Кармический круг. Часть 4

 Ночь...
     Жаркое выдалось лето. Через настежь открытые окна по комнате разливался лунный свет, создавая причудливые тени. На дворе было тихо. Так тихо, что даже неугомонные сверчки приумолкли. Лишь Яромир беспокойно метался по мокрой подушке в своей постели. Он весь вспотел и на лбу проступали крупные капли. Его мучали кошмары.
     Яромиру снились неокрепшие юнцы, одетые в одинаковые зеленые одежды. На головах у них были круглые шлемы, а в руках грохотало неведомое Яромиру оружие, изрыгающее огонь и поражающее людей на большом расстоянии. С диким ревом меж ними ползали какие-то железные чудища, из чрева которых валил черный дым. Когда эти чудища изрыгали огонь ужасающей силы, все вокруг сотрясалось и напрочь закладывало уши. Повсюду то и дело разрывалась земля, разлетаясь кусками в разные стороны. Полыхали пожарами высокие каменные постройки, напоминающие серые коробки. Из множества окон свисали разбитые оконные рамы с торчащими осколками стекла. Многие юные мальчишки падали навзничь, так и оставаясь лежать на холодной земле...
     - Что с тобой, Яромир? - проснулась встревоженная Дубрава, - проснись, милый, проснись...
     Она нежно гладила Яромира ладонью по щеке, по мокрым волосам. Яромир вздрогнул и открыл глаза. Его взгляд был растерян. Казалось, что он все еще видит что-то потустороннее.
     - Что ты, любимый? - шептала ласково Дубрава.
     Но у Яромира все еще грохотало в ушах эхо от смертоносного пламени, а перед взором его проплывали потухшие глаза мертвого мальчонки, прятавшегося за спиной матери.
     - Я убил его? - полуутверждал-полуспрашивал Яромир, глядя в одну точку на потолке.
     - Что ты, Яромир, - успокаивала его Дубрава, - это сон. Тебе просто приснился кошмарный сон.
     Яромир посмотрел, наконец, на Дубраву.
     - Нет, - сказал он уверенно, - это не сон... Это знамение...
     - Что ты видел?
     - Это была ужасная битва, - тревожным голосом говорил Яромир, - в ином мире или времени... Все мальчишки, неокрепшие отроки... И я был там... У меня было оружие, которого я доселе не видывал...
     Он пристально посмотрел Дубраве в глаза.
     - Я убил маленького мальчика... И его мать...
     В глазах Яромира промелькнул ужас.
     - Я знаю, любимый, что ты никогда бы такого не сделал, - гладила его по щеке Дубрава, - что бы там ни было, я с тобой, любимый мой. Я всегда с тобой...
     Яромир повернулся и обнял Дубраву, уткнувшись в ее шею. Так они пролежали некоторое время. Вскоре Дубрава, почувствовав, что муж успокоился, подняла голову.
     - Яромир, - тихонько сказала она, - давай я сменю постель.
     Яромир поцеловал жену, медленно встал и подошел к окну. Высоко в ночном небе висела полная луна. Тысячи звезд переливались, словно колючий снег под светом факела в студеную пору. Яромир надеялся, что ночная прохлада остудит его взмокшее тело, но за окном было также душно, как в комнате.
     "Надобно наведаться к волхву Велимудру, - подумал Яромир, - хочу с ним потолковать".
     Сзади его обняла Дубрава, прижимаясь всем телом. Яромир чувствовал ее округлившийся живот. Скоро уж подходило время рожать.
     - Пойдем спать, - зевнула она.
     Яромир обернулся и легко поднял ее на руки. Ее распущенные волосы беспорядочно разметались на его груди. Вздыхая и закрывая глаза, Дубрава томно обхватила его могучую шею руками. Постояв так немного и полюбовавшись любимой женщиной, Яромир аккуратно уложил ее в постель и лег рядом. Дубрава прижалась к мужу спиной и они оба уснули.
     Утром, приведя себя в порядок, Яромир управился с кое-какими делами по хозяйству, оседлал коня и, поцеловав Дубраву, отправился к Велимудру. Старый волхв жил в уединении, в стороне от городища. Путь к нему лежал через лес. Яромир всю дорогу размышлял, бросив поводья, а выученный конь неторопливо вышагивал по знакомой тропе. Густая листва высоких деревьев защищала от солнцепека.
