Ташкентский дневник

   Многие  из  нас    помнят  замечательную  «Песню   о  Ташкенте»  со  словами:                «Когда  война  опустошала,  гасила  окна  городов,  его  земля  теплом  дышала,  давала  людям  хлеб  и  кров».
      Эта  песня—благодарность  Ташкенту  за  то,  что  принял,  накормил,  обогрел  тысячи  эвакуированных  людей  во  время  Великой  отечественной  войны.    В  Ташкент  прибывали  и  прибывали  эшелоны  с   беженцами,  которых  негде  уже  было  размещать  и  нечем  кормить.     И  всё—таки  город  всех  принял,  разместил,  накормил.
      Советская  страна  отплатила  городу  добром  за  добро,  восстановив  его  после  чудовищного  землетрясения.  И  мне  выпала  счастливая  возможность  убедиться  в  этом.   В  нашей  больнице  начались  кадровые  перестановки.  Начальник  МСО—102,  который  создавал  этот  уникальный  больничный  комплекс  в  пустыне,     получил  перевод  в  Подмосковье.   На  его  место  из  Средней  Азии  прибыл   другой  руководитель,  который,   как  новая  метла  стал  «зачищать  пространство»  для  «своих».   Но  что—то  у  него  «не  склеилось».    И  больница  на  800  коек  осталась  без  главврача. 
        Стали  уговаривать  на  эту  должность  зав.  кардиологическим  отделением   Анатолия  Ивановича.    Но  он    поставил  условие:  «соглашусь,  если  моим  замом  по  лечебной  работе  будет  назначена  Волкова».  Я   была  польщена,  но,  конечно,    отказалась,  т.к.  любила  свою  работу  зав.  отделением  функциональной  диагностики  и   административная  работа  меня  совсем  не  привлекала.   Однако   Анатолий  Иванович    сумел   уговорить.   И  меня   вскоре  направили  на  внеочередные  курсы  повышения  квалификации   для  организаторов  здравоохранения    (главврачей  и  начмедов)  в  Ташкент.
       Родные  и  знакомые  переполошились:  «Куда  ты  поедешь!  Там  же  недавно  было   землетрясение!  А  вдруг  оно  повторится?».  Но  я,  конечно,  поехала.   Итак,  я  в  Ташкенте.   40  градусная  жара  после  Мангышлака,  мне  была  привычна.  Хуже  пришлось    другим  слушателям  курсов:    из  Забайкалья  и    из  Центральной  России.    Оказалось,  что  нас,  русских  было  всего  4  человека.  Остальные   руководители  из  различных  больниц  Узбекистана,  узбеки.   Поселили  нас  в  хорошем  общежитии,  сразу  проинструктировали,  как  себя  вести.  Например,  выходить  вечером  на  улицу  только  в  сопровождении   мужчин—узбеков. 
      Сразу  оговорюсь,  что  это    «предписание»  мы,  конечно,   не  соблюдали,    и  никто  нас  не  обидел.   
        Вообще  с  врачами  узбеками  в  нашей  группе  мы    быстро  подружились.  После  занятий  кто—нибудь  из  них    заходил  в  нашу  комнату  в  общежитии   и  говорил:  «Девочки,  берите  ложки  и  пойдёмте  есть  плов».  Мы  воспринимали  это,  как  должное,  тем  более  что  плов  у  них,  действительно,  был  очень  вкусный.
       Мы  много  разговаривали  об  обычаях  наших  народов.  И   с  удивлением  узнали,  что  узбеки    любят  «европейских»,  (так  они  называли  нас,  русских),  женщин    за  их  ум,   красоту  и  независимый  характер.    Наши,  мол,    какие—то  «забитые».   Вот  тебе  на!   Это  как—то  не  вязалось   со   словами    врачей  узбечек.  Они  говорили:  «Будьте  осторожнее  с  нашими  ребятами,  мы  просто  удивляемся,  как  они  позволяют  вам  разговаривать  с  ними  на  равных  и  даже  подшучивать   над  ними.  Это  мы  на  работе  главврачи  да  начмеды,  а  дома  не  имеем  права  даже  сесть  за  один  стол  с  мужем,  тем    более  перечить  ему».
      Ташкент  поразил  меня  своей  красотой  и  чистотой.  Одни  фонтаны  на  площади  чего  стоят!   Вверх  взмывает  стена  воды   и,  описывая  дугу,  падает  в  бассейн.  Получается    тоннель  из  воды,  внутри  которого  спокойно  гуляют  люди,  освежаемые  водяной   «пылью». 
         Мы  узнали,  что  в  Ташкенте  есть  русский  драматический  театр   и,   конечно  же,  посетили  его.  Театр  и  игра  артистов  выше  всех  похвал.  Когда  мы,  такие    нарядные,  возвращались  домой,  обрушился  ливень.  Мы  сразу  намокли  и  решили,  что  терять  нам  нечего  и    пошли  пешком.  По  улицам  текли  реки  воды.  Мы  сняли  свои  туфли  на  шпильках,   и  пошли  босиком.  Получили  огромное  удовольствие,  вспомнив  детство,  и  шокируя  прохожих.
      Но  где  же  следы  страшного  землетрясения?  Их  не  было!  Оказывается,  по  принципу  круговорота  добра  в  природе,  все  советские  республики  сообща  восстанавливали   разрушенный  город.  Нам  показали:  «Вот  это  белорусский  квартал,  это  российский,  это  украинский    и  т.д.».  Опять  вспомнила  слова  песни: «Когда  могучая  стихия  под  ним  взломала  плоть  земли,  была  с  ним  рядом  вся  Россия  и  все  республики  мои».  Как   же  хорошо  было  нам  когда—то    всем  вместе!
     Но  мой  рассказ  будет  неполным,  если  я  не  упомяну  район  «старого  города»  Куюлюк.   Выяснилось,  что  там  живёт  дальняя  родственница  мужа  тётя  Соня.  Я  решила  её  навестить.  Я  даже  не  подозревала,  что  можно  заблудиться  средь  бела  дня.  Одноэтажные  дома   стояли    глухими  стенами,  без  окон  и  дверей  «спиной»  к  абсолютно  пустынной  улице.  Адрес  я  знала,     но  указателей  не  было,    прохожих  тоже.  Я  даже  растерялась.  Но, в  конце  концов,   дом  тёти   Саши  я  отыскала.  Пообщались.  Она  рассказала   о  том   страшном   землетрясении,  в  котором   пострадал  и  их  посёлок.   
     Конечно,   можно  было  бы  рассказать  ещё  много  интересного.  Так  что,  не  всегда  мы  выбираем    дороги,  иногда  дороги  выбирают  нас.   И  это  даже  хорошо.   Если  бы  я  отказалась  стать  замом  Анатолия   Ивановича,    то   никогда  не  побывала   бы  в  Ташкенте,  этой  жемчужине  Востока!