глаза отца заблестели от коньяка. А может быть, и нет...
«Наверное, не совсем простая у него жизнь с этим бизнесом», – подумал Андрей. Заметил его обветренное лицо, побелевшие виски. Не решился углубляться в разговор с приунывшим отцом. Пора собираться на встречу.
* * *
Пивной бар располагался в подвале большого дома. Друзья присели за деревянные столы, стилизованные под старинную мебель. Мягкий свет в баре создавал ощущение тишины и уюта.
Заказали пиво и все полагающиеся закуски. Не очень здоровая пища для чемпионов, зато разговор по душам.
– Я тут с одной девушкой познакомился, – отхлебнув пива, начал рассказывать Андрей. – У меня всегда отношения были с молодыми и неопытными, а тут такое... Мне друг рассказал, что у неё до меня были ребята.
– Подцепил что-то? – озабоченно сверкнул очками Михаил.
– Нет. Дело совсем не в этом. И потом, у нас с ней общая знакомая – как раз врач по этим делам, если что, – улыбаясь, успокоил его Андрей.
Лёгкий блеск первого хмеля потихоньку развязывал языки. Разговор приобретал всё большую откровенность.
– Помнишь, мы однажды с тобой в библиотеке рассуждали о потрёпанных книгах? – осторожно спросил Андрей, сомневаясь, станет ли приятель вообще говорить сейчас про это.
– Конечно, помню. Я и сам на эту тему немало рассуждал. И в подобной ситуации был. Я же Скорпион по знаку зодиака, а они, говорят, ребята очень ревнивые. Сам мучился. Влюбился в женщину с прошлым. Не выходит из сердца. Даже, несмотря на пропущенные удары в грудь на соревнованиях, – грустно улыбнулся он.
– Не ожидал от тебя. А где она сейчас? И что у тебя с личной жизнью?
– Если ты о женщинах, так их у нас на заводе много. Ты же знаешь. Рассказывал, что приходил к отцу в цех когда-то. Видел наш курятник. Правда, я называю это библиотекой...
– Понимаешь, мы расстались утром, но она как будто вот здесь, рядом, – продолжал Андрей.
Михаил всё-таки стал объяснять про свою библиотеку, а Андрей не слушал. Ему вспомнились где-то прочитанные стихи, которые он не прочувствовал тогда до конца. Но несколько строк почему-то запомнились.
Твой образ – пульс у моего лица.
У черепно-височной доли..
В себе рассматриваю без конца,
Как будто след незримого кольца,
Приметы незнакомой мне неволи.
Не думал Андрей, что в баре с клубящимся сигаретным дымом и пивным запахом, он вспомнит какие-то стихи.
Между тем, Михаил впал в состояние блаженной грусти. Не часто употребляющий спиртное, да ещё вкупе с пассивным курением, он ощущал, как плавно вслед за табачным дымом плыли, покачиваясь в воздухе, его мысли
– Я несколько удивился, когда ты предложил мне выпить. Даже всего лишь пива, – признался Андрей.
– На всё есть своя причина. И своё настроение.
– Ты сказал мне тогда, что потрёпанная книга, как и потрёпанная девушка, всегда интересная...
– Помню. Давно говорил. Но, по прошествии времени, только убедился в этом. Но тут вопрос: какие цели преследует мужчина, выбирая ту или иную женщину, – продолжил Михаил. Поднятый вверх указательный палец, своеобразная поза и сверкающие очки, делали его похожим на философа. Правда, вторая рука с набитыми от ударов костяшками пальцев, держащая большую кружку с пивом, несколько противоречила этому впечатлению.
– Разве дело в целях? – Андрей придвинулся ближе к философу.
– Конечно! Если ты хочешь приятно провести время и кое-что понять в жизни, в том числе – в женщинах, это одна тема. Тогда такая потрёпанная книга идеально подходит.
– Почему?
– Потому что женщины, иногда, совсем под другим углом зрения смотрят на жизнь. Иногда под таким интересным, что мужику такого взгляда никогда не освоить. Скажи, ты хорошо знаешь людей? Вряд ли. А опытные женщины, они мужчин знают лучше, чем сами мужчины себя. Скорее даже чувствуют, чем знают. И тебе подскажут, если нужно. Говоря это, Михаил непроизвольно поглядывал на двух девушек, сидящих в компании парней за соседним столом. Трое парней были крупными, с красными лицами, накачанные здоровьем и пивом. Этим здоровякам явно не нравились взгляды очкарика. Они переглядывались и о чём-то возмущённо говорили, глядя на Михаила. Но, увидев специфические мозоли на его кулаках и, оценив фигуру Андрея, замолчали и стали слушать рассказ одной из девушек.
– И потом, с ними интересно. И весело, – продолжал Михаил. – А вот для того, чтобы жениться и завести детей, тут другие девушки больше подходят.
– Наверное, ты жениться собрался? – прервал его разглагольствования Андрей.
– Не на ком, – вздохнул Михаил.
– У тебя же целая библиотека, – улыбнулся Андрей. – Наверное, всяких книг хватает, и нечитанных и потрёпанных?
– Они, если и потрёпаны, то потрёпаны жизнью, – продолжал философствовать библиотекарь. – А в том смысле, что мы вкладываем сейчас, они обычные. А у тебя, что за ситуация? Жениться собрался?
– У меня сомнения, – не обратив внимания на ответный выпад, задумчиво произнёс Андрей. Это же приятель мой, Тёма, познакомил с девушкой вчера...
