Заморозка

Утром я снова пришёл к врачу, это был добродушный старичок, который видимо уже на пенсии все ещё работал в больнице. Он достал из толстой папки результаты моих анализов, и близоруко щурясь, спокойно зачитал мне диагноз.
--У вас рак кишечника, третья стадия, так что надо срочно принимать меры, все это очень серьезно.--
-- Так это окончательный приговор, или ещё можно как то поправить мои дела?-- спросил я его.
-- Конечно это ещё не конец, но без операции, и дальнейшей химиотерапии, не обойтись, так что готовьтесь к длительному лечению,-- ответил он
-- Ну и во сколько в конечном итоге все это выльется, я имею ввиду, какой будет бюджет на лечение?-- спросил я.
-- Я думаю, не менее миллиона, это если использовать российские препараты, а если импортные, то раза в два дороже,--ответил доктор.
Я ушёл от него в полной растерянности. Очень хотелось с кем нибудь поделиться своими проблемами, чтобы не оставаться один на один со своим горем, все таки для меня подобная новость была серьёзным потрясением. Я не представлял себе, что в один момент все моя оценка себя, своих планов и перспектив может внезапно измениться, все мои предыдущие проблемы сейчас стали казаться просто смешными. " За что мне такое испытание "- думал я, -" может я слишком много грешил, чем то прогневал Бога, совершил какие то глобальные ошибки, нанёс кому то вред, или желал кому нибудь несчастья..." Я не находил ответы на все эти вопросы, казалось я вполне обычный человек, и несмотря на то, что я особо ничего не добился в этой жизни, зла я практически никому не желал, да и не делал, в общем врагов у меня совсем не было. "Ну а за что должны страдать маленькие дети, которые ещё ничего плохого не сделали,"- продолжал размышлять я, "да, теория наказания за грехи меня явно не устраивает, не складывается в голове, нет тут никакой логики, но может Бог вообще действует без всякой логики, он выше всего этого, если он, конечно вообще существует". В чем я начал всерьёз сомневаться. Видимо, когда с тобой происходит какая то беда, то легче всего принять, что это просто случайность, а не закономерность со всей этой чертовой причинно следственной связью. А что мне в такой ситуации остаётся делать? Только молиться, веря в вечность собственной души, или надеяться на чудо. Денег на лечение все равно нет, да и неоткуда им взяться. Можно конечно пойти к знахарям и народным целителям, но им я как то совсем не верю, по моему почти все они шарлатаны и просто дурачат наивных людей, выжимая из них последние деньги, и давая им надежду на чудесное исцеление". С такими грустными мыслями я брёл по улице, не обращая внимание на куда то спешащих людей, у которых заботы были видимо не столь велики, как мои переживания последних двух часов, после выхода из больницы.
Вечером с женой, я все таки после долгих колебаний решил обсудить сложившуюся ситуацию, и все ей рассказал.
Она заплакала, и сказала:
-- Миша, ты уже полгода сидишь без работы, за квартиру мы не можем платить уже несколько месяцев, у нас ведь одни долги, я не знаю, что в такой ситуации можно сделать. С моей зарплатой в пятнадцать тысяч рублей, в школе, мне твоё лечение точно не оплатить. Да и занять таких денег у кого либо нам тоже не удастся. А без тебя мы вообще пропадем, я то ладно, а вот дочь жалко, она же совершенно к жизни не приспособлена, пропадёт она без тебя.--
С ней нельзя было не согласиться, поэтому настроение у меня после такого разговора явно не улучшилось, и мне очень захотелось выпить. Я спустился на лифте вниз, и побрел по улице к магазину. Около магазина стоял бухой Серега, и приставал к прохожим, прося денег на бутылку. Я подошёл к нему, он увидел меня и радостно улыбнулся:
--Может размагнитимся, а то как то не весело, -- с надеждой спросил он меня.
-- Я не против, -- ответил, я и мы вместе зашли в Пятёрочку.
Затем с бутылкой водки и двумя пластиковыми стаканами мы сидели на скамейке в парке, пили, и рассказывали друг другу о своих бедах.
