2017 г. Записи 166 Отчего у меня жажда того, чего

2017 г. Записи 166 Отчего у меня жажда того, чего нет на земле?

продолжение

20 марта 2017 г. Я вчера потерпела фиаско у своих друзей. Меня и раньше не хвалила ни за что моя подруга, зная, что я пишу музыку, стихи, хожу на танцы. О моём восприятии живописи она говорила, что я в живописи ничего не понимаю.

Я, когда меня прервали в начале чтения, сказав, что в строчках моих нет поэзии, сказала, что читать ничего не буду. Подруга моей подруги мягким голосом меня защищала. Я сама темпераментно стала себя защищать.

Я говорила о том, что когда человек выходит на сцену со своими стихами, в эти минуты он открыт, он в потоке и нельзя его останавливать, тем более, что я просила об этом перед чтением. В прерывании моего чтения была бестактность. Я прямо сказала об этом подруге. Я почувствовала удар, мне стало плохо, душа моя всколыхнулась от ударов. Мне нужны эти стрессы от друзей?

Вот что было в самом начале:

Душа объята печалью.
Как растворить её?

*

Отчего у меня жажда того,
Чего нет на земле?

*

Стоит ли появляться на свете,
Чтобы запивать жизнь водкой,
Терять человеческий облик,
Ругаться матом?

*

Я чувствую веянье свежести в мире
И думаю, если бы вместо войны
Все люди летали и танец старинный
Ногами певучими стройно плели.

*

Как быстро сердце вещее стареет.
Неправильно стихи читают. Где я?
Зачем я здесь? Так бесприютно,
И о бездомности мне думать больно.

С листом кленовым в жаждущей руке
Я еду зайцем. Не творю кумиров.
Как долог путь мой. Истина далече.
Кто музыку благую воскресит?

Я никого не в силах обвинить.
Сама дурная слишком, всё известно.
И осень невозможная такая.
Боль кажется неизлечимой.

Неужели эти мысли так дурны, что надо было меня останавливать, прерывать чтение и порицать меня, люди добрые? Мне кажется, что только недоброжелательность может говорить, что они не интересны.

Мы поговорили о других вещах, гость подруги Андрей несколько раз просил меня всё-таки почитать стихи. Я почитала не миниатюры, как было сначала, а более крупные стихи. Эти стихи написаны, когда мне было 22 года примерно. Составлены эти белые стихи из строчек прозаических моего дневника.

Её муж, прослушав вторую порцию стихов, заметил, что это интересно, так как мы общаемся, фактически не зная глубин друг друга. Когда человек читает свои стихи, то обнаруживается его внутренний мир, не видный внешнему глазу, а там могут встретиться интересные мысли и чувства. Потом он говорил о том, что мы предстанем перед Богом со своими стихами. Интересно, что Бог нам скажет по поводу нашего любого творчества.

Я ехала к подруге и по дороге познакомилась с милой женщиной. Она тотчас предложила мне дружбу на фейсбуке. Зовут её Офелия.

Андрей тоже мне предложил дружбу там же. Он, вероятно, только что зарегистрировался. Фотографии у него на странице пока нет, но уже появились два друга.

Вечером звонил мой друг-брат. Он иногда говорит, что просто так звонит, узнать, как я себя чувствую.

Знакомый сделал неплохую подборку моих стихов, но кое-что он принялся править. Я оставила только одну его правку. Поблагодарила его за желание мне помочь, за труд его. Он написал, что он запутался в моих стихах, слишком их много. Когда он их редактирует, они теряют неповторимость и в тех местах, где его рука проявилась, стихи не имеют общего с моими оборотами речи. Грустно, что он этого не понимает.

Мой друг-брат о знакомом сказал мне: «Ты нужна ему. Он тебя любит». Я вспомнила, что в одном из его нормальных писем написано: «Я немного тебя люблю».

21 марта. Звонила своей давней подруге, сказала ей, что она в Москве уже больше месяца, мы два раза говорили по телефону и ни разу не виделись. «Вот такая у нас с тобой великая дружба». Она болеет, ездит за тридевять земель в центр Дикуля, лечит спину. Одна процедура стоит 2600 р. А она на пенсии. Это никого не колышет. «Это бизнес», - говорит подруга.

Звонила телефонная подруга, мы фактически не видимся. Было уже за полночь. Пожаловались мы друг другу на невзгоды, на нападения людей. Идёт Великий пост, тёмные силы не дремлют, они нуждаются в пище, ссорят людей друг с другом и питаются дурной энергией. А люди об этом и не подозревают.

В Доме архитекторов открылась выставка архитекторов. Моя знакомая недавно показала файлы работ моего друга Бори Талесника и её пригласили привезти его картины. Я посмотрела выставку. Борины работы выглядят очень хорошо, чувствуется рука мастера, благородство, владение рисунком. Поговорила я с неким Ковалёвым, он тоже выставляется. Я пошла его картины смотреть. Не нашла его в зале, пожалела об этом, так как он был бы рад моим добрым словам о его акварелях, очень приятных.

Поздоровалась со своей знакомой. Она выглядела хорошо, была красиво одета. Но мы ни о чём не поговорили. Более того, когда я спросила, поедет ли она домой, она сказала неопределённо, из чего я заключила, что она не хочет со мной ехать. Мы живём на одной линии. Ну что же, имеет право. Отношения наши осложнились как раз из-за картин Бори, когда возник вопрос о доверенности. Я не могу на себя брать юридичеекие обязательства в силу возраста и здоровья. Тем более, что многое делается за моей спиной, без моего ведома и меня просто ставят перед фактом. Это обычная история.

Я послала подборку своих стихов редактору. Компьютер постоянно зависал. Потратила много времени, терпения, легла спать ночью.

22 марта. Сегодня жду мастера, чтобы «отредактировать» ноутбук. Он звонил два с половиной часа назад, сообщил, что через полчаса придёт. Я прикована к дому, не могу выйти ни погулять, ни в магазин.

Знакомый, как водится, изругал меня в презрительном тоне, что я свои стихи без его редакции послала. Я написала ему, что я ничего не потеряю, если меня не напечатают. Я не избалована публикациями.

Я помню два случая на эту тему. Я не прошла на второй тур в Лито Дома медиков. Я читала тех, кто прошёл. Это не было поэзией.

Я читала свои стихи среди молодых литераторов в Союзе писателей. Они не понимали, не воспринимали моих стихов. Я в свою очередь не могла понять, где в их стихах поэзия. Всё это было давно.

Знакомому я написала, что если он в резком презрительном тоне мне будет писать, я отказываюсь от общения с ним.

Все нападающие невинны. Тот, на кого нападают, их враг. И им надо больнее его ранить. Это в природе вещей. Я давно этот фокус заметила. Знакомый недавно писал мне о великолепных строчках моих стихов. Всё им забыто - начались очередные атаки.

Той, что 20 марта орала на меня, говорила, что не занимается покаянием, я написала смс в скайпе: «Ты к сожалению не понимаешь, что ты плохо говоришь со мной». Ответа нет. Эта женщина в начале 2000-х сказала мне: «Я святая. Всё, что я делаю, я делаю правильно». «Орать на мужа, обзывать его идиотом, бить внука, называть его дебилом это правильно?», - спросила я её. «Да», - был ответ этой святой женщины.