Поздравление с Пасхой

В 1899 году Лев Толстой, открыто атакуя церковные обряды, пишет в своем последнем романе такие шокирующие читателя строки:

«И никому из присутствующих… не приходило в голову, что тот самый Иисус, имя которого со свистом такое бесчисленное число раз повторял священник, всякими странными словами восхваляя его, запретил именно все то, что делалось здесь; запретил не только такое бессмысленное многоглаголание, и кощунственное волхвование священников-учителей над хлебом и вином, но самым определенным образом запретил одним людям называть учителями других людей… Никому из присутствующих не приходило в голову того, что все, что совершалось здесь, было величайшим кощунством и насмешкой над тем самым Христом, именем которого все это делалось. Никому в голову не приходило того, что золоченый крест… который вынес священник и давал целовать людям, был не что иное, как изображение той виселицы, на которой был казнен Христос.... Никому в голову не приходило, что те священники, которые воображают себе, что в виде хлеба и вина они едят тело и пьют кровь Христа, действительно едят тело и пьют кровь его…» («Воскресение», часть 1, глава 40).

Написал и написал. Но нам кажется, что великий русский писатель здесь что-то недоговаривает.


Лев Толстой как зеркало Иисуса Христа
Согласно преданиям, Иисус из Назарета открыто выступил против нагромождения лицемерных стереотипов своего общества и подсказал людям возможный способ освобождения от них. Лев Толстой, поставив себе точно такую же задачу – обличать и подсказывать, – не мог не приходить в ярость, наблюдая всеохватное лицемерие и церковников, и их прихожан; а обряды причастия, крещения и тому подобные он и вовсе называл «колдовством». Толстой, конечно, великий мастер слова; но, к сожалению, он покривил душой в полемическом раздражении: сам-то он вполне уверенно считал себя вправе быть «учителем других людей», а четырежды в пределах одного абзаца повторенное «никому» – ни что иное, как психическая атака на неподготовленного читателя и типичный пример «многоглаголания».
Конечно, если читать Толстого не задавая вопросов, то придется согласиться с ним: и в самом деле, причастие и другие идущие от Пасхи ритуалы похожи на какую-то дикость. Целовать орудие пытки и убийства, на котором был казнен Бог; съедать кусочек тела убитого Бога и выпивать часть его крови, пусть и символической... предрассудок? варварство? кощунство? Толстой утверждает, что так и есть (то же утверждали средневековые и более поздние реформаторы, так что насчет «никому в голову не приходило» – преувеличено).
Но все эти ритуалы не имеют никакого смысла только до тех пор, пока мы не посмотрим, откуда они взялись. Известно, что Толстой досконально изучил Библию и богословские трактаты в подлинниках (и на древнегреческом, и на древнееврейском) и не мог не знать о происхождении и символизме обрядов. Но об этом он не пишет: это ослабило бы пафос его проповеди.
Мы не станем спорить с Толстым (во многом с ним и соглашаясь), а вместо этого заглянем в историю праздника Пасхи, чтобы получить ответ на все вопросы из первых рук.


Розовоперстая Эстре
В разных странах западных христиан Пасха и называется по-разному.
Современное английское название «Easter» происходит от староанглийского «Eastre». Оно, как можно догадаться, языческого происхождения: имя богини восхода солнца (east – «восток»), в честь которой древние германские племена устраивали праздники в дни весеннего равноденствия. Кстати, сами германцы эту богиню звали Ostarun (в современном немецком «пасха» – Ostern), а у греков - Эос.
Народы же романской языковой группы усвоили греческое слово «пасха», которое, в свою очередь, произошло от древнееврейского «песах». От Португалии до России слово «пасха» отличается только в деталях написания и произношения. Исключение составляют западные славяне: поляки и чехи называют Пасху «великая ночь», а украинцы, болгары и белорусы – «великий день».
Иудейская, католическо-протестантская и православная Пасхи когда-то выпадают на одну и ту же неделю, но чаще – на разные.  Мы привыкли к таким расхождениям, ссылаясь на календари, но не оставляет подозрение, что кто-то что-то серьезно напутал. Ведь древнейший и важнейший праздник в каждой религии (пусть, на первый взгляд, поводы у них и разные)! Неужели между собой так трудно договориться?..


