Десять писем о любви

Темное это дело – «нежные» чувства.  С молодыми - понятно, но они мало что понимают в этом по-настоящему.  И что у них есть в это время кроме игры гормонов и любопытства к противоположному полу? Так  ведь и опытные бойцы, и ветераны этого всегда открытого фронта, однажды вдруг оказываются в гуще событий.

Есть у меня приятель. Нет, в этой ситуации его лучше назвать другом. Он нашел  меня и, запинаясь и комкая слова, промямлил, что ему нужно мне кое-что показать.

- Ну, ты же пишешь стихи, прозу. Какой-никакой писатель, у тебя и мысли иногда хорошие выскакивают,  да и сюжет выстроить получается…

- А с чего это ты вдруг про писательство вспомнил?

Надо сказать, что парень он – сильный и целеустремленный. Пишу - парень и думаю: может для его сорока восьми лучше подойдет – мужик? Но мужик – как-то простовато, потому что он еще и умница, и форму спортивную держит. И вообще дела свои: профессиональные, семейные и денежные, ведет планово и разумно. Короче говоря – ожившее глянцево-образцовое фото во всей мужской красоте и силе.

- Я тебе пришлю на почту, там писанину разную? Посмотри,  может обсюжетишь как-нибудь?

- Ну, давай!

На том и разошлись. К вечеру получил, ближе к ночи просмотрел.

Батюшки! Вот она жизнь – постучалась в двери, и вон куда его, нашего друга вынесло… Подстреленная птица, сбитый летчик, а виновата – любовь…

Это были письма к женщине…, не к своей, а к другой женщине.  Зачем ему вдруг  понадобилось  кому-то их показывать? Из-за того что мужчинам трудно откровенно разговаривать на эту тему?  Конечно женщинам проще, поболтали, поплакались, секретами поделились – и все! Только вот глаголы: поплакались, посекретничали  - какие-то типично немужские… 

А мужские – какие? Вкалывать, воевать, пластаться, думать, решать – и где здесь про женщину? Но это так – реплика в сторону.

Прочитать-то, мой друг я могу, изложить чуть более логично  – тоже можно, но можно потерять искренность и непосредственность чувств. А вот этого как раз и не хочется…

  Письмо первое

… ноября 20...

Сейчас я вспоминаю первую встречу, точнее мои о тебе первые впечатления. Из угла зала мягко и пластично ты не вышла - выпрыгнула и дальше стала двигаться под музыку. А я подумал: «Ого, какая, несмотря на…» А потом, когда все собрались и пошли в лес, сканди-палок тебе не хватило, а ты сказала: «Да ладно, я так !» А больше из первых встреч ничего не помню…

Глаза у тебя с синеватым отливом, не ярко-бирюзовые-зеленые, а цвет скорее - мягкий. Часто посматриваешь поверх очков. Нос, губы и лицо мог бы начать описывать, подбирать какие-то слова, возможно, добиваться нужного соответствия, но чувствую, что это бесполезно. Потому что все черты лица и улыбка, и голос, часто внутренне-грудной образуют вместе что-то такое, что заставляет смотреть, слушать, потом отворачиваться, чтобы не казаться назойливым и снова смотреть и слушать. А когда тебя нет уже рядом, все это начинаю вытаскивать из памяти, и понимаю, что нет таких слов, не может их быть в природе, чтобы точно все передать.

Говорят, что влюбленный слеп и глух. Это неправда. Он все прекрасно видит, слышит, чувствует, ловит каждое движение, и с сожалением понимает лишь одно: не выразить, не сказать и просто непонятно каким органом чувств надо ее, то есть тебя,  воспринимать.  И почему ему, это уже про меня, вдруг дается вот такое безмолвное и бессловесное восхитительное ощущение и больше ничего. И больше ничего…

Но это еще не все… Как последний дурак, я собрал через сеть все твои доступные фото и поместил их в отдельную папку на ноуте. Смотреть часто не обязательно, они и так в памяти. А когда их вот так мысленно просматриваешь, включается и видится только самое главное. Правда один хороший и трезво мыслящий психолог-скептик предупредил, что в реальности объект воздыхания может отличаться от того, что находится в голове, но почему-то с каждой новой встречей просто добавляются новые подробности и все! И твои  руки, пальцы, они не кажутся совершенными, они просто безумно нравятся такими, какие есть.

