Жизнь поэта. книга 3я. стр 253-281. продолжение 11

-Ты же знаешь, что рад.
-Тогда я сегодня приду один или два раза.
-Лучше приходи по разу и оставайся подольше. А то мелькнёшь и улетучишься.
-Я не вольна. За нами надзирают. Напиши обо мне ещё, но только не грустное, а радостное стихотворение. О нашей прошлой любви. Ведь мы всё равно любили друг друга.
-Иначе не прожили бы вместе 26 лет.
-Мне пора. Мой Ангел, выводивший меня на прогулгу, зовёт меня. Жди! Ночью явлюсь.
И она явилась.            
Почему ты в шубе?
-Здесь же холодно. А я – мерзлячка. Хоть Тела нет, но Душа стынет. Пойдём, погуляем! И открой форточку. У тебя – душно.
-Куда мы пойдём?
-Мне всё равно. Куда хочешь. Ты мужчина. Командуй.
253
-Пойдём в сквер?
-Туда я не хочу! Пойдём на то место, где мы купались летом, сбегая с работы.
-Туда сейчас не пройти.
-Не хочешь, как хочешь. Тогда я пойду туда одна. Я могу пройти всюду. Даже через стену.
  И она исчезла.
  Через некоторое время она появилась в ситцевом платье и, улыбаясь, уселась на диван.
-Чай будешь?
-Души чаи не гоняют. Мог предложить что-нибудь и покрепче.
-С тех пор как ты умерла...
-Выбирай выражения. Я не умерла! Улетела на небо, с помощью Ангелов.
-Хорошо. С тех пор как ты улетела на небо, я не пью.
-Не ври! Пил на девятый и на сороковой день. Я за тобой слежу.
-Но это, же ритуал. Я пил вместе со всеми.
-Плохой ритуал. Мусульмане же не пьют!
-Я не мусульманин.
-Но и не христианин. Почему ты не покрестишься?
-Ты пришла меня уговаривать покреститься?
254
-Нужен ты мне?! Делай что хочешь! Почему ты отпустил бороду? Кстати она тебе идёт.
-На Кавказе, если кто-то из близких умер, мужчины отпускают бороду и не сбривают её целый год. А если умрёт жена, не должны прикасаться к другим женщинам всё это время. То есть тоже целый год.
-А ты уже прикасался?
-Нет.
-Знаю. Ты задолбал соседей снизу, все вечера делаешь мебель. Стенку в коридоре уже поставил. Сейчас мастеришь стенку в нашей спальне, с откидывающейся кроватью. Это ты готовишь для новой жены?
-Как ты стала Душой стала привередливой и много болтаешь.
-Мне там не с кем говорить. Охране запрещено с нами, Душами, разговаривать. А с такими, как я, говорить смысла нет. Только заговоришь с кем-то, тебе сразу начи-нают выкладывать свои боли. А мне надо это выслушивать? У меня своих хватает. Я всё время думаю о детях и как женить тебя, бородатого. Зачем ты взялся за изготовление этих стенок? Жил бы так, как мы жили раньше без них.
-По двум причинам. В магазине, знаешь их не купить. В очереди нужно стоять годами. А так я убиваю сразу двух зайцев: делаю мебель и в работе забываюсь обо всём и обо всех.
-Даже обо мне?
-Даже о тебе.
-Угости чаем, раз нет водки.
-Сейчас поставлю чайник.
-Поторопись, а то меня, наверно там потеряли?
-Где? В Аду или Раю?
-Я пока ни там, ни там. Я в карантине. Меня должны обследовать до конца, а затем или утилизировать или поставить в очередь на третью жизнь.
-Минуя вторую? Я не понял, объясни!
255
-Что тут не понимать? Всё очень просто. Каждому из людей предназначено прожить двенадцать жизней. Средний срок жизни – 100 лет. Но мало кто достигает этого возраста из-за плохих условий, гадкого климата, пьянки, табака и наркотиков. Когда человеческое существо оставляет на Земле Тело, оболочку Души, то её, Душу, Ангелы уносят в небо и помещают в карантин, где я сейчас нахожусь. Если Душа не пригодна для последующей жизни её утилизируют, сжигают в крематории, а если пригодна, стирают память, при помощи специальной аппаратуры, затем ставят на очередь для получения последующей жизни.
-И как долго ждать очереди?
-От ста лет и выше. Может двести, может пятьсот?
-А почему ты сказала для третьей жизни? Ты уже прожила две?
-Да. Во второй я была Раей. Твоей женой. А в первой я была жительницей Мексики, из племени тольтеков, предшественников ацтеков. Поэтому смуглая  и нос с горбин-кой. Ты, наверно, сейчас думаешь, сколько же лет этой бабке – тысяча или больше?
-Но ты старше меня. Когда я была на первом обследовании, то мельком видела твою карточку. У тебя это пятая жизнь. В первой из них ты был собакой. Но за преданность хозяину, которого ты вытащил тогда из пасти крокодила, твою собачью Душу воткнули в Тело человека. В разных жизнях ты жил в разных странах, а в четвёртой, как и я был членом какого-то мексиканского племени, но не тольтеков, иначе я бы запомнила. Если у тебя тоска по собачьей жизни, в шестой снова можешь попросится в Тело собаки. Там идут на уступки.
-Мне кажется, я и сейчас живу, как собака, только в человеческом Теле. Если ещё пару раз поднимут расценки на ЖКХ, то пойду искать себе жратву на помойках, как бомжы. Думаешь, они тоже в прошлых жизнях были собаками?
