Русланчик. Глава 8. Собеседование

Без пятнадцати девять Русланчик был в приемной Фирсова. Войдя, он поздоровался с Аленой, назвав ее по имени, сказал, что от Пургина к Фирсову и стал ждать, когда его вызовут. Вызвали его на десять минут позже назначенного времени. Кабинет у Фирсова был большой, располагался он на третьем этаже, окна выходили на Неву, на противоположной стороне которой был виден универмаг «Юбилей» и ночной клуб «Невские мелодии». Навигация еще не закончилась, и по Неве сновали экскурсионные кораблики, побольше, поменьше, с экскурсоводом и без, пробегали метеоры, идущие в Петергоф, шныряли катера и лодчонки.
-Прошу меня извинить, молодой человек, что заставил ждать – дела государственной важности, - извинился Фирсов.
- Добрый день, Дмитрий Степанович, я понимаю. Какой у вас замечательный вид из окна, сказал Русланчик, почтительно поздоровавшись.  – Прежде всего, хочу вас поблагодарить, что нашли для меня время, - как-то без лести удалось произнести Русланчику. Руку он тянуть первым не стал, помня наставления Альбины. Фирсов улыбнулся в ответ и сам протянул руку для пожатия.
- Рад знакомству, молодой человек, - произнес он, обмениваясь рукопожатием с Русланчиком.  – Значит, хотите попробовать себя на поприще модернизации и развития высшего и среднего образования и науки? Похвально! Наука – это наше будущее! Обеспечение образования, обеспечение научного процесса - важнейшая задача, стоящая пред городом. Вы знаете сколько у нас в городе ВУЗов? – спросил Фирсов, и не дожидаясь ответа сам ответил – пятьдесят один! А школ? – более пятиста. А сколько научных центов?  - Около трехсот. Можете себе представить? И деятельность этих организаций нам надо координировать в рамках городских программ. Конечно, ключевую роль здесь играет Министерство образования, но и город со своей стороны должен содействовать наиболее полному раскрытию потенциала! Наша главная задача заключается в формировании региональной нормативно-правовой базы, совершенствования управления и модернизации научно-образовательной деятельности, и мы не должны жалеть ни сил, ни средств, чтобы продвинуть нашу науку на передовые рубежи. А для этого нужны проверенные кадры! – как на митинге продекларировал Фирсов. 
«Ну, вроде бы,  первый шаг сделал правильно», - мелькнуло в голове у Русланчика.
- Присаживайтесь, пожалуйста. Расскажите о себе, молодой человек, - вполне дружелюбно предложил председатель комитета по науке. Вы, я слышал, учитесь на экономиста? – спросил Фирсов, оценивающе посмотрел на Русланчика Фирсов.
- Да, учусь, надеюсь после окончания применить полученные знания чтобы внести свою лепту в борьбу за процветание Родины, - торжественно произнес Русланчик, неожиданно вспомнив фразу, услышанную им по телевизору накануне.
- Похвально! Хорошие специалисты нам нужны!
Фирсов был из числа старых номенклатурных кадров, относящихся с опаской к нововведениям, которые пытались привнести в требующую немедленной перестройки систему плеяда так называемых реформаторов, из числа коих были и мэр, и его первый зам, обратившийся к нему с просьбой трудоустроить Русланчика. Старый ленинец понимал, что течения нового времени могут запросто потопить его прогнивший насквозь корабль, и пытался выстроить себе ковчег, который пронес бы его через бури и дрязги, а когда вода схлынет, выйти этаким Ноем и вписаться в новую реальность. Ему очень хотелось выяснить, был ли опасен ему протеже Пургина, который возможно хотел внедрить своего шпиона к нему в департамент, или же Пургин сам выполнял чью-то просьбу, договариваясь с ним об этом молодом человеке. Пургина он уважал, чувствуя в нем стержень и прямолинейность, чем так гордились истинные ленинцы доперестроечных времен, и решил уважить его просьбу, если конечно же молодой человек не окажется троянским конем в его команде.  Пургин не был его непосредственным начальником, но был человеком безусловно влиятельным, и обижать его Фирсову совсем не хотелось. Однако ему казалось странным, что Пургин не захотел пристроить своего протеже ни в один из подконтрольных ему комитетов, а попросил об этом его. Причину такого решения и хотел выяснить Фирсов во время беседы с Русланчиком.