     Со всех сторон разноголосо перекрикивались птицы, перелетая с ветки на ветку. Недалеко, под сенью деревьев, Яромир заметил парочку серых зайцев, беспечно игравших друг с другом, будто не замечая ничего вокруг. Под кустом, прямо возле тропинки, суетливо возился ежик. На его колючих иголках налипла сухая листва. Проехав еще немного, Яромир наткнулся на косулю. Услышав приближающиеся шаги нежданных гостей, она быстро вскинула голову, замерла на мгновение и одним прыжком скрылась в кустах.
     Избушка Велимудра стояла сразу за лесом в окружении раскидистых яблонь и пышных кустов вишни. На некотором отдалении, на открытой поляне, кругом стояли деревянные куммиры богов. Небольшая площадка была заботливо ухожена и покрыта ровным ковром молодой травы.
     Яромир спрыгнул с седла и оставил коня на лужайке. Не успел он подойти к дому, как из открывшейся двери вышел навстречу седобородый высокий старец в белых одеждах. В руке у него был длинный деревянный посох с высеченными на нем рунами и оберегами.
     - Здравствуй, Велимудр! - радостно воскликнул Яромир, расставив руки в стороны.
     - И тебе здравствовать, Яромир, - ответил скрипучим, но все еще сильным голосом волхв.
     Яромир почтительно обнял старика.
     - Как ты тут, дед? - спрашивал он, -  не грустишь, не тоскуешь? А то может к нам в городище переберешься?
     - Что ты? - отмахивался Велимудр, - как я отсюда? Душой уж прирос. Здесь мое место...
     Старик сжимал плечо Яромира своей жилистой рукой, хранившей былую твердость.
     - А ты что ж реже стал наведываться? - строго смотрел Велимудр в глаза Яромира, - забываешь старика, небось?
     - Что ты, дед? - слегка обиделся Яромир, - как можно? Просто Дубрава моя на сносях...
     - И то правда, - согласился старик, - жену оберегать надобно. Дааа... Ну, пойдем. Медом тебя напою, да пирога отведаешь.
     Велимудр усадил Яромира за стол, стоявший в тени высокой яблони, а сам принес кувшин с медом и пироги. Поговорив о том, о сем, уважив старика, Яромир решил перейти к делу.
     - Потолковать с тобой хочу, дед, - сказал он серьезно, полотенцем вытирая с губ своих сладкий мед, - надобно мне твое мудрое слово.
     - Сказывай, что у тебя на душе, - отвечал Велимудр.
     Яромир обстоятельно поведал старику о своих снах и переживаниях. Велимудр внимательно слушал, хмуря свои седые пушистые брови и поглаживая длинную бороду.
     - Дааа... Знамение, - задумчиво произнес он, когда Яромир закончил свой рассказ, - кабы знать наверняка...
     Некоторое время старик молчал, уставившись в одну точку. Яромир почтительно ждал, не отвлекая волхва от раздумий. Наконец, Велимудр поднял глаза.
     - Здесь простым советом не поможешь, - сказал он, - но есть у меня одно средство, которое иной раз помогает собраться с мыслями, помогает принять решение...
     Яромир смотрел на волхва выжидающе.
     - Обожди-ка, - сказал Велимудр, поднимаясь.
     Яромир тоже встал. Старик вошел в избу, некоторое время там с чем-то возился и вышел с бубном и пучком сушеной травы в руке. На плече у него висели гусли.
     - Держи, - протянул он Яромиру бубен с травой.
     Яромир подхватил их и пошел вслед за волхвом. Он уже догадывался, куда его поведет старик. Они направлялись вглубь леса, в самую труднопроходимую чащобу. Велимудр петлял между кустов и деревьев, без труда находя самую чистую тропу. Наконец, они остановились перед густыми зарослями высокой ракиты.  Велимудр отодвинул разлапистую ветвь, за которой открылся узкий проход.
     - Заходи, - кивнул он головой в проход.