256
-Не знаю. Я их карточки не видела. Раз ты тоже из одного племени Мексики, будешь отмечать День мёртвых?
-Я о таком даже и не знаю.
-Откуда тебе знать?! Ты же в этой жизни  - русский. У нас, мексиканцев, был, да и сейчас сохранился самый известный мексиканский праздник - День мертвых.
-А ты чертей там видела?
-Симпатичные ребята, только маленького роста, как ты и все рогоносцы. Их жёны, курвы, все им изменяют. Там смеются над тем чёртом, который не имеет рог. По-этому они с удовольствием подставляют своих жён всем желающим.
-Значит, если у меня начнут расти рога, то ты согрешила с чёртом?
-Дурак ты! Рога у мужиков растут тогда, когда их жёны грешат на земле, имея Тела;. Раз у тебя сейчас рог нет, значит, спи спокойно.
-Так ты сейчас на распутье, между Раем и Адом?
-В Рай я никогда не попаду. Когда меня до конца обследуют, то сотрут память и затем поместят в котёл, чтобы полностью отмыть и очистить от дерьма, то есть от грехов, для последующей жизни.
-Чайник вскипел. Принести чай?
-Я уже расхотела. Да и времени нет.
-Ты ещё придёшь?
-Сегодня ночью нет. Может, завтра или через неделю. Как будет возможность и настроение.
-Передай привет своему чёрту!
-Пошёл к чёрту, дурак!
  Надо же снится всякая билиберда!
  Месяца полтора мне Рая совсем не снилась. Или я сильно уставал, или старался не вспоминать её, чтобы не появлялась ночью, вести со мной глупые разговоры о двенадцати жизнях и очищении Души. Хотя очищать её, Душу, всё равно – надо.
257
  Приблизительно через полтора месяца, Рая во сне промелькнула быстрым кадром, в том облике, что она приходила в прошлый раз и исчезла. 
  И тут же возникла в другом образе.               
-Как у тебя воняет древесными опилками! Нужно было подмести, перед тем, как лечь спать.
-Сильно устал. Лёг в два часа. А завтра идти на работу.
-Смотрю, ты уже сделал откидную кровать. Красиво получилось.
-Хочешь прилечь?
-Хочешь испытать, не развалится она от двоих? Я же ничего не вешу. У Души нет веса. Вернее есть, но - мало.
258
-Ты долго не появлялась.
-Время лечит. С каждым разом я стану приходить к тебе реже. А затем перестану приходить вовсе. Ты забудешь обо мне, а я о тебе.
-Ты, может быть, и забудешь. У тебя там свои небесные дела, а я нет.
-Как дети? С ними всё в порядке?
-Всё нормально.
-Я знаю. Я к ним тоже прихожу. Но стараюсь не будоражить их детские умы. Как у тебя с Людмилой? Переписываешься?
-Нет. Я, однажды, хотел написать ей, а затем передумал. Стоит ли в таком возрасте начинать новую жизнь? Мы с тобой начинали с нуля и то долго притирались друг к другу.
-Не ври! Мы притёрлись с тобой в первую же предновогоднюю ночь нашего знакомства.
-Это была не притирка, а начало половой жизни. Не путай одно с другим.
-Для тебя так, а для меня по-другому.
-Считай, как хочешь.   
-А помнишь нашу последнюю новогоднюю ночь?
-Помню. А ты?
-Я все, наши с тобой ночи, помню. И буду помнить  до тех пор, пока не
259
сотрут память. Можешь меня поздравить.
-С чем?
-Меня не утилизируют. Дают возможность прожить следующую третью жизнь из двенадцати.
-Я рад за тебя.
-Может, в какой-то другой жизни мы встретимся снова?
-Но утилизировать могут мою Душу. Или снова воткнут её в Тело собаки, а может осла?
-Не волнуйся! Тебя не утилизируют, однозначно. Всех творческих людей и крупных политиков оставляют. Это генофонд Космоса. И в Тело животного не воткнут. На те-бя потрачено много космических сил, чтобы ты научился сочинять. Ты не написал ещё что-нибудь обо мне?
-Нет. Никак не соберусь.
-Соберись. Даю месяц.
-Хорошо.
-Пусть стихотворение будет связано с моими любимыми красными розами и там не будет ни слова о сирени, которую я – ненавижу.
-Но я люблю сирень!
-Знаю, как и твоя Люда.
-Она не моя.
-Но ты всё равно думаешь о ней.
-Думал, а сейчас нет.
-Тоже знаю. Ты мало ценил, то, что было с тобой рядом, а сейчас прозрел.
-Не я один таков. Так устроен мир. Летом проходишь мимо ярких и красивых цветов и не смотришь, не замечаешь их, а зимой рад бы их увидеть, а их нет.
-Ты, сейчас, говоря о цветах, думал о девушках и женщинах. В молодости, думал – успеется. Жизнь – длинная. А жизнь, оказывается – короткая. Поэтому нужно ценить в ней каждый миг, каждый вздох, каждый лучик солнца, каждую улыбку родного тебе человека.
-Ты стала мудрой.
260
-Я всегда была мудрой. Ты просто не замечал. Засиделась я тут, у тебя. Надо улетать наверх, на Небо.
-Когда тебе сотрут память?
-Там не говорят. Может, сегодня, может через месяц.
-Ты будешь потом приходить?
-Когда мне сотрут память неизвестно,  и неизвестно сколько мне ещё придётся сидеть в котле, где чёрт, подкладывая дрова в костёр, под котлом, будет рассказывать нам анекдоты, которые я люблю.
