Штучка

Маша опоздала на работу.
- Всё спим, Марья-кудесница? - приветствовала её начальница. - Во сне шубы не сошьёшь!
- Извините, - шёпотом сказала Маша и покраснела.
- У неё медовый месяц, - крикнула Ритка.
- Я всё понимаю, девочки, медовый месяц, - басом сказала начальница. - Сама была такая дура. Но - план, план! План не спросит - медовый месяц, или херовый...
В отделе исподтишка смеялись.
- Здорово? Опять? - шёпотом спросила Ритка, когда Маша уселась рядом.
- Ой, и не говори.
- Счастливая.
- Ага.
Всё болит, - счастливая...
Гинеколог, дама в годах, удивилась:
- Ты что, милая: эскадрон через себя пропустила?
- Нет, один...
- И где такие жеребцы водятся?
- Муж.
- Ну бывает же...
- Ты понимаешь, он как только увидит меня... ну и всё, - краснея, рассказывала Маша восхищённой Ритке, - прямо удержу нет! Работа, не работа, суббота...
- Да ты что?
- Да. Сегодня я вышла на кухню, он там кашу ест. Увидел... так и набросился, и поволок обратно в спальню. У самого каша во рту. Полный рот. А я даже не умывалась ещё, вся такая куделя, в халате.
- Маньяк, - сказала Ритка с завистью.
Она затянулась и потом красиво, колечками, выпустила дым. Руку отнесла далеко - как живописец кисть. Сказала:
- А у нас сегодня встреча с поэтом Рыпушальским. Пойдёшь?
- Схожу, отвлекусь, - согласилась Маша.
Поэт читал, далеко отставив руку с листком. Закончив, он менял листок и опять читал. Маша сидела грустная в первом ряду. Белый верх, чёрный низ: скромный шик офисной работницы. Ритка вертелась и шипела что-то на ухо, подмигивала на поэта: Машка, примечай!
Голые коленки не хухры-мухры, а поэтический стимул. После выступления сидели в кафе, втроём: Ритка, поэт и она.
- В современное время, - волнуясь, говорил ей поэт, - не столько важно, о чём писать, сколько важно, как писать. Чувствовать язык.
- Пушкин писал и что, и как, - сказала Маша.
- Пушкин... Другой темп эпохи! Сиди и пиши, зимой в поместье делать нечего, а в столице Дантес.
- Ваши стихи нам очень нравятся, - ввернула Ритка, хитро поглядывая на Машу. - А когда следующее выступление?
- Я всегда пишу, а выступаю редко. Следующее будет только через неделю.
- Мы придём! А где?
- Кафе "Спирохета".
- Ой, это далеко, - сказала Маша.
- Так я провожу...
Расстались. Маша не спешила идти домой, ещё с полчасика побродила вокруг дома. Мир разделился и сложился, обрёл цельность. Две половинки: в одной любимый муж, в другой - поэт Рыпушальский. Появление одного оправдывало другого. Теперь... что теперь? Ничего теперь.
Маша вздохнула и сказала себе вслух, негромко:
- Ну ты и штучка.


22 марта 2017 г.