Не умри красивой

          Лавров не любил начало весны. В Петербурге весна – это слякоть и сырость, с наступлением вечера, превращающиеся в один общегородской каток. От старых домов то тут, то там отлетают сосульки, иногда с кусками отсыревшего фасада. Как раз в этот миг, когда он сидел на подоконнике и наблюдал за ходом льда на Фонтанке, перед окном пролетел фрагмент карниза, оторвавшегося из-под крыши.
          - Вроде никого не пришибло, - заметил Игорь.
          Он сидел на противоположной стороне окна, в отличие от друга, полностью наслаждавшийся жизнью. С помощью своих аналитических способностей Лавров вычислил, что у Игоря появилась девушка. Раньше он никогда не одевался так чисто и опрятно. Даже ботинки умудрился не запачкать питерской слякотью. Это злило Лаврова еще больше. Да, он сам сделал свой выбор в отношениях с женщинами. Его просто бесили чужие достижения и тот факт, что у кого-то может быть все хорошо. Да нет, не может. Всегда есть ложка дегтя в бочке меда.
          - Беги от нее, пока есть возможность, - вдруг сказал Лавров, не глядя на Игоря.
         - От кого? – изумился Игорь. – От Вики что ли?
         - Именно, - ответил Лавров. – У тебя от нее будут одни страдания.
         - Это еще почему?
         - Ты застегиваешь куртку на все пуговицы, хотя всегда верхнюю оставлял открытой, - говорил Лавров, загибая пальцы. – Боится, что ты простудишься. Ты отрастил волосы немного длиннее, чем носишь обычно. Потому, что ей так нравится больше. Наконец, на тебе эта пресловутая полосатая поло, которую вы «вместе» выбрали в магазине. Игорь, помнишь, как ты говорил про полоску как тюремный элемент в одежде? А теперь ты сам загоняешь себя в эту тюрьму, даже форму прикупил.
          - А тебе-то что? – обиделся Игорь. – Почему тебе надо всегда лезть в чужие дела?
          - Я лишь хочу помочь тебе не совершить ошибку, - бессовестно ответил лавров. – Она уже начала перекраивать тебя по своему вкусу. Поверь, это только начало. Затем она тебя на себе женит, а дальше ты уже никуда не денешься: дети, ипотека, кредит на машину, кредит на шубу, еще на что-нибудь кредит. А потом, когда она выжмет из тебя все соки, то назовет тебя нищебродом и уйдет, забрав детей. Тогда тебе к кредитам прибавятся еще и алименты. Оно тебе надо? Уверен, что нет. И вот увидишь, не сегодня-завтра она попросит тебя прекратить со мной общение, и я снова буду расследовать один.
          - Уверен? – с опаской спросил Игорь.
          - Психология таких женщин, на самом деле, примитивно проста, даже если мужчины говорят обратное, - ответил Лавров, внимательно что-то разглядывая в окне. – Но ты не узнаешь этого до тех пор, пока не сходишь на первое свидание. Они, как правило, время не тянут, сразу берут быка за рога. О, лейтенант Серов идет сюда. Кажется, у нас наклевывается дело.
          - Ну, не знаю, она ведь с виду не такая, - Игорь все еще мысленно был далеко от квартиры на набережной Фонтанки, 64.
          - Ежик с виду тоже очень милый, - парировал Лавров. – Пока не узнаешь, что он переносит бешенство и очень больно кусается.
          Игорь хотел было ответить, но в это время в квартиру вошел лейтенант Серов, и ему пришлось замолчать.
          - О, Некрасов, - обрадовался Серов. – Как поживаешь?
          - Понемногу, - пробурчал он, стараясь не смотреть на лейтенанта.
          Зимой Игорю пришлось уволиться из органов. Вышестоящее начальство не одобряло, что он ходит с Лавровым как помощник детектива, когда не находится на вызове как криминалист. Тем более, что Лавров частенько просил его смыться среди рабочего дня, чтобы за кем-нибудь проследить или что-нибудь узнать. Как раз в его последний побег с работы приходило с внезапной проверкой начальство. Был большой скандал. И Серову, к его большому сожалению, пришлось уступить и пожертвовать хорошим криминалистом ради сохранения репутации. С тех пор Игорь старался не появляться на Литейном, придумывая разные предлоги, даже если его посылал туда Лавров.
          - Ну, Некрасов, я пришел не звать тебя обратно, мне это не позволят сделать, - сказал Серов, видя его смятение. – Я, как всегда, хочу передать вам дело.
          - Снова застряли? – Лавров уже не раз это слышал. По сути, Серов больше ни за чем к нему не приходил.
          - Ну, не совсем, - ответил Серов. – Дело такое. Ночью был вызов с улицы Мира. Убийство. У нас даже свидетель есть – бабуля, которая почему-то не спала в это время и услышала крики со двора.
          - Она видела преступника? – перебил его Лавров.
          - Да, но это было в арке, где довольно темно. Она смогла разглядеть, что это мужчина с бледной кожей и невысокого роста.
          - Она могла ошибаться.
          - Вряд ли, - покачал головой Серов. – Я ведь с ней общался. Это до-вольно бойкая, полная сил старушка, которая от нечего делать следит за соседями. И она заявила, что честно пыталась разглядеть убийцу, но темнота не позволила. Самое интересное, это ее ничуть не напугало, наоборот, подхлестнуло интерес.
          - Прямо мисс Марпл, - прокомментировал Игорь. – Может, это она и есть?
          - Кто знает, - улыбнулся Серов.
          - Насколько невысокого роста этот мужчина? – спросил Лавров, записывая все сведения в блокнот.
          - На голову ниже убитой девушки. Но она была на высоких каблуках, поэтому где-то на полголовы. Вот тут, Лавров, я решил передать расследование тебе. Все очень хорошо начиналось, пока мы не установили личность девушки и не узнали, где она работает.
          - Я уже заинтригован, лейтенант. Не тяни.
          - Во «Фламинго», у Кокоряна! – Серов даже шлепнул рукой по жур-нальному столику в негодовании. – Мы туда ни за что не сунемся, потому что они ничего не скажут, даже если кто-то из наших придет туда в штат-ском. Их охрана за версту полицию чует.
          - Думаешь, мне будет проще? – саркастически спросил Лавров. – Помнится, последний раз мы с Кокоряном друг в друга стволами тыкали. Кстати мне очень интересно, как вы узнали, что жертва работала у него? Официально у него обычный клуб с официантками, барменами и админи-страторами.
          - Ну, - неохотно протянул Серов. – Один опер ее узнал. Он бывал в этом клубе пару раз. Говорит, у них программа интересная.
          - Не пару раз он там бывал, раз знает эту девушку, - скептически сказал Лавров. – Ну, и кто же она?
          - По паспорту это Вера Бочкина с пропиской в Липецке. А здесь она танцовщица Виолетта. Скорее всего, не только танцовщица. И моя версия, она перешла дорогу какому-нибудь влиятельному клиенту. Бедную девушку буквально стерли в порошок тяжелой кувалдой. Мы ее только по паспорту опознали. Люблю людей, которые всегда ходят с паспортом. Это очень облегчает нам работу.
          - Серов, я иногда тебя не понимаю, - сказал Лавров, откидываясь в кресле. – У тебя есть все: тело, орудие убийства, личность жертвы, даже свидетель. И ты пасуешь перед тем, что эта мертвая стриптизерша из логова армянской мафии.
          Лейтенант на это лишь беспомощно развел руками. Лавров догадывался, но не знал, что у Кокоряна с полицией существует уговор: они не трогают его, пока он создает видимость обычного сознательного бизнесмена. Разве что он ошибется, и его поймают за руку, но этого уже несколько лет не происходило.
         - Ладно, я достану тебе информацию с работы этой Бочкины, - обычно Лавров выдерживал хотя бы минуту, чтобы создать видимость раздумий и смятения, но сейчас он слишком быстро согласился на дело. – Но только потому, что здесь опять замешан этот Кокорян. Ты никогда не замечал, что если что-то происходит, то он тут как тут?
          - Да нет. Тебе кажется, - отмахнулся Серов. – Нельзя же винить одного человека во всех смертных грехах.
          - Можно, лейтенант, - заверил его Лавров. – Я докажу, что это так. Рано или поздно обязательно докажу. А теперь мы с Игорем поедем в морг. Хочу посмотреть, что осталось от стриптизерши.

          Вскоре Ольга показывала в прохладном помещении морга тело Виолетты Лаврову и Игорю. Серов не преувеличил, когда сказал, что девушку пытались стереть в порошок. Ее лицо представляло собой сплошное кровавое месиво. Нос сломан так, что держался на лоскутке кожи. Один глаз полностью вытек. Игорь, не выдержавший такого зрелища, быстро отошел к раковине, где его вырвало.
          - Как вы можете спокойно смотреть на такое? – спросил он, утершись рукавом.