-- Да, ситуация у тебя, брат, тяжелая, -- с пониманием сказал Серега, -- денег взять по всей видимости неоткуда, работы нет, квартиры нет, есть только одни долги, но хоть человек ты не полное гавно, таких вокруг мало. Всегда мне помогал, даже когда самому худо было.--
-- Ну, видно песенка моя спета, против судьбы не попрешь, только жену и дочку жалко, не справятся они без меня. Я вот только никак не пойму, ладно бы я был какой великий грешник, чем я Бога то прогневил.--сказал я.
-- Да нет никакого Бога, это я понял, когда первый раз на зоне оказался, насмотрелся там на богобоязненных убийц и прочих преступников, они только из за слабости своей начинают в Бога верить, а настоящие мужики только на себя надеются, да и на удачу воровскую, --говорил он.
--Нет, ты тут на прав, просто не понятна нам божественная логика, не доросли мы ещё до неё, я вот верю, что каждому надо делать только то, что самому себе желаешь, а иначе счастья не будет, мерзость одна будет вокруг,--сказал я.
--А вокруг и так одна мерзость, -- сказал Серега, и сплюнул.
Конечно, не хотелось с ним соглашаться, но его точка зрения тоже имела все основания, все таки он много чего повидал на своём веку, бывал в разных передрягах, даже когда то служил в Афгане, и рассказывал, как там сражался с душманами. Да и в тюрьме ему тоже не сладко приходилось. Только в последнее время от безысходности он совсем опустился, запил, и ничем уже не отличался от бомжей, собирая пустые бутылки и банки из под пива, и стреляя у прохожих мелочь на бутылку.
-- Нам обоим терять нечего, я после отсидки никуда не могу устроиться, приходится вот так побираться, да и тебе на тот свет видимо тоже не так уж хочется,-- после долгой паузы сказал он, выкидывая в кусты пустую бутылку. Мне стоило лишь с этим согласиться, я кивнул и сказал:
-- Из любой ситуации всегда есть выход, надежда умирает последней, так что ничего, как нибудь справимся.--
-- Есть тут у меня один план, -- задумчиво сказал Серега, и изучающе посмотрел на меня, -- не знаю, подойдёт ли он тебе, я давно о нем думаю, только вот компаньона достойного все не могу найти.--
-- Ну давай, делись, может что и придумаем вместе, я в такой ситуации на все готов,-- сказал я.
Серега долго в деталях рассказывал мне свой план, который он уже давно вынашивал, и жаждал поскорее его осуществить. С помощью этого плана он в корне собирался изменить свою жизнь, да и мою тоже.

Было десять часов утра, я стоял у входа в банк "Открытие", но не у того главного входа, через который заходят клиенты банка, а с другой стороны дома, где проходят на работу сотрудники банка. Серёжа, мой подельник, уже десять минут назад, как зашёл в банк, он до этого побывал там в качестве клиента несколько дней назад. Затем он направился к хранилищу, где расположены сейфовые ячейки клиентов, с деньгами и драгоценностями. Их в основном используют люди, которые не хотят афишировать свои доходы, или покупают квартиры за чёрной нал. Серёге открыл дверь в хранилище охранник, и вместе с ним зашёл во внутрь. Когда Серега начал открывать свою ячейку, охранник предупредительно отвернулся, и через несколько секунд получил ударом ножа в спину. Он упал на пол, пуская кровавые слюни и хрипя, как раненый кабан. Серега, несколько не смущаясь, срезал с его шеи веревочку, на которой болталась магнитная карта, открывающая дверь. Он прикоснулся картой  к монитору, дверь открылась, Сергей вышел из хранилища, и открыл заднюю дверь, за которой я его поджидал. Я вместе с ним зашёл в пустой коридор, затем в хранилище, где и увидел лежащего на полу в луже крови охранника, он лежал около двери, и я сначала даже не сообразил, что произошло. Я прямо остолбенел, не знал, что делать, то ли оказывать ему помощь, то ли броситься вон из банка, подальше от всей этой дрянной и ужасной истории. Серега посмотрел на меня, пожал плечами, виновато улыбнулся и сказал:
--Он сам напал на меня, и мне ничего не оставалось делать, как его вырубить.--
-- Ну мы же так не договаривались, что ты наделал, мудак, ты даже не понимаешь, что ты наделал!--сказал я в не себя от гнева.
