На той стороне

I

Афанасьев очнулся в странном месте. Вокруг было довольно темно и несколько засрано. Осторожно поднявшись с пола, он несколько раз ощупал себя и пошевелил конечностями. Переломов и ушибов не было, хотя правый бок немного побаливал. Он посмотрел по сторонам.

Изменение ракурса не особенно повлияло на общую картинку этого места: оно походило на какой-то заброшенный автомобильный тоннель. На земле лежал дырявый асфальт, на стенах в некоторых местах выступали трещины, перечеркивая своим телом неприличные надписи и картинки, потолок был в черной копоти, какая обычно остается после костра или пожара. Редкие фонари едва освещали пространство и лишь далеко-далеко впереди, там, где по идее должен был быть выход их тоннеля, горел какой-то яркий свет, наподобие того, что излучает маяк, помогая кораблям и каравеллам в тяжкие минуты шторма. Что было с противоположной стороны, Афанасьев не смог понять, там тоннель уходил в бесконечность и превращался лишь в маленькую точку горизонта. Казалось, что Афанасьев здесь один.

Он еще раз огляделся и пошарил по карманам. В карманах было пусто, если не считать маленькой карточки-пропуска с его фотографией. Куда эта карточка пропускала, он тоже не мог понять, так как кроме его имени, фотографии и самого слова «пропуск», никакой дополнительной информации она не несла. Он убрал ее в карман и снова посмотрел по сторонам.

- Черт, - ругнулся он вслух, - Как же я сюда попал?

Он вертел головой, но ответа не последовало. Он пытался вслушиваться в тишину, но никаких звуков кроме небольшого жужжания, он не услышал.

- Так, - тихо сказал сам себе Афанасьев, - Что последнее я помню? Я ехал. Да! Я был за рулем. Ехал к… - он задумался. – Ладно, ехал вроде с работы, а потом что? Кто-то позвонил. Точно! Я с кем-то разговаривал. А потом какая-то вспышка. Наверное, кто-то фотографировал.

Он помотал головой, пытаясь по принципу калейдоскопа встряхнуть свои мысли и получить новую картинку реальности.

- Так, - сказал уже увереннее он, - Я ехал. Откуда? Вроде бы… - он замолчал и задумался. - А куда? А точно ехал? Может просто шел… И тогда фотографы?

Воспоминания разваливались, не успевая собраться. У Афанасьева складывалось впечатление, что он собирает какой-то странный паззл, где маленькие картонные кусочки просто не хотят вставляться друг в друга, хотя по логике должны.

- А что я вообще помню? – он в очередной раз решил побеседовать с самим собой.

Афанасьев задумался.

- Да вроде все помню. Виталик должен был приехать, у Зинки скоро день рождения, квартальный отчет там, масло проверить хотел...

Он загибал палец, вспоминая очередной факт из своей жизни, и когда пальцы на руках закончились, бросил это занятие. Он решил, что память в норме.

- Обычно люди теряют память в стрессовых ситуациях, - рассуждал он. – Например, в авариях или катастрофах. Может это оно и есть? Тогда где обломки? И что это за место? Почему никого нет?

Вопросов было гораздо больше, чем ответов, и, понимая, что вариантов у него только два, идти к «маяку» или в бесконечность тоннеля, Афанасьев решил выбрать первый. Был, конечно, еще и третий вариант – остаться на месте, но его Афанасьев даже не рассматривал. Он рассуждал очень просто: там, где был свет, наверное, был и выход из тоннеля. Или хотя бы что-нибудь. А там и люди, или хотя бы телефон. А с обратной стороны лишь длинная перспектива тоннеля, который совершенно неизвестно насколько уходил вдаль.


II

Он шел уже около часа, но ничего не менялось: тот же дырявый асфальт, те же стены, даже казалось, что ругательства на них тоже начали повторяться. Свет впереди был также далеко, а сзади тоннель также схлопывался в точку. Он все чаще смотрел по сторонам, пытаясь найти хоть какое-нибудь понимание происходящего, но это было тщетно.