          - Я тут столько всякого видела, тебе и не снилось, - бесстрастным голосом ответила Ольга. – А Лавров вообще всегда был бесчувственной машиной. Когда на занятиях в морге все зеленели, падали в обморок и рыгали, он все с большим интересом рассматривал и задавал вопросы. Даже я не сразу привыкла. Вот почему, Лавров, ты не судмедэксперт? Цены бы тебе не было.
          - Меня не привлекает узкая специальность, - коротко ответил он. - Красивая девушка. Была. Нашла что-нибудь?
          - На одежде, - кивнула Ольга. – Ну и одета она была, конечно! Сапоги с каблуком в пятнадцать сантиметров, колготки в сетку, юбка не юбка даже, а так, широкий пояс, и шубка леопардовая. Мне всяких проституток привозили, но все равно бесят.
          Дождавшись, пока целомудренная Ольга, носившая всегда удобную одежду и минимум косметики, от души почешет свой язык, Лавров вернул ее к реальности:
          - Что ты нашла на одежде?
          - На одежде-то? – переспросила Ольга. – Шерсть нашла кошачью. Серов уже обыскал ее съемную квартиру, ничего не нашел подозрительного, кстати. Кошки у нее не было. Девушка жила одна.
          - Значит, шерсть с одежды убийцы, - сделал вывод Лавров. – Он обнял ее перед тем, как убить. Они были знакомы, и она доверяла ему, этому кошатнику. Последний вопрос. Какой рост у трупа, и какой высоты были ее каблуки?
          - Метр семьдесят шесть, и шпилька в пятнадцать сантиметров, а что?
          - Рост убийцы метр шестьдесят один. Все, Оля, можете передавать ее родственникам и хоронить. Игорь, вечером я поеду во «Фламинго».
          - Один? – переспросил тот. – А как же я?
          - Тебе нельзя, у тебя девушка есть, - незамедлительно нашел ответ Лавров.
          Ольга хихикнула.
          - Что, не берут тебя на голых баб смотреть? – язвительно спросила она.
          - Не больно и хотелось, - пробурчал Игорь.
          - Игорь, я ведь туда не на шоу иду, - начал объяснять Лавров. – Вдвоем это может быть опасно. Кокорян нас в лицо знает, и если ему кто-то доложит, нам обоим будет закрыт вход, а этого нельзя допускать.
          - Правда, там ничего нет интересного, - вставила свои пять копеек Ольга. – Ну, ходят девушки, сиськами трясут. Ты сисек никогда не видел?
          - А сама ты пошла бы на мужской стриптиз? – Игорь хитро посмотрел на Ольгу.
          - Почему бы и нет? – Ольга мечтательно посмотрела в потолок. - По-друга  на девичник ходила, говорит, классно. Парни красивые, накачанные…
          Она осеклась и покраснела, увидев красноречивый взгляд друзей.
          - Хотя, зачем мне это, - тихо добавила она.

          Весь день Лавров приводил себя в порядок, чтобы пройти фейс-контроль в недешевом клубе. Подровнял свою бороду в голливудском стиле, уложил волосы, долго выбирал костюм с тем расчетом, чтобы не выделяться среди остальных посетителей. Выбор пал на классический темно-синий пиджак, брюки в тон, белую рубашку и тонкий черный галстук. Наследственное чувство вкуса никогда не позволяло выглядеть Лаврову хотя бы чуточку не стильно и элегантно, однако для этого требовалось время. Нельзя собраться за полчаса, готовясь к такому важному мероприятию. Даже мужчине.
          В девять часов вечера он на такси поехал к клубу «Фламинго», возбужденный от волнения. Как долго он сможет изображать из себя гостя? И как, черт возьми, ему попасть в закулисье, где он хочет порыться в шкафчике с личными вещами Виолетты? Оружие и набор отмычек он оставил дома, ибо охрана тщательно досматривает каждого, кто входит в клуб.
          В ночи вывеска с названием клуба светилась розовым неоном и мерцающими лампочками, зазывая отдаться во власть алкоголя и разврата. Одинокий охранник стоял у входа, досматривая редких гостей. Лавров специально приехал не к самому открытию, подождав, когда поток народа немного утихнет. Выйдя из такси, он подошел к охраннику, который обхлопал его по карманам и ногам, осмотрел внешность Лаврова с ног до головы и кивнул. Но Лавров, вместо того, чтобы войти в клуб, показал ему распечатанную фотографию Виолетты с ним же за столиком в кафе. Фотографию он нашел в социальных сетях.
          - Знаешь ее? – осведомился Лавров. – Вижу, что знаешь.
           - Это Виолетта, она здесь работает, - ответил охранник с подозрением. – Что Вам от нее нужно?
          - От нее – уже ничего, так как она умерла, - безжалостно сказал Лавров. – Ты был ее другом. Расскажи о ней.
          - Почему я должен это делать? – неуверенно спросил в свою очередь охранник.
          - Потому, что я здесь не как гость, а как детектив, который хочет найти убийцу твоей подруги. И ты ничего не скажешь об этом по рации.
          - Это против правил…
          - Она была дорога тебе, - перебил Лавров лепет этого высоковозрастного ребенка. – Самая близкая подруга. Неужели тебя не волнует, что теперь ты увидишь ее только на похоронах?
          - Виолетта мне была как сестра, - наконец произнес охранник, утерев слезу. – Она была наивна, как ребенок, всему верила. Сколько раз я ей говорил: нельзя быть такой доверчивой! Ведь ее наверняка обманули, гады. Ладно, проходи. Я ничего не скажу по рации про твою цель.
          - Вот и молодец. Ты мне очень помог, - сказал ему Лавров. – Приходи сюда в любое время, если захочешь еще поговорить о ней.
          Лавров сунул ему в карман одну из своих визиток, которые соизволил недавно сделать в типографии. От месяца к месяцу его известность росла, и ему, как уважающему себя фрилансеру, были просто необходимы картонки с его координатами. Теперь он нашел того, кому отдал первую картонку.
          За железной дверью находился длинный темный коридор цвета фуксии, с бра на стенах, приглушенно освещавшие его. Чем дальше по коридору, тем громче музыка из зала. И, наконец, открыв финальную дверь, Лавров буквально утонул в море музыки, света и звуков.
          Огромный зал, играющий всеми оттенками красного, вмещавший сотню человек. В самом центре – сцена с шестами и двумя клетками, в которых танцевали эротические танцы девушки модельной внешности. Какие девушки! Ни один мужчина не устоит перед этими длинными ногами, утяжеленными снизу туфлями на огромной платформе, упругими ягодицами и грудью, этими телами, извивавшимися в такт музыки. Ни один, кроме Лаврова. Женщины, даже красивые, всегда были ему безразличны. И потому, когда все мужчины глазели на пилон и истекали слюной, Лавров сел за столик в отдалении и тоже стал смотреть в сторону стриптизерш, но без энтузиазма. Пока он не разработал план, надо вести себя как часть толпы.
          Не все девушки выступали на сцене. Были и те, кто ходил в откровенных нарядах по залу, развлекая посетителей разговорами и танцами у стола. К Лаврову они пока не подходили, так как на его столик одна из официанток в костюме зайчика, состоящего из ушек и пушистого хвостика на черных шортиках, поставила зажженную свечу. В этом заведении свеча была своеобразным знаком для девушек: у нас новенький, ему нужно привыкнуть и осмотреться. Для Лаврова это было идеально. Следующие пятнадцать минут он может спокойно сидеть и обдумывать план, попивая коктейль.
          Время от времени гости уходили вместе с девушками в приват-комнаты. Лавров понял – это шанс. У Кокоряна наверняка приват-комнаты типа «номера», ведь без проституции заведение не так процветало бы. Лаврову это только на руку. Никто не увидит и не услышит, чем он займется за закрытой дверью. Поэтому, как только свечу убрали, и к нему подсела первая девушка, он включил все свое обаяние, дабы она не отказала ему в привате.
          На это ушло больше времени, чем Лавров рассчитывал. Девушкам было запрещено засиживаться с одним гостем больше пятнадцати минут, дабы тот не заскучал. За эти пятнадцать минут детективу предстояло максимально понравиться девушке и изучить ее характер, ведь не каждая согласится на то, что он хочет предложить. Прошло около пяти девушек и чуть больше часа, чем он нашел ту, что отличалась от всех. Себя она назвала как Мерлин, и выглядела почти так же, как одноименная актриса: светлые волнистые волосы, голубые глаза и родинка над губой были даны ей природой, а нужная прическа, макияж и серебристое, неприлично короткое платье дополняли образ. Как только она раскрыла хорошенький алый рот и заговорила своим нежным голоском, Лавров понял – она та, кто ему нужен. Как и все девушки, она играла роль хорошенькой глупенькой куколки, но в этих больших голубых глазах Лавров видел острый женский ум. Возможно, у нее нет высшего образования, горы книг за плечами и докторской степени, но не у каждой образованной женщины может быть столько проницательности, сколько у этой необразованной проститутки. Окончательно сделать выбор его убедили длинные ловкие пальчики, в процессе беседы быстро развязавшие и завязавшие его галстук. Не думая более ни минуты, Лавров предложил приват, не забыв сделать комплимент «У тебя прекрасная моторика рук», на что Мерлин игриво засмеялась, принимая это неуклюжее выражение восхищения.