- Ну а почему вас заинтересовал именно комитет по науке, ведь для карьеры будущего экономиста он вряд ли может быть приоритетным?  - спросил он Русланчика и с прищуром поглядел на него, ожидая потока откровений.
А вот на этот вопрос Русланчик как раз ответа и не знал. Они с Альбиной как-то об этом и не подумали. Он вообще ничего не знал про комитеты, и еще три дня назад ему было абсолютно все-равно - что комитет по науке, что по спорту, что какой-либо иной – ему даже во сне не могло присниться, что он будет сейчас сидеть в кабинете Смольного, беседуя запросто с высокопоставленным городским чиновником. Это был момент истины. Русланчик мгновенно понял - от ответа именно на этот вопрос зависит вся его дальнейшая судьба, и его прошиб холодный пот с головы до ног. Мысли судорожно завертелись в его голове, и он быстро пытался выстроить убедительную аргументацию, почему вдруг комитет по науке стал для него путеводной звездой. И тут, вдруг, его понесло:
- Видите ли, дело в том, что еще в школе я хотел посвятить себя делу служения нашей системе образования. В школе, где я учился, были замечательные учителя, которые многое мне дали, и я мечтал после окончания поступить в педагогический институт, закончить его и вернуться учителем в школу, чтобы стать достойным продолжателем традиций, заложенных моими наставниками. Это было для меня символом служения Отечеству – вспомнил фразу из учебника по литературе Русланчик. -  Я чувствовал себя связующим звеном между прошлым и будущим, мечтая отдать всего себя без остатка делу образования. Я искренне верю, что именно образование является тем ключевым фактором, который обеспечивает процветание общества, закладывая прочный фундамент в момент становления личности, а развитие науки обеспечивает развитие экономики за счет внедрения результатов научно-технического прогресса, и поэтому я придаю особое значение работе комитета по науке, понимая, что именно на этом поприще закладывается бедующее процветание России.  – несколько путанно, но достаточно бойко сказал Русланчик, и открыто посмотрел прямо в глаза Фирсову.
- Ах, как верно вы сказали, молодой человек!  - чуть не прослезился от таких слов Фирсов. «Толковый парень, - подумал он про себя, - весьма перспективный молодой человек». Он вынул папиросу и закурил.
- Если вы курите, то прошу вас, не стесняйтесь, - предложил он Русланчику.
- Спасибо, не курю, не сделал привычки, - вдруг словами Чичикова из Мертвых душ ответил Русланчик. «Что за черт, какая дурацкая фраза в голову пришла», - мелькнуло в голове у Русланчика – «А кому это Чичиков, кстати сказал, Манилову или Собакевичу? Не помню. Да фу! Но  речь я, вроде, ничего толкнул – старик аж прослезился!» И тут же продолжил дальше:
- Но уже поступив в педагогический, я понял, как сильно я ошибался на счет своих ожиданий! Что я там нашел? К моему великому огорчению, ничего кроме формального подхода и равнодушия преподавателей. Ни одного живого слова – только бездушные каноны и рутина. Педагогический стал совсем непрестижным. В него идут, к сожалению, только те, кто никуда больше не может поступить, и преподают там только для тех, кто ни на что больше не годен! А кто преподает? Да те же несостоявшиеся в жизни люди, которым и пойти то больше некуда. Это порочный круг! Они ведь ничему не смогут научить, и будут плодить вокруг себя серость и бесталанность! Так не должно продолжаться. Необходимо в корне изменить подход к образованию и подготовки учителей, которым общество доверило воспитание молодых неокрепших душ! Вот почему я бы очень хотел попробовать себя в комитете по науке и образованию под вашим руководством, – последние слова он произнес как на митинге, чем окончательно довершил процесс охмурения Фирсова.