Прошел еще час, затем еще. Может больше. Афанасьев уже сбился со счету, но тоннель так и не заканчивался, а маяк не приближался.

Афанасьев сначала паниковал, затем беспокоился, а потом все эмоции внезапно просто куда-то улетучились. Он только удивлялся, что совсем не хочет есть и спать. 

Прошло еще какое-то время, прежде чем Афанасьев стал слышать звуки. Он даже сначала не понял, что слышит их, настолько он был погружен в себя. Но затем, когда эта информация все-таки достучалась до его сердца, он вздрогнул и, подобно хищнику навострил уши. Звук был странный. С одной стороны он был похож на обычный гул, но с другой стороны в нем были отчетливо слышны какие-то металлические удары, шелест и прочие аудио эффекты, не свойственные тоннелю.

Афанасьев побежал со всех ног навстречу звукам, и они побежали навстречу Афанасьеву. Пробежав так несколько минут, он увидел, что картинка вокруг него меняется. Появились какие-то коробки, мусорные баки, пустые бутылки с непонятной жидкостью. Неподалеку у стены стояла часть металлического забора. Напротив валялись ржавые трубы.

Неожиданно Афанасьев увидел пожилого человека в грязной рубашке с ведром, который вышел ему навстречу буквально из ниоткуда. В ведре были грязные тряпки и стеклянная бутылка. 

Афанасьев кинулся к нему и схватил за плечи.

- Ты чего, ты чего? – начал отпираться мужик.

- Скажите, где я? – умоляюще спросил Афанасьев.

Человек отпрянул от Афанасьева, оглядел его с ног до головы и недоверчиво спросил:

- Новенький что ли?

- Что? – не понимающе переспросил Афанасьев. – Какой новенький?

- Тебе в Службу одного окна надо, - сухо резюмировал мужик.

- Чего? Какое окно? – Афанасьев отказывался принимать эту информацию.

- Прямо, до вывески, справа дверь будет, - так же сухо отвечал мужик.

- Да, но зачем мне … - начал было Афанасьев, но мужик его перебил.

- Там все расскажут.

Он уже собирался пойти прочь от Афанасьева, но тот снова остановил его.

- Подождите, хотя бы скажите, что это за место!

- Слышь, отстань от меня, - резко сказал мужик, - Некогда мне.

Афанасьев не стал его преследовать, и его собеседник растворился где-то в бесконечностях тоннеля. Следуя совету, он побрел дальше. Навстречу ему стали выходить и другие люди. Они косо смотрели на Афанасьева, и на любые его попытки заговорить с ними, резко шарахались  в сторону. Только одна маленькая девочка помахала ему рукой и улыбнулась. Почему-то это придало уверенности Афанасьеву, и он твердым шагом пошел по указанным ранее мужиком координатам.


III

Конечно, Афанасьев понимал весь сюр происходящего. Он несколько раз ущипнул себя, чтобы проснуться, несколько раз ударил себя по щекам, но реальность не переставала от этого быть реальной. Он всеми силами гнал от себя мысль о помешательстве, но происходящее вокруг не позволяло сделать этого до конца. Лишь природная тяга к рационализации давала надежды на вполне логичное объяснение.

- Может быть, я попал в аварию, - рассуждал про себя он, - И я потерял память, а это какой-нибудь поселок беженцев или бомжей. Тогда вполне логично, что тот мужик меня направил в Службу одного окна. Главное не паниковать. Люди есть, значит, выход тоже найдем.