          Приват-комнаты находились на втором этаже, куда вела кованая винтовая лестница. Крутой подъем был неудобен для девушек на высоких каблуках, однако, поднимаясь вслед за Мерлин, Лавров оценил это намеренно сделанное неудобство: клиент мог вволю налюбоваться на зад непременно идущей впереди девушки. После этого мало кто передумывал уединяться с избранницей в ее комнате.
          Миновав первые несколько комнат, за дверями которых слышались сексуальные стоны, Мерлин остановилась у двери своей, дожидаясь охран-ника. Он довольно быстро подошел, увидев ее с клиентом, записал номер ее комнаты и время, попутно внимательно оглядев Лаврова, стараясь его запомнить. На «приватный танец» отводилось ровно тридцать минут. Этого времени Лаврову было более чем достаточно.
          Едва они зашли в комнату в красных тонах с широкой кроватью, и Мерлин заперла дверь, она тут же попросила деньги вперед за эти полчаса. Лаврову было не жалко. Он рассчитывал, что здесь без крупных трат не обойтись.
          - Давай я тебе оплачу эти полчаса, но без секса, - предложил детектив, отсчитывая деньги.
          - То есть как без секса? – переспросила проститутка, в глубине души радуясь, что так получилось. Случалось, что некоторым клиентам надоедала бесконечная карусель из красивых лиц и грудей всех размеров, и они покупали полчаса привата, чтобы просто наговориться с девушкой и излить ей душу. Такие клиенты были приятным бонусом и отдыхом между бесконечными сношениями с разными, разного опыта мужчинами. Однако правила негласного этикета обязывали уточнять этот вопрос.
          - Я не за этим сюда пришел, - ответил Лавров. – Ты знаешь эту девушку?
          Он достал из кармана фотографию Виолетты. Мерлин, чтобы рассмотреть ее поближе, подсела к Лаврову на кровать – единственное место, где можно сесть в этой комнате.
          - Это Виолетта, она танцует на пилоне, - без раздумий ответила Мер-лин. – Но сегодня я ее не видела, заболела, может.
           - Она умерла, - Лавров убрал фотографию, а Мерлин в ужасе округлила глаза. – Точнее, ее убили. Скажи, ваш начальник Кокорян предлагает девушкам, так сказать, подработку в свободное время?
           - А как же, красавчик, - Мерлин удобно легла на кровати так, чтобы ее грудь максимально выпала из декольте. Лавров ей нравился как мужчина, и она надеялась, что он передумает. – Это обычно новеньких касается. Мы называем это «право первой ночи». Но Виолетта работала давно, он ей несколько раз предлагал поужинать, но она отказывалась. Денег у нее, что ли, так много? Больше никто не отказывается, если шеф просит. Нам не сложно, ему приятно, еще и денежку дает.
           Лавров не стал при ней озвучивать возникшую у него мысль. Он мог убить Виолетту за такое неуважение, запросто мог. Но не своими руками, нет. До этого он никогда не марал руки, и сейчас не будет. Как Серов описал приметы преступника? Бледный и невысокий? Армянин в метр восемьдесят ростом никак не подходил под это описание. Он нанял кого-то. Нанял со стороны, ибо его рослые кавказцы выдавали его одним своим видом. И этот кто-то был хорошо знаком с Виолеттой, иначе не стал бы обнимать ее в последний раз. Только ее жизнь может дать ответ.
          - Мерлин, у меня есть просьба. Я могу доплатить, если нужно. Мне бы хотелось взглянуть на личные вещи Виолетты, чтобы понять, что она за человек, и кто мог желать ей смерти. Если бы только у меня был доступ в ваше закулисье, - Лавров изобразил на лице сожаление и умоляюще взглянул на проститутку. Она тут же проглотила приманку. Такие девушки никогда не могут устоять перед обаятельными мужчинами.
          - Ну, я могу отпроситься в душ, - на ходу размышляла Мерлин, накручивая белокурый локон на пальчик, - и по пути заглянуть к шкафчикам. Знаете, я так часто забываю дома ключ, что научилась открывать свой шкафчик шпилькой. Но это большой секрет.
          Она таинственно улыбнулась, заметив, как Лавров приходит в восторг. Да, эта девушка стоит его внимания.
          - Правда, есть одна проблемка, - она смахнула невидимую пылинку с его пиджака. – Если охранник узнает, что я здесь просто болтала, то он отправит меня в зал до следующего привата. А у меня такая плохая память, что я могу забыть к этому времени, что должна сделать. Так что…
          Она говорила, а ее неуемная рука ползала по рубашке Лаврова, заползая то под пиджак, то на шею, то в волосы. Первый раз он видел, чтобы падшая женщина сама на него вещалась, даже после того, как ей заплатили. И когда Мерлин, не видя сопротивления, начала стягивать с него пиджак, Лавров аккуратно, но настойчиво перехватил ее хрупкую кисть. Ему пришлось применить над собой усилие, чтобы это сделать. Эта белокурая паучиха уже начала плести тончайшие, но прочные сети, чтобы завладеть холодным и крепким рассудком Лаврова. Но почему же осознавать этот факт было так приятно?
          - Можно сымитировать, - предложил он ей.
          Мерлин обижено надула губки.
          - Ну, так не интересно.
          - Ты просто хочешь срубить еще бабла, - Лавров рубил правду-матку, и вокруг проститутки рушились ее грезы. – У нас осталось пятнадцать минут. Этого слишком мало для полноценного секса и отдыха после. Поэтому я буду вынужден продлить, и ты заработаешь не восемь, а шестнадцать тысяч с одного клиента. Ты получишь эти недостающие восемь тысяч без обязанности отдать половину в казну клуба, но за услугу «найди мне подозрительный предмет в шкафчике Виолетты».
          - Не нужны мне Ваши деньги, - сказала Мерлин, когда Лавров потянулся за кошельком. – Я сделаю то, о чем Вы просите, просто потому, что вы мне очень нравитесь. Не каждый день встретишь действительно приятного и интересного мужчину.
          - Что же во мне интересного?
          - Все мужчины одинаковы, - Мерлин спихнула ногой подушку. Этот, казалось бы, нейтральный жест, пробудил интерес Лаврова еще больше. – Мне стоит лишь слегка закусить губу, как они валятся у моих ног штабелями и оплачивают больше, чем полчаса привата. Но Вы не такой. Вы как крепость, которую невозможно взять штурмом. Вас нужно изучать, долго изучать, прежде чем я найду лазейку.
          - Увы, ее попросту нет, - на самом деле, Лавров врал. Она уже нашла лазейку.
          - К любой двери есть свой ключ, - возразила Мерлин. – Но не будем об этом сейчас. Вы, кажется, сымитировать хотели?
          Сев на кровати, Мерлин сделала несколько робких попыток эротично стонать. Поняв, насколько комично это выглядит, она с трудом удержалась от смеха. А, впрочем, она в этом заведении уже что только не делала, в том числе, и странного. Поэтому, осмелев, она застонала громче, для пущего эффекта подпрыгивая на кровати. Лавров тем временем подошел к зеркалу, придирчиво оглядев себя. Он выглядит слишком ухоженно для человека после бурного соития. Нужно немного ослабить галстук и сместить его вбок, вот так. И волосы чуть взлохматить в области затылка.
          - Ладно, хватит, - сказала Мерлин спустя три минуты. – Я, на самом деле, никогда не кричу, словно порно-звезда.
          Она поймала взгляд Лаврова, пользуясь его отражением в зеркале. Он не мог это проигнорировать. Несколько секунд они смотрели друг на друга, и вдруг начали безудержно смеяться. Это надо, думал Лавров, прийти в бордель не ради того, за чем приходят сюда остальные, и сделать так, чтобы все подумали наоборот? Но хоть девушку развлек. Она, наверное, еще никогда такое не делала.
          - А теперь, раз это у нас «было», - не переставая смеяться, сказала Мерлин, - можно узнать Ваше имя? Кто сделал один день моей работы незабываемым?
          - Зови меня просто Лавров, - ответил детектив. – Не люблю, когда по имени.
          - Человек без имени, но с фамилией, - Мерлин внимательно посмотрела на него, словно примеряя на него эту фамилию, переводя Лаврова в ранг из «незнакомцев» в «знакомых». – Как интересно.
          - Время вышло, - заметил Лавров. – Теперь твой выход.
          - Постойте, Лавров, - Мерлин вплотную подошла к нему и легко коснулась губами края его рубашки, оставив размазанный красный след. Отойдя, гордо оглядела свое творение. – Так лучше.
          Они вышли из комнаты и разошлись в разные стороны. Мерлин – в закулисье, а Лавров – в уборную по дороге в зал, приводить себя в порядок. Не успел он пройти и половины пути, как молоточек в его голове забил тревогу. Из-за угла вырулил Кокорян в сопровождении двух телохранителей. Увидев друг друга, они встали, как вкопанные. Больше удивления было на лице Кокоряна, никак не ожидавшего увидеть Лаврова, тем более в качестве обычного посетителя.
