Пролог

Высокое голубое небо стояла над горами Памира. Белые клочья облаков медленно плыли, огибая каменные массивы. Горы, бесконечные горы, затянутые голубой дымкой, тянущиеся к небесам. Сильный ветер в этом суровом краю беспрестанно терзает лицо путникам своими морозными порывами. А высоко в небе стояло солнце. Это там, в низинах, оно безжалостно палит, нагревая землю настолько, что воздух над ней движется. А здесь – мороз, хватающий человека в свои жесткие объятия. И тишина, прерываемая лишь порывами ветра. Вдалеке, на вершине гребня, виднеются развалины старого храма, разрушенного в незапамятные времена и забытого людьми. И ничто не нарушало спокойствия этих гор. Ни гудение электропередач, ни шум двигателей, ни отдаленный рев турбин самолета. Лишь эта бесконечная тишина, прерываемая лишь порывами ветра. Горы, эти древние горы, появившиеся задолго до людей, видевшие, как человек основывает свои первые, жалкие, состоящие из нагромождений глинобитных хижин. Они молча, безучастно смотрели, как, все более уверенный в себе, человек встал на ноги, как люди боролись за власть, за богатство, за славу. Как человек возомнил себя царем природы, повернул реки вспять и иссушил великие озера. Но что такое жизнь человека по сравнению с вечностью?
В ущелье, зажатый в тиски каменных массивов, пролегал серпантин. Эхом отражалось от заснеженных склонов тарахтение моторов. По серпантину неспешно поднималась темно-зеленая змейка – колонна бронетехники. Хасан смотрел на противника через прицел своей винтовки. Да, это враг. Враг пришел на священную землю его народа. Его землю. Хасан с трепетом рассматривал колонну. Несколько танков, пара БТР, БМП, грузовики, пехотинцы. Он предвкушал расправу над врагом, хотел видеть, как ненавистные каратели, убивающие и угнетающие его народ, будут падать, сраженные его метким выстрелом. Хасан прикинул расстояние до противника. Почти два километра. Он сплюнул от досады. Нет, даже при большом везении Хасан вряд ли попадет точно в цель. А вот противник легко заметит его, и откроет огонь в ответ – а у него нет проблем с оружием потяжелее. Хасан помнил, как два месяца назад родную деревню разбомбили. Воспоминания пронеслись быстро, будто наспех перелистанная книга. Рев двигателей, оглушительный взрыв, вопли, стоны, крики, умоляющие о помощи. Окровавленное тело отца. А потом, вслед за самолетами, пришли солдаты. Они даже не стреляли, кололи людей штыками. Брызги крови, снова вопли, отрывистые команды офицеров. Хасан не знал их языка, но точно понимал, что они значат. «Убить всех!» - и приказ был приведен в исполнение. В Хасане кипела ненависть к ним. Перед глазами вновь появилось лицо матери, залитое кровью, истощенная лихорадкой маленькая сестра, умершая, когда они скрывались в пещере. И теперь он видел, что враги идут дальше, на запад. Хасан знал – они не остановятся, они будут нести смерть. И мало кто будет им сопротивляться – ведь лучшее их оружие – это не штыки и винтовки, не танки и авиабомбы, а страх. Это страшное чувство, когда, видя неприятеля, воины бегут, побросав оружие, не в силах выдержать напряжения. Ведь если убьют – то это одно. Но если ранят и захватят в плен – тогда судьба будет воистину ужасна. Но Хасан не боялся. Единственный способ победить врага, использующего страх – стать бесстрашным. И Хасан, подобно ирбису, притаился среди камней, выжидая удобный момент, когда сможет нанести удар – молниеносный и смертельный.
А горы взирали на это с высоты веков. Немало повидали они и великих завоевателей, жаждущих захватить весь мир, и гениальных полководцев, не знавших равных в ратном искусстве, и доблестных героев, готовых сложить голову ради своей страны. Слишком много было войн. Смерть, страх, страдание, голод терзали эту землю, почти два столетия знавшую лишь войну. Казалось, сама земля уже привыкла к рекам крови, и каждый раз, когда, казалось бы, близок час мира, конфликты разгорались с новой силой. Десятилетия яркий костер войны пылал, то затихая, сохраняя пламя лишь в тлеющих углях, то разгораясь с новой силой. Сотни солдат из дальних земель нашли последний приют здесь. Подчас правители дальних могущественных стран отзывали своих воинов, но неизменно возвращались. Даже сами горы, казалось, покрылись шрамами войны.
Но Хасан знал – этот новый бой только начинается.