Под такие духоподъемные мысли Афанасьев добрался до вывески «Служба одного окна». Под вывеской была стрелка, которая указывала на дверь в стене. Около двери никого не было. Афанасьев потянул на себя дверь и оказался в каком-то подобии проходной. В отличие от тоннеля, здесь было хирургически чисто. Небольшое помещение, в котором оказался Афанасьев, было отделано белым кафелем, люминесцентные лампы горели так ярко, что ему пришлось привыкать к такому освещению после полумрака тоннеля.

Комната была разделена на две части большим стеклянным турникетом. Радом с ним стоял стол, за которым сидел приятный внешне мужчина лет пятидесяти и печатал что-то на компьютере. Увидев Афанасьева, он отвлекся и поздоровался.

- Добрый день! Чем могу?

- Здравствуйте! – неуверенно сказал Афанасьев. – Мне посоветовали к вам обратиться.

- В первый раз здесь? – спросил мужчина и улыбнулся.

- Да, - кивнул Афанасьев.

- Добро пожаловать! Пропуск есть?

- Пропуск? – удивленно спросил Афанасьев.

- Ну да, - кивнул мужчина на турникеты. – Чтобы пройти.

Афанасьев растерялся, но вдруг вспомнил о карточку, которую нашел у себя в кармане.

- Это? – он протянул ее мужчине.

Тот посмотрел внимательно сначала на карточку, затем на Афанасьева.

- Валерий Павлович, проходите. Карту приложите к турникету.
 
Афанасьев едва заметно кивнул.

- Вам в триста пятый кабинет, - уточнил мужчина. - Это на третьем этаже.

Афанасьев снова кивнул, не решаясь задавать лишних вопросов. Он приложил карту, как и говорил мужчина, и стеклянные двери турникета разъехались в разные стороны, учтиво пропуская Афанасьева.

За комнатой был длинный коридор, по которому Афанасьев долго блуждал в поисках цели. По дороге к кабинету он еще раз попытался выстроить все данные в своей голове.

- Так. Что у нас получается? – рассуждал он. – Я очнулся в каком-то странном и грязном месте. Здесь ходят какие-то непонятные люди, похожие на бродяг. Как я сюда попал, я не помню, но меня сразу опознали как какого-то нового члена этого ммм... – Афанасьев пытался подобрать слово, - общества. Вероятно, я был прав. Скорее всего, произошла какая-то авария, а это и впрямь поселение бродяг, или лагерь. А это, наверное, типа администрации, которая контролирует это место. Значит все, очень просто. Сейчас объяснюсь, и попытаемся найти выход.

У него даже поднялось настроение от того, что мозаика, наконец-то, стала принимать логические очертания. Но внезапно он помрачнел.

- А откуда тогда у меня этот пропуск?

Эта мерзкая мысль, что покусилась на стройность его объяснительной модели, застала его аккурат возле кабинета триста пять. Чтобы не мучить себя более, он нажал на дверную ручку и зашел внутрь.


IV

Внутри кабинет был похож на приемную с турникетом. Было очень светло, а стены так же отделаны белым кафелем. За столом сидел мужчина, отдаленно напоминающий Антона Павловича Чехова. Когда Афанасьев вошел в кабинет, Чехов отвлекся от книги, встал из-за стола и протянул ему руку.

- Валерий Павлович, приветствую! Садитесь, пожалуйста! – он указал на стул, стоящий возле стола.

Афанасьев сел. Он уже ничему не удивлялся, поэтому тот факт, что мужчина знает его имя, тоже никак не смутил его.

- Меня зовут Андрей Петрович, но можно просто Андрей, - представился мужчина.

Афанасьев кивнул.

- У вас, наверное, много вопросов, да? – спросил Андрей.

- Да нет, - начал Афанасьев, - Просто видите, мне кажется, что произошло какое-то недопонимание. Я оказался в тоннеле, там, - он показал куда-то рукой, сам не понимая зачем, - И потом шел, и мне сказал человек, что надо к вам сюда прийти, а потом были еще люди…

Афанасьев понял, что со стороны его слова звучат как полная чушь, поэтому он замолчал. Андрей улыбнулся.