          - Боже, кого я вижу, - с плохо скрываемым презрением сказал Кокорян. – Интересно, что забыл в моих владениях известный детектив, еще и в такой час?
          - Ничего личного, Кокорян. – Лавров придал лицу как можно более добродушный вид. – Развлекаюсь, вот и все.
          - Не вешай мне лапшу на уши, детектив, - в последнее слово глава армянской ОПГ вложил всю свою ненависть. – Ты никогда не приходишь просто так. Это все из-за одной моей девушки, которую какой-то подонок лишил красивого личика.
          - Серьезно? Когда? – детектив выразил такое большое удивление, что на лице Кокоряна пробежала тень сомнения. Искусство потеряло в его лице хорошего актера. – Если тебя это беспокоит, приходи, я для тебя расследую это дело.
           Кокорян долго молчал, сверля Лаврова глазами, пытаясь распознать его ложь. Но детектив говорил все это так правдоподобно, что он все-таки сдался.
          - Удивлен, что ты ничего не знаешь, - наконец, произнес он.
          - Далеко не во все дела меня посвящает полиция, - ответил Лавров. – Значит, они думают сами справиться. Но я бы рекомендовал тебе нанять меня на это дело. Я могу найти того, кто это сделал быстрее, чем полиция.
          - Спасибо, я как-нибудь обойдусь, - Кокорян одарил его притворно-слащавой улыбкой. В отличие от Лаврова, он не умел скрывать свои истинные эмоции. – Развлекайся.
          Он прошел мимо Лаврова так, чтобы задеть его плечом. Проводив Кокоряна взглядом, детектив поспешил в уборную, на ходу думая, что нужно быть очень осторожным. Едва ли глава армянской ОПГ поверил ему. Он будет следить за каждым действием Лаврова. Лишь бы у Мерлин все получилось.
          Как он и ожидал, в зале с него не спускали глаз. Пара охранников, следящих за общим порядком, то и дело бросали взгляды в его сторону. Он старался их не замечать, играя роль обычного гостя, занятого своей выпивкой и созерцанием шоу-программы. Однако он не мог не удержаться от взглядов на соседние столики в поисках белокурой головы и серебристого платья.
          Наконец, она появилась. Подсела к мужчине через один столик, и, казалось, не обращала внимания на Лаврова. Он все понял. Мерлин не может подойти к нему сразу, тем более после привата. Есть еще много других гостей, которым тоже нужно уделить время. Но вот она посидела с одним, с другим, затем встала и направилась к столику Лаврова. Лишь факт слежки заставил его усидеть на месте и не подойти к ней. Вот она поравнялась со столиком, повернула к Лаврову голову, вежливо улыбнулась и… прошла мимо. Он растерянно посмотрел ей вслед, не понимая, почему она его проигнорировала. Может, ей все-таки надо было дать денег?
          - Доброй ночи, - услышал он над своим ухом.
          Повернувшись на источник звука, он увидел одну из девочек, которая решила, что молодой человек слишком долго сидит в одиночестве. Раз выбрал роль, нужно ее отыгрывать, что бы ни случилось.
          Говорила, в основном, девушка. Лавров не слушал ее, отвечал, но не слышал. Он думал о Мерлин. Почему она прошла мимо? Неужели ей не удалось ничего найти? Или ее застали за этим занятием, и ей пришлось ретироваться? А может, он сам виноват. Спугнул ее своим холодным сердцем, и она решила просто вернуться в зал, так ничего и не сделав.
          Эта буря разных выводов длилась до тех пор, пока девушка, сидящая рядом с Лавровым, подогнув одну ногу под себя, не достала из чулка какую-то сложенную во много раз бумажку и не положила незаметно Лаврову в карман как раз в тот момент, когда охрана отвлеклась на шум. За тем столиком, куда ушла Мерлин, был какой-то переполох. Лавров, как и многие в зале, обратил на его внимание, и мысленно поблагодарил белокурую проститутку. Она специально подсела к наиболее пьяному гостю и спровоцировала его на грубое обращение к себе, чтобы другая девушка могла передать ему записку. Все-таки она умница, умница!
          Посидев еще немного, чтобы не уходить со сцены так внезапно, Лавров оплатил счет и покинул мужской клуб «Фламинго». Уже в такси он развернул подсунутую ему бумажку. В ней был написан адрес, по которому убили Виолетту и приписка «после смены». Записка о встрече, написанная рукой убийцы.
          Приехав домой, Лавров начал ее изучать. Записка написана на обрывке тетрадного листа в клетку, синей ручкой с толстым стержнем. Лавров поднес записку к носу, пытаясь определить тип чернил на запах, но в нос ударил другой аромат. Он почти выветрился, однако его детектив узнает из тысячи.
          Шанель номер пять. Запах той, которой уже нет. И запах Мерлин.

          На следующий день, проснувшись после насыщенной событиями ночи только к обеду, Лавров тут же позвонил Игорю. Без его помощи в этот раз было не обойтись.
          - Сегодня ты поедешь во «Фламинго», - сказал ему Лавров, когда Игорь уже сидел в своем законном кресле.
         Игорь сделал победный жест.
          - Я буду смотреть стриптиз!
          - Ты будешь работать, - возразил Лавров. – Работать и вынюхивать. Сам я не могу туда вернуться, Кокорян меня вчера видел.
          - А девушки там красивые? – не унимался Игорь.
          - Дай мне слово сказать! – воскликнул Лавров. – Он видел меня и знает, зачем я приходил. Поэтому вся надежда только на тебя.
          - Так, что мне нужно сделать?
          - Это уже правильный подход. С помощью одной девицы мне удалось получить эту записку, - Лавров положил перед Игорем сложенный в несколько раз тетрадный листок. – Покажи ее охраннику на входе и спроси, кто мог написать это Виолетте. Он был ее близким другом, так что тебе не откажут.
          - А если это будет не он?
          - Это будет он. Сегодня его смена.
          - А если все-таки нет?
          - Вчера он выглядел бодрым и отдохнувшим, что бывает после двух выходных. Кроме него, на входе никого нет, не ошибешься.
          - Ну, покажу я ему записку, а дальше что?
          - Дальше по ситуации. Но внутрь тебе в любом случае идти придется. Главное, не нервничай и не подавай виду, что ты шпион. Если придется говорить с кем-то из девочек, жди ту, которая похожа на Мерлин Монро. С остальными можешь говорить обо всем, кроме нашего дела.
          - О, так это ты с ней вчера…
          - Замолчи, - Лавров так пронзил взглядом Игоря, что тот невольно вжался в кресло. – Найди к вечеру, во что одеться. Я тебе не могу дать ничего из своей коллекции, у нас размеры разные.
          - А что там принято носить?
          - Что-нибудь элегантное и дорого выглядящее. Никаких джинсов и кроссовок. Бедные люди в этот клуб не ходят.
          - Ладно, спрошу у знакомых, - вздохнул Игорь.
          - И денег побольше возьми, там придется много тратить.
          Найдя Игорю занятие на весь день, Лавров попросил у лейтенанта Серова адрес свидетельницы преступления. Возможно, она не все сказала. Когда на твоих глазах происходит что-то шокирующее, эмоции вытесняют остальные чувства. Все кажется, будто в тумане, некоторые детали стираются или принимает другую форму. Но когда проходит время, глазам может снова предстать четкая картина.
          Лавров прошел через ту самую арку, где нашли тело. Типичный двор-колодец. Обшарпанный, грязно-желтый, мрачный. А ведь со стороны улицы этот дом приковывает взгляд чистым старинным фасадом. И таких домов в Петербурге тысячи. Попадая в такой двор, понимаешь, что этот город как хорошо одетый человек с дурным характером. С виду красиво и интересно, а начнешь общаться – и хочется бежать.
          На стене еще остались капельки крови, так же, как и на асфальте – след от лужи. Она упала лицом вниз. Этот факт был совершенно бесполезен для Лаврова, но он не мог избавиться от привычки подмечать все вокруг.
          Старушка Нина Сергеевна жила на втором этаже, из ее окон арка просматривалась, по большей части, с правой стороны. Наилучший вид был с кухни. Стоя у окна, Лавров вел разговор со свидетельницей:
          - Вспомните, пожалуйста, что Вы вчера видели?
          - Я же все уже рассказала тем ребятам в форме, - старушка действи-тельно была похожа на мисс Марпл. Маленькая, сухонькая, но все еще полная сил и энергии. Лавров не сомневался, что и с памятью у нее все в порядке. – Я вышла на кухню покормить кота, и услышала крик. Когда я подошла к окну, то увидела, что вон там, в арке, лежит девушка, и какого-то человека, который спасался бегством.
          - Бледный, невысокий мужчина? – уточнил Лавров.