– Это тот, что мебельным бизнесом со своим отцом занимается?
– Да. Вчера на дне рождения у него гулял. Столько там девушек красивых было. А ту, которая мне очень понравилась, Тёма назвал гулящей. Удивительно, что он сам оказывается в неё влюблён.
– Это он специально сказал, зная твой характер. Ты же чистоплюй. А ещё откупился красивыми гостьями. А ты не понял и давай уводить девушку у друга.
– Ему нужно было прямо так и сказать: «Вот эту не трогай». А когда я потом узнал, поздно было. Зацепила она меня.
– А ты как её зацепил, – подтрунивал приятель. – Уже и к себе притащил. Молодец. Тёма знает? Тыл был у него сегодня?
– Не был. Боюсь даже идти.
– А придётся. Извиняться пойдёшь? Не страшно? Тогда подожди, пока остынет.
– Я бы не пошёл, но мне всё равно нужно будет узнавать, где она живёт. Мы поссорились и она сбежала.
– Быстро у вас всё... Так он и не скажет.
– Машка должна знать, сестра его. Позвоню, спрошу её. Кстати, лучше ты спроси, не хочу, чтобы Тёма узнал мой голос, если вдруг первый подойдёт к домашнему телефону.
– Хорошо, спрошу. Вот ты переживаешь, что у девушки много парней было до тебя. Ревность к прошлому. У меня этого добра тоже хватает. Я про ревность к прошлому. А ты уверен, что Тёма правду говорил? Не преувеличивал, обращая ситуацию в свою пользу.
– Не уверен. Кстати, мы и поссорились из-за этого. Стал подводить к этому разговору, она и обиделась.
– Тогда тебе точно нужно узнать адрес и искать её. За такое девушки долго не прощают.
Глава шестая. Лёгкое чтение.
– Сходила бы ты, Катя, на улицу, на свежий воздух, – ласково говорила молодая женщина девочке лет двенадцати. Та с интересом читала книгу, аккуратно листая её на небольшом столике в спальне их большого деревенского дома.
– Скоро дочитаю и пойду, мама!
– Пока дочитаешь, солнышко не такое весёлое уже будет. А там к Павловым внуки приехали. Девочка, видать сверстница твоя и мальчик постарше, годочка на два. Познакомишься, подружишься, поиграете вместе. Покажешь им нашу деревню. Тётя Надя Павлова сказала, что они недавно приехали, да ещё издалека. В городе жить будут. А в деревне, говорит, и не были никогда. На каникулы к ней приехали.
Как бы не была интересна книга, а появление в селе новых людей, тем более детей, событие редкое. Красивый сухой лист клёна был заложен между страницами, и нарядное летнее платьишко легко скользнуло на худенькое тело девочки. Зеркало на платяном шкафу отразило её большие чёрные глаза, смотревшие на своё отражение взыскательно и несколько недовольно. Две аккуратно заплетенные косички были придирчиво осмотрены и отправлены назад, за спину. Выходя из дому, она плотно прикрыла дверь, чтобы гуляющие по лужайке куры не смогли проникнуть в сени с надеждой поживиться чем-нибудь вкусным. Проходя через обширный двор, ободряюще подмигнула скучающему на цепи Тобику. Проходя дальше, с улыбкой выслушала хрюканье любопытного поросёнка. Он, услышав шаги, решил что его идут кормить. А может просто поздоровался. Наконец она закрыла калитку и направилась в нужную сторону.
Идя к незнакомцам, она немного стеснялась. Особенно мальчика. Правда, мама сказала об их воспитанности и скромности. А тётя Надя была одной из самых любимых и добрых соседок в селе. И, сдобренное разными вкусностями знакомство, прошло без особых смущений и даже наоборот – весело.
– Это Катюша, – с улыбкой представила девочку своим гостям тётя Надя.
– Здравствуйте. – Катя обвела всех присутствующих взглядом и еле заметно покраснела, заглядевшись на незнакомцев.
– Здрасьте, – повторили хором мальчик и девочка, чинно сидящие за столом на летней веранде.
– Садись с нами обедать, Катюша, – пригласила тётя Надя, поднося к столу табурет и собираясь за ещё одной тарелкой.
– Спасибо, тёть Надя, я не хочу.
– Это Тёма и Маша, мои внуки. Приехали на каникулы. Садись тогда хотя бы чаю с ними выпей. Видишь, какой красивый торт? Это они из города привезли.
После торта были ещё конфеты, зефир, апельсины. А потом Катя знакомила своих новых друзей с деревней и её обитателями. И с людьми, и с животными и даже с растениями. Тёма, розовощёкий крепыш, с интересом рассматривал своими карими глазами, со слишком большими для мальчика ресницами, старый трактор рядом с Катиным домом. Иногда он с таким же интересом начинал рассматривать Катю, отчего она смущалась и прятала глаза. Маше больше всего нравились симпатичные и милые животные. Она была готова ходить за ними весь день. В отличие от своего упитанного брата, она была худенькой, да ещё в очках. Рассматривала деревенских овечек, кур и собак так внимательно и с таким серьёзным видом, что со стороны выглядела учёным – зоологом, только маленьким.
