1990-07-24 Наркоманы власти

(Опубликовано в «Новом русском слове» от 24 июля 1990)

Д в а    л и к а    с а м о о п р е д е л е н и я . Статью Евгения Манина "Юбилей с комментариями" («Новое русское слово» от 18 мая) я прочел с двойственным чувством. С одной стороны, я благодарен автору за то, что он снял покров идеализации с руководителей даже самых демократических государств, которые отворачивались от демократии, когда части их государств требовали самоопределения (речь шла о попытках отделения в самостоятельное государство: от Соединенных Штатов – Юга, от Канады – Квебека, от Англии – Северной Ирландии, от Франции – Корсики, от Испании – Басконии и т.д.). Но, с другой стороны, автор как бы оправдывает тем самым советский империализм: «В последнее время наша пресса буквально наводнена полемическими статьями, посвященными "закону распада империй"  и совершенно очевидной необходимости распада ' последней империи – СССР' . Сторонники распада добросовестно перечисляют все империи "от Ромула до наших дней", ставшие историей, и особо отмечают благородство Британской империи, "самораспустившейся" без войн и крови. Не желающий самораспускаться СССР они считают пережитком варварства и, в соответствии с "законом распада", так или иначе предрекают ему неизбежный развал».
И далее, говоря об отделении от СССР Литвы, автор заостряет вопрос на опасности «изъятия части территории у бывшей великой державы, находившейся в состоянии экономического и политического краха», – ибо это будет «способствовать полной ее дестабилизации и развалу с совершенно непредсказуемыми последствиями». С такой, может быть невольной, апологией советского империализма никак нельзя согласиться.
И м п е р с к а я    п с и х о л о г и я . Оркестр не может существовать без дирижера, корабль – без капитана, царство – без царя. Коллектив не может нормально функционировать без руководителя.
Но с какого-то времени в руках царей стала концентрироваться небывалая власть: над все более обширными землями, над все большим количеством людей.
Если первый израильский царь Саул нормально относился к своей власти: вел войско на войну, а потом пахал на волах землю (в мирное время он был такой же пахарь, как и его солдаты), то уже в его время многие другие цари злоупотребляли властью, становились «наркоманами власти»: чем больше у них ее было, тем больше хотелось. Царства разрастались, как правило, отнюдь не ради удобства управления: оптимальные для управления размеры (с учетом возможности урожая, транспорта, обороны и т. п.) многократно превышались; царства разрастались в злокачественные опухоли империй, распространявшие во все стороны метастазы колониализма. (Я отнюдь не собираюсь отрицать и других причин появления империй: военных, политических, хозяйственных; хочу лишь подчеркнуть причину, которую считаю решающей, но на которую историки не обращают внимания, – именно на «наркоманию власти»).
Но вернемся к проблеме советского империализма. Евгений Манин как бы оправдывает руководителей СССР: мол, они пекутся о высоких интересах сохранения целостности государства. Не знаю, как насчет высоких интересов, но вот что касается главного их интереса, то он у них, несомненно, все тот же – «наркомания власти». И выдают они это тем, что упорно цепляются за остатки своей власти: сохраняют «руководящую роль КПСС» (вопреки ясно выраженной воле народа и собственным декларациям); игнорируют решения Советов: Карабахского, Литовского и др.; срывают работу кооперативной системы (ими же недавно разрешенной); повысили – вдвое! – зарплату партийным функционерам (для более безболезненного преодоления функционерами стресса от катастрофы, в которую попала их партия).
Б у д у щ а я    н а ц и я    з е м л я н . Приведя интересные аналогии из прошлого, Евгений Манин полагает, что и будущее будет развиваться по тем же законам. Я же придерживаюсь другого мнения: эпоха научно-технической революции, которую мы сейчас переживаем, означает, что человечество делает шаг на новую ступень эволюции.
Телевидение и компьютеризация произвели революцию в интеллектуальном сотрудничестве народов Земли, скоростные виды связи и транспорта произвели такую же революцию и в чисто физическом сотрудничестве. Происходит межгосударственная интеграция промышленности и сельского хозяйства, финансов и полиции, семьи и секса, медицины и спорта, и т.  д.
