Мой лучший друг

 - … Ну что? – он азартно взглянул на меня. – Проверим что там?
 - Зачем? – перспектива вымазаться в земле и заработать очередной приступ клаустрофобии меня не прельщала.
 - Как зачем? Ты только представь… вдруг там что-то спрятано! Может клад, а? А может это вход в немецкий бункер? Говорят, в них часто немецкие офицеры прятали награбленное золото… - Дейв затрясся от возбуждения.
 - Ты совсем из ума выжил. Какие к черту бункеры? Папа говорил, что немцев в этом лесу и в помине не было. Обычная лисья нора… - тут я слегка приврал, так как провал был значительно шире и, наверное, мог вместить даже молодого медведя. Вот только водились ли тут медведи? Сколько живу здесь, никогда не встречал крупной живности. В поселке даже охотников настоящих то не было, а приезжие, побродив пару часов в лесу, лишь озадаченно сдвигали брови и пожимали плечами: вымер зверь и все тут.
 - «Обычная лисья нора…» - он передразнил меня. – Ну ты и зануда, Джон, прям как мой отец! Конечно же, это лисья нора, тупица! Только кому это интересно? Ну может разве что тебе, очкарик ты безмозглый. А вот представь что это вовсе не нора, а… - он замолчал.
 - А… что? – я подтрунивал над ним.
 - Ты ничего не слышал? – он обеспокоено завертел головой. Я попытался вслушаться, но так ничего и не уловил. Тихо как на кладбище.
 - Нет, я ничего не слышал, маленький засранец. А должен был?
 - Зависит от того насколько твои уши забиты дерьмом… - рассеянно он заметил и тут же расплылся в улыбке. – Ааа, Джонси, испугааался, наложил в штаны, да? Ну же, признайся своему Мастеру, Джонси!
 - Жопа. – беззлобно я парировал и ткнул его кулаком в грудь. Дейв был старше меня лишь на 2 года, но это не мешало ему величать себя Мастером и брать меня, как он считал, «под свое покровительство».  – Давай-ка лезь в эту нору.
 - А что? – он хитро посмотрел на меня. – И полезу.
Он снял курточку, отдал ее мне и стал примеряться к зияющему чернотой провалу.
 - Да ладно, Дейв, я же пошутил. Черт с ней, с этой норой. Там же ничего интересного. А если это и вправду лисья нора, то не дай бог тебе потревожить зверя. Помнишь Нормана Линна, того забулдыгу из бакалеи? В прошлом году он пьяный полез в такую вот дыру и знаешь, что обнаружил там?
 - Что?
 - Целый выводок лисят. Пока он приходил в себя от удивления, их мать подобралась к нему с боку и как вцепилась ему в лицо! Норман, говорит, выскочил как ошпаренный, зажал лицо руками и давай вслепую бежать. Только далеко все равно не убежал: налетел на дерево и отключился, благо пьяный был. А утром его уже наши нашли. Отвели к доку, тот посмотрел: все лицо располосовано и глаза нету. Вытек глаз…
 - Тсс! Ты ничего не слышал? – он снова прислушался. Я хотел было возразить, но потом вроде бы тоже что-то услышал.
Слабый шум. Совсем слабый. Словно чье-то дыхание. И присвист.
 - Джонсиии!
 - Да пошел ты…! – честное слово, он меня сегодня уже достал.
 - Все, иду. – он невозмутимо повернулся и став на четвереньки, стал потихоньку залезать в нору.
Я лишь молча наблюдал за его исчезающим в проеме ямы телом. Такое ощущение, что она жадно засасывала его своими  рыхлыми, землистыми губами, чтобы хорошенько прожевать, переварить, а потом отрыгнуть. Все как полагается. Какой Дейв вам больше по вкусу, мсье? Ах, свежий? К сожалению, мы не в состоянии выполнить вашу просьбу…
А потом он вылезет, нет, вернее, выпадет из ямы, весь изорванный в клочья, перемазанный какой-нибудь липкой жижей, уставит на меня оставшийся «непереваренный» глаз и прошамкает (зубов то тоже видать нету): «Джонсиии, только не говори маме, что я измазался, ок? Ах ты, маленький засранец…». А я, наверное, заору от ужаса. Я вдруг живо представил, как я хватаю его за ворот и трясу, трясу: «Дейв, твою мать, Дейв, ты чертов ублюдок, где твой глаз, Дейв!? Где твой гребаный глаз!?». Ах, черт…
 - Опять замечтался, зануда? – раздался приглушенный голос из проема. Довольно слабый, видимо он уже далеко заполз.
Я вздохнул и стал прицениваться к отверстию. Как бы мне этого не хотелось, но я не мог спасовать перед Дейвом. Иначе к прозвищу «зануда», прибавится еще одно, более обидное. Так-то…
Я молился лишь об одном: чтоб не наступил очередной припадок. Ненавижу узкие замкнутые пространства. Когда мне было 6 лет, я, играясь, завернул себя в матрац. Словно голубец. Только вместо куска мяса был я сам, и когда меня обнаружили  и развернули, я был уже посиневшим от удушья, а ужас просто сковал меня. Наверное, родители не хотели, чтобы всю мою оставшуюся жизнь ко мне подходили прохожие и спрашивали: «Эй, парень, а это не ты ли случайно, чуть не подох, завернувшись в матрац? Ого! Сочувствую!», поэтому даже не вызвали врача. Ну, а я, как видите, жив-здоров. Правда, не выношу закрытых помещений. А уж тем более узких тоннелей…
Я брезгливо встал на колени и стал аккуратно, чтобы не испачкать курточку, проталкиваться в проем. Весьма неудачно, если честно, ибо сразу же измазал всю спину.
 - Не желаете ли десерт, сер? Сегодня наше фирменное блюдо – свежий Джонси Девид Улисс, приправленный изумительными комками массачусетской грязи! Наш повар очень долго выдерживает его в темном и узком глинистом тоннеле, после чего это блюдо приобретает просто неповторимый, изумительный вкус! – с яростью декламировал я, на локтях продвигаясь в глубь ямы.
