Я не жалею. Глава - 17

  1974 год, наверно один из самых интересных в моей жизни. Во мне не горело, а пылало жарким огнём желание стать Мастером Спорта СССР.  После предновогодних соревнований в это верил безраздельно. Соревнований различного ранга было выше крыши и о всех конечно не расскажешь.
  Как - то буднично стал Кандидатом в Мастера Спорта СССР. Значок который мне выдали, совершенно по раздолбайски  подарил Коле Попову. Нужно было видеть, с какой гордостью Коля носил его. Чтобы получить свой, было делом недалёкого времени. Ведь силён он был необычайно.
  Тяжелейшие тренировки переваривал с лёгкостью. Казалось, что на следующей рук не подниму, ан нет..., запахивал ещё больше.
  Нужно было видеть, как после каждого подхода, скрупулёзно, каждый из нас записывал в толстенный журнал цифры поднятых весов. А с каким удовольствием и вожделением, обводили мы некоторые цифры в аккуратные кружочки. Это не просто кружочки - рекордные для себя веса. Есть кружок, значит ещё одна ступень преодолена к намеченной цели... А цель?... Что тут лукавить - каждый солдат мечтает стать генералом...
  Не забуду, как нас обхаживал один акробат - артист Московского Цирка - в частности меня. Познакомились на летней танцплощадке. Пол - года ходил по пятам. Я даже выходил на арену цирка - смотрел тренировку воздушных акробатов. Задача была простая и одновременно сложная - ловить и бросать артистов цирка под самым куполом, а это порядка пятнадцати метров. Высоты я не боялся, но и не хотелось обнадёживать парня, с которым у нас сложились дружеские отношения. Ведь у меня были свои планы и тайные мечты, которые не совпадали с путями цирка... Кто его знает, может и надо было согласиться... Но тогда это была - бы совершенно другая,  иная жизнь.
  Потом, я узнал - парень не обманывал нас... После подготовки номера, они поехали на Кубу. Затем Японию и на долгие гастроли по скандинавским странам. Вот так вот, не состоялся заслуженный артист цирка!... Хе - хе-е-е-е... А что?...Звучит вполне нечего...
  Но вернёмся на помост... Там складывалось очень даже не плохо. Силы было вагон. К концу года сделал несколько попыток на выполнение вожделенного норматива. Но как всегда, не хватало самой малости. То не добирал несчастных двух с половиной килограммов... То поднимал нужный вес в четвёртом - дополнительном подходе. Но, увы... Это было мимо кассы. Всё нужно делать вовремя - только в третьем и никак иначе!...
  По жизни, всё рано или поздно кончается - хорошее или плохое... Вот уже и осень ненавязчиво  даёт о себе знать. А в Алма - Ате она не просто красива - прекрасна! Громадные деревья начинают седеть - всё сильнее рыжея. Ох, уж эта модница - берёзка!... Она самая первая примеряет ярко - желтый, золотой наряд. Но, как и в жизни - первой его и теряет, стыдливо дрожа под прямыми, холодными струями осеннего дождя.
  Более стойкие дубы и карагачи, своё червонное золото вбирают намного позже. И листва, особенно дубов - резная, тяжеловесно и лениво соскальзывает с веток нехотя, с недовольным шорохом.
  Улицы города, парки, скверы щедро усыпаны не опавшим золотом. Аллеи, тротуары, земля, тоже золотые - различной пробы. На этом фоне, каплями рубиновой крови на потухающем солнце, вспыхивают алые розы. Вот бы сюда Пушкина, самозабвенно любившего осень, с её красотой и контрастами...
  Ах, и почему так скоротечна, эта пора?!... Пора увядания и медленного засыпания самого большого в Мире - Природы...
  Совсем скоро, придут настойчивые и неуживчивые в своём холоде дожди. Кто - кто, а уж он, как никто другой, может и любит загонять животных и людей в свои тёплые берлоги. Может у него на это есть свои причины и он, в своей кручине, любит одиночество?... Хотя нет... Посмотри, как настойчиво просясь, стучится несчастный дождь в окна и плачет. Плачет, размазывая слёзы по равнодушному стеклу. И будь мы немного чувствительнее - прислонившись горячим лбом к прозрачной границе, и присмотревшись - прислушались к его стенаниям, может увидели и поняли - бы причину его холодной тоски.
  Но род человеческий, в своем большинстве чёрств, эгоистичен и суетлив. Разомлев в комнатном тепле, изредка и раздражённо, посматривает в слезливое окно. Затем налив горячего, пахучего чая, лениво переводит глаза на экран телевизора. Нет ему дела, до того, что творится за окном. Ему тепло, покойно и хорошо...