-Разве ты не одна будешь сидеть в котле?
-Ты думаешь черти дураки, как наши чиновники? Там умеют считать деньги и экономят на всём. Хотя среди чертей тоже есть взяточники. Они за взятку могут понизить температуру в котле, или принести наркотики.
- А чем берут?
-Выбирают из предлагаемого. Но мне нечего давать. Тела у меня нет. Разве только если продать чёрту Душу, то есть себя? Но потом, на выходе сканер всё равно об-наружит, что я продалась дьяволу и тогда меня уже, сразу утилизируют.
-Не продавай Душу, то есть себя дьяволу! Кто его знает, вдруг встретимся в последующих жизнях?
-Шансы – один на миллиард. Китайцы и индийцы плодятся как кролики. Даже больше, как тараканы. Нам уже не суждено больше встретиться. Но я довольна, что прожила с тобой свою короткую жизнь. Я тебя люблю!
-Я тоже.
-Пока, милый! Пока не напишешь стихотворение – не появлюсь.
-Напишу! Обязательно напишу! Прилетай!
  Это стихотворение писалось быстрее, чем прежнее. Может, вдохновение снова появляется у меня? Или, скорее, я меньше стал хандрить.
        Ты красишь крылья золотом печали,
Чтобы поднявшись в воздух улететь,
Сплошным весельем ты была вначале,
261
        Но отлюбила, чтобы умереть.
Ах, бабочка любви, как ты прекрасна!
Ты украшение природы всей,
В своей любви совсем ты не опасна,
Не думаешь, красавица, о ней.
Ты улетела. Больше не вернёшься.
Ты улетела. Может, умерла?
Ты надо мною, может быть, смеёшься?
Но я страдаю! Душу отняла.
        А с красных роз всё капают росинки,
        Они как слёзы. И у них тоска,
        Иду к тебе по узенькой тропинке,
        И серебро сверкает у виска.
        Стареем мы. Уходят наши годы,
        Уйду и я. Туда, к тебе приду.
        Не поменять законы всей природы,
        Не перестроить жизнь нам на ходу.
        А розы плачут. Розы умирают.
        Отмерен им их краткий, роз всех, век,
        Они в любви друг друга не обманут!
        И любят так, не то, что человек.
         * * *
  Рая не заставила себя долго ждать и появилась в эту же ночь.
262
-Читай! Я знаю, что ты написал.
-Ты что, следишь за мной?
-Когда нас выпускают на прогулку из душного помещения, где нас, Душ – тысячи, где разговаривают на разных языках, плачут, стонут, поют, смеются, то мы сразу все уединяемся и молча, сидим, смотрим на Землю, ищем на ней нужное место и нужного человека, а затем наблюдаем за ним. Но я вначале ищу детей, а затем, налюбовав-шись ими, ищу тебя и смотрю, на твои жизненные потуги. Иногда бывает смешно, а иногда грустно. Особенно, когда ты стараешься скрыть свою лысину. Это похоже на то, как если бы проститутка пыталась, для каждого очередного  клиента, превратить свою раздолбаную  манду в узкую дырочку девственницы. Мне так и хочется сказать тебе:  «-Что ты, милый, причёсываешь свои три волосинки? Побрейся наголо! Ценность и сила мужчины не в волосах, а в штанах. А там у тебя всё нормально. Я-то знаю. Давай, читай!
  Я прочитал. Стихотворение ей понравилось.
-Почему ты забросил писать?
-Всё навалилось сразу. Смерть матери за четыре месяца до твоей смерти, твой уход, эта долбанная перестройка, затеянная придурком Горбачёвым. Неизвестность, чего ожидать от будущего. Знаешь, если так будет продолжаться, боюсь что начну пить, как многие другие.
-Не смей даже об этом думать! Ты же сильный мужик. Лев по гороскопу. Тебе ли хныкать, как бабе? В моём гардеробе осталась какая-нибудь одежда?
-В основном мы раздали, но кое-что Анжела оставила себе.
-Хоть одна юбка осталась?
-Да, кажется, остались несколько.
-Так в чём же дело? Надевай мою юбку, если налезет на твою толстеющую жопу и хнычь. Тогда хоть будет видно, что хнычет баба, а не мужик. Что ты покраснел?
-Ты меня пристыдила. Больше не стану тебе жаловаться на судьбу.
263
-Вот и хорошо. Я тоже не буду. Хотя я и не жаловалась. Что нового в СССР? Генсука тот же?
-Да Генсука – Горбачёв под Генсуком – Раисой Максимовной Горбачёвой. И Раздрай. Чем кончится, не знаю.
-У меня ещё одна к тебе просьба. Напиши новый стих обо мне. Я, чтобы не слышать весь этот гвалт, когда мы все взаперти, буду читать твои стихи. Раньше я стихи не любила.
-Кто-то сказал, что «Всё познаётся в сравнении».
-Правильно сказал. Умным был человеком. В тебе ещё хоть осталось чуточки любви ко мне?
-Почему ты об этом спрашиваешь? Ты же знаешь.
-Знать – одно, а слышать другое.
-Не только осталось, но и добавилось.
-А у тебя ко мне?
-Я свои чувства стараюсь прогнать от себя, чтобы меньше страдать.
-Но чувства нам даны с рождения. В ком родителями  заложена любовь – тот любит, в ком ненависть – тот ненавидит.
-Во мне заложена была любовь, поэтому и я всех любила. Всем старалась помочь.
-Я не говорю обо всех, а о себе.
-Не задавай глупых вопросов, ты же знал.