- Да, да! Я слышал, не идет молодёжь в педагогический. Раньше, до начала смуты, то есть, простите, до перестройки, и то непрестижно было на учителя готовиться, а теперь, поди, и вовсе нет желающих. А ведь если классику то почитать - интеллигенция еще в царской то России в просвещении народа видела главную свою задачу. Помните, «Земля и Воля», «Общество народников». В народ! В учителя! А потом не так стало, а теперь и вовсе – сбился Фирсов.
- Да, совсем не так стало. Я читал про народников, в школе проходили. Теперь не так – согласился Русланчик.
- А наука? Что вы о ней думаете? – задумчиво посмотрев в окно продолжил разговор Фирсов.
- В каком смысле?
- Ну про нашу науку?  На уровне ли она? На передовых ли, так сказать, рубежах мы? Нет ли угрозы отставания?
- Мне кажется, что есть!  - уловив в вопросе желательный ответ бойко произнес Русланчик. – Отставание явно есть. Ведь вы посмотрите на наши машины – это же прошлый век, ведь все стремятся на иномарку пересесть! А наши компьютеры? Нет наших компьютеров – только американские! А ведь мы первыми в космос летали, были же мы на передовых рубежах науки и техники, а теперь вот нет. Нам необходимо вернуть первенство!
-Да! Это так, как ни прискорбно признавать наше поражение. А проблема в утечке мозгов. Мало того, что все серьезные ученые как только границы настежь распахнули мгновенно оказались в западных университетах, так и молодежь туда же стремится! А причина понятна – деньги. Ведь что американцы то придумали! Слышали, небось, про фонд Сороса? – поинтересовался Фирсов.
- Что-то краем уха, - сказа Русланчик, действительно слышавший про чудесного американского дядю, который почему-то раздавал русским ученым деньги за здорово живешь. Зачем он это делал Русланчик не знал, да и думать на эту тему не думал, поскольку сам вряд ли мог что-то получить. – Это про благотворительные премии от Америки?
 - Да вот то-то и оно, что не благотворительные! Ведь что удумал, подлец этот Сорос! Учредил грант, якобы на поддержание исследований среди русских ученых по всем направлениям – физика, химия, биология, промышленные разработки и предложил всем желающим ученым заполнить анкету, а за это он якобы просто так заплатит каждому по пятьсот баксов, если только эксперты сочтут исследования и разработки перспективными. А вот здесь то самое интересное и начинается! Чтобы эксперты положительно могли оценить научный потенциал заявителя в анкете надо описать не просто тематику, а указать что по этой тематике сделано, представить план дальнейших исследований на пять лет вперед и описать ожидаемый результат. И все это не тезисно, а как можно подробнее, с формулами, чертежами и еще черт знает с чем! Понимаешь? – возбужденно спросил Фирсов, и не дожидаясь ответа продолжил. – А также указать не только состав лаборатории, которая тему ведет, но также сравнить с результатами других групп, которые занимаются тем же самым направлением. А по этим данным определить годность разработки для внедрения для эксперта не представляет труда. Одним махом Госдеп американский получил базу данных не только по тематике всех перспективных исследований наших НИИ, включая кстати и почтовые ящики, с достигнутыми уже результатами и с планом работ по их улучшению, но и по всем ведущим ученым. А дальше – дело техники! Всех наиболее ценных ученых вывезти из России, оголив таким образом русскую науку, и лишить страну научно-технического потенциала! Наиболее интересные разработки довести и внедрить у себя – денег у них для этого во много раз больше. Вот их настоящая цель! А через несколько лет Россия превратится в сырьевую базу для Запада и огромный рынок сбыта для всего западного говна! Уж простите за лексику. Это, молодой человек, - диверсия! Дешевый способ развалить страну. Но самое интересное как он это организовал? Без договоренностей с нашими он ведь не смог бы? А договорился он с Березовским, который в обмен получит экспортные контракты, а тот пролоббировал это все через академию наук, коррумпировав там кого надо. Вот они то и есть враги России! Но ничего, беспредел долго продолжаться не будет, придет время ответить. А с молодежью из науки еще проще – предложи им не сто долларов в месяц, а, скажем, две тысячи - и они с радостью уедут. По молодости то они не понимают, что своим за ту же работу там платят вдвое, и что почти половину от своей зарплаты они отдадут на налоги, а вторую – на оплату жилья, что жить будут ненамного богаче, да еще контрактом так связаны будут, что никуда не уйти, но ведь едут же! И это вторая часть диверсии - без молодежи академики, старея, становятся просто пенсионерами: некому передавать опыт и научные школы.  