Про стол с вмятинами

В коридоре родительской квартиры, сколько себя помню, всегда стоял большой обеденный стол. Крепкий, сделанный на совесть. Самодельный. Ножки были высечены из дерева, а верх - из деревянных листов. Мама всегда любовно накрывала его кухонной клеенкой или скатертью и только избранные знали, какие тайны скрывает стол.
Всегда казалось, что в семье было много женщин. Хотя она была всего одна - мама. Но, если она радовалась, радовался весь дом, если негодовала, знали даже соседи. Отец не выносил шума. Воспринимал, как помехи на радио и, чтобы поставить финальный знак препинания в беспокойном монологе матери, мог крепко ударить по столу своей большой рабочей рукой. И на аккуратно прикрытом скатертью столе оставались заметные вмятины.
Когда мы оказались на Кубани, все вместе жили "на чемоданах" в двухкомнатной квартире деда, в которой он уже 10 лет делал ремонт. Бабуля негодовала: "Командира на него нет!"
Концентрация недовольных женщин в квартире, которая стала для всех нас перевалочным пунктом, превышала мыслимые мужские пределы. Как-то в разгар спора про переезды и какие-то политические семейные дела, посмотрев на отца, я поняла, что сейчас всем стоит "сделать тишину", иначе взорвемся. Чтобы не начать метать все сподручное, он ринулся в коридор, схватил пиджак и отправился "подышать". (К слову, еще в Туркмении они с мамой приобрели себе одинаковые черные пиджаки, которые различались только стороной застежки и фасоном). Как папин фанат, я тоже побежала в коридор, чтобы вместе с отцом пойти "подышать", но, обнаружив, что он вышел на прогулку в женском пиджаке, не сдержалась - прыснула от смеха и все напряжение, как рукой сняло.
Ссоры в доме никогда не были серьезными. Они напоминали фоновый шум, который всегда заканчивался каким-нибудь курьезом. Так что редко кто мог вспомнить, из-за чего все начиналось. Русско-азиатский такой колорит. Порой совсем беспощадный.