Хорошо

                Что ж! Камин затоплю, буду пить…
                Хорошо бы собаку купить.
                Иван Бунин
Собака, конечно, друг человека, особенно, если не очень породистая. Тогда уж наоборот – человек становится другом собаки. Не знаю, как там породистые – не увлекаюсь. Мне приятнее содержать и наблюдать за обычными дворняжками. И даже не столько потому, что на уход и кормёжку элитарных друзей человека может уйти большая часть моей собачьей пенсии, сколько потому, что они как-то проще, человечнее что ли… А некоторые из них ведут себя вообще по-людски, хотя вроде бы не имеют ни кола ни двора.
Одна низкорослая рябая псина почти год озадачивала меня своим нестандартным поведением. Как ни странно, довольно упитанная, с узкой деловой мордой и лихо закрученным бубликом хвостом, бегала по утрам на переездной мост, как на работу. Летела по тротуару, мимо прохожих в одну сторону, а добежав до середины моста, и, поднырнув за отбойники на проезжую часть, неслась обратно стремглав метров двадцать параллельно с любой машиной, «обгавкивая» её на чём свет стоит, будь то блестящий «мерс» или проржавевшая «копейка»… А потом гордо возвращалась на тротуар и с чувством выполненного долга семенила к месту своей неведомой дислокации. Какова дальнейшая судьба современной «моськи», то есть под колёсами какого слона-внедорожника она завершила свою бренную собачью жизнь, пёс его знает...  Другая уникальная сучка почти два года простояла с грустной, прямо отрешённой физиомордией около переходного железнодорожного моста, подняв повреждённую правую переднюю лапу, выпрашивая подаяние у сердобольных хозяек с разнокалиберными сумками. А невдалеке время от времени крутились два рослых грязно-жёлтых кобеля, которые, очевидно, оказывали ей отнюдь не безвозмездную гормональную поддержку.  Однажды я буквально растрогался до слёз, глядя, как среднего роста чёрный пёс, добежавший на переходе почти до середины проспекта, был буквально пригвождён к месту загоревшимся красным цветом светофора. После чего он законопослушно попятился назад и продолжил движение только по зелёному сигналу, как бы удостоверяя окружающих, что у нас в Евросоюз готова вступить почти каждая собака. Но всё это рассказы о неизвестных героях беспородного, но в чём-то весьма благородного собачьего племени.  Домашний пёс всегда имеет имя. Однако подобрать имя для моего кобелька оказалось не так просто. Родословная у Каштана – довольно короткая, но вменяемая – его родители вели вполне достойный образ жизни, будучи на официальном довольствии на городской автостоянке в качестве сторожей, имея к тому же довольно просторную будку-квартиру. Сам Каштан, названный так хозяевами стоянки, по всему, за буро-коричневый окрас, имел небольшую, но вполне достойную морду овчарки и короткие, толстые, кривые лапы, которые он умудрялся ставить друг перед другом в такой уморительной позиции, что соседка Галя начала называть его «Балерун». Никакой привязи пёс с детства не признавал, как и его родители, и все попытки надеть на него ошейник терпели полное фиаско, учитывая, что его голова, шея и туловище были абсолютно равной толщины. Соседские ребятишки за особый окрас, лёгкую лохматость и умилительную косолапость называли пса Мишкой. Летом мы нарекли его Пляжником за привычку валяться брюхом вверх даже на палящем солнце. Для полуторагодовалой внучки, регулярно и бесцеремонно теребившей его за шерсть, уши и хвост Каштан превращался в  Абасика. Скорее всего это была детская интерпретация слова «собачка». Сосед Серёга вроде бы в шутку назвал его Беспредельщиком за то, что он как-то раз попытался уволочь случайно оставленный на столе в беседке пакет с костями. «Гульвасиком» я его называл во время традиционных весенних собачьих свадеб. Пёс настолько обнаглел, что привёл к нам в усадьбу сквозь дырявый забор какую-то совершенно нефотогеничную чёрную сучару, по зову флюидов которой со всей округи слетелись свободные от цепей и обязательств разномастные псы всевозможных комплекций и устроили в саду такую оргию, что пришлось произвести пару холостых выстрелов из дробовика. А в последнее время, в полпервого ночи, мой пёс взял за привычку выходить на перекрёсток и ненадолго оглашать окрестности довольно выразительным протяжным воем, типа сигнала «Спать пора», после чего преспокойно отправлялся отдыхать в персональную будку. Вполне логично долготерпеливые, но не всегда удовлетворённые его вокальными данными слушатели-соседи стали участливо спрашивать меня при встрече: «Ну как там ваш Карузо?» Главное, что пёс одинаково жизнерадостно отзывается на любое имя, лишь бы его чем-то угостили или приласкали, если это знакомые ему люди.
А вообще я думаю надо было мне моего беспородного, хотя и почти благородного друга, во-первых, ещё с детства привязывать ремешками под мышками к законной жилплощади, а во-вторых, учитывая, что имя определяет характер, как в анекдоте, назвать собаку «Хорошо».  Вот уж тогда бы, действительно, приходишь домой, а там всегда хорошо…
11.02.17.