Чем дальше я продвигался, тем явственнее я ощущал прикосновение царившей здесь могильной тишины. Она с упоением проглатывала звуки внешнего мира, и вскоре даже голоса птиц, ставшие едва различимыми, казались мне абсолютно сюрреалистичными и несуразными. Словно я был в другом измерении, в котором нет места для привычных мне звуков – здесь вообще не было звуков, кроме тех, которые я издавал при движении.
И темнота была очень густой. Густой и вязкой, словно застывающий битум. Временами я просто закрывал глаза и представлял, что тело мое свободно от стискивающих поверхностей прохода, а я лежу на огромной плоскости посреди черного застывшего океана. Его бурные волны неподвижными скалами сгрудились вокруг меня, а я распластался на этой одинокой шахматной клетке…
- Аааыыы!!! – я с отвращением отдернул руку и из под нее выскочило что-то скользкое и мягкое. Я замер в ожидании, что неизвестный обитатель норы набросится на меня, но ничего подобного не произошло. Не хотелось думать о том, что это могла быть змея, пускай даже абсолютно безобидная и напуганная моим вторжением. Нет, я не боюсь этих тварей, просто, когда я сталкиваюсь с ними лицом к лицу, так сказать, всегда почему-то хочется подпрыгнуть и зависнуть в воздухе на безопасной от них высоте. Ну а в норе то, небось, не попрыгаешь, вот и сработал условный рефлекс. Испугался.
Хорошо хоть Дейва нету поблизости, не люблю давать ему лишний повод поизмываться. Кстати о нем. Похоже нужно быстрее пробираться вглубь, видимо этот засранец далеко уполз.
 - Давай ешь меня, ешь, надеюсь у тебя найдется чем меня запить, а то у нас, Улиссов, есть очень дрянная привычка: мы так и норовим встать кому-нибудь поперек горла. – яростно прошептал я и снова заработал локтями. Наверное, если бы я жил в другой реальности, это нора могла быть глоткой какого-нибудь омерзительного, похожего на огромного червя, чудовища, и теперь оно проталкивало меня по своему пищеводу, разве что не смачивая при этом ядовитой слюной.
Дюйм за дюймом. Дюйм за дюймом. И еще один. И еще. Уже несколько минут я размеренно преодолевал пространство этой норы, но до сих пор так и не достиг ее конца.
Вопрос дня: действительно ли я хотел его достичь?
Отвечает Джон Девид Улисс: « Эээ, вообще-то, я хотел лишь одного… ээ, ну да, в тот момент, учитывая все «стискивающие меня» обстоятельства и мою историю болезни, я хотел просто…
- Ушиться отсюда к чертовой матери! – прошептал я. – При этом, не забыв захватить с собой старину Дейва...
 «К черту! – закричал я мысленно. – К черту! Я не желаю знать что там, в конце этой гребаной норы! Плевать я хотел на нее! И на тебя, Дейв! И если тебе этого так хочется, можешь хоть подохнуть там!».
В глазах начало темнеть, но это был не припадок. Я просто устал, измазался в глине и хотел расплакаться от того, что я самый несчастный человек на Земле. То, что должно было произойти дальше, было неминуемо: я молча стал протискиваться назад. Те же телодвижения, но только в обратную сторону.
«Это было приятное времяпрепровождение, мадам, но, к сожалению, я вынужден покинуть вашу теплую и уютную норку…».
Раздавшийся впереди меня звук расставил все по своим местам.
Звук, который я услышал еще снаружи. Слабый присвист. Только теперь я не мог назвать его слабым. Теперь он словно звенел в моих ушах. И самое страшное было то, что с каждым сантиметром этой холодной глинистой земли, с каждой неумолимым движением секундной стрелки на моих часах, этот звук становился все ближе и ближе.
Я почувствовал, как от страха у меня отнялись ноги, а член сжался до размеров фасолины и, казалось, запищал от ужаса.  Паника расползлась по всему телу, и комок тошноты стал медленно подступать к горлу. Мне хотелось взвыть, замахать руками перед собой, словно прогоняя этот кошмар наяву, но я не мог сделать даже этого. Я был пленником этой норы. И того, что двигалось мне навстречу.
 - Деееейввв!!! – я заорал из последних сил и начал задыхаться. В глазах снова стало темнеть, и на этот раз это был именно припадок. Ужас нахлынул с двойной силой, я судорожно засучил ногами и стал отталкиваться локтями от стен, пытаясь уползти назад.
Впереди что-то зашуршало, и  - о господи Иисусе! –, темнота вдруг задвигалась и обрела смутные очертания. Я  снова заорал и начал сгребать ладонями землю, швыряя ее навстречу тьме. Я обезумел от страха, но при этом не забывал проталкиваться к выходу.
Нога вдруг уткнулась во что-то мягкое, и я снова заорал, только на этот раз от счастья. Это был мох! Мох! Обдирая спину, я стремительно выполз из норы и вскочил на ноги. Вернее, попытался. И сразу же рухнул на землю, зацепившись за корягу.
 - Джонсии! – я поднял голову и в лучах заходящего солнца увидел перед собой Дейва. Живого и невредимого. И улыбающегося.
Я больше не мог сдерживаться и разрыдался, уткнувшись лицом в тот самый спасительный мох.
 - Дейв! – закричал я. – Ты засра… - и сразу же умолк. Лучи заходящего солнца освещали лишь пустой овраг.
На ветку поваленного дерева вдруг вскочил рыжий бельчонок и уставился на меня своими черными блестящими глазками.
 - Где… Дейв? – прохрипел я.
Бельчонок неожиданно расхохотался грубым мужским хохотом, и я блаженно опустил голову на мох.
 - Я сплю… - прошептал я, закрывая глаза. – Просто сплю…

