Глава шестая

Запись в дневнике Малиновой Анастасии от 4 мая 2012 года.
Встреча состоялась. Мне казалось, что Гена решил посмеяться надо мной, но я ошибалась.
Как мы и договаривались, городской парк стал местом переговоров. По субботам здесь обычно бывает много людей, но вместо них сегодня были только голые деревья да старые скамейки. Сколько нам обещали, сколько клялись, что парк приведут в порядок! Даже не знаю, почему большинству гуляющих нравится это место. Солнышко иногда греет, а иногда прячется за серыми тучами. Дует прохладный ветер, играя с непослушными волосами. Ты удивишься: непослушными? Мне кажется, они похоже на сотни маленьких детишек, которых вечно нужно держать, чтобы они не улетели к солнцу. Ох, о чем я болтаю? Мне предстоит важный разговор, а уже о детях думаю!
Долго ждать Геннадия не пришлось: он пришел ни минутой раньше, ни минутой позже.
-Давно здесь шныряешь?- его одеколоном несло за версту.
Меня насторожил его грубый тон. "Шныряешь? И тебе не стыдно такие слова говорить, а? Шныряют только бродяги, воры, попрошайки и убийцы!"-слова так и хотели сорваться с языка, но так я сделаюсь только слабее. Мой гнев-моя погибель.
-Недавно пришла. Давай присядем куда-нибудь?
-Валяй,- равнодушно ответил Гена и достал из кармана куртки пачку сигарет.
-Итак, ты все рвешься узнать о своем прекрасном принце?-насмешливо спросил друг Жени.
-Именно так.
-А нет его-умер, спасая школьного друга!
-Неудачная шутка, поверь. Нельзя брататься со смертью. Не верю вам, Геннадий!
-Лады, а как тебе такой такой расклад?-он достал телефон и включил запись:"Гена, позаботься о Насте, постарайся войти в ее положение...прощай...пшшшшшш".
-Господи, не может быть, это уму непостижимо. Какой ужас! Нет...нет!- я чувствовала, как в глазах помутнело и начались колики в области живота.
-Гена, а он вернется?-спросила его сквозь слезы.
-Без понятия. Хотя...
-Что-что? Не томи душу.
-Придешь домой, подойди к зеркалу и скажи шепотом три раза:" Женя, восстань!"
-Все веселишься, да? Понимаешь, что твоего друга больше не будет?
- Слышь, Малинова, иди лесом, а? Достала уже своими идиотскими расспросами о Женьке! Че он так тебя парит? Ты ему вообще не нужна! Я буду только рад, если Евгеньич найдет себе нормальную девушку. Правильно тебя класс ненавидит-ты слабая, странная и вечно рыдаешь по пустякам. Беги-ка лучше в подушку поплачься, ведь это у тебя лучше всего получается! Ах, прости, я забыл, твоя подушечка занята, потому что на ней лежит твоя больная мамочка...
-Не смей...
-Что такое? Я задел твои чувства? О, не гневайтесь на холопа своего, боярыня Настасья.
-Знаешь,Гена, ты мне сначала показался таким одиноким и печальным, что я очень хотела быть с тобой до конца моих дней. Правильно писал Сергей Есенин:" Глупое сердце, не бейся/Все мы обмануты счастьем".

-Можно тебе кое-что сказать напоследок?-он встал со скамейки, вынул сигарету из-за рта и посмотрел на меня бесцветными глазами.
-Ну?
- Извини меня за мое хамское поведение, просто мне очень одиноко. Давай обнимемся?- Гена горько вздохнул и схватился за сердце.
Сначала эта змея подколодная издевалась надо мной, а потом резко просит простить...очень подозрительно.
-Иди сюда, все будет хорошо,- я осторожно подошла к нему и обняла.
Внезапно моя щека загорелась, в глазах начало стрелять, а в голове появилась адская боль. Я даже вскрикнуть не успела, как рухнула на землю.
Пришла в себя не скоро. Щека все еще горела. Это отнюдь не румянец. Я посмотрела в разбитое от удара зеркальце и сидела в оцепенении еще минуты четыре: на правой щеке остался большой красный след. Это была пощечина.