     Пригнувшись, Яромир прошел через кусты, где его взору предстала древняя каменная пирамида, возвышавшаяся на расчищенной поляне. Высокие заросли ракиты служили естественной оградой, скрывающей тайное строение. Яромир хорошо помнил это место. В юности он не раз бывал здесь с отцом.
     - Дед! - изумленно воскликнул Яромир, - как тебе удается сохранять это место в тайне?
     - Сама природа его охраняет, - отвечал Велимудр, - когда-то повсюду такие были. Теперь приходится таить от посторонних глаз. Сварожья ночь в самом разгаре.
     Спускаясь по каменным ступеням, Яромир вошел в проем, проделанный в стене. Внутри было довольно просторно и можно было даже выпрямиться во весь рост. По углам горели небольшие факелы, освещая помещение. На полу лежали шерстяные ковры, а в центре возвышался небольшой очаг, сложенный из камней.
     - Садись, - сказал волхв, входя следом.
     Яромир сел на ковер, скрестив ноги. Что-то нашептывая себе под нос, Велимудр аккуратно положил гусли и с помощью факела запалил в очаге принесенную сухую траву. От нее начал исходить легкий горьковатосладкий дым, похожий на какое-то благовоние.
     - Слушай меня и повторяй, - сказал старик, кладя себе на колени гусли, - да бубни потихонечку.
     Дым постепенно заполнял все пространство и попадал в легкие, вызывая странные ощущения. Яромир закрыл глаза и потихоньку прошелестел бубном. Велимудр дергал струны гуслей медленно, в разных тонах, будто настраивался.
     - Ооооооооооомммммммммм, - протяжно запел старик низким горловым голосом, делая короткие паузы для вдоха, - ооооооооооооммммммммммм...
     Мелодичные звуки гуслей становились все быстрее, переливаясь многозвучиями. Яромир начинал постепенно ухватывать какой-то спонтанный ритм. Разнообразные вибрации, отражаясь от стен и перемешиваясь, казалось, сами стремились прийти к согласию и гармонии. Получалось очень даже красиво.
     - Ооооооооомммммммм, - запели они в два голоса.
     Волновые вибрации, зарождаясь в груди и гортани, исходили во вне, а возвращаясь, еще больше усиливали их концентрацию. Яромир ощущал их уже во всем теле. Сотворяемая им и Велимудром музыка становилась все энергичнее, темп нарастал. Они сидели друг против друга, словно две половины одного камертона, вступая в какой-то особый резонанс. Яромир начинал терять ощущение реальности. Постепенно все это многозвучие превращалось в его сознании в одну сплошную вибрацию.
     В какой-то момент перед взором Яромира неожиданно появилось старушечье лицо. Оно было так близко, что Яромиру казалось будто он ощущает ее тленное дыхание. Все лицо старухи было испещрено глубокими морщинами, а рыхлый нос загибался книзу. Где-то за старухой трепыхались красно-белые языки жаркого пламени. Яромиру стало не по себе.
     - Явился?! - взвизгнула старушечьим голосом страшная бабка, обнажая два кривых желто-коричневых зуба, - не запылился. А я ждала тебя, Яромирушка!
     - Кто ты? - с трудом выдавил из себя Яромир.
     - Не важно, кто я, - словно издеваясь, сипло скрипела бабка прямо в лицо, - важно, кто ты!
     Яромир молчал, невольно морщась от неприязни.
     - У тебя много вопросов? - спрашивала бабка, - хочешь ответы?
     Яромиру показалось, что бабка обрызгала его слюной. Ему хотелось утереться.
     - Я покажу тебе кое-что! - сказала бабка и махнула костлявой рукой перед лицом Яромира.
     Он вдруг очутился на берегу реки. Все небо было затянуто сплошными серыми облаками. Накрапывал мелкий противный дождь. Мокрая трава на берегу была сплошь примята, как будто здесь прошло многотысячное войско. Неподалеку, почти у кромки воды, стояло множество вооруженных всадников с черными крестами на спине и груди. Головы их покрывали закрытые шлемы. Между ними к воде продвигалась длинная очередь мужчин, женщин, стариков и детей. Все они были раздеты. На них оставались лишь исподние рубахи. Лица их были омрачены какой-то безысходной тоской.