Поневоле начнешь думать о магии, , колдовстве и прочей чертовщине. А может дело не в магии? Написал же Шекспир в сто тридцатом сонете:  «Ее глаза на звезды не похожи», а в предпоследней строчке – «И все ж она уступит тем едва ли…»          

Моя профессия не связана с музыкой, она пересекается с экономикой, аналитикой, но в музыке разбираюсь, спасибо родителям и музыкальной школе.  И я вдруг с ужасом понимаю, что это оказывается - плохо, потому что любая хорошая и по-настоящему интересная в музыкальном плане песня с «изюминками» в мелодии, ритме, аранжировке - это песня про тебя. «Tombe la naige» (Томбе ля нэже)  – про тебя, «Чао, бамбино» – про тебя, «Месье Лямур» – тоже. Откуда они, Адамо, Мирей Матье, Далида знают все про тебя и про меня? Почему Далида одной верхней нотой, ми-бемоль второй октавы может сказать все? Почему Адамо и Матье выбрали ре-минор для своих песен? Это же очень печальная и болезненная тональность?      

Твой голос  уже врезался и остался в памяти, он там живет, он там может звучать, но включаю - иногда, постоянно его слушать  боюсь.  Еще я его и вижу: он темноватый и густой в середине, а по краям - уже светлее и переходит в открытое пространство почти незаметно.

Если кто-то это прочитает, то вывод напрашивается однозначный: это - клиника, человек болен. Но это же описание внутреннего состояния, во внешнее поведение это не переходит. Пока, во всяком случае…

Бегбедер, французский современный писатель прав, расставание больше чем на десять минут уже делает состояние влюбленного невыносимым. Он, Бегбедер, сволочь распущенная, но о настоящей любви сказал правильно: когда просто вдалеке от нее – это невыносимо. Особенно невыносимо уже через день после…

Письмо следующее

… ноября 20…

 Спасать может только одно: работа. Это когда занят делом: пишешь, анализируешь факты, выстраиваешь разговор в нужном русле, направляешь действия других людей. А наедине с собой – одна вытягивающая, сосущая тоска: где она, что делает, почему  в онлайн-общении отвечает коротко и отрывисто и снова – почему, почему… На второй день после расставания – это особенно обостряется.

Когда между личными встречами выпадает пауза в два-три дня, то общаться приходится  в сети. Можно…, но если заставишь себя, именно вот так – заставить пропустить хотя бы один день... Это значит не делать вот что: не писать ей онлайн, не заходить в ее аккаунт, не читать ее комментарии, не рассматривать ее подарки кому-то, не рассматривать дурацкие подарки ей от кого-то, не высчитывать, когда проснется, выйдет в сеть, когда вернется оттуда-то и выйдет в сеть, когда уже отправится спать и выйдет из сети…  Как это глупо, когда слово действовать превращается в не действовать изо всех сил. В общем, все однозначно – это клиника, человек болен. Я снова про себя…

Хорошо, что есть разделение на внешнее и внутреннее. Внешне можно быть спокойным, уравновешенным, улыбаться, делать нужные и правильные движения, а внутри – полная противоположность: идиотизм и сумасшествие гораздо большие чем в квадрате, потому что внутри все прыгает, скачет, тянет, выкручивает… Где эта чертова кнопка, которая останавливает внутреннюю вибрацию?
 
Есть у меня один знакомый писатель. Потом когда-нибудь ему бы все это показать? Что интересно скажет этот знаток душ человеческих местного масштаба? А неплохо бы еще какой-нибудь умной женщине это прочитать и оценить. Оценить с точки зрения здравого смысла или безумия, или с позиции того, что женщина может сделать с мужчиной?

День начинается…, значит надо опять переходить в рабочий режим: в отрезок времени - сделать вот это и вот это, потом снова – времени столько, делаем первое, второе, третье…, и так до бесконечности.
 
Вообще-то мужская истерика, даже письменно-внутренняя выглядит не очень-то и красиво. Это уже обращение к самому себе…

А вот если чуть подумать… Это же здорово, что есть человек, женщина, о которой хочется думать и помнить. Представлять ее, вспоминать ее движения, слова, интонации, как она одевается, как она красит глаза. Красит глаза – поздравляю, докатился до ручки … Милый, тебе делом заниматься надо, активно, целенаправленно, решительно, уверенно. А ты – красит глаза…

Правда потом, когда занят делом, вдруг подумаешь и представишь, что она рядом, смотрит, слушает, и ты делаешь что-то и для нее тоже. Так это же совсем другое дело…  Это же счастье, которое ходит-бродит и дышит рядом. Ну и счастливчик же я!? Нет, пожалуй, не счастливчик …

Никогда не отправлю и не покажу ей все это, никогда… Зачем? Женщины любят сильных, уверенных и основательных мужчин. Значит, из образа выходить не нужно…

 http://www.proza.ru/2017/03/20/1823 (продолжение)