Лидеры ведущих религий все чаще сменяют традиционную конфронтацию на взаимную благожелательность. Все меньше остается абсолютных монархов, все шире внедряется парламентаризм. Освоение иных, космических миров невозможно без лада в нашем старом мире – на планете Земля; человечество все глубже осознает себя одной семьей, одной нацией.
В этих условиях здоровый, демократический национализм, проявляющий себя в сепаратизме, – прогрессивное явление, расшатывающее сковывающие устои традиционной государственности. Однако есть и другой национализм – патологический, каннибальский: он с небывалой жестокостью сопротивляется растущему космополитизму человечества, но это – от ощущения своей обреченности. Одновременно красные (а в недавнем прошлом – и коричневые) «защитники трудящихся»), смыкающиеся с этим патологическим, каннибальским национализмом, пытаются стереть с лица планеты угрожающе для них растущий парламентаризм. Но все их попытки неизменно кончаются крахом.
Человек уже не тот, каким он был во времена Моисея и Будды, Христа и Магомета. Быть может, средний представитель человечества что-то и утерял, по сравнению со своим древним предком (силу мышц, чувство природы, интуицию), но несомненно, что он и что-то приобрел – приобрел важные новые качества (умение владеть сложной техникой, привычку к правовому обществу, ощущение себя хозяином всей планеты Земля).
Не учитывая этих особенностей современной эпохи, трудно уразуметь историческую перспективу. Настоящее нужно сверять не только с прошлым, но и с будущим, – лишь это дает надежду на более или менее правильную ориентацию в быстро меняющемся мире.
К о м у    н у ж н а    ц е л о с т н о с т ь ? Будучи демократом, Евгений Манин не употребляет никакой отрицательной лексики по отношению к сепаратистам. В то же время его лексика выдает симпатии к противникам сепаратистов: «сохранение территориальной целостности и единства государства ; задача не менее трудная и почетная, чем его основание», «сохранение целостности государства любыми средствами, пока эти средства существуют», «ради целостности и будущего величия страны», «для сохранения целостности Штатов и превращения их в великую державу, а не во второразрядное государство»...
Обратите внимание на эту дифференцированность отношения автора: почтительное – к «великой державе», пренебрежительное – ко «второразрядному государству». Кого автор имеет в виду под «второразрядным государством»? Бельгию? Швецию? Италию? Швейцарию? С чьей точки зрения – «второразрядное государство»? Если с точки зрения геополитиков, то да: они уважают лишь великодержавную военную мощь. Если же с точки зрения большинства граждан, то, думаю, они уютнее чувствуют себя именно во «второразрядном государстве». От многих советских «отъезжантов» я слышал, что они предпочли бы какую-либо из малых стран Европы, если бы эти страны «принимали» (но «принимали» практически: «горячая точка» – Израиль и великая держава – Соединенные Штаты).
Идея ложного патриотизма, воплощающаяся в сохранении любой ценой целостности государства, навязывается народу официальной пропагандой. Зачем это нужно официальной пропаганде? А за тем же: обеспокоенные сепаратистскими веяниями, «наркоманы власти» (рупором которых и является официальная пропаганда) панически воспринимают угрозу уменьшения дозы своего привычного наркотика – уменьшения размеров подвластного им государства.
Мир третьего тысячелетия от Рождества Христова будет, по-видимому, состоять из множества малых государств (возвратившись к оптимальным их размерам) – со свободным передвижением граждан через границы (что частично уже осуществлено в Западной Европе и Северной Америке). Эти малые государства будут включены во всеобъемлющую систему экономико-культурных связей, которая превратит их фактически в единую НАЦИЮ ЗЕМЛЯН. Деление на государства останется тогда в основном лишь как языково-этническая традиция.
У п р а в л е н и е    с а м о р о с п у с к о м . Рушится последняя великая империя – злокачественная опухоль большевизма в сердце Евразии.
Империя эта «прославилась» невиданным геноцидом против собственного народа и агрессией против всех своих соседей. Империя эта поощряла и подкармливала террористов во всех концах земного шара. Империя эта так загрязнила свою «шестую часть суши», что произошло резкое ухудшение экологии всей планеты (впрочем, и другие державы тоже добавили свои, пусть и меньшие, доли в это глобальное загрязнение).
И вот – империя рушится.
