Ван Гог как Иисус Христос 11-1 Едоки картофеля

«Едоки картофеля»,  Амстердам,  Музей Ван Гога, 1885





 Часть 11  "Едоки картофеля" (1)

             «наше творчество  должно быть настолько изощренным, чтобы казаться наивным, - от него не должно разить талантом»

                (1884 год      Ван Гог)




"Едоки картофеля"  - великая картина. Великое сокровище человеческого духа, как это не патетически звучит.
Она  недостаточно оценена даже сегодня. В музее Ван Гога «Подсолнухи» более популярны и у зрителей и у самих музейных работников.
Она не впечатляет, она темна, она грустна и печальна, она  не захватывает наше воображение, она требует внимания и проникновения, соучастия и сострадания. То,  чего человечеству всегда нехватало и продолжает нехватать, и картина квинтэссенция  этого явления.


Она итог  жизни Ван Гога в Голландии,  включая конфликт с семьей, дважды отверженную любовь, неудачную, осужденную обществом, связь с Син, изгнание с работы,  и, наконец, подвижничество  на проповедническом пути, которое отвергли  религиозные власти.  Для того, чтобы этот короткий абзац был понятен,  я написал все предыдущие части.

Картина  результат  поисков целого 32-летнего периода его жизни. (После нее он прожил всего еще пять лет)  (!).
Рассматривать ее с точки зрения  мастерства  можно было в те времена, когда она была создана, и даже критика ее со стороны художников тогда может быть имела основания.
По прошествии 132 лет эта картина явно недооценена и не в пантеоне великих произведений. В список великих картин Ван Гог попадает некоторыми своими полотнами, но «Едоков» там нет.
Она проникнута духом истинного  христианства, о котором написано  в главе о Боринаже.
Любовь к страждущим в ней выражена с той же страстностью, с которой он служил проповедником в шахтерском поселке.
Описывать ее бесполезно, ее нужно внимательно рассмотреть.
Если возможно, в Амстердаме в музее Ван Гога, где она вместе с «Подсолнухами»  предствляет самую большую ценность музея.

Ван Гог нарисовал   за оставшиеся после "Едоков" последние 5 лет жизни во  Франции более 800 картин маслом, которые принесли ему славу.  Иногда он рисовал по два полотна в день. Но «Едоков» он готовил с 1883 года, (два года), предполагая выставить картину в Париже в Салоне. Это само по себе удивительно, потому что Ван Гог в молодости работал в Париже продавцом в картинной галерее, посещал  Салон и прекрасно понимал, что картину там не примут.
Он изготовил несколько офортов, несколько рисунков и посылал их знакомым художникам и брату. Но окончательно он выполнил ее в 1885 году,  когда жил в Нюэнене, сразу после смерти отца.

Офорт с окончательного варианта картины он послал художнику Антону Раппарду, с которым был в дружеских отношениях.
Ответ Раппарда хорошо  известен,  но извинителен, так как он не видел самой картины: 

 «Надеюсь, Вы согласитесь со мной, что это произведение нельзя воспринимать серьезно. Вы должны благодарить провидение за то, что способны на большее... Почему Вы так бегло разглядывали свой объект и передали его так небрежно? Почему Вы не дали себе труда изучить движения? У ВАС ПОЛУЧИЛИСЬ НЕ ФИГУРЫ, А ПОЗЫ».

"Благородная рука молодой женщины  совершенно неправдоподобна! И какая связь между чайником для приготовления кофе,  столом и рукой, лежащей на чайнике с готовым кофе?.. И ты осмеливаешься упоминать имена Милле и Бретона в связи с такой  работой? Я полагаю искусство слишком возвышенная вещь, чтобы обращаться с ним так небрежно".


  Эти художники, друзья Ван Гога - Раппард,  Мауве,  -  очень хорошие, выдающиеся художники, которых Ван Гог считал своими учителям, жили нормальной жизнью, не спали на соломе, не ходили босиком, не спали в поле, не жили впроголодь,  не спускались в шахты, не общались с бедным людом,  поэтому они не могли понять «Едоков» или нарисовать их.

По поводу двух чайников на картине. Раппард не понимал, что кофе слишком дорогой  ("благородный" как рука женщины) напиток для этих бедных людей. То, что они пили, был кофе из цикория, заварку которого женщина добавляла в кипяток.

Это письмо задело Ван Гога, и он даже прервал переписку с ван Раппардом.


 

Отступление.
В истории искусства  произошли две решающих революции.

ПЕРВАЯ,     это появление   выражения индивидуальности  самого художника. Гайдн еще мастерски конструирует музыку по желанию заказчика – ничего личного. Моцарт, а уже потом во всю Бетховен,   выражали в музыке свои личные идеи.
Боттичелли  рисовал мадонн по заказу знати,  но потом нарисовал "Весну" и "Рождение Венеры", то есть, выразил свое личное мироощущение, а не заказчика. Эту выдающуюся  революцию в живописи принес Ренессанс.

ВТОРУЮ  революцию совершили импрессионисты, отказавшись от ФОРМЫ  выражения этих личных персональных идей.
Именно после них эти идеи можно было выражать любым визуальным способом.
Граффити в метро, или газетный текст в раме,  или бесформенная глыба гранита или металла  в парке..
Для тех рваных ботинок, которые нарисовал Ван Гог,  мастерство уже играло второстепенную роль.

Ни Раппард, (что понятно),  ни ван Тилборх, что удивительно,  об этом не подозревают..
Чтобы понять Ван Гога, нужно прожить, или хотя бы прочувствовать его жизнь.
Его чтение в это время в основном составляли  несколько книг: Диккенс «Повесть о двух городах», Гюго «Отверженные» и «Девяносто третий год», и романы Золя.

Продолжнение см.  Часть 11 (2)http://www.proza.ru/2017/03/23/341