Вот такая вот проблема! А наша задача с вами – оказать посильную помощь государству в борьбе с оттоком, поддержать российскую науку, сохранить научную школу, - закончил свою речь Фирсов
- Я с вами полностью согласен, а остаются те, кто не интересен  как ученый, или, простите, жулики.  – подхватил Русланчик. - Точно, жуликов много! Я как-то зашел в аптеку и обратил внимание, что вместо лекарств витрины сплошь уставлены биологическими добавками, между прочим, отечественного производства. А аптекарша всем советует приобретать их как рекомендованные академией медицинских наук! Ну ведь это пустышки! Но пустышкам они дают названия от органа – «Простамол», «Долголет», «Чистотел», – и все препараты «улучшают» все и сразу – питание, обеспечивают похудение и долголетие. А настоящую медицину уже не развивают! Махровым цветом цветут псевдонауки – пластическая хирургия, лечебное питание и диетология. Лишь бы прибыльно было! Вы абсолютно правы! С этим надо бороться! И я готов выступить, так сказать, на передовую борьбы за советскую, то есть я хотел сказать, российскую науку, – специально, зная, что старику будет приятно услышать лишний раз про советское, оговорился Русланчик.
Старик был сражен наповал. Его лицо выражало такое благодушие, что Русланчик почувствовал, что собеседование было пройдено успешно. Это была его первая победа.
- Молодой человек, редко сейчас встретишь человека с такими искренними убеждениями. Мне было бы приятно пригласить вас поработать в моей команде. Как вы отнесетесь к предложению стать моим помощником? – сделал предложение Фирсов.
- С большим удовольствием и признательностью, - ответил Русланчик и предано посмотрел в глаза старому большевику.
- Ну что ж, похвально! А для вас есть уже и первое задание. Как думаете, есть ли среди нынешней молодежи таланты, способные пользу нашей с вами Родине принести?
- Да наверняка есть. Вот мой одноклассник например – он на всех олимпиадах по физике да по математике первые места брал. Интересно, он то еще здесь?
- Ну вот! Есть у нас идея: поддержать молодых ученых, провести среди них конкурс на лучшее исследование или разработку. Лучших наградить призами, в том числе и денежными. Учредить стипендии от города для наиболее талантливых. Суммы, конечно, не очень значительные, но все же для молодых людей лишними не будут. Это пока идея только, но ее надо проработать. Так вот если бы вы, молодой человек, могли бы мне концепцию представить и план программы написать – это было бы ваше первое, так сказать, задание на новом месте. Что скажете?  - спросил Фирсов, пристально глядя на Русланчика.
- Для меня это большая честь! Я в институте писал как-то концепцию, -ответил Русланчик, -правда не конкурса молодых ученых, а проведения соревнований в школе – чуть помедлив добавил Русланчик,  - на лучшего снеговика, в младших классах, - совсем стушевавшись добавил Русланчик.
- Ну не боги горшки обжигают – засмеявшись и стараясь его ободрить произнес Фирсов, - подумайте, поразмышляйте и напишите, только попроще, на пару страниц.
Прощаясь, Фирсов крепко пожал ему руку и сказал:
- Ну что ж, Алена выполнит все необходимые формальности для вашего трудоустройства. Когда вы смогли бы приступить?
- Немедленно, - ответил Русланчик.
- Ну что ж, похвально! Но давайте все же с понедельника. Жду вас в понедельник к девяти часам у себя в кабинете. До свидания.
- До свидания, и огромное вам спасибо за предложение. Мне будет очень лестно трудиться под вашим началом, - почти искренне сказал Русланчик.