Люди планеты с возродившейся надеждой следят за ее крахом; особенно страстно мечтают о ее крушении сами подданные империи (большая их часть), – ведь они, находящиеся во чреве дракона, настрадались от него еще больше, чем те, кто снаружи. От империи уже почти отвалились ее крайние метастазы-колонии (страны Восточной Европы), сейчас разваливается основаная опухоль – метрополия (Прибалтика, Кавказ и т. д.).
Гибель любой империи пугает обывателя – самим понятием "гибель". Но это слово означает лишь распад тоталитарной структуры империи, а не гибель населяющих ее людей. От распада империи страдает прежде всего правящая кучка «наркоманов власти», а большинство граждан в конце концов выигрывают – выигрывают уже в силу того, что из граждан империи превращаются в граждан нормальных государств.
Но, увы, распад советской империи – это не самороспуск Британской, а гораздо более болезненный процесс. И паническое торможение распада, на которое направлены сейчас усилия советских руководителей, лишь усугубляет эту болезненность процесса.
Нынешние руководители империи любят декларировать свой демократизм. Но если бы они были демократами не на словах, а на деле, то:
1) открыто осудили бы имперскую политику своих предшественников (это сделано только по Афганистану, да и то не полностью);
2) приняли бы "Закон о самороспуске СССР";
3) приняли бы "Декларацию свободной конфедерации бывших народов СССР".
Было бы это вовремя сделано, – возможно, избежали бы карабахской национальной войны, расстрела мирной демонстрации в Тбилиси и многого другого.
Время не течет вспять, и ни одна из эпох в истории человечества не может повториться. Распад в нашем ХХ столетии Британской, Германской и других империй вовсе не означает, что им на смену обязательно появятся новые. Думается, что распад империй – процесс необратимый: они навсегда уходят в историю, как практически ушел в историю первобытнообщинный строй.
Распад СССР – это не очередной катаклизм в цепи возникновения и исчезновения империй, а именно распад последней империи, знаменующий собой переход человечества к новому этапу своей эволюции – безимпериалистическому.

М О Й    К О М М Е Н Т А Р И Й    2 0 1 7    Г О Д А :
О власти как о наркотике хорошо сказал Варлам Шаламов: "Власть – это растление. Спущенный с цепи зверь, скрытый в душе человека, ищет жадного удовлетворения своей извечной человеческой сути в побоях, в убийствах. Я не знаю, можно ли получить удовлетворение от подписи на расстрельном приговоре /Сталин наверняка наслаждался, подписывая такие приговоры/. Наверное, там тоже есть мрачное наслаждение, воображение, не ищущее оправданий. <…> Опьянение властью над людьми, безнаказанность, издевательства, унижения, /но и/ поощрения – нравственная мера служебной карьеры начальника". [В. Шаламов, "Малое собрание сочинений". – Санкт-Петербург, "Азбука", 2016, стр. 508-509].
И надо сказать, что 8 декабря 1991 года, через полтора года после публикации этой моей статьи, – были подписаны Беловежские соглашения, ознаменовавшие распад СССР и создание ему на смену СНГ.
Формально эти соглашения как бы соответствовали моему призыву принять "Закон о самороспуске СССР" и  "Декларацию свободной конфедерации бывших народов СССР". Фактически же Ельцинская клика, инициировавшая «роспуск» СССР, пошла на поводу идеализации западноевропейско-североамериканкой политико-экономической модели, без учета реальностей восточноевропейско-североазиатской страны, бывшей Российской империи. И такой вариант «роспуска» – с катастрофической приватизацией-«прихватизацией» а ля капитализм – оказался не шагом вперед, к НАЦИИ ЗЕМЛЯН, а шагом назад, в полуфеодализм-полукапитализм, с деградацией промышленности и науки, систем образования и здравоохранения...
И вот еще пара высказываний о власти.
Лаврентия Берии: "Чем больше власти, тем интереснее». [Л. Берия, "Спасенные дневники и личные записи". [М., "Яуза-пресс", 2016, стр. 54].
Вольф Мессинг: "Он /Сталин/ не понимал, почему я с моими способностями не занимаюсь политикой, а выступаю перед зрителями. Сталин считал политику лучшим из всех занятий и не допускал, что кто-то может считать иначе. Ведь политика – это власть, а власть в его понимании была высшей ценностью". [В. Мессинг, "Я – телепат Сталина", пер. с идиш Г. Коган. – М., Яуза-пресс, 2016, стр. 139].