--Что сделано, то сделано, назад его уже не вернёшь, не раскисай, забыл за чем мы сюда пришли, или напомнить, -- сказал Серега, вытирая нож об рукав куртки.
Я продолжал стоять со спортивной сумкой в руке, не понимая, что я должен делать, и пребывая в полной растерянности. Серега взял у меня из сумки монтировку, и начал ей быстро и уверено вскрывать сейфовые ячейки доверивших банку свои сбережения граждан. Он со сноровкой засовывал пакеты с деньгами и драгоценностями в сумку. Я продолжал стоять в полном оцепенении.
-- А теперь пора сматываться -- сказал Серега.
--Жалко охранника, он ведь ни в чем не виноват, -- сказал я
-- Такая уж у него судьба, все там будем,-- ответил Серега и задумчиво посмотрел в сторону.
-- Зря ты его так, -- сказал я, выходя из банка на улицу.
 Мы вышли через двор на улицу, и сели в такси. Таксист ждал нас всего минут десять, так быстро мы управились, но для меня эти десять минут казались не менее получаса, я все ещё не мог прийти в себя.
Ничего не подозревающие служащие банка ещё около часа продолжали обслуживать клиентов в операционном зале, и только когда один из посетителей захотел пройти в хранилище, испуганная операционистка выбежала вместе с ним назад в зал, и криком объявила всем об ограблении.
Мы в это время уже сидели на квартире Серёги у нас в Купчино. Он поставил на стол сумку, и выкладывал из неё деньги и драгоценности, раскладывая их аккуратно на две кучки. Мне было противно видеть его улыбающееся довольно лицо, и я старался не смотреть на него, очень хотелось вмазать ему по морде.
--Ну вот, это твоя доля,-- сказал Серега, пересчитав деньги,-- хотя, на мой взгляд ты её не совсем заслужил, все сделал практически я один, да и план то был мной разработан, ну раз мы договорились, то бери, пока я не передумал.--
-- Не думал я, что таким способом получу деньги, охранник же ни в чем не виноват, а мы с ним так поступили, может у него и дети есть, как им сейчас?--сказал я.
--А твоей дочке как будет, если ты помрешь, кому счас легко. Тебе денежки тоже нужны, какая разница, какой ценой они достаются,--поучительно ответил Серега.
--Ну и что ты будешь делать с такими деньгами?-- спросил я его.
--Ещё не решил, наверное уеду в Таиланд, или на Бали, там тепло, а то я уже устал от постоянной слякоти, грязи и туманов нашей северной столицы,-- весело ответил он, --а для начала напьюсь, надо поскорее снять стресс.--
После такого короткого разговора, я со своей долей поехал на дачу в Комарово, а Сергей пошёл за водкой в Пятёрочку.
Около моей дачи рос небольшой дуб, я его посадил ещё в детстве, под руководством своего отца, он часто говорил, что главное в жизни, это посадить дерево. Я взял алюминиевый бидон из под молока, с которым ездил на ближайший родник, сложил в него упакованные в полиэтилен деньги и драгоценности, вырыл яму прямо под дубом, и закопал бидон, положив сверху аккуратно срезанный кусок дерна. Лопату я отнёс в сарай и пошёл смотреть вечерние новости по Питерскому каналу. Сначала шла разная мура про городские события, например, что открылся центр криогенной заморозки, затем городские мероприятия, а в конце репортаж о сегодняшнем ограблении банка.
Каково же было моё удивление, когда я увидел своего подельника в наручниках, рассказывающего о том, как он вместе со мной ограбил банк "Открытие". Серегу взяли уже вечером того же дня, менты сработали на удивление быстро. Оказывается, что на улице,где мы оставили такси, у одного из жильцов стояла видеокамера, которая записала, как мы с полной сумкой денег садимся в машину, и уезжаем. По номеру машины менты в течении нескольких часов нашли таксиста, который рассказал, куда нас отвёз, очень быстро они, расспросив соседей, и описав им приметы Серёги, нашли его квартиру, взломали дверь,  и арестовали его.