          - Именно так, - кивнула Нина Сергеевна. – Он был в черной куртке и шапке, лица я не разглядела. Потом я позвонила в полицию. А потом они приехали, и меня допросили. Вот и все. Это так здорово, что я разговариваю с настоящим детективом! Раньше я о вас только в книгах читала. У вас такая интересная работа!
          - Не сомневаюсь, - ответил на ее восхищение Лавров. – Нина Сергеевна, попытайтесь вспомнить, что еще вчера было? Очень подробно.
          Она надолго замолчала, меряя шагами маленькую кухню. Лавров видел, как углубились морщины на ее лице, поджалась нижняя губа. Наконец, она неуверенно произнесла:
          - Да, кажется, я вспомнила. Перед тем, как вызвать полицию, я первым делом посмотрела на убитую через мой театральный бинокль. Знаете, я люблю иногда понаблюдать через него за окрестностями. Вот. У девушки в руке было украшение. Кулон, кажется. Кулон в виде кусочка от мозаики, да. Надеюсь, я Вам помогла, детектив?
          - Очень помогли. Большое спасибо, - искренне ответил Лавров. Серов ничего не говорил про кулон. Нужно уточнить у него.
          Выйдя на улицу и остановившись в злополучной арке, Лавров позвонил лейтенанту и спросил про украшение в руке Виолетты.
          - Кулон? Не было никакого кулона! – было ему ответом.
          - Я тоже так подумал, - ответил ему Лавров. – Чего-то еще на девушке не хватало?
          - Все было на месте. Телефон, деньги, кредитные карты, сережки, браслет. Это не ограбление, Лавров.
          - Однако дешевую побрякушку убийца взял. Спасибо за информацию, я позвоню, когда будут новости.

          Утром следующего дня не выспавшийся, с легким перегаром, но очень довольный Игорь передавал Лаврову сведения, почерпнутые им из вылазки в мужской клуб.
          - Ну, я показал охраннику эту записку, - повествовал он, иногда прерывая рассказ глотком минералки. – Он очень расстроился, сказал, не могу поверить, что Виолетта повелась на такое. Про возможного тайного поклонника, который мог отправить ей записку, он не знал. И тут закрутилось. Он-то не знал, но посоветовал мне поговорить с Эвелиной, барменом. Они вроде бы дружили, и все бабские секреты по ее части.
          - Вроде бы дружили? – переспросил Лавров.
          - Близкими подругами не были, но общались. Причем Виолетта сама не хотела заводить близкую подругу. Эвелина ее домой несколько раз приглашала, но та отговорилась аллергией на ее кота. В общем, она держала дистанцию.
         - Интересно узнать, почему.
          - Женщины, - Игорь беспомощно развел руками. – Их хрен поймешь.
          - Да нет, как раз Виолетта все правильно делала.
          И Лавров, увидев в выражении лица Игоря немой вопрос, сказал:
          - Слышал такие мнения, что женский коллектив, словно змеиный клубок? Женщины никогда не удовлетворены собой на сто процентов. Всегда есть та, которая лучше, красивее, успешнее. Тем более в мужском клубе, где все видят, что вон та девушка пользуется большим успехом у мужчин, и денег гребет больше всех, а у другой таких сисек нет, она живет чисто на зарплату и не может позволить себе тех шмоток, что носит звезда пилона. И что же она делает, дабы поправить свое бедственное положение и не вылететь по причине своей нерентабельности? Она предлагает конкурентке дружбу, втирается в доверие, выведывает все ее секреты. А затем выдает такой компромат, что звезде пилона не остается ничего, как провалиться сквозь землю. Да, она догадывается, чьих рук это дело, да только поздно, репутация испорчена.
          - Эвелина не могла ее убить, - возразил Игорь.
          - Почему нет? Она бармен, живет на зарплату и небольшие чаевые. Валюту в трусы ей не положат.
          - Ну, скажем так, она не подходит внешностью для стриптиза, - Игорь покраснел, сказав это. Лавров тут же смекнул, что ему понравилась эта девушка. – Она маленькая ростом, с фигурой, почти как у мальчика, мало красится, и стрижка у нее короткая. Ее бы в любом случае не взяли на пилон. И она такая милая, улыбчивая. Мне не верится, что она может так жестоко убить.
          - Не говори при мне этих слов, - вдруг сказал Лавров.
          - Каких?
          - Что она милая. Иначе я буду склонен думать, что ты латентный гей.
          - Я?! – Игорь был возмущен до глубины души.
          - А с каких это пор тебе нравятся девочки, похожие на мальчиков?
          Игорь даже дар речи потерял от такой наглости. Это был слишком жесткий подкол, даже для Лаврова, за словом в карман не лезущего.
          - Что ты узнал от Эвелины? – детектив решил перевести тему, заметив, как у Игоря побелели костяшки пальцев.
          - За Виолеттой кто-то следил, - Игорь был рад, что разговор вернулся в деловое русло. – Паренек какой-то. Наблюдал за ней на улице издали, шел по пятам до дома и до клуба, иногда фотографировал. Она считала, что это тайный поклонник, но его навязчивость беспокоила ее. Удивительно, что она поделилась этим с той, кого не считала близкой подругой.
          - Ничего удивительного. Когда человек испытывает постоянный стресс, он может выговориться кому угодно, даже уличной кошке. Она говорила Эвелине что-то еще про этого «поклонника»? Может, детали внешности какие запомнились, одежда?
          - Нет, она об этом не упоминала. Эвелина не знает, кто он такой.
          - Черт! – Лавров с досады ударил по столу. – Его нужно найти. Я только могу сказать, что это студент, страшненький прыщавый ботаник, одинокий, не уверенный в себе. Искать в радиусе пары километров от клуба, а значит… Университет ИТМО. Но там таких студентов сотни.
          - Ты уверен в своих словах? – недоверчиво спросил Игорь.
          - Абсолютно. Кто еще может следить за красивыми девушками, кото-рые никогда даже не посмотрят в его сторону?
          - Нет, я не про это. Я про университет.
          - Согласись, вряд ли этот парень с факультета коррекционной педагогики или с университета бизнеса. Но мы не можем выследить его сами. Нельзя стоять перед дверьми и задерживать каждого, кто подходит под психологический портрет.
          - Разве у тебя нет в этом месте дознавателей?
          - В том-то и дело, что есть. Но он не знает все и обо всех, и не найдет из сотни ботаников одного, увлекающегося фотографией. Хотя нет, найдет.
          Лавров уже открыл ноутбук, чтобы написать своему загадочному студенту через социальную сеть, но остановился, услышав за стеной пронзительную и громкую фортепианную мелодию. Он сидел неподвижно все пять минут, пока музыка не закончилась.
          - Дилетант, - с легким пренебрежением произнес Лавров.
          А затем детектив сделал то, что весьма удивило Игоря: подошел к своему инструменту, порылся в лежащей на нем стопке нот, выбрал одни, и начал играть эту не менее быструю мелодию с множеством сложных элементов и украшений. Закончив, он вырвал из тетради листок, написал на нем «А тебе слабо?» и вложил его в ноты. Затем взял их и куда-то вышел, через минуту вернувшись с совершенно другими нотами. Положив ноты на пианино, Лавров вернулся в кресло.
          - Это что сейчас было? – Игорь сидел в кресле с раскрытыми от удивления глазами.
          - Музыкальный поединок, - ответил Лавров без тени смущения.
          - И давно это у тебя?
          - С тех пор, как в соседнюю квартиру въехал аноним с пианино. Я никогда его не видел, но каждую субботу мы выясняем отношения музыкой.
          - И тебе даже не интересно узнать, кто это?
          - А зачем? Я и так знаю, что это мужчина, профессиональный музы-кант. По будням пропадает на репетициях, в выходные занимается дома. Живет один. Из напитков предпочитает армянский коньяк.
          - Нет, ну я бы и сам смог все это определить. Но коньяк?
          - Характерный звон стекла, когда он задевает стаканом о бутылку.
          Лавров написал своему дознавателю, который был, по счастью, в сети, описал ему психологический портрет, который составил. Дознаватель долго не отвечал, а затем отправил ему ссылку на межвузовский конкурс фотографий, намекнув, что нужного студента следует искать там.
          - А он неплохо снимает, - одобрительно сказал Игорь.
          Они смотрели на сочную летнюю фотографию. Море зелени и солнечных бликов. Просто одетая, симпатичная девушка сидит на скамейке с книгой в руках. Фотограф запечатлел момент, когда она подняла от книги глаза и посмотрела вдаль задумчиво, со скрытой тоской. О чем она думает? О мудрости, вложенной писателем в некую книжную фразу? Или прочитанное ей напомнило что-то или кого-то из ее жизни? Ее взгляд резко контрастирует с жизнерадостными красками лета. Пронзительный, не постановочный снимок, получивший на конкурсе второе место.
          - Талант есть, безусловно, - согласился Лавров. – Но меня интересует другое. Снова девушка. Это его хобби, следить за людьми в поисках эмоций, взглядов, жестов, ситуаций. За Виолеттой следил тоже он.
          - Но он делает это ради искусства.