Утром при встрече на заранее договоренном месте, от смущения не осталось и следа. Собирались вместе идти купаться на речку. Катина мама, убедившись в надёжности Тёмы и Маши, легко отпустила её с ними на речку. Брату и сестре подружка тоже пришлась по душе. Потом, если они иногда в городе сомневались – ехать или не ехать к бабушке, всегда спрашивали про неё. И часто её присутствие в деревне склоняло весы сомнений в пользу поездки.
Речка понравилась городским детям своим жёлтым песком на берегу, тёплой водой и широким раздольем. Берега были украшены кучерявыми ивами. Причёски этих простых кустов из-за обилия воды и теплого солнечного ветра выглядели роскошными. Казалось, они выкрашены самой яркой зеленой краской, существующей в арсенале здешней природы. Особенно приятно это выглядело после городской тесноты и шума улиц. Ребята разделись и с удовольствием окунулись в чистую тёплую воду.
Катя нравилась Тёме. А что делают мальчишки, если им нравятся девочки? Особенно в возрасте, таком типичном для всевозможных глупостей. Вот он и решил показать девочкам свою смелость и удаль. Плавать умел, в бассейне хорошо получалось. Но не рассчитал, что на речке течение, а ещё коварные водоросли. На противоположный берег реки переплыл удачно, а вот обратно... Катя заметила, что ещё по пути туда его уже здорово сносило течением.
– Не плыви назад, – звонко крикнула она ему, когда он выбрался на противоположный берег.
– Почему? – оглядывая речку, спросил Тёма.
– Течение здесь очень сильное, иди лучше на мост.
– Это же далеко, – упрямился Тёма, стараясь выглядеть беззаботно. – Что тут плыть…
И отправился упрямец назад вплавь. Стал бороться с течением, не доплыл, ослабел, зашлёпал по воде. Маша испугалась, заплакала. А Катя не растерялась, бросилась на помощь. Вопреки всем законам физики и анатомии, худенькая девочка отбуксировала тело, намного крупнее себя к берегу...
Долго сидели и молчали, будто сговорившись. Потом было взаимное смущение, горячие споры и дружный смех... И клятва никому никогда не рассказывать. Зато дружба оказалась – не разлей вода. Тем более эта, речная. И не раз ещё были у них совместные походы и интересные приключения. Были и лёгкие ссоры и обиды, но всё это только помогало им узнавать друг друга лучше и сближаться ещё сильнее.
Мать Кати была постоянно занята по хозяйству. Был у них в селе полуразвалившийся совхоз, где иногда она трудилась на временных работах. Отец был в постоянных разъездах в погоне за заработком. Трудно сказать, насколько удачными были его рейды за деньгами. Только при его недолгих приездах она часто слышала ссоры между родителями. Тогда она уходила с книжкой к себе в комнату, а если такие истории случались в тёплое время, вообще из дома. Могла пойти почитать на сеновал или вообще – в стоящую поодаль баню. Главным критерием удобства обычно служило то, насколько интересной была читаемая книга.
Школьная библиотека у них была небольшой, но вполне обеспечивала её читательскую жажду. Никакой системы в чтении не было. Вперемешку шли приключения, любовные романы и литература школьной программы. Мать не часто нагружала её обязанностями по хозяйству. Если и просила, например, прополоть грядки или покормить скотину, Катя делала всё очень быстро и ловко. Так что времени для чтения оставалось достаточно. С деревенскими ребятами, конечно, дружила, но интересы её с ними несколько отличались. Поэтому новые друзья из интеллигентной семьи как нельзя лучше пришлись ей по душе.
Артём всё ещё был влюблён в свою деревенскую подружку. А как он обрадовался, когда Катя однажды заявилась вместе с мамой к ним в гости, в городскую квартиру. Им было нужно переночевать. А причина приезда серьёзная. Катя окончила восемь классов, и теперь ходить в школу ей пришлось бы в другое село. В своём десятилетки не было. Было решено пойти учиться в техникум, в город. Так поступали тогда многие её одноклассники. Общежитие обещали через пару дней, и пока они все трое могли вдоволь насладиться обществом друг друга.
Катя относилась к Артёму как к брату или как к другу. У неё и мыслей о романтических чувствах не возникало. Образ будущего возлюбленного в её мечтах основательно отличался от образа Темы. Она ему об этом не говорила, хотя не раз давала понять это его сестре. Маша относилась к Тёминой влюблённости с лёгким юмором. Хотя и была младше брата, но обладала уже некоторой женской мудростью и понимала в этих вопросах больше. Считала, что пройдёт со временем эта его влюблённость. Слетит с души как яблоневый цвет на ветру. Но слишком долго стояло безветрие....
Прогуливаясь со своей приятельницей по городу, брат и сестра часто замечали повышенное внимание к ним проходящих парней. Скорее всего, это было из-за Кати. Действительно, она была красивой. Её чёрные глаза словно притягивали к себе чужие компании. А стройная фигурка позволяла и в простом платье выглядеть привлекательно и грациозно.
Даже скромной девушке такое внимание нравится. А Катя знала о своей красоте. А ещё была любопытной и влюбчивой. И к концу учёбы в техникуме уже гуляла попеременно, то с "шахматистом", то с "поэтом". Так в шутку она называла своих поклонников, рассказывая про них подружкам из техникума. Ей нравились оба. Её увлекал этот своеобразный переход от иррационального к рациональному. Весёлая бесшабашность и романтичность поэта сменялась серьёзностью и надёжностью шахматиста. Поэт приезжал из другого города. Обычно ночью, с цветами и новым стихотворением. Шахматист был местный, городской. Он побеждал почти на всех городских соревнованиях. Катя иногда сидела среди болельщиков, и всё время улыбалась чему-то. На более серьёзные и значимые соревнования он Катю не брал, мотивируя свой отказ желанием сосредоточиться. После окончания техникума, она осталась в городе. Работала в метрологической лаборатории, жила в общежитии.