- За тоннель простите. Должны были вас сюда перенести, но, понимаете, у нас сейчас программное обеспечение поменялось, накладки, жопа, одним словом. Жалобу мы уже написали разработчикам, скоро починят.

- Какое программное обеспечение? – непонимающе спросил Афанасьев.

- Эх, каждый раз все заново, - сказал Андрей и усмехнулся.

- Что? – Афанасьев совсем растерялся.

- Валерий Павлович, - Андрей посмотрел на него с сочувствием, - Что последнее вы помните?

Он задумался.

- Помню на машине ехал, вроде с работы выехал, куда ехал не помню. По телефону говорил, потом вспышка, - Афанасьев замолчал не несколько секунд, - а потом я в тоннеле очутился.

- Отлично! – сказал Андрей. – Ехали вы действительно с работы, ехали к любовнице своей в Красногорск, по телефону с женой говорили, а вспышка – это вы в аварию попали. Вас подрезали, вы с трассы и вылетели. Торопились сильно. Наверное, не стоило.

Афанасьев, выпучив глаза, смотрел на Андрея.

- Я, я же это, как его – начал что-то говорить в оправдание Афанасьев, но Андрей его перебил.

- Да не оправдывайтесь, дело-то житейское, чего вы, в самом деле?

- А вы откуда это знаете? – единственное, что нашелся спросить Афанасьев.

- Из файла, - бодро ответил Андрей и показал на папку.

Афанасьев замолчал. Андрей тоже перестал говорить, очевидно, давая время своему собеседнику собраться с мыслями.

- А как я сюда попал? -  наконец спросил Афанасьев.

- А вы умерли в той аварии, - Андрей сказал это так просто, как будто это было само собой разумеющимся.

- Что? – переспросил Афанасьев.

- Умерли, - отчеканил Андрей.

Афанасьев хмыкнул.

- Это сейчас что, прикол какой-то?

- Неа, - покачал головой Андрей.

- Но, вы понимаете, что это чушь? – не унимался Афанасьев.

- Почему сразу чушь? – будто бы обиженно спросил Андрей.

- Ну, вроде, когда человек умирает, это как-то по-другому происходит, - неуверенно сказал Афанасьев.

- И как же? – Андрей недоверчиво посмотрел на него.

- Не знаю, - понуро сказал Афанасьев.

- Вот именно, - резюмировал Андрей. - Посудите сами. Ехали куда-то вспышка, авария. Логично ведь? А потом вы что, никогда не слышали рассказов о том, что люди в моменты клинической смерти видят тоннель, свет в его конце? Тоннель у нас есть, свет тоже. Что не устраивает?

Афанасьев задумался.

- Да все, - несколько сердито произнес он. – Как это умер?

Он встал со стула и начал ходить по комнате взад и вперед, пытаясь осмыслить сказанное.

- А те люди, которых я видел? Они что тоже того?

- Угу, - кивнул Андрей.

Афанасьев пытался найти, к чему придраться в объяснении Андрея, но все было настолько гладко, что ничего кроме как поверить в этот абсурд не оставалось. Тем не менее, он не сдавался.

- Так допустим, - Афанасьев снова сел на стул, - допустим, я умер. А где тогда рай или ад, или чего там?

- Ничего нет, - сказал Андрей. – Только тоннель.

- И что, все здесь живут?

- Да, - ответил Андрей.

- И чего все делают?

- Ну, релаксируют по-тихоньку, чего еще то?  - Андрей снова заулыбался.

- А чего они так одеты плохо? – Афанасьев уже хватался за соломинку.

- У нас никто не заморачивается по таким пустякам, - ответил Андрей.

- А что потом будет?

- Да нет никакого «потом».

- В смысле?