***

 - Девид, дорогой, положи себе еще капусты. Я же вижу, ты к ней почти не притронулся.
 - Да пропади она пропадом эта капуста! – Мистер Улисс в недоумении посмотрел на жену. – Лиззи, неужели за 25 лет совместной жизни ты так и не обратила внимания, что живешь с человеком, а не травоядным грызуном? Боже, женщина, с 9 утра до 8 вечера я ворочаю тяжелые стальные балки и заставляю заниматься тем же еще семерых массачусетских «бизонов». И все это время я должен следить за своей спиной, ведь не дай бог этим парням промахнуться хоть на дюйм, и ты смело сможешь выращивать эту дрянную капусту на моей могиле!
 - Девид…
 - Когда я прихожу домой полностью вымотанным, а мой желудок требовательным тоном заявляет мне, что было бы неплохо наполнить его парочкой кусков хорошо прожаренного бифштекса - я просто устало падаю на стул, и жду, когда моя любимая женушка засуетится. А что же происходит на самом деле? Скажи, Лиззи, ты видишь у меня на шее колокольчик? Или быть может у меня четыре конечности с копытами? Или я…
 - Девид, тебе не кажется, что Джонси задерживается? – обеспокоено перебила мужа миссис Улисс.
Мистер Улисс хмуро взглянул на жену и вздохнув продолжил ковыряться в своей тарелке.
 - Девид!
 - Ну что еще? – оторвался от тарелки мистер Улисс.
 - Джонси задерживается.
 - И только ради этого ты отвлекла меня от этой чертовски «вкусной» капусты? – язвительно осведомился мистер Улисс.
 - Девид, прекрати. Джонси никогда не задерживается.
 - Господи, Лиззи, парню 12 лет, он…
 - Тсс! – остановила его жена. – Прислушайся!
Мистер Улисс покорно прислушался. Сначала он услышал лишь едва различимый шум, который с каждой секундой становился все громче и громче. Через мгновение этот шум можно было с уверенностью идентифицировать как стук резиновых подошв о бетонную поверхность дорожки.
 - А вот и он… - неуверенно начал мистер Улисс, как вдруг резко подскочил от властного стука в дверь. Виновато улыбнувшись он поднялся со стула и подошел к двери.
 - Маленький поганец. – прошептал он открывая дверь. – Джонси, потрудись-ка объяснить мне… - мистер Улисс резко оборвал фразу, издав при этом какой-то невнятный писк.
 - В чем дело, Девид? Это не Джонси? – из кухни вышла обеспокоенная миссис Улисс.
Ровно через секунду раздался ее сдавленный стон, и мистер Улисс с трудом успел поймать падающую жену. Из темноты дверного проема вынырнул полицейский и помог мистеру Улиссу удержать женщину.
 - Джонсиии… - ошарашено простонала приходящая в себя миссис Улисс.
Механически передвигаясь, маленькая фигурка отделилась от тьмы и шагнула в дом. Миссис Улисс закричала…