          - Я не одобряю искусство, которое вмешивается в твою личную жизнь. И теперь, когда у нас есть имя, найти адрес не составит труда.
          - Адрес? – переспросил Игорь. – Ты хочешь наведаться в его дом?
          - Именно, - подтвердил Лавров. – Нужно убедиться, что именно он убил Виолетту.
          - А если сразу сдать его полиции? Пусть сами в его квартире роются.
          - Они не поедут, основываясь только на моих косвенных предположениях. Тем более, они наверняка будут искать не то и не там. Где у меня закладка с телефонным справочником?
          - Ты все еще пользуешься справочником? – недоуменно спросил Игорь, вставая из-за стола.
          - Пользовался, пользуюсь, и всегда буду пользоваться. Простая, но очень полезная вещь, между прочим.
          Найдя нужную ссылку, Лавров ввел в поле для имени Поляков Николай Иванович. Именно таким именем было подписано авторство фотографии. База данных выдала шесть адресов, которые Лавров переписал в блокнот.
          - Все, Игорь, отдыхай. Завтра вечером жду тебя здесь.
          - Только завтра? – переспросил он. – Мне кажется, твое следствие и так затянулось.
          - Быстрее не получается при всем желании, - Лавров положил блокнот в сумку-почтальонку, лежащую под столом.
          И, увидев, что Игорь хочет что-то сказать, перебил его:
          - Нет, ты здесь ничем не поможешь. Иди домой.

          Эти сутки Игорь был как на иголках, и даже встреча с Викой не развеяла его тревоги. Что Лавров опять задумал? Ясное дело, он хочет совершить что-то незаконное. Даже телефон отключил. Где он, с кем, Игорь даже не мог предположить.
          Наконец, наступил вечер. Пора идти на набережную Фонтанки. Всего один день, но Игорь показалось, что прошла вечность. Телефон Лаврова по-прежнему отключен. Лишь бы он был дома. Лишь бы ничего не случилось.
          Войдя в квартиру, он увидел рядом со стильными замшевыми ботинками Лаврова огромные берцы. Значит, лейтенант Серов тоже здесь. Грядет что-то важное.
          - Игорь, заходи уже, - крикнул ему Лавров из гостиной.
          Войдя, Игорь своими глазами убедился в присутствии своего бывшего шефа. Он сидел спиной к двери, а Лавров ему что-то тихо рассказывал. Перед ним на столе лежали какие-то предметы. Детектив прервался, дожидаясь Игоря, а когда тот занял свое место в его законном кресле, сказал:
          - Я как всегда был прав. Этот студент убил Виолетту. И вот доказательства, - он показал на предметы, лежащие на столе: несколько фотографий, пустой пробник от духов и позолоченный кулон в виде кусочка пазла. – На фотографиях мы прекрасно видим Виолетту, пока она была жива. Вот она выходит из клуба, а вот сидит с другом в кафе. Вот стоит на светофоре, а здесь заходит в парадную. Маниакальная одержимость девушкой, не иначе. Далее, пробник. Естественно, бедный студент не может себе позволить купить настоящие духи, но взять бесплатный образец в магазине может каждый. Угадайте, что туда было налито? Верно, Шанель номер пять. Именно этим ароматом пахла записка, в которой он просил ее встретиться в арке за кафе на улице Мира, где и убил. И последнее – кулон Виолетты. По крайней мере, он совпадает с описанием, которое мне давала свидетельница преступления. Этот парень любил Виолетту. Он решил встретиться с ней с глазу на глаз и признаться в своих чувствах, но та его отвергла. И не удивительно. Прыщавые бедные очкарики не интересуют девушку, которая зарабатывает до пятидесяти тысяч за ночь. Тогда он впал в бешенство, схватил первое что попалось под руку (а это была кувалда, которую кто-то оставил в арке), и нанес несколько ударов в лицо. После этого решил забрать на память ее кулон и скрылся. И да, студента я видел. Он около метра шестидесяти, худой и бледный, как и описывала свидетельница. Ардес – двадцатая линия Васильевского Острова, 16, первый корпус. Квартира сорок. Он сейчас дома.
          - Лавров, я как всегда, снимаю шляпу, - уважительно сказал лейтенант. Мои ребята искали бы его месяцами. Но позволь узнать, как ты это сделал? И откуда взял вещдоки?
          - Есть вещи, которые должны оставаться тайной, лейтенант, - уклончиво ответил Лавров. – У каждого есть свои издержки профессии.
          Серов, как было видно по лицу, кажется, немного догадывался, но вслух ничего говорить не стал.
          - Ну, главное, ты его нашел, - сказал он. – Все, я поднимаю наряд. Спасибо еще раз.
          - Лейтенант, сообщи, когда будет допрос, - попросил его Лавров.
          Серов кивнул и вышел из квартиры, прихватив с собой вещдоки. Лавров ликовал. Еще одно тупиковое дело закрыто. Еще один преступник отправится за решетку. И это прекрасное чувство удовлетворения. То, что ты кому-то нужен. То, что ты не зря живешь.
          - Лавров, а как, все-таки, ты нашел его и доказательства? – осторожно спросил его Игорь.
          - Тебе очень нужно это знать?
          - Просто мне интересно. Я все равно ничего никому не расскажу. Проблемы никому не нужны.
          - Тебя может это шокировать.
          - Я уже привык, что твои действия меня шокируют.
          - Ладно, - Лавров немного помедлил с ответом. – Я их украл.
          - Украл?!
          - Я же сказал, тебя это шокирует. Да, украл. А как еще прикажешь убеждаться, что я прав?
           -  Ну, тебе виднее. Впрочем, давай все с самого начала. Когда ты записал адреса из справочника.
          - В справочнике было шесть адресов в разных районах города. Студент мог быть где угодно, ибо выбор университета не зависит от твоего места жительства. Я проверил все. Где-то представлялся работником по переписи населения, где-то курьером, который ошибся адресом, где-то сотрудником управляющей компании. На двух адресах проживали пожилые люди, на одном взрослый мужчина, который был на работе, и на одном Поляков Николай Иванович умер месяц назад. Оставался только адрес на Васильевском острове, и там мне открыл прыщавый студент в очках и неправильным прикусом. Несомненно, это был он.
          - А как же ты пойдешь на допрос, если он тебя видел? – перебил его Игорь. – Ведь Серов тогда узнает, и тебе кранты.
          - Он меня не узнает.
          - Как это не узнает?
          - К нему приходил я, но я был совершенно другим человеком.
          Игорь замер, не зная, что ответить. Лавров рассмеялся.
          - У меня есть пластический грим. В таких ситуациях помогает. Перед собой Коля видел лысого полноватого мужчину сорока пяти лет с голосом, похожим на мой, но не моим.
          - Ты и голос умеешь менять? – изумился Игорь.
          - Пять лет театрального кружка в школе не прошли даром. Кто-то даже говорит, что мир потерял хорошего актера в тот день, когда я взял в руки учебник по криминалистике.
          - Я даже не знал, - Игорь был приятно удивлен. – Ладно, а что было дальше?
          - Когда Коля скрылся в квартире, я незаметно сфотографировал узор его замка. Потом побеспокоил его соседей, чтобы знать, кто и когда выходит из квартиры. Напротив жила женщина тридцати пяти лет с ребенком школьного возраста. Она на работе, ребенок в школе, квартира пуста. Рядом молодая мама в декрете, у которой ребенок орет так, что она ничего не слышит. Идеально было бы, чтобы весь этаж утром отсутствовал, но и так неплохо. Потом я половину ночи изучал резьбу замка и подбирал нужную отмычку.
           - Лавров, ты опасный человек, - произнес Игорь. – Мир потерял в теле не только актера, но и вора.
          - Чтобы поймать преступника, надо зачастую думать и действовать как преступник, - ответил Лавров. – Замок у Коли первого класса безопасности, самый легкий. Такой вскрывается отмычкой за десять секунд или отковыривается более грубым инструментом за пять. Но я не хочу шума, так что беру отмычку и иду на дело.
          - А я думал, на дело снова пошел кто-то вместо тебя, - улыбнулся Игорь.
          - Конечно, - подтвердил Лавров. – На дело пошел обычный вор-домушник в толстовке с капюшоном и закрытым шарфом лицом. Однако в перчатках и бахилах, дабы не оставлять следов. Не смейся, бахилы на самом деле хорошая вещь, если бы не шуршали. Но лучше так, чем нести грязь с улицы, выдающую меня с потрохами. Поэтому, убедившись, что палева нет, я облачился в защиту, взломал замок и проник в квартиру. Между прочим, довольно трудно искать что-то не переворачивая все вверх дном. На это уходит больше времени, и страх быть пойманным очень подстегивает. Через десять минут я нашел в его комнате под кроватью коробку из-под обуви, где хранились фотографии разных девушек, в том числе и Виолетты. Там же лежал пустой пробник из-под Шанели. А в ящике письменного стола я нашел кулон.
          - Да, этого более чем достаточно, - сказал Игорь. – Выходит, Кокорян здесь никак непричастен?