И всё же настоящей любви не было. Может поэтому, на дне рождения Тёмы она не отказалась пообщаться с его другом. А Тёме она уже не раз говорила, что занята, когда он дарил ей цветы, демонстративно вздыхая. Андрей ей понравился сразу. Такой красивый и сильный. И в то же время, не наглый, даже застенчивый. За весь вечер она и не вспомнила про своих прошлых парней. Наоборот, решила твёрдо для себя, что с этого момента, независимо от исхода нового знакомства, прошлое будет объявлено давно прошедшим и навсегда забытым. А может и вообще - несуществующим.
Андрей словно загипнотизировал её. Он помнила, сколько времени дожидался поэт её первого поцелуя. Как страдала его поэтическая душа. Шахматист ждал ещё дольше, хотя ему, похоже, это давалось легче.
А вчера она сразу же поехала с Андреем. Почему? Ещё не разобралась в этом до конца. Ладно, можно снова списать на молодость. А поскольку Андрей младше её, то лучше – на его молодость. Волшебство, действие которого началось на дне рождения, продолжалось. Нравилось всё. Его поцелуи, ночные разговоры. Нравилось в его уютной комнате. Нравился и сам дом, построенный, как оказалось, его отцом. Красивый и приветливый. Как и его хозяин. Вернее, его сын. Самого хозяина, как и остальных членов семьи, она побаивалась. Вот и пробирались они тайно на второй этаж, в спальню к Андрею.
Жаль конечно, что утром поссорились. Обиделась на него. Вместо того, чтобы сказать ей красивые слова, поблагодарить за чудесную ночь, он стал её обвинять. Самой ей тоже не стоило каяться за возможную обиду на них Тёмы. Просто хотелось казаться серьёзной после своего легкомысленного согласия провести с ним эту первую же ночь знакомства. Ушла к себе в общежитие. Хорошо, что удалось там побыть одной. Соседка по комнате, как обычно, на все выходные уехала. От усталости и обиды сразу же уснула.
Проснулась с плохим самочувствием и тяжёлым ощущением какой-то потери. Уже вечер. Маша вчера приглашала к себе. Но идти не хотелось. Как обычно, от такого настроения намеревалась лечиться чтением книги. В дверь постучали. Вошёл незнакомый юноша. В руках держал большой букет цветов. Увидев красивую девушку, смутился. Сказал только одно слово: «от Андрея», быстро передал цветы и немедленно ушёл. Осторожно положив букет на кровать, Катя выглянула в окно. Внизу, перед общежитием, неуклюже прячась за деревьями, стоял Андрей.
Глава седьмая. Новые книги.
– Ах, какой красавец, – восхищалась бабушка, глядя на внука. Рядом мама и папа стояли и тоже любовались Андрюшей. Во все глаза смотрели на главного человека в их жизни. Одновременно ими оценивался его новый, благоухающий фабричными запахами костюм. Брюки, со стрелками, искривлёнными лишь в допустимых местах и великолепный пиджак. Его карманы словно приглашали засунуть в них авторучку, расчёску или хотя бы руки. А туфли? Два великолепных кожаных предмета, отполированных для первого раза бабушкой, держали ступни героя дня в тепле и сухости, а его самого делали несколько выше.
– Ну, теперь все барышни – твои, – пошутил папа. Маме шутка не понравилась, судя по дуплету: сначала грозный взгляд, потом шлепок по месту под его менее шикарными брюками. Андрея было не узнать. Человек, до этого дня носивший майки, шорты и другую одежду, державшую форму за счёт тела, выглядел сейчас франтовато. А причина была серьёзная – человек впервые шёл в школу!
Родители и не думали, что только что в фундамент становления личности мальчика добавилась стальная арматура уверенности в себе. У красавца в роскошном костюме, купленном за немалые деньги, некоторые понятия уже отложились в уме. Что он очень красивый. Отложилось и про барышень. Хотя о них он сейчас думал меньше всего. Красивый портфель со школьными принадлежностями и новыми книгами ждал в его комнате.
Иногда взрослые спорят – что больше влияет на воспитание. Изначально, ребёнок получает набор качеств, переданных генетически, от родителей. На этот счёт старики говорили: «От породы – не в воду»… А дальше воспитание в семье. Здесь опять некое копирование, передаваемое постепенно, словами и делами. Но дети в точности не повторяют родителей. На определённом этапе воспитания большое значение начинает приобретать внешняя среда. И такой этап у Андрюши наступал…
Бабушка с Андрюшей в школу не пошла – для этого были родители. Это помогло ей остаться в счастливом неведении об исключительности облика внука в этот день. В самом деле, на школьной линейке блистали все первоклассники. Красивые костюмы, яркие банты, горящие глаза. Первые симпатии в классе определяли дальнейшее взаимоотношение в этом большом коллективе. В детский сад Андрюша не ходил никогда, был по-домашнему пестован бабушкой. Поэтому цветник из девочек-одноклассниц был явлением непривычным, хотя и приятным. В отличие от пацанов, с которыми вдоволь контактировал на улице во всевозможных играх. Пожалуй, так и осталось знакомство с одноклассницами самым большим впечатлением о начале его школьной жизни.