264
-Ты только что была другой и вдруг переменилась.
-Это не я. Это твои мозговые клетки выпендриваются. Ты хотел увидеть меня другой, и они тебе выдали.
-Всё правильно, там ты была очень  грустной, а я хотел видеть тебя радостной.
-Сейчас на моём лице тоже радости мало. Через неделю меня поведут на АИСтиП.
-Что это за штука?
-Тёмный же ты Ванька, хоть мой бывший муж и поэт. АИСтиП – это Аппарат Искусственного  Стирания Памяти. Им делают фебруаризацию.
-А это что такое?
-Фебруаризация – очищение, суть которой состоит в стирании и омоложении клеток памяти для последующего применения в новой жизни и в другом Теле. А ещё через неделю меня поведут в Преисподнюю и посадят в котёл, номер 48а. Сказали, что чёрт, администратор этого котла – добрый. Зовут Чиртогором. Разогревает котёл не до кипения, как другие черти, а только до 65 градусов. Очищение Души так проходит медленнее, дольше, но не так болезненно. Но каждая, вновь прибывшая Душа, для очищения должна рассказать Чиртогору свежий армянский анекдот. Ты не знаешь такой?
-Знаю.
-Расскажи мне, а я ему – Чиртогору.
  Едут как-то три девушки в купе поезда. Первая говорит:
- Я бы вышла замуж за спортсмена, они такие сильные...
  Вторая говорит:
- Я бы вышла замуж за военного, они такие стройные...
  Третья говорит:
- Я бы вышла замуж за чёрта, они такие cекcуальные...
  В этот момент со второй полки спрыгивает чёрт и говорит:
- Девушки, рад представиться, мастер спорта подполковник Чиртогор!
  А вот второй:
265
  Армянин ловит машину. Подъезжает «копейка». Армянин – Проэзжай!
  Подъезжает «москвич». 
– Проэзжай!
  Подъезжает «волга». Армянин садится в машину.
-Тэбя как зовут?
  Водитель отвечает:
-Виталий.
-Слюшай меня, Виталий! Сейчас падъидим к гатиница, там будит ждать дэвушка.. Ти скажишь: «Шеф» я свободен?» А я скажу: «Да, Виталий, ти свабодэн!; «Ти скажишь; «Шеф, дай 100 рублэй, на бэнзин». Так ми и расплатимся. Понял?
  Виталик отвечает: Понял. Нет проблем.
  Подъезжают к гостинице. Армянин вышел, поцеловал девушку.
  Водила:
-Шеф, я свободен?
  Армянин.
-Да, Виталий, ты свабодэн!
  Водитель:
-Шеф, дай 1500 рублей, а то, что-то движок снова забарахлил, надо в сервис загнать.
  Армянин:
-хмммм....МАЛАДЕЦ,, билят, Виталик! Ёп тваи мат. Кунем беран.
-А почему ты не смеёшься?
-Анекдоты же не для меня, а для Чирторога. Когда будет готов твой стих?
-Завтра. Нет, приходи лучше послезавтра. Вдруг не успею!
-Не подведи!
-Не подведу.
  Я стал сочинять новое стихотворение, которое обещал написать для Раи. То, которое я ей прочитал, где была написана сцена с розой, мне не очень нравилось, решил попробовать другое.
266
  Убил целый вечер и что-то получилось. Когда долго не пишешь, творчество теряется, как с легавой собакой, если её постоянно не тренировать, она теряет нюх на зайца или лису.
Не плачь, дружок, о розе, что завяла!
О, боже мой, как ты её любил!
Осень, роняя лист, её подмяла,
Ночной мороз, играючи – добил.
Она цвела когда-то королевой,
Она в саду принцессой расцвела,
Она была красивой юной девой,
Она совсем тебя с ума свела.
Ты целовал её, с рассветом, утром раннем,
Ты целовал и вечером и днём,
Ты красотой её пленён был, раним,
Сжигал себя пленительным огнём.
Губами с лепестков снимал росинки,
Вдыхая нежный, тонкий аромат,
А может быть ты пил её слезинки?
И этим был безмерно рад, богат.
Ведь роза одного тебя любила,
При встрече раскрывала лепестки,
А обоюдная любовь – такая сила!!!
Кто не любил, от чувств те далеки.
Ты ревновал её ко всем стрекозам,
И к бабочкам и к пчёлам ревновал,
Ты ревновал её к пионам, розам,
И не пускал на их цветочный бал.
Теперь красотка розочка завяла,
Теперь красотка роза умерла,
Любовь твоя ещё к ней не пропала,
Ещё кусты пурга не замела.
Не плачь, дружок, о розе, что завяла!
О, боже мой, как ты её любил!
Осень, роняя лист, её подмяла,
И ты своею ревностью добил!!!
267
  Второе написал минут за сорок. Прочту Рае  и  его. Если она
удосужится прийти.
Исчезну я пушинкою в пространстве,
Исчезну я песчинкою в песке,
И там, в аду, коль буду в коме, трансе,
Я по Земле всегда буду в тоске.
Я буду помнить васильки, ромашки,
Я буду помнить розу и тюльпан,
Я не забуду ни одной букашки,
Восход зари, дожди, ночной туман.
Я буду помнить дали голубые,
Я буду помнить лес и горный луг,
Глаза любимой, страстные, большие,
Глаза других, любимых всех, подруг.
Я буду помнить луч луны небесной,
Селены свет, ночную тишину,
Мерцанье звёзд южной ночи, чудесной,
Прибоя шум, прибрежную волну.
