безмолвное нечто..

Мне открылось нечто, вернее сказать, доверилось что-то такое, чего я и сама порой до конца не осознаю. И всё же я хочу позвать тебя с собою в это таинственное место. Его не отмечали на картах, его не существует в той действительности, в которой мы находимся сейчас. Его нельзя потрогать руками, попробовать на вкус и зачерпнуть в ладошки, наполнив их до краёв. Но, без ложного сомнения, такое место на свете есть.
Особенно страстно вспоминаю его отголоски, чтобы хоть как-то уловить нить, собрать всё воедино, но порой что-то вынуждает злиться или, чего ещё хуже, обижаться, как всё тут же меняет оболочку, краски тускнеют, усыхают и трескаются. Цвета становятся блёклыми, в минуты прозябшей отчаянности люди мне кажутся совсем понятными. Их скитания, моменты одиночества и брезгливости ко всему на свете.

Понимаю их, когда они ругаются и кричат от собственного бессилия и того ужаса, что вселяет в них страх потери. Страх утраты некогда принадлежавшей им тайны, она и по сей день им принадлежит, но они позабыли или потеряли её, а теперь попросту не могут вспомнить, где она прячется. Я их понимаю, потому как сама становлюсь такой же серой и блёклой, словно размазанные краски по засохшей палитре обезумевшего художника.
В такие дни ничего не происходит, ничто не приносит счастья, вечное недовольство блуждает из кармана в карман. Тело становится пустым и неуклюжим, а взгляд и вовсе мечется от голода. О да, мне известна эта пропасть, а вместе с тем её тонкая грань между безумием и гениальностью. Оступаясь, делая один неверный шаг, падаешь с обрыва в омут вечности. Секундные стрелки замирают. Всё, что удаётся сделать, – сдаться, позволить себе проиграть.

Взгляд блуждает в толпе равнодушных прохожих в надежде упоиться тем, что в любую минуту может ускользнуть, тем бесценным, что скрывает за собой мириады галактик. Бесконечным множеством истинного воплощения жизни. Тем, что однажды открылось...