Впусти нас!

Третий «забег» в магазин прошел успешно. В этот раз уже не подарки, в этот раз уже для новогоднего стола. Телефон в очередной раз тренькнул чатом, но отвечать совсем не хотелось. Все друзья разъехались кто по санаториям, кто по коттеджам, кто по заграницам; словно сговорились. И опять же, словно сговорились, начали присылать поздравления с хвастоватыми «а мы там-то!» Хорошо, видать, им живётся, Эля даже рада за них была, только если на все эти сообщения отвечать, то времени на салаты совсем не останется. Эля не собиралась ездить ни по заграницам, ни по санаториям. В этом году в планах было тихое застолье с родителями. А, ведь, ещё и пропылесосить надо, а то вместо новогоднего застолья со звёздами на первом канале получится новогодняя уборка квартиры: мама — она такая...

В дверь постучали. Эля молниеносно влезла обратно в штаны и заглянула в глазок, потом робко открыла дверь. Там стоял шкет лет девяти в потрёпаной курточке, весь измазанный и замерзший. О том, что это могла быть ловушка, Эля думала уже потом, а тут при одном его виде захотелось его обнять и согреть.
- Ты что тут делаешь?
- В дверь звоню.
- Зачем?
- Впусти, пожалуйста, тётя. Я замёрз.
- А родители то где? - спросила Эля, тем временем снимая с мальчика куртку и ботинки. Мальчик неуверенно шмыгнул носом и, поколебавшись, ответил.
- Один я... только вы меня в органы опёки не сдавайте, пожалуйста. А то в том году меня сдали и никому от этого хорошо не было.
- А что же мне тогда с тобой делать?
- Помыть и на кухню отвести. Я тебе салаты нарезать помогу.

С такой уверенностью сказал, что Эле даже возражать не захотелось. Она выдала мальчику свою старинную вязаную безрукавку, перевязала поясом от халата и выдала на ноги тёплые пушистые носки. От витаминов мальчик гордо и с достоинством отказался, сказав, что и так теперь не заболеет.
- Мы, наверное, с оливье начнём, да? - спросил он, будто у себя дома доставая из Элиного холодильника заранее сваренную картошку. И с ящиком для ножей не ошибся. Неужели он так часто по домам ходит, что обо всём заранее догадывается? Резал он, впрочем, сноровисто, даже слишком. Эля даже так не умела. Зато можно было пропылесосить.

В дверь снова постучали. Эля как раз убрала пылесос, а гость досыпал в салат горошек. Салат выглядел крайне аппетитно. Хоть, усыновляй мальца, за одну только сноровку готовить. В этот раз за дверью стояла девочка, причем совсем без куртки, в длинном заношенном свиторе.
- Ты ко мне?
- К тебе, ты, ведь, Эля?
- Д-да... - ошарашенно поперхнулась Эля.
- Это хорошо, что ты дома! А то все, к кому мы с братом могли бы зайти, разъехались. Кто по санаториям, кто по коттеджам, кто по заграницам; словно сговорились.
- Сочувствую... - выдавила Эля.
- Наоборот, радоваться надо. Мы же к тебе пришли! - сказал мальчик из кухни, - а кто не разъехался — те двери не открывают. Думают, мы аферисты какие.
- А вы не аферисты? - запоздало спросила Эля. Дети дружно прыснули от смеха. И правда, нашла когда спрашивать. Тем временем, девочка стянула свитор, под которым оказалась старая китайская футболка с микки маусом, и со знанием дела принялась протирать пыль.

- Эля, ты нам всё равно не поверишь, но я — Любовь, а мой братик — Счастье!
- А чего такие маленькие?
- Мы не маленькие, мы новые! - грозно раздалось с кухни, - я, кстати, селёдку тебе почистил. Ты как, для шубы много лука любишь, или не очень?
- Сами решайте...
- Так вот, мы ходим и ищем, к кому бы прийти, а люди нынче все такие важные, серьёзные... ни в Любовь, ни в Счастье не верят. Им поездки подавай, смартфоны, и чтобы в инстаграме этим поделиться. Мы к ним в двери стучимся-стучимся, а им не до нас. Бегут куда-то, несутся, сломя голову... дальше своего экранчика и не видят!
- Бррр... и правда... - поёжилась Эля, - и что делать?
- Ничего не поделаешь... - как то грусто ответила Любовь, - не нужны мы им больше...
- Как же не нужны! Очен; даже нужны!!! - воскликнула Эля, и в порыве чувств даже приобняла девочку.
- Были б нужны, они бы как ты себя вели, а не убегали кто куда. Вот, как человеку быть счастливым, если он в четырёх стенах запирается и всего нового боится? А потом ещё и старые обиды на защиту выпускает...
- Ой! А они тоже как вы выглядят?
- Нет! - сказала девочка с таким видом, будто не понимала, как так Эля этого не знала, - они же старые! Потрёпанные, блохастые дворняги... только зубы у них острые. Они нас как издалека видят — сразу лаять начинают и их не перекричишь. А если поближе подойти — кусаются!
- А когда мы убегаем, они своих хозяев кусают, - грустно сказал Счастье, - и ничего с ними не поделаешь...

Как-то это совсем грустно звучало. А главное, не возразишь. Эле нестерпимо захотелось плакать.
- Ты поплачь, - посоветовал мальчик, - Выплачь всё старое, выброси и забудь. Нам тогда легче станет, мы же новые!
И Эля разревелась белугой. И ревела, пока не пришли родители. Оказалось, что дети за это время и на стол накрыть успели, и дома как-то само по себе чисто стало. А Эле стало неожиданно легко-легко.
- Это кто? - строго спросила Мама.
- Это — Счастье, а это — Любовь! - гордо представила их Эля, - они к нам на Новый Год пришли.
- А Дед Мороз тоже придёт? - скептически спросила Мама.
- Я за него!- хихикнул Папа и закружил возмущающуюся Маму по комнате как когда-то в молодости. Так в смехе и ребячестве смена года и прошла. Они впятером лазали на крышу смотреть на фейерверки, пили ароматный сибирский чай, пробовали салаты, вспоминали детство и молодость и делали много безобидных новогодних глупостей. Наутро дети сердечно поблагодарили Элю и её родителей и наотрез отказались как от конфет, так и от тёплой одежды.
- Нам ни к чему, особенно после таких тёплых людей! Вы, главное, не забывайте, что мы ко всем готовы прийти, только нельзя ни нас запирать, ни от нас запираться. Ни за что не оставляйте Счастье и Любовь мёрзнут; по ту сторону двери!
Эля и её родители торжественно пообещали, что ни за что не оставят их мёрзнуть, а как только они моргнули, дети словно растворились в воздухе. Ну да это было уже не так важно. Были Новый Год, Новая Любовь и Новое Счастье!

С Новым Годом!

(с) Алиса Пермякова, 31/12/2016