Я буду помнить снежные вершины,
Я буду помнить море и утёс,
Я буду помнить, как качал я шины,
И для буксира, как готовил трос.
Я буду помнить, как в лесу с друзьями,
Мы пили водку, жарили шашлык,
Как нас кромсал тот жизненный «цунами»,
И как со смертью были мы впритык.
Я буду помнить всё! Я не забуду,
Лежа песчинкой малою в песке,
Но я с людьми всегда и всюду буду,
О жизни вечной буду я в тоске.
И обо мне, быть может, кто-то вспомнит?
Стихи мои, быть может, он прочтёт,
И свою душу радостью наполнит,
Ну, а затем он, как и я – умрёт...
* * *
  И она появилась. Но странным  образом. Только  голова торчала из воды
268
в море, а рядом стояла шхуна с алыми парусами. Но это была шхуна Людмилы.               
-Привет, я появилась, как и обещала. Ты написал стихотворение?
-Привет! Даже два. Прочитать?
-Прочитай.
-Запомнила?
-Память мою ещё пока не стёрли. Запомнила.
-А почему ты...
-Не продолжай. Сразу отвечу на твой вопрос. Потому, что ты снова стал раздваиваться. Если до этого всё время думал обо мне, то вчера днём думал и о ней, Людмиле. В твоих мозговых клетках всё переплелось, и они выдают тебе ночью, во время сна разноречивую информацию. Они посадили на шхуну Людмилы меня. Шхуна красивая и мне понравилась. Особенно её алые паруса. Я впервые плавала на шхуне. Если бы у меня было Тело, возможно, меня бы укачало. Но моя Душа, а значит и я – свободна от всех встрясок и штормов. Мой девятый вал остался за горизонтом. Там, на планете Земля, где бушевали бури любви, страсти, негодования, ненависти, покорности и умиления. Сейчас на моём горизонте голубое небо с белыми облаками, тишина и покой. А когда я пройду полную фебруаризацию – очищение, и стану
269
ждать момента, когда меня воткнут в новое тело народившегося ребёнка, наступит полное бездействие на сотни лет. Давай напоследок устроим с тобой наш маленький праздник, встретимся, где нибудь на поляне и посидим вдвоём.
-Но только ты, вначале, убери шхуну.            
-Вот так нормально?
-Так лучше.
 Хорошо было бы устроить встречу в горах.
-В горах, так в горах. Я согласна.
-Когда?
-Завтра ночью. Это последний срок. Потом будет поздно. Только без вина. Мне нельзя перед фебруаризацией.
-Что для этого мне нужно сделать?
-Только думать о том, где и как мы встретимся. Но думать весь день. Чтобы извилины получили чёткий приказ. И совсем не думать о ней. А то я приплыву в горы на её шхуне с алыми парусами. Все горные орлы попадают со смеху, а ишаки станут ржать от смеха. После последней нашей встречи в горах, если она состоится, думай о своей Людмиле днём и ночью. Это уже ни сколько не будет меня волновать. До встречи!
270
-До встречи.
  Был выходной. Я весь день строгал, пилил, сверлил, доделывая стенку в зале. Я бы лучше купил её без всяких мук, но стенки были большим дефицитом, как и всё остальное. Там, наверху чётко знали, наживаться можно лишь тогда, когда в стране – дефицит.
  Сильно уставший, лёг спать и сразу заснул. Но мысль в подсознании всё время подавала знак, что Рая должна была прийти, надо не проспать.
  Она пришла уже под утро.         
-Как ты изменился! Постарел и полысел. И снова в очках. Очкарик.
-Молоко будешь? Козье.
-Фу, гадость, какая. Однажды, на Кавказе, когда мы были у твоих родителей в гостях, когда Анжеле не было ещё года, я попробовала козье молоко и после целый день блевала.
-Зато Анжела пила с удовольствием.
-У нас мало времени. Это наша последняя встреча. Я долго не буду приходить. Ты не зови меня. Не думай обо мне, лучше думай о детях и о ней – Людмиле. Или о ком угодно.
-Поцелуемся?
-Мёртвые с живыми не целуются. Прощай!
  Она ушла, и почти целый год не снилась мне.
271
        ГЛАВА VI. ВСТРЕЧА  с  ДНЕВНИКОМ
  Прошло года полтора, как умерла Рая. Устанавливать мебель в квартире, изготовленную собственными руками я закончил и всё ненужное  уносил в кладовку, которую мы, все соседи, с площадки, оборудовали в помещении, мусоропровода. Когда наша организация сама строила для своих работников наш дом, инженер ПТО, Фролов, подал рацпредложение – оставить мусоропроводы только на чётных этажах, а на нечётных заглушить, сэкономив энное количество металла. Мы жили на седьмом.
Дверь кладовки была открыта. Вошла соседка Валя, очень любопытная и противная женщина, дворничиха, всегда сующая нос во все дырки.
-А, это ты здесь, Иван? Я уж думала воры.
-Здесь воровать нечего.
-А мои веники, лопаты, ломы, картошка. Приходили пожарники, сказали, чтобы мы навели здесь порядок, а то всё захламлено.
-Давай все вместе наведём. Я вот уже начал.
-Слушай, всё забываю у тебя спросить. Это не твой чемодан?
-Какой чемодан?
-Вот, смотри! – она вытащила из своего отсека, запыленный чемоданчик.
-Оп твою ать! А я же его потерял. Мой. Но как он сюда попал?