Я понял, что мне осталось гулять на свободе недолго, поэтому решил написать записку жене, в которой указал, куда я спрятал сокровища. Записку я положил в большую кастрюлю, которую поставил в шкаф. Наверняка жена ей захочет воспользоваться и заметит записку, даже если меня к тому времени уже арестуют. Затем я взял оставленные на личные расходы двадцать тысяч долларов из награбленных запасов, вызвал такси и поехал в ночной клуб "Грибоедов". Там я с отчаянья пил текилу, пытался знакомиться с девицами, и даже немного потанцевал под музыку старого знакомого диджея. Потом я сел на диванчик и задумался о том, что следует делать дальше. Было совершенно ясно, что гулять на свободе мне осталось совсем недолго, светит мне лет десять, а то и пожизненное, в общем вляпался я "по самые гланды". Неожиданно мне в мою пьяную голову пришла, на первый взгляд, совершенно безумная мысль, как избежать заслуженного наказания, и оставить ментов в дураках. Я вспомнил, как в сегодняшних новостях показали сюжет про открытие в Петербурге центра криогенной заморозки, в который могут обращаться богатенькие смертельно больные клиенты, в надежде, что после заморозки их разморозят лет через сто, когда уже медицина будущего сможет справиться с их неизлечимой сейчас болезнью, и они заживут в будущем мире счастливой и беззаботной жизнью. Я "погуглил" и нашёл адрес центра криогенной заморозки, недалёко от клуба, на Владимирском проспекте. Несмотря на то, что я уже порядочно набрался текилы, я снова вызвал такси и отправился прямо туда. Центр естественно был закрыт, открывался он в девять часов утра. Что делать? Недолго думая, я отправился в ближайший публичный дом к девочкам.
--Кто у вас может скрасить последний день жизни усталому путнику?-- спросил я у хозяйки, пытаясь протрезветь и рассматривая рекламные фотографии девочек.
-- Богатые клиенты всегда выбирают Клаву, не пожалеете,-- уверенно сказала хозяйка.
--Клава, так Клава, -- согласился я, --лишь бы она была достаточно разговорчива, а не молчала как рыба.--
--Она заболтает вас до смерти, да и не только заболтает, -- рассмеялась хозяйка.
Клава оказалась тощей блондинкой, и весьма односложно отвечала на мои вопросы, совсем не располагая к интеллектуальному общению, поэтому я вскоре заснул, приказав разбудить меня в девять утра. Я понимал, что возвращаться домой мне нельзя, там меня наверняка уже ждала засада. Утром я не завтракая, и оставив хорошие чаевые блондинке, сразу отправился в центр заморозки. Директор центра уже был на работе.
--Здравствуйте, я хочу воспользоваться вашими услугами, сколько они будут стоить, и какова вероятность, что все пройдёт нормально?-- спросил я его.
Он улыбнулся и кивнул мне, --Садитесь, расскажите, какие причины побудили вас воспользоваться нашими услугами, ведь они весьма дорогостоящие.--
 --Да просто я устал от жизни, и ещё у меня рак, -- печально сказал я, --хотелось бы заглянуть в далекое будущее, наверное там совсем другая жизнь, другие законы.--
--Если у вас такое серьёзное заболевание, наверное вы надеетесь, что его научатся лечить в далеком будущем?-- спросил доктор.
-- Ну и это тоже, -- сказал я.
--Ну ладно, дело ваше, вам надо будет подписать договор с нашей организацией, и учтите, что мы не гарантируем стопроцентный результат.-- сказал он.
