Петрович

     Месяц-другой я жил на даче, но обо мне мало кто знал. Ну, человек и человек. Городской. В очках. Не пьёт, не курит. По утрам занимается зарядкой, ходит купаться на озеро. А ещё встречается с обворожительной блондинкой, что приезжает на красивой красной машине, носит белую шляпку и курит ароматные сигареты.
     Честно говоря, мне  тоже ни до кого не было дела. Я только что окончил институт. По утрам работал над диссертацией,  днём загорал в саду, слушал радио или кормил на  террасе воробьёв. Но речь не об этом.
     Вся история началась с того, что ко мне стали заходить соседи: то один, то другой. Поначалу я был рад таким знакомствам и даже не подозревал,  что это  неспроста. Потому что  чем дальше, тем мои визитёры становились назойливей и уже посещали меня в любое время дня и ночи. В основном навеселе и особенно не церемонились. Фамильярно «тыкали», хлопали по плечу и рассказывали, какое стряслось у них горе. В другой раз я бы выставил их за дверь, но здесь был особый случай: мне приходилось обращаться к ним за помощью – починить крышу, водопровод , – и потом мне было неловко им отказывать. Занять, к примеру, полтинник или сотню. Они поняли это и начали потихоньку пользоваться моей добротой.
     И вот однажды, когда моё терпение  иссякло, мне вспомнился начальник отдела рекламы, где  я работал одно время. За глаза его многие называли просто и коротко – Петрович. Он не любил, когда к нему приходили клянчить аванс или внеочередной отпуск; не любил, когда опаздывали на работу даже на одну минуту или приходили с похмелья. Да и вообще никому ни в чём не давал спуску. И вспомнилось это не случайно, а потому, что в полдень ко мне постучались двое соседей – Сергей и Вася, пожилые мужички, нечёсаные и не бритые после вчерашнего застолья. У одного была рваная рубашка, у другого – штаны. Они, перебивая друг друга, принялись рассказывать о сложившихся обстоятельствах в их нелёгкой жизни.
     Я внимательно выслушал и как-то невзначай, шутя, заметил:
     - Петрович бы не одобрил…
     - Что не одобрил? – не поняли они.
     - Пьянство, - сказал я.
     Воробьи, весело чирикая, прыгали по дорожке у террасы, клевали хлебные крошки и с опаской посматривали на гостей.
     Гости весело рассмеялись. И в один голос позвали:
     - Петрович! Выходи, где ты там?.. Сообразим на троих…
     Я лишь улыбнулся:
     - Не надо…
     - Почему не надо?
     - Сегодня же праздник, - нашёлся другой.
     - Что ещё за праздник? – спросил я, хотя уже догадывался.
     - Так это… Воскресенье же!..
     - Да,  – подхватил другой. – Праздник души и тела! Отдыхать надо как следует, по закону…
     - Да, действительно,  –  согласился я. – Но… Петрович бы не одобрил…
     - Да что нам Петрович!.. Саня, - так они по-свойски обращались ко мне,  – займи полтинник до понедельника. Во, позарез надо! А?..
     - Эй, Петрович!  – позвал другой.  – Выходи, дело есть…  – И обратился к приятелю:  –  Мы сейчас у Петровича займём. Что мы, не люди, что ли? Петрович!..
     Я бросил воробьям последние крошки хлеба и отряхнул ладони. А мои незваные гости совсем разошлись:
     - Петрович, выходи!
     - Где ты там? Мы ждём, Петрович!..
     Наконец мне это надоело, и я сказал:
     - Оглянитесь…
     Сначала повернулся Сергей, за ним – Вася. То, что они увидели, потрясло их до глубины души. Да что там души – до самого мозга костей! У одного от неожиданности подкосились ноги, и он чуть не упал. А другой – Вася – задрожал и, пятясь назад, промычал:
     - Мы… мы…
     Крупный пёс, породы немецкая овчарка, сидел на задних лапах и внимательно смотрел на чужаков умными глазами. Уши стояли торчком, а влажный язык свисал из чёрной пасти. Шею стягивал широкий кожаный ошейник, на котором висело несколько медалей. Собака была моей девушки: она попросила передержать денёк-другой своего питомца, а я охотно согласился. Всё же вдвоём веселее. Поэтому, как только появился пёс, я сразу нашёлся, что сказать:
     - Звали – пришёл. Петрович, подтверди!
     Пёс тут же грозно зарычал и громко пролаял.
     - Ну вот, я же говорил вам, что Петрович не одобрит…  –  И, не дожидаясь, пока мои визитёры придут в себя, начал сочинять на ходу:  –  Между прочим, он отличник боевой подготовки. Вон ту – золотистую – медальку получил за спасение утопающего, а вот эту – за поимку преступника…
     - Петрович!  – сказал я. – Подтверди…
     Пёс охотно «подтвердил».
     Мужики прижались друг к другу. Глаза у них боязливо забегали. Казалось, они уже забыли, зачем пришли.
     - Что ж ты, Петрович, расселся?  – сказал я. – Проводи гостей…  –  и махнул рукой.
     Пёс резво, словно только и ждал этой команды, сорвался с места и стрелой помчался к воротам. С разбега ударил передними лапами по калитке. Та, щёлкнув замком, открылась.
     - Вот видите, - сказал я.
     - Ну, это… Мы пошли… да?  – спросил Вася.
     - Ага, – ответил
Сергей. – Пора уж…
     - Пора-пора,  –  поддержал я.  –
Мне тоже некогда…
     …А вечером, как только над озером разлился закат, к даче подъехала легковая машина. Я вышел на террасу. Светлана, гремя связкой ключей, шла по дорожке.
     - Привет! – ещё издали крикнула она.  – Ну как он, не скучал?
     - Кто, Петрович? Нет, конечно…
     - Какой ещё Петрович? Его зовут Джек. Он на другие клички не отзывается,  – заметила Светлана.
     - Да ну?  – не поверил я.  – А на Петровича – даже очень неплохо получалось…
     Почуяв хозяйку, из дома выскочил пёс. Он с визгом подлетел к ней, начал крутиться, прыгать, норовя лизнуть то в руки, то в лицо.
     Светлана рассмеялась:
     - Он у меня такой умница, что просто прелесть! Да, Джек?
     - Я это заметил…
     - Единственное, пьяных – вообще не переносит!
     - Ах, вот оно что! – воскликнул я.  – Теперь понимаю, в чём дело…
     Я проводил Светлану до машины, поцеловал на прощание и сказал:
     - Если понадобится передержать собаку, привози. Мы теперь с ним на дружеской ноге. Да, Петрович?
     Пёс, взглянув на меня, подал голос.
     - Перестань, - сказала мне Светлана и, открыв дверь машины, позвала: - Джек, ко мне!..
     Собака прыгнула на заднее сиденье, дверь мягко захлопнулась.
     - Спасибо, Саша! – поблагодарила она и, бросив взгляд через плечо, спросила: - Значит, до выходных?
     - Ну да, - кивнул я (мы собирались на озеро).
     Машина завелась, тихо тронулась с места и быстро набрала скорость. Я стоял на обочине, провожая её взглядом, а из окна выглядывал Петрович. Он смотрел на меня долго, внимательно. Мне даже показалось – тоскливо. А потом неожиданно скрылся за поворотом…