Fingertips. Ты - моя слеза океана. 23 марта 2017 1

Сколько же лет прошло? Трудно сказать. Сейчас я вспоминаю об этом, словно вчера была на вечернем сеансе в кинотеатре, расположенном на улочке возле пекарни. Но нет. Я смотрю в зеркало. Мои некогда василькового цвета глаза поблекли и обрели напыление мудрости и неповиновения обстоятельствам. Они отражают грусть вперемешку с силой воли. Раньше я была не такой, девочка, способная сломаться от мимолетного дуновения ветерка. Эти порывы жизненных ураганов и ветров запечатлело мое лицо, морщины охватили его. Не стоит прибедняться, большее количество из них – мимические, полученные при эксцентричном смехе, часто смахивающим на настоящую истерику психического больного. Да и есть различные средства, на дворе уже не 86 год прошлого столетия. Нынче доступно все и все по карману. А самое главное мне позволено любить себя, чем я занимаюсь искренне и не жалея никаких сил.
История набрала обороты. За это время произошло столько, что рассказать не всегда получается и не всегда есть кому рассказать. Окружающим проще без этой информации. Только родители, находящиеся в преклонном возрасте отчасти знакомы с моей историей. Прощание на вокзале, прощания, которые оказались мимолетными. Да и я не знаю. Искали ли меня? Быть может, его сразу поглотила череда проблем и обстоятельств? А самое главное, нашел ли он свое счастье в погоне за неизвестностью?
Могу сказать только одно. Я долго боролась с болезнью, постоянные больницы, смерти соседей по палате, химиотерапии и обследования, врачи, врачи, врачи, растраты, уставшие родители, медицинские халаты, палаты, преимущественно белые стены. Подростки и дети, которые понимают, что любой день может стать последним. Еще более изнеможённые родственники, ждущие смерти. Они хотят отпустить, вырвать свое дитя из оков, ради отсутствия у него мучений. Мне будет больно, но лучше умри – я видела это не раз в глазах, которые были голубыми, синими, зелеными, серыми, всех цветов, но одного оттенка – оттенка грусти. Это борьба. Настоящая и безжалостная. Как бы мне не было хорошо в прошлом – сейчас и в будущем главное выжить – это все, что я обещала себе в больничной палате. Ничего кроме. Я не собиралась его искать, не хотела быть для него бременем и молила об одном, главное, чтобы он не думал меня искать – я не буду обузой. Я скажу, что забыла и разлюбила, что операции и химиотерапии дали осложнения – я потеряла часть воспоминаний, что угодно -  я была готова врать, так как не врал ни один ведущий политик в мире. Мне было все по плечу. Решение было принято. И значит так и должно было быть.
Но во мне боролось две противоположности. Одна твердо решила – отказывать и не быть обузой. Другая ждала – когда же такая возможность представиться. Он откроет дверь палаты и зайдет. Не важно с цветами или без. Точно с рюкзаком, который находился с ним везде, как завоеванный на тяжелой войне трофей. Окинет глазами комнату, заключенную в пространство побеленных стен, и увидит меня. – эта ситуация прокручивалась в моей голове сотни, тысячи, а за пять лет лечения – может быть и миллионы раз. Но судьба злодейка – ничего так и не произошло. Неоправданное ожидание – как оскомина, портит вкус жизни. Даже когда я шла на выздоровление – то думала об одном, он еще не успел прийти, а меня выписывают, как же так?