Не отмолить. Часть 2. По закону высочайшей доброде

 Часть 2. По закону высочайшей добродетели.

Глава 4.
Каникулы быстро пролетели, в чём для нас был их самый большой недостаток. И опять учиться, учиться и учиться, как завещал великий Ленин. В том году морозы потрогали нас за носы уже в середине ноября. Но набирать силы в полной мере зима тогда особо не торопилась.  Сырость и почти ежедневные дожди надоели до чёртиков. Хотелось перемен. И вот наконец-то! Я хорошо запомнил утро первого воскресенья декабря. Проснувшись рано, я выглянул в окно спальни, выходящее в наш двор, и вдруг издал такой вопль, что своим неудержимым восторгом разбудил и перепугал родителей. За окном весь наш двор, крыши домов и кроны наших любимых акаций были засыпаны свежим снегом безупречной белизны. Снег был подсвечен яркими лучами солнца, искрящийся, манящий своей девственной нетронутостью. Мне, конечно, хотелось, не мешкая ни минуты, побыстрее тепло одеться и первым ворваться в фантастический и долгожданный зимний пейзаж любимого двора. Но за моей спиной появилась мама, радостно хлопнула в ладоши и крикнула папе, что настал час ему исполнить обещание в первый же снежный выходной вынести во двор для чистки ковры. Не скажу, что мои планы рухнули в тот же миг, но они были несколько скорректированы, так как я традиционно был обязательным участником озвученного мамой мероприятия. И, глянув на меня, мама, конечно же, сразу отметила перемену в моём лице. «Не стоит так расстраиваться, — сказала она. – Сейчас перекусим. Потом ты поможешь папе во дворе с коврами. А уже после обеда можешь идти гулять хоть до самого вечера. Никуда ни снег, ни твои друзья не денутся». Ей в ответ был мой глубокий вздох и покорный кивок головой.
Быстро позавтракав, я скатал потуже ковёр в своей комнате, забросил его на плечо, по дороге к входной двери захватил в прихожей выбивалку и маленький веничек, крикнул отцу: «Догоняй!» и вышел во двор. Погода была замечательная. Мы с отцом бодренько, с задором и даже с удовольствием управились часа за полтора. В дом мы вернулись ещё задолго до обеда. Перед тем, как снова постелить ковры, необходимо было замести и помыть полы в квартире. Но мне нестерпимо хотелось к ребятам во двор. Думаю, что мама прочитала в моих глазах такую мольбу, что сжалилась надо мной и отпустила. Только поставила условие, чтобы я со двора ни ногой, так как она не собирается звать меня к обеду дважды и чтобы с моей стороны не было никаких моих «ещё чуть-чуть». Я быстро переоделся, достал из подсобки санки, натянул на голову ушанку, на руки надел варежки, на ноги валенки и уже полностью экипированным вырвался на желанные просторы нашего двора. Там резвилось больше десятка мальчишек. Санки были не у каждого, поэтому мы пользовались ими по очереди. Катали друг друга, устраивали гонки, подстраивали хитрые тараны и захватывающие дух красивые перевороты на виражах.
Уже через час разгорячённые, мокрые и уставшие мы вповалку попадали все на скамейку, чтобы немного отдышаться и передохнуть. Увы, но скамейка в нашем дворе была только одна. Однако не распахнулось над нашими головами окно второго этажа, и не возникла оттуда отвратительная голова. Мы уже не только не опасались чего-то подобного, но теперь уже больше и не вспоминали в разговорах о ненавистном Сане.
— Как будто его и не было. Да? – не то спросил, не то просто утвердился в своём понимании подросток.
— Скорее, как будто его больше не будет. Да, так, именно так – как будто больше будет. Хорошо, что ты побудил меня уточнить. Потом это уточнение в значительной мере повлияет на развитие событий в моём рассказе.
И так, отдыхая на скамейке, мы начали гадать, во что бы ещё поиграть. Санки всем уже надоели. Азарт, вызванный первым снежным днём, начал остывать, и требовалось что-то совсем новенькое, что-то такое, что сможет снова нас зажечь. Так между нами тогда повелось, что инициатором почти всех наших игр и приключений был я. Ребята чаще всего именно от меня ждали новых идей. То ли потому, что я в нашей компании был на год старше остальных, то ли потому, что я больше других любил читать и черпал свои идеи из книг. Признаюсь, мне этот факт тогда даже льстил. Вот и в тот зимний день ребята ждали от меня чего-нибудь необычного. И новая идея не заставила себя долго ждать. У нас во дворе между двумя домами был проход шириной метра три. Может, чуть больше. Этот проход вёл к ещё одному маленькому такому карманному дворику. В этом дворике у каждой семьи был свой небольшой сарай для хранения бытового хлама, инструментов, гвоздей и другой всякой всячины, которую просто было жалко выбросить. Почти все мальчишки держали в таком сарае велосипеды, у кого они, конечно, были. И вот, в тот день я предложил считать каждый из наших дворов – и большой, и маленький – отдельным государством.  А между государствами, на их границе, из снежных блоков, которые мы сами должны были предварительно изготовить, я предложил возвести крепостную стену так, чтобы она полностью перегородила весь проход. Новая идея сразу захватила всех ребят. Возведение крепости оказалось увлекательным инженерным делом. Сначала хотели построить просто стену. Но потом, по ходу уже самих строительных работ, придумали сделать в стене бойницы, а сверху стены решили соорудить несколько крепостных башенок, за которыми можно было прятать головы, не наклоняясь, а так же было удобно и безопасно наблюдать за неприятелем. Помню, кто-то из ребят палочкой начертил на снегу схему всей постройки. Схема всем понравилась и была принята нами, как говорится, за основу.
На удивление стена довольно быстро выросла примерно нам по плечи. Она была прочна и, поверь мне, просто восхитительна. Закончив строить башенки, мы разделились на две команды. Обе команды скрылись по разные стороны крепостной стены. Заготовили побольше снежков, и по условленному сигналу начался бой на вылет.
— Это как? – хотел уточнить подросток.
— Ах, ну да! Главное-то, для чего всё и затевалось, я забыл рассказать. Всё предельно просто, но, вместе с тем, и очень интересно. Если во время боя противник попадает в тебя снежком, ты из игры выбываешь и уже со стороны наблюдаешь за ходом сражения. Побеждает та команда, в которой хотя бы один боец до самого конца остаётся в игре, то есть выживает.
— Здорово! – сказал внук. – И ты, конечно, всех победил. Я угадал?
— Если бы, – ответил старик и вздохнул.
— Как? – раздосадовано спросил внук. – Неужели твоя команда оказалась слабее и не выстояла?