А дальше шли и шли годы. Менялись на школьных тетрадках цифры с обозначением класса, росли размеры одежды и количество полученных знаний. К выпускному классу Андрей выглядел уже красавчиком иного рода: детская милота превратилась в мужественную красоту высокого, плечистого парня с пружинящей походкой спортсмена и умным взглядом отличника. Девушки из его класса уже давно замечали эти изменения. Единственный ребёнок в семье, благосостояние которой ещё и стало постепенно повышаться. Это происходило из-за успехов отца в коммерческих делах. Так, что парень имел многое, из недоступного другим.
По выходным к ним домой приходили гости – друзья семьи. Ещё чаще они стали приходить, когда семья Андрея переехала в собственный дом. Тогда совместные посиделки стали более комфортными: с пирушками и играми на свежем воздухе. С друзьями часто приходили их дети, Артём и Маша. Хотя Артём был старше, Андрей называл его просто Тёмой. Может ещё и потому, что рост у парней был почти одинаковый, и взгляды на многие вещи совпадали. Хорошо дружилось ему и с Машей.
В выпускном классе Андрей, уже во всю интересовавшийся девушками, не стеснялся спросить у Маши что-нибудь эдакое, чего не мог спросить у матери. Мария училась на втором курсе мединститута, там стыдливость была не в почёте. Поэтому и распространялся вокруг неё дух вольности в подобных вопросах. Андрей напротив, общался с девушками молодыми и неопытными. Ему нравилось, как они смотрят на него влюблёнными глазами.
Ещё интересно было расспросить и про студенческую жизнь. И просто про жизнь в большом городе, куда Андрей уже собирался с целью поступления в один тамошний университет.
А потом студенческие будни, такие интересные и насыщенные, цепко держали Андрея вдалеке от родного города. В университете было уже не так просто быть во всем первым. Здесь, в отличие от школы, собрались отборные молодые люди. У большинства способности были выше средних, так что конкурировать с ними было сложнее.
Девушки, вырвавшись из-под родительской опеки, не отличались манерами поведения, вызывающее уважение у Андрея. Особенно те, что жили в общежитии. Нужно сказать, что и он пересмотрел свои многие взгляды на взаимоотношения с ними. И вообще, удовлетворив свои, почти спортивные амбиции в войне полов, с их пресловутыми «победами», он отошёл от этой темы на некоторое время. Ему стало скучно в этой теме и он стал искать смысл в жизни в другом. Больше стал заниматься спортом. Иногда, наоборот, тратил здоровье, приходя в гости к однокурсниками в общежитие.
Квартиру они снимали напополам с таким же как и он, сыном бизнесмена из далёкого сибирского города. Андрей не хотел выделяться, собираясь вполне обходиться общежитием, но мама настояла на квартире. У неё почему-то остались от жизни в общежитии плохие воспоминания.
Домой, на каникулы, ехал в хорошем настроении. Хотя, если можно было покопаться в его душе тщательнее, нашёлся бы там небольшой холодок лёгкой депрессии.
Этот холодок испарился, как только он попал в тёплую атмосферу родных и друзей. А тут ещё и Катя... Красивая и милая. Правда, они так глупо поссорились сначала. Но опять, как тысячи раз и тысячи лет, мужчин в таких случаях выручают цветы... Как хорошо, что у них совпали каникулы. Они забыли о своих родных, о друзьях и делах и только наслаждались друг другом. Целую неделю жили в гостинице. Хорошо, что отец не пожалел денег.
- Какой Вы ненасытный, молодой человек,- шутила Катя. Эти слова произносились и в гостиничном ресторане и в спальне их номера.
- Потому и ненасытный, что молодой,- оправдывался ненасытный парень, снова и снова любуясь великолепным телом девушки.
- Смотришь, как менеджер на товар,- в шутку надувала губы Катя, хотя самой было приятно - приятно.
- Знаешь, я раньше занимался бодибилдингом...
- Что это такое?
- Накачивал мышцы в спортзале с помощью штанги, гантелей и так далее.
- Не считай меня глупой, я уже всё поняла. И теперь знаю, откуда эта сталь,- она скорчила уважительную гримаску, потрогав Андрея за бицепс. Теперь уже как свою собственность.- И что ты хотел сказать? Что до этого был хиляком?
- Так вот,- продолжал Андрей. - Недалеко от нас занимались девушки. Знаешь, это стало входить в моду и некоторые из них стали компенсировать свои недостатки фигуры. А другие занимались уже почти профессионально. Парней с улице они решительно не пускали к себе в зал. Но мы имели некоторые преимущества. Как коллеги по спорту. И заходили иногда посмотреть на них.
- Вы развратники.
- Да. Но я не об этом. Вот тебе точно не нужно заниматься этим. Ты и так выглядишь, словно несколько лет тренировалась.
- А может, я как раз и занималась,- кокетничала Катя.
- Нет, не занималась. Я умею "читать" по мышцам. А вообще, у меня сложился определённый вкус к женскому телу. Конечно, я бы и с некрасивой фигурой тебя полюбил. Но это как бонус. Праздник души. И тела, - с улыбкой говорил Андрей.