          - К сожалению. Я думал, на этот раз все, я поймал эту тварь, но на этот раз он даже не попытался скрыть факт убийства его девочки. Денег этому студенту он точно не мог дать. Я уверен, он даже не подозревал о его существовании.
           - И все же хорошо, что это закончилось, - заметил Игорь. – Кто знает, скольких он убил бы еще.
          - Это верно. Будешь виски?
          - Давай.

          Для студента Коли Полякова было неожиданностью, когда к нему постучалась полиция. Пока он был в университете, кто-то вскрыл его замок, был в квартире, но почему-то не взял ничего ценного. Только кулон из стола пропал. И вот, когда он даже не успел написать заявление, полиция сама пришла к нему. А когда он открыл дверь, его внезапно повалили на пол и одели наручники. Долго везли его на Литейный в неудобной полицейской «буханке», и никто не объяснил, за что его взяли. Приехав, его зачем-то сфотографировали у ростовой стены, как какого-то преступника, и сняли отпечатки пальцев.
          Потом он сидел в пустой комнате с камерой наблюдения, в которой не было ничего, кроме стола и двух стульев. Напротив него сидел строгий, с сединой в волосах полицейский, представившийся лейтенантом Серовым. А у стены стоял какой-то высокий худощавый мужчина в пальто, никак не похожий на работника полиции. Они задавали ему неудобные вопросы, на которые он, краснея, отвечал.
          - Скажешь ты сейчас правду, или соврешь, не имеет значения, - говорил Серов, когда он прошелся по формальностям. – Твои отпечатки на орудии убийства все скажут за тебя. Ты ведь знаешь, почему ты здесь?
          - Нет, не  знаю, - осторожно сказал Коля. Его голос был тихий и робкий, под стать жалкой внешности.
          Серов оглянулся на человека у стены. Тот покачал головой.
          - Ты знаешь, - заключил лейтенант. – Но я тебе напомню. Ты убил Виолетту, стриптизершу из клуба Фламинго. Тебя видели, так что отпираться не получится.
          - Я не убивал ее, - сделал еще одну робкую попытку Коля.
          - Снова врешь, - на этот раз Серов даже не стал оглядываться на загадочного мужчину. – Откуда ты ее знаешь? Как ты ее нашел?
          - Я шел с университета, и увидел ее, - Коля понял, что лучше говорить правду. – Она была очень красива, и я решил посмотреть, кто она. Знаете, это моя слабость – красивые девушки.
          - Это не только твоя слабость, - ответил Серов. – Но зачем их преследовать?
          - Потому что я неудачник, - честно признался подсудимый. – Такие как она, никогда не смотрели на меня, иногда смеялись. А другие девушки мне не нравятся, потому что они не идеальны.
          - Ты себя в зеркало хоть видел? – саркастически спросил Серов. – Сам тот еще красавчик, и моделей подавай. Хорошие у тебя запросы, парень! Давно ты за ней следил?
          - Два месяца. Я ничего ей не делал, просто провожал ее на работу и с работы, фотографировал на память. Я к ней не подошел ни разу, честно!
          - Опять врет, - Лавров наблюдая за допросом у стены, скучающе зев-нул.
          - Так, парень, меня твои детские отговорки не берут! – раздраженно сказал Серов Коле. – Говори, что у вас было на улице Мира? Зачем ты ее туда звал?
          - Я никого не звал! – испугался Коля.
          - А откуда эта записка? – Серов показал ему клочок бумаги, с которого уже выветрился запах Шанели. – Она пахнет духами, образец которых был найден у тебя.
          - Так вот кто был в моей квартире! – воскликнул Коля. – Я не писал эту записку! А духи я взял, потому что это любимые духи Виолетты! Я хотел когда-нибудь подарить их ей, но они выветрились.
          - Почерковедческая экспертиза это докажет, - жестко сказал Серов. – Может, еще скажешь, что кулон ты тоже похожий взял?
          Он показал ему кулон с четкими черными следами пальцев, ибо их искали с помощью дактилоскопического порошка.
          - Взяли его мы тоже у тебя дома. Как он там оказался, а?
          - Я… я взял его у Виолетты, - Коля бы совсем бледный, и его прыщи стали заметнее. – У мертвой Виолетты.
          - Интересно-интересно. Как же это получилось?
          - В тот день я, как обычно, шел за ней от клуба. Просто провожал домой, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Она жила недалеко, и всегда ходила пешком, не пользовалась такси. Но в тот раз я шел слишком медленно. Я только видел, как она свернула в арку, а когда догнал, кто-то выбежал оттуда. Кто-то, кто не был Виолеттой. А Виолетта лежала на асфальте, мертвая. И кулон этот валялся рядом. Я решил его взять, на память о ней. Послушайте, если бы он был так важен, я бы ни за что его не взял!
          Коля говорил так искренне, что Серов опять засомневался и оглянулся на Лаврова. Он пожал плечами, и сказал:
          - Стрессовая ситуация достаточная, чтобы я смог отличить ложь от правды. Вроде бы, парень не врет. Но факты, факты! Я больше склонен ве-рить предметам, чем словам.
          Лейтенант злорадно повернулся обратно к допрашиваемому, но тут в дверь заглянула голова эксперта-криминалиста.
          - Лейтенант, можно Вас на минуту?
          - Лавров, следи за ним, - сказал Серов и вышел из комнаты.
          С минуту лейтенанта не было. За дверью ничего не было слышно, но до слуха Лаврова долетели резкие нотки. Серов кричал. Это заставило детектива внутренне напрячься. Он где-то накосячил, серьезно накосячил. Неужели это все из-за его маленького взлома?
          В комнату заглянул Серов, но заходить не стал. Он с трудом пытался скрыть свое негодование, и как можно более спокойным голосом сказал:
         - Лавров, выйди, пожалуйста.
          Вот и все. Лавров часто помогал лейтенанту. Лавров работал нестан-дартно, в отличие от лейтенанта. Лейтенант его ценил. Но в гневе он стра-шен, и Лавров это понимал. Он умрет, если ему придется снова следить за женами и их любовниками.
         - Витя, повтори, пожалуйста, господину Лаврову то, что сказал мне, - попросил Серов криминалиста.
          - Отпечатки на кулоне не совпали, - криминалист опустил голову. Он тоже боялся Серова. – И на орудии убийства тоже.
          - Как не совпали? – у Лаврова земля ушла из-под ног.
          - Вот так, не совпали! – Серов снова начал кричать. – На кулоне ее отпечатки и кого-то неизвестного, но не этого студента. На кувалде та же история. Лавров, какого хрена? Ты сдал мне мальчишку, которого я полчаса песочу, довожу почти до истерики, и он, оказывается, не убийца! Да, преследовал ее. Да, брал кулон, но за цепочку. Но не убивал, Лавров! И ты взломал его квартиру! Ты в своем уме?
          - Серов, эти вещдоки указывали на него, - внешне Лавров был спокоен, но внутри бушевала буря. – Извини, конечно, что у меня нет базы отпечатков, и я не мог это проверить. А насчет квартиры – как бы я еще достал этот кулон? Ордер тебе бы не выписали, основываясь только на моих словах.
          - Это незаконное вторжение в частную собственность, ты понимаешь? – спокойствие Лаврова на фоне его всплеска эмоций раздражали лейтенанта еще больше. – Значит так, Лавров. Чтобы завтра настоящий убийца (настоящий, слышишь?) был здесь. Иначе студент Коля напишет заявление на кражу со взломом.
          - Я не бог и не волшебник, - спокойно ответил детектив. – Ты знаешь, это невозможно.
          - А это, Лавров, уже не мои проблемы. Чтобы завтра дело было закрыто. Свободен.
          Домой Лавров шел в отчаянии. Как он найдет убийцу в такой короткий срок? У него не было ничего. Записка уже ничем не поможет, орудие убийства все исследовали криминалисты и нашли все, что можно. Идти в клуб снова? Вряд ли там помогут. Как же он ненавидел тупики!
          Весь следующий день он сидел в кресле и думал. Перед ним весь стол был завален кофейными чашками. Он пил кофе и думал, думал и пил. Но нельзя выжать из мозга информацию, если ее нет. Это был замкнутый круг.
          Друзья Виолетты отпадают. Охранник не подходит под описание, а подруге не было смысла ее убивать. Кокорян? Разве что нанятый им человек, но теперь как его найти? Возможно. Его уже и в городе нет. Жила она одна, парня у нее не было. Будь у нее парень, он бы подарил ей что-то более ценное, чем дешевая бижутерия. И забирал бы ее с работы на машине, с такими девушками безлошадные, как правило, не встречаются. Может, это кто-то, о ком не знали друзья? Тогда все еще хуже. Лавров никогда его не найдет.
         В квартиру кто-то вошел. Лавров поймал себя на мысли, что никого не ждал. Наверное, это Игорь, уже наслышанный о происшествии на Литейном. Только его не хватало. Своими утешениями он не поможет. Но, когда в гостиную вошла Ольга, Лавров не смог скрыть удивления.