-Вспомнила, Олежка, сын, говорил, что-то о том, чтобы передать тебе, а я забыла. Он, когда в последний раз, года три назад, был в гостях, дома находился один и ему этот чемодан дал парень, чтобы передать тебе. Чемодан какое-то время лежал в квартире, а затем я унесла его в кладовку, забыв о словах Олежки.
  Я открыл чемодан. Дневник был там.
-Спасибо, Валечка, за хранение. С меня коробка конфет.
-Ой, сколько лет мы живём рядом, а  ты  впервые  назвал меня так ласково,
272
как покойный муж, Валера.
  Эту болотную жабу, я мог бы сегодня расцеловать, как царевну лягушку.
-А что там лежало?
-Грязное бельё.
-Врёшь, за грязное бельё ты бы не стал обещать коробку конфет.
-Ну, и бриллиант, стоимостью миллион.
-Знала бы, стащила.
-Поезд ушёл.
-Жду коробку конфет!
  Она ушла. Я закрыл кладовку и вернулся в квартиру.
-Привет, дружочек! Вот мы и снова вместе.
-Привет, алкаш! Ты ещё не всю водку выпил? Как ты мог, старый козёл, бросить меня в эту помойку, где мётла и лопаты дворничихи?
-Это не я. Ты случайно попал туда.
-Там были ещё мыши. Я боялся, что они доберутся до меня и начнут грызть моё тело, мои листочки.
-Мышей там нет. Тебе показалось.
-Пусть насчёт мышей показалось, но столько времени слушать болтовню лопат с мётлами – невыносимо. Каждая из старых метёлок хвасталась, сколько она вымела со-бачьего дерьма с детской площадки. Ты бы выдержал такое?
-Наверное, нет. Дай я тебя поцелую.
-Я тебе не баба, мужик. Дневник. Лучше умой меня. Я весь в пыли.
-На тебе нет ни пылинки. Ты лежал завёрнутым в мою рубашку.
-И нюхал твой вонючий пот.
-У меня пот не вонючий, как у Марата.
-От грязных плавок тоже шла вонь. Если бы это были трусики её, Людмилы, тогда другое дело.
-Пошли умываться, развратник.
-Ты протри мокрой тряпкой только обложку, а листочки ненужно.
273
-Знаю без тебя.
-Ух, как хорошо! Как будто бы вновь родился. А почему в квартире тишина? Когда ты меня украл, как грузин горец невесту, и я ночевал одну ночь в этой квартире, зде-сь всё было по-другому.
-Раньше мебели, почти не было. А сейчас я сделал стенки. Тогда ещё была жива Рая, и были дома дети. А сейчас Анжела, дочь, вышла замуж и живёт в Ленинграде. Её муж там учится в институте. А сын, Эдик, служит в морфлоте на севере.
-Значит, ты живёшь один?
-С кошкой, Наташкой, своей спасительницей.
-Не понял.
-Я, поддавший, пришёл, поставил чайник, доверху налитый водой, на плиту и стал ждать, пока закипит вода. Но заснул. Вода закипела и потушила колонку. Газ попёр в квартиру. Наташка, кошка, подбежала ко мне и сказала, чтобы я выключил газ, то есть промяукала. Я. спросонья, думал, что она просит жратвы. Послал её на три буквы и снова погрузился в сон. Тогда она, умница, запрыгнула с силой мне на грудь и стала царапаться. Я сбросил её с себя. Она рванулась на кухню. Только тогда я почувствовал запах газа. Пошёл на кухню и выключил газ.
-Иди сюда, моя Наташенька, прелесть. Познакомься с дневником.
-Ты думаешь эта когтистая, мартовская шлюха спасала тебя?
-Конечно.
-Как бы не так. Она спасала свою шкуру. Если бы у тебя была открыта форточка, и был первый этаж, она сразу бросила бы тебя! Все бабы такие. Трусихи и предатели.
-Наташка не такая. Подружись с ней.
  Я подсунул дневник кошке, и она сделала на нём царапину.
-Прочь, гадина, ****овитая шлюха!
274
-Видишь, какая она умная. Ты её обругал и она сделала на тебе царапину.
-Не оставляй меня с этой дурой наедине. Я боюсь её!
-Не буду. Наташка, брысь с колен!
-Читать будешь сейчас? Или будешь ждать очередную командировку?
-Я уже не езжу в командировки. У меня другая работа. В кооперативе. Горбачёв устроил перестройку и все люди перестраиваются.
-Как это?
-Вначале, до революции 1917 года все люди в России шагали прямо. Кому надо было идти налево, в кабак, в бордель или к любовнице, он шёл налево. Кому надо было идти направо, на работу или службу, он шёл направо. А после революции все перестроились и пошли только налево. Кто отклонялся, шагал направо – сажали или расстреливали. А сейчас снова хотят всё перестроить и заставить снова, всех шагать направо.
-А ты, куда решил шагать?
-А я, увидев, что один козёл Горбачёв,  распустил стадо из 19 миллионов баранов, и никто из них даже не заблеял, написал заявление, что потерял веру в это стадо и вышел из него.  Стадо было крепкое, особенно во время войны, но козлы, пришедшие позже. развратили его. И хоть я и написал заявление о выходе, но партбилет сохра-нил. Так, что, дневничок, у меня сегодня выходной. Начнём читать сегодня. Только обмоем нашу встречу.
-Опять это кислое вино?
-Вина у меня нет. Водка, в холодильнике.
-А Наташка тоже будет пить с нами?
-Кошки водку не пьют! Валерианку. Но у меня валерианы нет.
-А она снова будет сидеть у тебя на коленях?