В ответ на это я вывалил на стол двадцать тысяч долларов, и подписал контракт, по которому меня замораживают сегодня, в двенадцать часов утра, а размораживают через сто лет, в две тысяче сто десятом году. Меня отвели в чистую небольшую белую комнатку, где стоял только письменный стол и стул, и дали блокнот и шариковую ручку, чтобы я мог что либо написать своим родным. Я сказал, что блокнот с моими записями прошу положить вместе со мной в морозильную камеру, чтобы когда меня разморозят, на случай, если ко мне не вернётся память, я знал, кто я такой, и что со мной произошло. Доктор сказал, что так и сделает и у меня есть два часа, чтобы морально подготовиться к процедуре, и написать письмо. Этим я и занимался последние два часа моей жизни в две тысячи десятом году.
Ну а теперь вперёд, в неизвестность!
Счастливо оставаться!
Я проснулся в полной темноте, и в памяти сразу восстановились все события, которые происходили со мной до моего пробуждения. Где я, и что со мной будет? Каков этот будущий мир, или я уже на том свете? Пошарив вокруг себя, я понял, что лежу на чем то мягком, по ощущениям это был обыкновенный матрас, я сел и свесил ноги вниз, коснувшись пола. Да, я лежал на обыкновенной кровати. Пройдя вперёд три шага, я наткнулся на какую то стену, я пошёл вдоль неё, вытянув вперёд руки, и понял, что нахожусь в маленьком помещении, размером примерно четыре на три метра. Я снова подошёл к кровати и сел на неё, смотря в темноту. Сидел я наверное часа два, когда вдруг неожиданно в комнате зажегся свет, и я увидел, что нахожусь в помещении с серыми стенами, из пошарпанной кафельной плитки, напротив была дверь с маленьким глазком на высоте полутора метров. Все это очень было похоже на тюремную камеру. Дверь со скрипом открылась, и в комнату вошёл мужчина лет тридцати, в запачканном белом форменном костюме с листом бумаги в руках. Он довольно долго смотрел на меня и молчал.
--Какой сейчас год? И где я нахожусь?-- с волнением спросил я.
-- Понятно какой, две тысячи десятый. А вы там где вам и следует быть, в камере предварительного заключения при тюремной больнице.--
--Как разве не прошло сто лет?-- взволнованно спросил я его.
-- Нет, дорогой мой, -- ласково ответил он, тебя, к твоему счастью, или несчастью, я не знаю, тебя не успели заморозить, а лишь усыпили, и по правилам сообщили твои данные в полицию. Вскоре появилась полиция, и тебя в состоянии медикаментозного сна отправили прямо к нам, так что зря ты дружок пытался скрыться от российского правосудия в далеком будущем, поэтому советую написать тебе чистосердечное признание, и добровольно сознаться в своём преступлении, возможно суд скостит тебе срок.--
Я ошеломлённо смотрел на него, не веря, что события последних нескольких дней действительно были в моей жизни. Может все это был просто сон?
Потом был суд, на котором мне дали всего пять лет, кстати Серега получил десятку строгого режима, судья не поверил его показаниям, что это я замочил охранника. В тюрьме мне сделали операцию. Оказывается российские врачи довольно много чего умеют, и ещё не потеряли свою квалификацию, даже в тюремной больнице. В общем я выздоровел, и даже прибавил в весе.
Через три года я вышел по условно досрочному, и приехал в Питер. Жена все это время меня ждала, хоть я и сказал на допросе, куда я спрятал награбленное, она кое как все это время сводила концы с концами, устроилась на другую работу, и стала получать в два раза больше. Дочка уже закончила школу и поступила в Педагогический институт. Встречается сейчас с парнем, и собирается выйти за него замуж.
Так что все сложилось не так уж плохо. Кстати охранник выжил, его вовремя отвезли в больницу, правда я на это совершенно не рассчитывал, и думал, что он уже мертв, тогда, в банке. Наверное ему просто повезло.
Не могу до сих пор понять, повезло ли мне? Но кто знает, в каком мире мы окажемся после разморозки, понравятся ли нам там, да и вообще, что мы там будем делать, без родных и знакомых, может там будет ещё хуже, чем здесь, да и вообще, не факт, что мы " оживем", а не отправимся прямиком на тот свет.
Наверное все в нашем мире предопределено, у каждого своя судьба, но планы Бога в отношении каждого из нас никому не известны.