     Поникшие люди входили в воду, где их поджидали свирепые бритоголовые мужчины с бычьими шеями.
     - Вериш ли ты? - грозно спрашивал бритоголовый подошедшую женщину с заплаканным лицом.
     - Верю, - со слезами отвечала она.
     Бритоголовый окунул женщину в воду с головой и отпустил на берег. Она возвращалась, трясясь то ли от холода, то ли от душевных терзаний. Мокрая рубаха прилипала к ее телу, вызывая пожирающее чувство стыда. Второй бритоголовый держал за руку селянина, глядящего на неприятелей твердым ненавидящим взглядом.
     - Веришь ли ты?
     - Нет! - гневно выкрикнул селянин и с презрением плюнул в лицо бритоголовому.
     Рассвирепевший бритоголовый схватил за волосы селянина и начал его топить. Сильный мужчина яростно сопротивлялся. Подскочил второй бритоголовый. Два здоровяка общими усилиями удерживали под водой трепыхавшегося селянина. Из-под воды выходили бурлящие пузыри воздуха. В этот момент, двое мужчин в исподних рубахах не выдержали и кинулись на подмогу своему сородичу. Тут же от строя всадников отделились двое и поскакали вслед за ними. Нагнали непокорных уже в воде. Взмахнув острыми мечами, всадники сразили обоих. Холодный металл звонко лязгнул о разрубаемые кости. Безжизненные тела медленно поплыли вниз по течению, а вокруг них по воде расходилось кровяное пятно. Из толпы ожидающих своей участи слышался детский и женский плач.
     Когда захлебывающийся селянин затих, бритоголовые отпустили его и безжизненное тело ушло под воду.
     - Подходи, подходи! - кричали душегубы, - не задерживай!
     Яромира неудержимо увлекало в небо, а земля стремительно проваливалась далеко вниз. Взору Яромира открывались все окрестности с высоты птичьего полета. Он видел столпотворение людей в исподнем, обреченно шагающих к реке. Толпу окружало множество вооруженных всадников. Дальше, за лесами и полями, виднелись погорелые селения, кучи праха, оставшегося от погребальных костров. Яромир всем существом своим почувствовал, какая нависла угроза над его сородичами, над его родной землей. Сердце его болезненно сжалось.
     Снова все пропало. Яромир погрузился в пустоту. Он не хотел верить тому, что он видел. Перед глазами встала беременная Дубрава. Жизнь, казалось, только началась и вот... Грядущее... Как обухом по голове.
     - Что ж, Яромирушка? - откуда-то послышался скрипучий голос страшной бабки, - пригорюнился? Главный вопрос в том - сможешь ли ты противостоять грядущему?
     Яромир не мог вымолвить ни слова. Он еще не до конца понимал смысл увиденного, но где-то внутри, в глубине души, он чувствовал, что всему тому, что он любил, что он ценил, уготован был неминуемый конец. Вся жизнь и не только его, могла быть разрушена в одночасье.
     - Нет! - яростно крикнул он, - нет, бабка! Врешь ты все! Не бывать этому, слышишь?
     - Ха-ха-ха-ха-ха! - эхом раздавался зловещий смех старухи.
     - Нет! - кричал Яромир, открывая глаза.
     Он сидел один, сжимая в руке бубен. В сумрачной тишине слышалось лишь потрескивание горящих факелов. Яромир торопливо встал и вышел на свежий воздух. Снаружи у выхода, опираясь на посох и склонив голову, сидел Велимудр. Его неподвижный взгляд сосредоточился на какой-то невидимой точке, а губы беззвучно что-то нашептывали.
     - Дед! - позвал его Яромир.
     Волхв приложил палец к губам.
     - Тсс, - взглянул он на Яромира, - все, что ты видел и слышал, касается только тебя.
     Он медленно поднялся.
     - Никому об этом не сказывай, - строго сказал Велимудр, - ищи другие пути.
      Яромир опустил голову. Ему еще многое предстояло понять... А главное сделать... Быть может... Невозможное.