-Она любит там сидеть.
-Кошки, как и бабы. Любят сидеть на коленях.
-За встречу?
275
-За встречу!
  Мы закусили. Я огурчиком, а дневник рукавом. Он не любит солёные огурцы, как и блудливых кошек.
  Какие виражи преподносит нам судьба? Я думал, что навсегда расстался с дневником, а он спокойно лежал у меня под боком. Кто-то мчится за тридевять земель, чтобы встретить своё счастье, свою любимую, а она, оказывается, живёт в соседнем подъезде или на соседней улице.
  Откуда же начать читать? Я уже всё забыл. Может, начать читать заново?
  Перелистав дневник, нашёл то место, где остановился в прошлый раз, там, в поезде, когда ехал от Людмилы.
  А я раздвоилась. Опять, как сучка, сразу хочу двух кобелей и мучаюсь, когда меня покидают оба. Надо принимать решение и определяться. Кого я хочу?
Удивляюсь,  почему  не  язвит  Марат? И, словно,  прочитав  мои  мысли, Марат  начинает говорить,  делая  вид, что Вано здесь вообще нет.
-Девочки, как нам лучше провести сегодня вечер?
  Да, лишний здесь Вано. Но он не уходит, видно по настоящему решил бороться за меня. И мне хочется, чтобы он не уходил.
  Сзади кто-то подхватывает и  слегка  приподнимает Вано. Это Борька  Катунин, почти двухметрового  роста,  гитарист,  весельчак,  балагур,  заводила – душа общества.
  За спиной у Бори висит на ремне гитара.
-Боря пойдём с нами! – сказал Вано. - Послушаем тебя, подпоём. Согласны девочки?
Мы ещё не успели  ничего  ответить,  как  Борька  схватил нас под руки и повлёк за собой.
  Марату с Вадимом ничего не оставалось, как  последовать за нами. Часа через полтора они ушли. С Аллой.
  Когда Борька решил очередной раз передохнуть, он встал, положил гитару на скамейку, где сидел,  потянулся, затем схватил меня,
276
стоявшей перед ним с Вано, поднял на руки, как пушинку и стал кружить. Мы стали хохотать. У меня закружилась голова и чтобы не упасть, я объхватила Борькину шею руками и прижалась к нему. Меня ещё ни один мужчина не держал на руках и тем более не кружил. Мне хотелось, чтобы это продолжалось целую вечность. Когда Борька поставил меня на ноги, я, ещё держась за его руку, увидела, что у Вано в руке гитара, и он уже готов двинуть ею Борьке по голове.
-Вань, ты хочешь сыграть вместо меня, - сказал Боря?
-Взял со скамейки, чтобы на неё никто не сел. – ответил Вано, засмущавшись.
  Похоже, никто ничего не заметил, даже Борька.
  До позднего вечера, большой  оравой  сидим  в  сквере, шутим,  смеёмся,  поём  песни. Часов   в  десять  приходит Женька с аккордеоном и веселье продолжается. К нам присоединяются ребята и девчонки с других курсов и групп. Вано поёт со всеми. Мы стоим рядом и если случайно соприкасаемся, я чувствую тепло его тела.
Кто-то приносит целую  гору  пирожков. Вано достаётся один и он отдаёт пирожок мне. Я откусываю и даю откусить ему. Так мы съедаем весь  пирожок  вместе. Расхо-димся поздно. Девчонки толпой вваливаются в своё общежитие. А парни идут к себе.     Новая жизнь и новые ощущения. Такое чувство, что я влюбилась. Дура, почему я не согласилась пойти с ним погулять? Он предлагал, а я кокетничала, хотела, чтобы он повторил своё приглашение. Я бы, на его месте, схватила за руку и потащила насильно. С нами, бабами деликатничать не стоит. Особенно в таком возрасте, как мой. Следующий раз не буду дожидаться второго предложения, буду соглашаться сразу. Спокойной ночи любимый.
  Рано утром, в субботу, мы с Алкой уехали домой, помогать матери на приусадебном участке.
  Я мельком глянула на окошко, за которым жил Вано, но его не было видно. Спал и видел во сне свою Грузию.
277
  10 сентября. Воскресенье.
  В понедельник 4-го, мы с Аллой, рано утром поехали в техникум. Начинались практические работы на полигоне. Проще говоря, самая примитивная трудоёмкая работа. Я работала в арматурном цехе и вязала сетки для железобетонных изделий, а Вано работал на растворобетонном узле. Там делали смесь для заливки форм.
  Когда он заскочил на минутку к нам и подошёл ко мне, я показала ему пораненную об проволоку  руку.
-Людочка, я сейчас её вылечу, сказал он и поцеловал мою, не совсем чистую руку.
  Согласно техники безопасности, мы должны были работать в рукавицах, но в них неудобно было вязать сетки, поэтому мы работали голыми руками.
-Думаешь, после твоего поцелуя сразу заживёт?
-Не сразу, но через неделю, гарантирую. Береги руки! Лучше чуть-чуть поцарапай губы,
-Зачем?
-Чтобы я их лечил.
  Я засмеялась и сказала, что губы лучше целовать, если они не пораненные.
После общения с ним сразу поднялось настроение, и исчезла усталость. Правду говорила Крапотника Нелка, что с ним легко. Если ещё раз зайдёт, сама уговорю его, чтобы пойти гулять вечером. Но через час подошла Алка, работавшая с Вадимом и Маратом на полигоне и показала билеты на вечерний сеанс в кино, которые ей дали парни. Жаба, ты, Людка! -сказала я себе, -скорее – курва.