***

… - Афазия.
 - Что? – вскинул голову мистер Улисс.
Доктор вздохнул и еще раз повторил.
 - Афазия. Полная утрата речи, вызванная поражением коры доминантного полушария мозга. Редко встречается у детей его возраста. Я бы даже сказал, что это довольно редкое явление для детей вообще, так как симптомы афазии проявляются обычно у взрослых людей.
 - Тогда что это за чертовщина, доктор? Как это могло произойти с ним?
 - Я всего лишь поставил предварительный диагноз, мистер Улисс, не забывайте. Но судя по всему…, то есть, если взять во внимание его нынешнее физическое состояние… точнее, особенности… черт, я даже не знаю как это назвать. Но я думаю вы поняли меня, мистер Улисс.
 - Да. – подавленно кивнул мистер Улисс.
 - В общем такое состояние могло быть вызвано только сильнейшим нервным расстройством.
 - Испуг?
 - Возможно. Но маловероятно. Хотя с другой стороны, я просто не представляю, что же могло привести к такому стрессу. Будем откровенны, Девид. Я знаю вашу семью уже более пяти лет и за все это время я не помню чтобы у вас с Лиз были какие-либо разногласия. Ты ведь никогда не бил ее, Девид?
 - Черт возьми, док…
 - Спокойно, Девид, я просто пытаюсь понять, что же произошло на самом деле. Тот полицейский, Поль, обнаружил его медленно бредущим по 165 шоссе. Ты думаешь, прогуливающийся по дороге ребенок заставил бы этого парня остановиться? Поль сказал, что когда он увидел в каком состоянии твой сын, у него чуть крышу не снесло.
Мистер Улисс разрыдался.
 - Девид. – доктор взял его за плечо. – Девид, послушай меня! Возможно, твой сын до конца жизни больше никогда не заговорит. Возможно, он даже не сумеет выйти из этого состояния. Но шанс все-таки есть. Ты меня слышишь, Девид?
 - Да… механически кивнул мистер Улисс.
 - Один из моих учеников работает сейчас в Бостонской неврологической клинике. И это лучшая клиника штата. Я поговорю с ним, думаю они пристроят твоего сына. Они сделают ему полную диагностику, Девид. Я думаю, они ему помогут.
 - Спасибо, док…
Доктор встал и направился к выходу.
 - Ах да, чуть не забыл. – он вернулся. – Миссис Улисс пришла в себя?
 - Сейчас посмотрю. – мистер Улисс вышел из гостиной и подойдя к спальне осторожно открыл дверь.
 - Док! – раздался через мгновение его тревожный голос.
Доктор быстро пересек гостиную и, вбежав в спальную комнату, застыл от увиденной им картины. Миссис Улисс сидела на кровати и схватив себя за волосы дергала их с такой силой, словно пыталась выдрать с корнями. При этом она смотрела на своего мужа и что-то беззвучно шептала.
 - Лиззи!...
 - Миссис Улисс, пожалуйста, успокойтесь! – доктор начал осторожно подходить к кровати.
Внезапно миссис Улисс замерла и перевела взгляд на доктора. После чего пронзительно завизжала.
Мистер Улисс побледнел и со стоном опустился на колени.
 - Его волосы, иии!!! Его волосы!!! – кричала миссис Улисс. – Боже, Девид, его волосы абсолютно седые…!!!

***

Я до сих пор не могу говорить.
Никто не догадывается, но меня это полностью устраивает. Лишние вопросы вызывают нежелательные воспоминания. Воспоминания, которые я хочу похоронить окончательно.
Не верите? Многие люди жалуются на то, что воспоминания преследуют их во снах. Скажу так - это "проклятие" обошло меня стороной.
И не спрашивайте почему. Ведь вы не видите то, что вижу я каждую ночь. Когда я ложусь в кровать, я поворачиваюсь лицом к стенке. Всегда. И я стараюсь никогда не забывать это правило.
Кто знает, может быть со временем, я все-таки осмелюсь повернуть свою голову?
Я чувствую, как он пристально разглядывает меня. Я вижу дрожащее отражение его тени на стенах. Наверное, именно тень пугает меня больше всего.
Но завтра я все-таки сделаю это.
Вы думаете, я сумасшедший? Нет, я просто хочу удостовериться. Удостовериться, что существо, притаившееся за моим окном, когда-то было моим другом.
Моим лучшим другом…