Упоминание о теле вызывало определённую реакцию. Катя отвечала не менее страстно. Тело Андрея тоже притягивало её не меньше. Но как девушке, ей хотелось, что бы её хоть немножечко, но всякий раз снова завоёвывали. Впрочем, на все эти условности она скоро махнула рукой, и целиком погрузилась в этот безбрежный и вечный океан любви.
Они иногда выходили пройдись по городу. Но старались, что бы их никто не видел. Не хотели попросту тратить время на других. Даже в кино, посидев некоторое время в зале, они иногда придравшись к какой-то мелочи в фильме, уходили в гостинницу, соскучившись друг по другу и по своему любовному океану. Номер телефона Андрея знал только отец. Даже матери он не сказал его, обещав регулярно звонить домой. И уж тем более, не хотел звонков от Артёма.
- Мне кажется,- говорила Катя, - что грешная любовь, она самая сладкая. А может, я где-то читала об этом. Знаешь, сколько любовных романов я прочитала в юности? Всё готовилась к встрече с тобой.
- Ты опять намекаешь на то, что я отбил тебя у друга?
Прости, но меня это продолжает немного беспокоить. Когда я сама счастлива, не хочется делать больно другим.
А какие романы ты читала и где? - постарался перевести разговор на другую тему Андрей.
- В нашей школьной библиотеке брала книги и читала везде, где только можно. Представляла себя героиней любовных историй. И ты был там, рядом.
- А сколько парней ещё было рядом?- спросил Андрей. И первые ручейки ревности начинали мутными струями добавляться в чистый океан их любви.
- Было два парня, - честно и просто сказала Катя, серьёзно глядя в глаза Андрея. Он молчал. Не знал, как реагировать на это первое в жизни чувство собственника.
- Ужасное это чувство - ревность. Гадкое, будто раздавленный жук. Был такой красивый, а наступили на него и увидели отвратительную картину.
- Ты разве не ревнуешь никогда?
- Я не ревную. Это глупо. Особенно к прошлому.
- А мне кажется, что любви без ревности не бывает. Ревность сопровождает любовь, как маленькая рыбка - спутник, которая плывёт рядом с большой рыбиной, вроде кита,- убеждённо говорил Андрей.
- Главное, чтобы не было наоборот - ревность не была как большая рыба, а любовь - как маленькая,- убеждала Катя.- Вот у тебя же были девушки. И много.
- Нам, мальчикам можно,- начинал дурачиться Андрей, не желая ссориться и переводя разговор в категорию легковесных.
- Некоторые мальчики только что заслужили по попе,- девушка затеяла шутливую драку, которая тут же заканчивалась миром и горячей дружбой.
А потом наступил этот ненастный проклятый день. Словно чёрное небо опустилось им на плечи...
* * *
Не везло Артёму в любви. Хотя, в некоторых вещах с везением было всё в порядке. Например, в бизнесе он сразу пошёл в гору. Начинал вместе с отцом, а потом, когда того выдвинули в областную думу, всё управление делами пришлось взять на себя. Его фирма занималось изготовлением элитной мебели. И он был горд, что некоторые образцы были изготовлены исключительно по его эскизам. Потом он поступил в заочный институт на дизайнерский факультет и собирался дальше заниматься тем, что ему нравилось в жизни. Поддержка административным ресурсом, которую ему предоставил отец, ещё больше укрепила и без того удачные дела сына. Хотя, как уверял Артём, он прекрасно обошёлся бы и своими силами. Друзей у него было много, а с девушками везло не очень. Разменял уже третий десяток лет, а кроме случайных и не очень приятных историй, вспомнить было нечего.
Однажды Катя была у них в гостях, он выпил для храбрости и, захватив заранее припасенный букет цветов, позвал её в сад, чтобы объясниться.
- Катя, я хочу сказать тебе несколько слов,- начал он, радуясь тому, что в саду уже стало терпеть, и ей не видно его красного от смущения лица. Катя молчала, пряча взгляд в огромный букет, призванный Тёмой в помощники для его любовной исповеди.
- Это почти деловой разговор,- продолжил он, на ходу меняя приоритет. Молчание Кати выбивало его из безупречности заранее намеченного плана.
- Деловой разговор? Со мной? – она кривила в усмешке губы.
- Если позволишь, я продолжу. Ты наверное знаешь, что моего отца выбрали в депутаты.
- Знаю - знаю.
- Ему нельзя теперь заниматься бизнесом. Так вот он предложил мне возглавить его фирму.
- Вот как. Поздравляю. Это всё?
- Нет, не всё. Не перебивай, пожалуйста. Так вот вчера на комиссии они рассматривали вопрос о выделении участков под строительство коттеджей в городской черте.
- У вас же прекрасный дом…
- Он предложил строить мне, для себя. Сказал, что может посодействовать в этом вопросе. Но заявку нужно подавать быстрее. Потому, что участков мало. Знаешь, мне не спалось сегодня ночью. Мечтал, как мы будем жить в этом доме. В доме, построенным вместе с тобой. То есть, разумеется, строить буду я…
- Ты делаешь мне предложение?
- Я? Да... То есть нет... Это не срочно. Пока будет строиться дом, ты можешь свободно жить и гулять. Нет, опять я не то говорю. – От волнения мысли юноши путались, ему стало жарко.
- Тёма, милый,- Катя произнесла это таким нежным голосом, что сердце Тёмы сладостно замерло,- Давай отложим этот разговор. Хотя бы до завтра. Я понимаю, что комиссия ждать не будет, но ты сегодня, кажется, выпил лишнего, а такие колоссальные вопросы, как строительство своего дома, нужно решать на трезвую голову.