- Валерий Павлович, - очень много информации для первого раза. – Давайте начнем с основного. Вам, как вновь прибывшему положена собственная жилплощадь. Блок двадцать восемь «Б». Хорошее место, кстати, считайте, вам повезло! Вот талоны на еду, хотя едим мы здесь очень редко, как бы уже ни к чему. Плюс путеводитель. Вот здесь распишитесь, пожалуйста. Это про то, что вы получили ключи от квартиры и ознакомились с правилами пожарной безопасности. Просьба не разводить огонь в квартире, ну и всякое такое.

Сам того не ожидая, Афанасьев покорно расписался в двух местах, как того и просил Андрей.

- Андрей, подождите, - Афанасьев помахал руками.

- То есть что, я правда умер? – он жалобно посмотрел на Андрея.

- Понимаю, - сочувствующе ответил Андрей, - это сложно принять, но на самом деле проще, чем кажется. Да, Валерий Павлович. Так уж вышло.

- Значит, я и своих близких больше не увижу, верно? – расстроился Афанасьев.

- Какое-то время да, - ответил Андрей.

- То есть?

- Ну они тоже когда-то умрут, и тоже попадут сюда, тогда и увидите.

Афанасьев напряженно думал. Мысль о собственной смерти уже переставала казаться ему чем-то абсурдным, но напротив перешла в разряд горького факта, который теперь предстояло пережить.

- И что мне здесь теперь делать? – грустно спросил он.

- Да что хотите, то и делайте. У нас можно все. Только не безобразничайте, - погрозил пальцем Андрей.

Афанасьев снова замолчал.

- Валерий Павлович, да не переживайте. Началась новая глава в вашей жизни. Было так, теперь вот так, какая разница-то?

Афанасьев пожал плечами.

- Вот именно! – улыбнулся Андрей. – Главное помните, если вдруг будут вопросы, сразу же заходите, пропуск у вас есть.

Вопросов у Афанасьева было много. Даже слишком много. Настолько, что вычленить из этого многообразия один не представлялось возможным.

- Ну, - Андрей встал и снова протянул руку Афанасьеву, - Добро пожаловать.

Тот неуверенно пожал руку в ответ.

- Держите, - Андрей протянул Афанасьеву конверт. – Здесь ключи, и все, что я перечислил. Плюс адрес. Располагайтесь и чувствуйте себя как дома.

Андрей немного задумался.

- Тем более вы и есть дома! – сказал он и рассмеялся, затем вдруг, как будто вспомнив что-то важное сказал, - Ах, да! Чуть не забыл. Вот значок, прикрепите его на себя, у нас такие носят. Без него от вас шарахаться будут, будут думать вы не местный.

- Хорошо, - покорно сказал Афанасьев.

Андрей проводил Афанасьева до турникета и еще раз пожал ему руку на прощанье.

В тоннеле было уже более людно, но, как и обещал Андрей, никто не шарахался от Афанасьева благодаря значку. Он огляделся вокруг, с одной стороны по-прежнему горел «маяк», с другой - зияла тоннельная бесконечность.

- Ну, по крайней мере, стабильность, - подумал Афанасьев и улыбнулся.

Он еще раз взглянул на адрес, указанный в конверте, и отправился на поиски своей новой жизни.


V

Афанасьев проснулся посреди ночи в своей кровати. Снилось что-то скверное, но явь успела почти целиком очистить буфер памяти сна, и Афанасьев уже не мог вспомнить, что именно его так напугало. Были только какие-то странные обрывки сновидения, которые он никак не мог связать воедино.

Он прошелся по квартире, подошел к столу, на котором стоял графин с водой и осушил его наполовину. Затем он умылся и вернулся в комнату.

Проходя мимо окна, он ненадолго задержался около него, чтобы еще раз полюбоваться видом, открывавшимся из его квартиры. Затем он проследовал в постель и забрался под одеяло.

Уже засыпая, он тихо сказал сам себе:

- А все-таки молодец Андрей, не обманул. И правда, классный блок выделил!