  Вечером зашёл Вано. Он не успел ещё ничего сказать, как Алка выпалила:
-Ваня, если можно, погуляй, мы с Людой сейчас будем переодеваться. Нас мальчики ждут у кинотеатра.
  Он побледнел и молча, вышел.
-Алл, обязательно нужно было говорить о мальчиках?
-Шило в мешке не утаишь. Всё равно он узнал бы. И какая тебе разница, знает он или не знает? Всё равно он не для тебя.
278
-Ты хочешь, чтобы мы поссорились?
-Нет.
-Тогда оставим этот разговор.
  На следующий день, Вано не заходил в наш цех.
  Часа через полтора, после окончания работы, выходя из подъезда в столовую за пирожками, увидела идущего из мужского корпуса общежития  Вано.  Подождала, пока он поравнялся со мной.
-Здравствуй, Люда, равнодушно сказал он и пошагал дальше.
-Привет, Вано, подожди! –он остановился. –Куда ты направился?
-В спортзал, на тренировку.
-Вечером зайдёшь?
-Извини, не смогу, уезжаю к брату.
  Он быстро зашагал от меня, мне даже показалось, побежал, как заяц от легавой собаки. А разве я не легавая сучка, бегающая сразу за несколькими, только не зайцами, а кобелями? Мне стало грустно и тоскливо. 
  Вечером мы с Алкой читали книги, когда пришли Нелка с Лоркой.
-Что вы весь вечер сидите в душной хате? – сказала Нелка, - в сквере так хорошо. Мы весь вечер слушали Женьку с Борькой и подпевали им.
-Девки, хотите новый анекдот?
-Расскажи, Лор! Алка неравнодушна к анекдотам, похоже, она даже их коллекционирует. Слушать любит, а рассказывать – нет.
  Лорка промочила горло водой и стала рассказывать:
  Армянскому радио задают вопрос: можно ли жениться в 50 с небольшим? Армянское радио отвечает: можно, но лучше в 30 и с большим.
  Мы захохотали.
-Вот ещё один:
- Что такое стипендия для студентки горного техникума?
    279
- То же, что и менструация: ждешь месяц, а  в  три  дня
кончается.
  Мы хохотали ещё сильнее. Особенно Алка.
-Вспомнила ещё один, сказала Лора:
- Чем девушка отличается от телевизора?
-Девушка вначале ломается, а затем показывает. А телевизор сначала показывает, а потом ломается.
  Этот был не очень смешной, но мы всё равно смеялись.
-Лор, расскажи ещё! –попросила Алла.
-Вано их штук двадцать рассказал, но я запомнила только эти.
-Разве Вано был там?
-А кто их рассказывал, я что ли?
-Он говорил, что поедет к брату.
-Значит, не поехал.
  Дура, я выдала себя вопросом. Значит, он мне не безразличен.
  Девки стали рассказывать дальше, как они провели вечер, а я встала с кровати и  вышла во двор.
  Вано до конца недели больше так и не заходил, ни в цех,  ко мне, ни к нам в комнату. Или разлюбил, или такой мстительный. Что же делать? Подойти первой к нему, значит, унизиться. Но ведь первой я порвала тоненькую нить связывающую нас. И что мне дал тот поход на тот глупый индийский фильм? А этот индюк, Вадим, за два часа, что мы сидели в темноте, даже не подержал меня за ляжку. Они тогда проводили нас до дома и быстро смылись. Куда-то, видимо спешили. Больше ни разу не пойду с ним в кино.
  17 сентября. Воскресенье.
  В понедельник 11-го нас поменяли местами. Наша подгруппа перешла на полигон, где производилась заливка бетонной смеси в формы, а подгруппа, в которой работал  Вано, в арматурный цех.
  В обеденный перерыв, после  столовой,  когда  ещё  до
280
начала работы оставалось минут двадцать, я пошла в арматурный цех за небольшими металлическими закладными деталями. В цехе сидел Вано и, читая книжку, жевал пирожки. Возле него на газете, лежало ещё пару штук.
-Привет, Вано!
-Привет, Люд!
-Ой, как вкусно пахнет!
-Угощайся!
-Можно я откушу твой?
-Конечно, на, кусай!
-Такие вкусные!
-Ты забыла русский язык. Пирожок – ОН, в единственном числе.
-Я сказала правильно. В пирожке – тесто, капуста, соль, вода, может, ещё и специи. Поэтому пирожок – ОНИ. Но я имела ввиду другое, твои губы. Можно ещё откусить?
  Мы ели один пирожок вдвоём и смеялись.
  Почему ты перестал заходить к нам в комнату?
-Ты читала эту книгу?  -Он ушёл от вопроса.
  «Блеск и нищета куртизанок», прочитала я на обложке. автор - Оноре де Бальзак.
-О чём там?
-Обо всём и о любви.
-А кто это куртизанки?
-Женщины лёгкого поведения в высшем обществе. Таких женщин содержат богатые или влиятельные любовники. Иначе - проститутки для богатых. В античности они назывались гетерами.
-Всё-то ты знаешь?
  Я сам узнал об этом на днях, когда начал читать книгу. По смыслу понять можно, но я дополнительно посмотрел в энциклопедии, в библиотеке. Когда ищешь нужное тебе слово, попутно узнаёшь о многом, другом.
-Дашь прочитать книгу?
-Возьми!
281
Продолжение 12 следует.

мой сайт:
www.kapczov-stihi.ru

На Стихи.ру ежедневно публикуются мои стихи
свежеиспечённые.