Но на следующий день Катя посмотрела на Тёму так, что он понял, что возобновлять этот разговор нет никакого смысла. На всякий случай он всё же проконсультировался у Катиной подруги и своей сестры, Марии. Та всегда была в курсе дел Кати и наверняка знала о вчерашнем разговоре. «Разговор» с сестрой оказался почти без слов. Догадавшись, что они говорили про него, Тёма умоляюще посмотрел на Машу. Она в ответ отрицательно покачала головой. Всё было понятно. А потом приехал Андрей...
Тёма обиделся на друга. Нарочно не звонил ему и даже не упоминал в разговорах. И Андрей не звонил, потому что даже не знал, с чего начать разговор. Что говорят в этом случае? Тема всё ещё надеялся, что Катя не потеряна для него навсегда. Захотел объясниться с ней. Сначала поехал к ней в общежитие. Её соседка сказала, что она уехала в деревню к родителям. Это Катя так велела отвечать всем, кто её искал. И Тёма рискнул поехать туда. Это же не так далеко. Отцовская машина быстрая. По дороге обдумывал слова, что он скажет ей. Ехать оставалось уже совсем немного. Вот и мост, на который его когда-то посылала Катя, чтобы он не возвращался обратно вплавь. Зря он не послушался её. Она тогда помогла ему выплыть. Фактически спасла жизнь.
Вспоминая это, он не сразу обратил внимание на огромный встречный грузовик, ехавший по мосту как-то непредсказуемо и зловеще...
Отец Андрея максимально старался смягчить действие новости, когда позвонил сыну в гостиницу. Он не знал про их взаимоотношения в последнее время. Чувствовал лишь что у них там какие-то сложные отношения. А может чувствовал беду, витающую над ними всеми, и готовую внезапно обрушиться на их размеренную жизнь. Он сейчас хорошо понимал, насколько тяжело будет его сыну перейти от прекрасного времяпровождения с любимой девушкой к мраку последующих событий...
Больше Катя и Андрей наедине не встречались. На похоронах стояли вдалеке друг от друга. А утром разъехались: Андрей в Питер, а Катя к себе в деревню. Проезжая на автобусе через мост с наспех починенным парапетом, она с горечью подумала о том, что река всё-таки забрала жизнь Тёмы.
Глава восьмая. Настольные книги.
Прошло два года. Свежеприготовленный студент четвёртого курса едет в поезде. Домой, к родителям и к бабушке. С ней особенно давно не виделись. Родители за это время два раза приезжали к нему в Питер. А отец ещё и в командировке заезжал.
Долго Андрей не хотел возвращаться в свой город. Так подействовала на него история со смертью друга. Он винил себя в смерти Артёма. Вот и поехал во время каникул после второго курса не домой, а в стройотряд. Зарабатывал там деньги, мозоли и совсем не южный, в этот раз, загар. На стройке, вдалеке от дома, быстрее заживали царапины, солнечные ожоги и душевные раны.
Была одна из этих ран связана с Катей. Он теперь ничего не знал о ней. Он и с друзьями перестал перезваниваться. Не хотел ничего знать, связанного с родным городом. Только с родителями и общались. Случайно слышал от них, что Маша, окончила институт, и работает врачом в городской больнице. Родители её и Андрея дружили по-прежнему, не догадываясь о сложных взаимоотношениях детей. Впрочем, Андрей не знал, как теперь относится к нему Мария.
Ехал в поезде, читал книгу, думал, вспоминал... Книжный сюжет удивительным образом напоминал действительность. Качающийся вагон причудливо смешивал сны с реальностью. Воспоминания были как настольная книга, которую можно было открыть с любой страницы и читать...
Однажды они с Тёмой пошли в молодёжный клуб. Это было уже после школьного выпускного вечера Андрея. Он собирался уезжать далеко, поступать в университет, и этот поход был в качестве прощального вечера для друга. Со стороны их можно было принять за ровесников. Тёма небольшого роста, с круглым лицом и полноватыми губами. Чёрные глаза, очерченные густыми ресницами, казались немного наивными. Может из-за этого он и выглядел младше. Андрей наоборот, высокий и мощный, с тяжёлым подбородком и уверенным взглядом. «МолодОсть – буйнОсть», – часто говаривал отец Андрея. Так и получилось. Поссорились на танцах буйные парни с такими же. Только тех было четверо. А из друзей только один умел по-настоящему драться. Тёма не умел. Андрей раньше показывал ему парочку приёмов и ударов. Они даже отрабатывали их во дворе. Но сейчас ситуация была намного серьёзнее.
Один из противников, пропустив несколько сильных ударов от Андрея, вытащил ножи. Андрей испугался, причём больше – за друга. Крикнул ему: «Беги за ментами». Не столько на милицию надеялся, сколько хотел, чтобы хотя бы друг уцелел. Сам пытался образумить пьяных парней, говоря им, что нож, это уже совсем другая тема, да и другая статья. И не «по-пацански» это. Но, чувствовал, что эти разговоры ненадолго. Всё ждал и ждал приятеля. Уже счёт времени потерял, как вдруг – свет фар, окрики милиции и вопрос друга: «Как ты, Андрюха?»
Не давали ему покоя и мысли о двух женщинах. О Маше и Кате. Одна была другом, а вторая... любимой. С болью, с тяжёлым наследием прошлого, но любимой.