         - Папа, а что, Христос был еврей?
         - Все тогда были евреи, сынок. Время было такое.
                (Старый анекдот)
Вспомним, что древнееврейское «песах» означает буквально «пропуск, проход мимо». Оно символизирует избирательность карающего ангела, который истребил египетских первенцев, но пощадил дома рабов-евреев. Руководствовался этот жуткий ангел пометками на дверных косяках еврейских жилищ, сделанными кровью заколотого агнца – как научил сделать Господь Моисея и Аарона (Исход, глава 12).
Песах стал главным праздником еврейского народа, подчеркивающим идею его библейской богоизбранности, и праздновался в Иерусалиме ежегодно 14 числа месяца нисана.
Начало месяца нисана определялось агрономически – по созревшим колосьям. На Песах полагалось приносить в жертву однолетнего агнца и, «не преломив костей», съедать его целиком в семейном кругу с мацой, вином и травами. Это символизировало события библейской ночи – когда кровь агнца решала, кому жить, а кому умереть. Красное вино символизировало спасительную кровь, а маца – не поднявшийся хлеб, который беглецы успели захватить с собой.
Принято считать, что тайная вечеря Христа с учениками была не чем иным, как пасхальным ужином. Благоверные евреи, Иисус и апостолы преломляли мацу и пили красное вино. На это указывают Евангелия от Матфея, Марка и Луки. Однако, Иоанн уточняет, что в день распятия Христа шли только приготовления к празднику – что синхронизирует во времени смерть Иисуса и заклание ритуального агнца.
Именно отсюда ведет свое начало философия о еврейском Песахе как прообразе и модели всего христианства! Сравним:
Ветхий завет. Египетские первенцы подлежат страшной казни. Еврейских младенцев спасает жертва в виде ангца. Отмеченные (в буквальном смысле) кровью агнца семьи становятся «отмечены Богом», «богоизбранными». Только их, угнетенных рабов, дошедших до крайней степени отчаяния, минует карающий меч. Их ждет изнурительный поход в Землю Обетованную, где они найдут избавление от бед, а также много молока и меда.
Новый завет. Грехи мира аккумулировались до опасной критической массы и над всем человечеством нависла опасность. Иисус (образец кротости, доброты и милосердия) приносится в жертву Богом-отцом, чтобы смыть грехи с обиженных и угнетенных. (Между прочим, только Иисусу, повесив Его на крест, не перебили голеней, хотя римляне так поступали со всеми распятыми: вспомним пасхальную жертву, которой нельзя «ломать костей».) Уверовавшие в то, что Христос умер во искупление именно их грехов, делаются «помеченными» кровью ритуальной жертвы, и их минует карающий меч Страшного суда; а покаяние и признание Христа Богом открывает дорогу в рай – снова не что иное, как Земля Обетованная.
Таким образом, христианская Пасха есть символический «пересказ» Пасхи еврейской, притча о притче. Что только логично: ведь Иисус пытался улучшить мир, в котором он жил. Но он предлагал спасение не по праву рождения, а по праву личного выбора: «нет ни эллина, ни иудея», «вынь прежде бревно из твоего глаза и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего». За подобные идеи и в современном мире порой казнят.
А ритуал причастия, который так возмущал Толстого, всего лишь отражал иудейский пасхальный «седер»: вино символизировало искупительную жертву, а кусочки хлебца – мацу, которую сам Христос иносказательно назвал «телом своим».
Впервые теорию ветхозаветных прообразов выдвинул Григорий Богослов (329-390), один из главных отцов церкви. Он оказал огромное влияние на христианскую теологию и был причислен к лику святых как западными, так и православными христианами.
Для своих последователей Иисус действительно стал «мессией» (не забудем, что греческое «христос» - буквальный перевод еврейского «машиах», то есть «помазанник»), впервые открыто назвав смыслом жизни любовь, а не победу, а милосердие поставив выше справедливости. Но не для евреев: прошло совсем немного лет, и от иудейского Храма буквально «не осталось камня на камне», а народ лишился страны. И это, по-вашему – Машиах?..


2000 лет не вместе
После разрушения иерусалимского Храма и рассеяния евреев стало невозможным не только заклание агнца, но и точное определение пасхальной даты: не стало колосьев возле Иерусалима! Агрономический календарный ориентир месяца нисана оказался утрачен. Так иудеям пришлось перейти на празднование Пасхи по лунному календарю, требующее сложных вычислений. Реформирование еврейской пасхалии (расчета даты пасхи) не могло не сказаться на христианах. Для составления новой пасхалии император Константин Великий (именно он объявил христианство господствующей религией) созвал в 325 г. собор епископов в Никее, впоследствии названный «Первым Вселенским собором». На этом соборе было постановлено, что все христиане будут праздновать Пасху в один день – а именно в воскресный день после первого полнолуния после весеннего равноденствия.
В 1583 году папа Григорий VIII ввел новую пасхалию, названную григорианской. Из-за этого сдвинулся и весь календарь. В результате перехода к более точным астрономическим датам католическая Пасха часто празднуется раньше иудейской или в один день с ней, и опережает православную в некоторые года более чем на месяц.
В западном христианстве Пасха обязательно выпадает на воскресенье между 22 марта и 25 апреля включительно. В странах с юлианским церковным календарем Пасха выпадает на тот же промежуток; но, в связи с разницей со светским календарем в 13 дней, это уже получается период с 4 апреля по 8 мая.
Интересно, что в 1928 году в Великобритании была установлена фиксированная дата Пасхи: первое воскресение после второй субботы апреля. Однако постановление так и не вступило в силу. А в 1997 г. Всемирный Совет Церквей предложил либо закрепить за Пасхой «нормальный» день в солнечном календаре (тоже второе воскресение апреля), либо утвердить единообразную пасхалию для всего христианского мира, исходя из астрономических требований. Реформа была назначена на 2001 г., но ни один член Совета ее не принял.
Вот и получается, что одно и то же событие отмечается тремя религиями в разные дни и иногда даже месяцы. В 2008 году разрыв между христианскими Пасхами составлял целых 5 недель.
В СССР власти поганили праздник Пасхи как только могли. Особой мерзостью стала подмена Пасхи празднованием дня рождения Ульянова-Ленина (он удобно пришелся на 22 апреля) с бесстыжей эксплуатацией церковной атрибутики. Вместо запретного «смертию смерть поправ» большевики в религиозном экстазе завывали «живее всех живых». Интересно, что бы на это сказал Лев Толстой.
Но человеческая природа не терпит пустоты. Именно в советское время в ряде городов России возник обычай посещать на Пасху могилы родственников...


А я, преклоняясь перед мудростью Григория Богослова, хочу ещё раз подчеркнуть родственность и преемственность иудаизма и христианства – в надежде, что погромная братоубийственная полемика между ними когда-нибудь все-таки прекратится.