          - Ольга, ты чего пришла? – спросил он, не задумываясь, что это звучит грубо.
          - К тебе уже нельзя просто так прийти? – обиделась она.
          - Обычно ко мне просто так не ходят, - подтвердил Лавров, и увидел на ее лице досаду. Ну почему он не может держать язык за зубами?
          Но Ольга не ушла. Она по-прежнему сидела напротив него в кресле, не снимая пальто, и ничего не говорила.
          - Ты ненадолго пришла, - сказал Лавров, сам не зная, зачем.
          - Ненадолго, - ответила она.
          И снова тишина. Ольга хотела что-то сказать, но все никак не могла собраться с духом. Лавров не нарушал молчание, перебирая причины, почему она пришла. И чем больше их находилось, тем мрачнее он становился. Только этого не хватало.
          - Ты не обижайся на лейтенанта, - сказала она. – Просто он не ожидал, и…
          - Если ты пришла меня утешать, то спасибо, не надо, - резко прервал ее Лавров. – Говори уже, что хотела.
          У Ольги на глаза навернулись слезы. Она понимала, почему он груб, но не могла это принять. Для нее Лавров всегда был холодным внешне, но в душе теплым и добрым другом. И эти резкие слова больно ранили ее. Но все же она решилась. Хотя бы для того, чтобы скорее уйти и выплакаться там, где Лавров ее не увидит.
          - Лавров, ты не бесись только, - она говорила с ним словно с хищным зверем, вышедшим на нее из леса и угрожающе рычащим. – Это может показаться тебе оскорбительным, и, возможно, ты не захочешь со мной общаться. Но… Лавров…
          Ольга испуганно замолчала, а он выжидающе смотрел на нее. Его взгляд заставлял ее, взрослую девушку, робеть, как девчонку. Девушку, которая пять лет проработала судмедэкспертом. Девушку, которая не боится смерти, ибо видела ее самые разные последствия. Но почему так сложно это сказать?
          - Ольга, не тяни, - у Лаврова кончилось терпение. Он не любил интриги, если не создавал их сам.
          - Лавров, я знаю, кто убил Виолетту.
          Сказала. Не совсем то, что хотела сказать, но сказала. Впрочем, это удивило его не меньше.
          - Ты? – переспросил Лавров. – Нашла убийцу за меня? Даже без тела?
          Ольга кивнула.
          - Я же говорила, тебе это не понравится. Лавров не злись. Я не хотела этим сказать, что ты тупой или что-то вроде этого, просто… - она снова стала собираться с духом. – Кулон у Виолетты парный.
          Он смотрел на нее выжидающе, и она продолжила:
          - Я как-то видела такие. В виде кусочков пазла. Вместе они должны скрепляться в два кусочка. Обычно один дарят тому, кого ты любишь, или другу, а второй оставляют себе. Лавров, убийца носит такой же кулон, только с маленьким изменением.
          - Без выпирающих частей, - неожиданно Лавров вскочил с кресла. – Ольга, ты права. Я на самом деле тупой. Как я мог не знать о таких вещах? Это же очевидно!
           - Может, потому что ты не интересуешься ничем, что касается любви? – осмелилась заметить Ольга.
          - Да, именно из-за этого, - Лавров ничуть не обиделся, хотя Ольга уже внутренне приготовилась бежать к двери. – Так. У того парня такого кулона не было, я бы заметил. Вообще ни у кого такой не видел.
          - А какие подозреваемые у тебя есть?
          - Вот именно, никаких, - и Лавров повторил ей свои мысли, столько раз гоняемые им за день. – Здесь мотив на любовной или дружеской почве, поэтому Кокорян отпадает сразу. Охранник по внешности не подходит, а ее подруге не было смысла ее убивать, она бы все равно осталась барменом.
          - А может, у подруги был другой мотив, не связанный с работой, - предположила Ольга.
          - А из-за чего же еще могут соперничать девушки стриптиза?
          - Мало ли причин. Лавров, это женщины. Мне как-то привезли тело девушки с колото-резаным. Ее пырнула ножом подруга-филолог за то, что та сказала «одно кофе».
          - Ну, это уже проблемы с психикой и нервами.
          - А кто сказал, что ты имеешь дело с нормальностью?
          Слова Ольги убедили его. Как он может быть так слеп? В порыве чувств он даже крепко обнял ее.
          - Оля, я бы взял тебя в напарники, но ты и так мне очень помогаешь, - сказал он. – Я никогда не смогу быть таким хорошим другом.
          Другом. Ольга ждала от него других слов. Как еще ему раскрыть глаза на ее чувства?
          Лавров тут же позвонил Игорю. Сам он Эвелину не видел, но Игорь общался с ней и мог запомнить, что на ней было.
          - Игорь, вспомни, у Эвелины было какое украшение? – сказал он в трубку сразу, без приветствий.
          - Да разве я так вспомню? – ответил ему Игорь.
          - Вспоминай, вопрос жизни и смерти! Ты же только позавчера там был, и описывал ее во всех подробностях.
          - Сейчас, подожди… Вика, это друг звонит, по работе, - помлышались какие-то перемещения, после чего Игорь сказал: - Я вспоминаю. Что же на ней было? Топик этот черный, как у официанток, ушки заячьи… Да, был кулон! Кусочек мозаики. Как у Виолетты…
          - …но немного другой. Спасибо, Игорь, ты очень помог, - Лавров закончил вызов и начал набирать лейтенанта Серова. – Ольга, это в самом деле она. Выходит, бабка ошиблась, когда сказала «он»… Лейтенант! Есть еще подозреваемая. Бармен Эвелина из клуба «Фламинго». Ее отпечатки должны подойти. Нет, Кокорян из-за этого шум не поднимет. Все, забирайте.

          Позже, в комнате для допроса, Эвелина сидела в присутствии Лаврова и лейтенанта, очень недовольная. Как и говорил Игорь, это было поистине милое и с виду невинное создание. Хрупкое телосложение, белая кожа, светлые волосы. И только Лавров знал, что внешность это девушки обманчива. Но, к слову, отпираться она не стала.
          - Я была уверена, что вы посадите того парнишку, - без обиняков сказала она. – Как вы вышли на меня?
          - Просто лучше снимать кулон дружбы, раз убиваешь свою подругу, - ответил Лавров.
          - Я не убивала ее! – воскликнула Эвелина, но под строгим взглядом лейтенанта и саркастическим Лаврова сдалась. – Точнее… не хотела ее убивать. Так получилось.
          - Получилось так, что ты размозжила ей лицо кувалдой? Как же ты ее вообще подняла? – спросил Серов.
          - Не знаю. Я любила ее. Не как подругу, а как… ну, вы поняли. Я писала ей письма, она читала их и улыбалась. Понимаете, она тоже любила меня. Но она не знала, что это была я. Она с восхищением рассказывала мне о своем поклоннике, даже не подозревая, что он сидел прямо перед ней. И тогда, когда все случилось, я решила ей признаться. Написала письмо, предложила встретиться. Она пришла, и когда увидела меня, то спросила: а где же он? А я сказала, что это все время была я. А она… она посмеялась надо мной! – на лице Эвелины отразилась обида. – Сказала, что не любит девочек. Я плакала, хотела дать ей хотя бы кулон, но она бросила его в грязь и сказала, что я просто дура. А потом… все как в тумане. Я только поняла, что держу в руках тяжелую кувалду, а она лежит на земле. Тогда я испугалась и побежала. Я не хотела, просто… просто ей не нужно было смеяться надо мной, не нужно!
          Серов и Лавров молча переглянулись. Они ожидали любого мотива и любой развязки это истории с мертвой стриптизершей, но не такого. Эвелина сидела за столом и тихо плакала. Своим опрометчивым поступком она перечеркнула всю свою жизнь. Друзья, хорошая работа, прогулки по ночному городу. Все потеряно.
          - Вот, Игорь, а ты еще удивляешься, почему я не хочу связываться с девушками, - говорил ему Лавров спустя несколько дней, рассказав эту историю. – Все красивые девушки либо заняты, либо лесбиянки, либо ненормальные. Либо два последних факта сразу.
          - Но кроме Ольги верно? – улыбнулся Игорь.
          - Кроме Ольги, - кивнул Лавров. – Но Ольга не в счет, она друг. Кстати, как там Вика?
          - А, мы расстались, - махнул рукой Игорь.
          - Что же случилось? – озабоченно спросил Лавров, в душе ликуя.
          - Она подслушала, как я рассказываю тебе, что было на Эвелине, и спалила, где я тусил прошлую субботу. Сказала, что я бабник и подлец, раз хожу на стриптиз. А то, что это ты меня по работе отправил, она слушать не хочет. И вообще я неудачник, раз с мамой живу.
          Лавров не смог сдержать смеха. Какие они все-таки одинаковые! Требуют от мужчины полного целомудрия, вынося мозг даже за поцелуй подруги в щеку, а сами считают, что секс с бывшим по старой памяти не измена. Нет, он никогда не свяжется с женщиной. Никогда.