Дом и его жители встретили блудного сына с большой радостью. Даже кот вытащил из своей памяти его запах и, после минутного колебания, стал тереться о ноги. Но дома ему не сиделось. Поэтому пошёл в больницу к Марии, приготовившись к тяжёлому разговору. И был поражён его началом.
– Наконец хоть одна пропащая душа вышла из сумрака, – грустно пошутила Маша, узнав неуверенно приближающегося студента. Внимательно вглядывалась в него, блестя очками. А может, это слёзы так блестели...
– Привет, Маша! – он осторожно обнял её.
– Не компрометируйте меня, молодой человек, перед пациентами, – продолжала шутить девушка. Хотя здесь и не просто девушка. Целый врач.
– Никогда не поверю, что тебя можно этим скомпрометировать, – обрадовался, что на него не держат зла, Андрей.
– Откуда ты знаешь, может быть уже можно. Мы же столько времени не виделись.
– Сожалею об этом.
– Давай пропустим людей. И вообще, зайдём вот сюда, – потянула его за рукав Мария. – Вы с Катей переложили вину за смерть Артёма на себя, и тем самым сделали мою жизнь ещё тяжелее. Катя тоже прячется от меня.
– Я не прятался, Маша. Просто молчал. Для всех был таким.
– Давай тогда расставим на стол чашки для кофе и точки над «и», – предложила Маша, доставая посуду.
– Согласен. И на кофе и на точки.
– Я совершенно не считаю вас с Катей виноватыми. Просто я сама была в таком состоянии... Потом только сообразила, что вы можете взвалить на себя эту ношу. Стала стучаться к вам. А вы как сговорились, не отзывались.
– Не сговаривались. Не могли, физически даже. Не виделись с ней с тех пор.
Андрей не понимал, отчего такой трепет в сердце от этого разговора. Может в очередной раз напомнила о себе тщательно спрятанная внутри себя любовь.
– Вот это да! А я думала, что вы вместе. Я звонила и ей и тебе. Вы оба не брали трубку. Вот и перестала звонить, да и думать о вас. Было много своих проблем и вообще... Впрочем, вру... думала, – доверительным тоном говорила Мария.
– И я думал. Ты прости меня... и Катю, – зачем-то добавил Андрей.
– Ты знаешь, я в курсе того, что Тёма тогда говорил про неё. Он и сам многого не знал. Знаешь, что болтают порой мужчины о красивой женщине? Вот ведь бл..дь... Тебе дала? Нет. И мне не дала... Ну, и бл..дь, –с видимым сожалением рассказала она. - Давно её не видела, соскучилась.
– Значит, ты не представляешь, где её найти, – грустно прокомментировал Андрей.
– Знаю, где живут её родители. Записывай адрес. А там тебе скажут, где она. Или не скажут.
Отцовский автомобиль быстро домчал Андрея в городок.
Частный дом. Калитка. Скрипучее крыльцо. Звук шагов. Бешено бьющееся сердце. На стук открыла женщина, похожая на Катю, с ребёнком на руках. Скользнув взглядом по лицу малышки, Андрей вздрогнул – девочка сильно напоминала ему его мать. Он замер от вспыхнувшей мысли: дочка.
* * *
Прошёл ещё один месяц. К небольшому кладбищу, окружённому вековыми деревьями, подъехали несколько автомобилей, украшенных свадебной атрибутикой. Молодой человек в костюме жениха и девушка в белом платье невесты медленно пошли вглубь кладбища. Остальные люди, в основном молодые, остались. Некоторые закурили, другие негромко переговаривались. Печаль, вызванная соседством с этим местом, веяла над группой молодых людей. И только одна пара, несмотря на соседство с кладбищем, светилась от счастья. Михаил и Анжелика недавно поженились и, глядя на молодых, испытывали эмоциональный подъём. Вспоминали, как случайно встретились через столько лет разлуки. Как поняли, что любовь жила в них обоих все эти годы.
– А где они будут жить? – спросила Анжелика. – Андрей же в Питере учится ещё.
– Во Владивостоке есть университет аналогичного профиля. Перевестись будет нетрудно, – успокоил её Михаил. Всё хорошо у них теперь будет. И дочка уже есть. Такая милашка.
– Я тоже дочку хотела, – шутливо капризничала молодая женщина. А будет сын. Вчера врачи окончательно подтвердили...
Михаил пристально всматривался через очки на то, что делали новобрачные. Анжелика, уловив его взгляд, замолчала, и всё своё внимание направила туда же.
Взявшись за руки, Андрей и Катя не спеша шли к небольшому, изящному, недавно поставленному памятнику. На нём виднелась фотография дружелюбно улыбающегося парня. Ниже шёл текст:
Из страны, запечатанной ладаном,
Я проведать вас тихо приду.
Расцветёт вдруг нежданно-негаданно
Роза белая в старом саду.
Была тёплая весенняя погода. На деревьях распускались листья, жизнерадостно пели птицы. Девушка неслышно плакала. Молодой человек стоял молча, всматриваясь в фотографию. Словно ждал, как когда-то в недавнем прошлом... А природа бушевала, радуясь весне, и будто звала всех присоединиться к её веселью. И нужно было идти и жить дальше.
Прочитывая жизнь
© Copyright: Александр Сапшурик, 2017
Свидетельство о публикации №217031900884
Свидетельство о публикации №217031900884
Рецензии