XL

40. Мудрец! – воскликнули мы, и приподняв руки к потолку, рассудили, что Гиппарх и Арат по сравнению с ним не были даже и людьми. И вот подошли к нам рабы, и расстелили ковры у наших лож, на них были изображены сети и сидящие в засаде охотники с копьями, со всеми надлежащими принадлежностями. Мы не смели предположить для чего это, как вдруг где-то вне триклиния поднялся страшный шум, неожиданно вбежали лаконские собаки и начали бегать вокруг стола.  Затем последовало блюдо, на котором лежал здоровенный вепрь, причем с шапкой, на клыках которого были подвешены две плетённые корзинки из пальмовых листов: одна с карийскими, другая с фиванскими финиками. Вокруг же были маленькие поросята из теста, прильнувшие к соскам, что значило что это свиная матка, они были предназначены для гостей в качестве подарков.
Впрочем, для разделывания вепря пришел не тот раб Режь, который птицу до того разрезал, но бородатый здоровяк, у которого были повязки на голенях и узорчатый плащ. Вынув охотничий нож, он резко резанул поперек, и из разреза мгновенно вылетели дрозды! Птицеловы с прутьями, что уже были наготове, пока те летали по триклинию, переловили их всех. После того, как Трималхион приказал каждому выдать каждому своего, сказал:

- Видите, какими славными желудями это дикая свинья объелась!

Тут же подошли мальчики и разделили между гостями все финики из в корзинок,что висели на клыках вепря.
 
[XL] "Sophos!" universi clamamus, et sublatis manibus ad camaram (к потолку) iuramus Hipparchum Aratumque comparandos (по сравнению к) illi homines non fuisse, donec advenerunt ministri ac toralia (покрывало) praeposuerunt toris (у лож), in quibus retia (сеть) erant picta subsessoresque (сидящие в засаде /охотники/) cum venabulis (с копьями/рогатинами) et totus venationis apparatus (со всем необходимым для охоты). Necdum sciebamus <quo> mitteremus suspiciones nostras (non sciebamus, quo mitteremus suspiciones nostras Pt — мы не знали, что предположить), cum extra triclinium clamor sublatus est ingens, et ecce canes Laconici etiam circa mensam discurrere coeperunt. Secutum est hos repositorium, in quo positus erat primae magnitudinis aper, et quidem pilleatus (причем носящий головной убор), e cuius dentibus sportellae (корзинки)  dependebant duae palmulis textae (связанные/сделанные из пальмовых веток), altera caryatis, altera thebaicis replete (наполненные карийскими и фиванскими /финиками/). Circa autem minores porcelli ex coptoplacentis (из теста в виде пирогов) facti, quasi uberibus imminerent (будто сосут соски), scrofam (свинья, свиная матка Pl, Vr, Col, Pt, Pall) esse positam significabant. Et hi quidem apophoreti (предназначенный в качестве подарка гостям) fuerunt.
Ceterum ad scindendum (для разрезания) aprum non ille Carpus accessit, qui altilia (птицу) laceraverat, sed barbatus ingens, fasciis (с повязками) cruralibus (надеваемый (или наматываемый) на голень) alligatus et alicula (лёгкая накидка, короткий плащ) subornatus polymita (узорчатым), strictoque venatorio cultro (вынув охотничьи нож) latus apri vehementer (жестко/крепко/сильно) percussit, ex cuius plaga turdi (дрозды) evolaverunt. Parati aucupes (птицеловы) cum harundinibus (aucupes cum arundinibus Pt — птицеловы с прутьями) fuerunt, et eos circa triclinium volitantes momento exceperunt. Inde cum suum cuique iussisset referri, Trimalchio adiecit: "Etiam videte, quam porcus ille silvaticus lotam (отличный/славный) comederit glandem (желудь)." Statim pueri ad sportellas (корзинкам) accesserunt quae pendebant e dentibus, thebaicasque et caryatas ad numerum divisere cenantibus.