Пропал. Рассказ по моим рукописным работам

Эту историю я написал года 3 назад… Был ещё неопытен… Но, надеюсь, Вам понравится…
1916-й год. От удара немецким крейсером тонет миноносец «Пернов». На нём находится и морской мл. офицер Владимир Логов. Немец уходит, понимая, что «Пернову» гибели не избежать.
На палубе много воды. Вода, да крики… Вельботы повреждены, командная рубка тоже. Старшие по чину командуют. Благо, есть ещё пушки. Логов не знал, что делать, он хотел тихо, но достойно уйти в Мир Иной, ибо понимал — спасения НЕТ. Слава Богу, на корабле снизу висел на двух тросах уцелевший вельбот. Владимир туда спрыгнул, и не успел оглянуться, как уже плыл в шторм, весь мокрый, конечно.

Резко и сильно похолодало. Была весна. Приплыл Владимир уже утром в маленький Питерский порт. В лодке, спящим его нашли петроградские моряки.
— Человек! — вскричал один матрос.
— Вижу, — коротко ответил боцман.
Затем Логова перевезли в другой, тоже можно сказать, «порт» в рыбацкой деревне.
— Нет! Я не буду тут жить! — вопил Логов. — У меня в Херсоне сын! Ему уже 10 лет! Он от голода помрёт! Тьфу ты!
— Брось ты! — промолвил один из матросов. — Я в 5 лет сиротой остался! Один в дому своём жил! И ничё, жив б…! От кого сын? От шлюхи чтоли?! — ржал мужик.
— Нет… Жена ушла в ночь, после первого дня рождения сына… Родила и отделалась… В чём-то ты прав, шлюха… Ушла жена…
— На Тот Свет?! — пошутил матрос. — Ай, хих! Шутк ты нь понимайшь! (Так задумано)
— Дурак! Я один Лёшеньку воспитываю…
— Любишь сынка?
— Очень.
— Ха-ха-ха!
Смех у моряков был добрый, но голос старческий и как у алкоголиков. Так Владимир прожил с моряками год.
_____________________________________________

В тот день Орловский, Логов, Павлин и Везунов сидели за столом в доме Орловского и его жены. Вдруг, Логов произнёс грустную речь:
— Говорят, из-за Революции Гражданка случится…
— Будет?! Хах! Она уже во всю наварилась-то! Ульянов-Ленин устроил. Суки недоёбаные! — выругался Павлин.
Вмешался монархист Орловский:
— Не предадим Родину! Останемся на Имперской стороне! А так они и батюшку-царя грохнут! Твари!
— Да здравствует Русский Человек! Да здравствует Россия!!! — закричал Везунов.
Лишь Логов грустно посмотрел на друзей.
— Простите, но красные не должны убить меня. — боязно проговорил Владимир.
Он схватил нож и поплёлся в сторону моряков.
— Предатель чёртов! Тебя предадут анафеме, наволочь! — воскликнул Павлин.
— Ты что делаешь?! — спросил Везунов.
И лишь Орловский произнёс:
— Давай, Володя… Убей нас, ежели это тебе поможет!
— Предатель! Ты будешь гореть в аду! — промолвил Везунов.
— Вам же будет лучше! — кричал Логов. — И мне тоже!
— Так почему же тебе себя не убить, тварь?!
Логов зарезал Везунова и Орловского, а Павлин бросился на него с револьвером.
— Сукин сын! — говорил Павлин. — Красный шпион!
Прозвучал выстрел. Матрос промахнулся. Но вскоре на шее его выступила кровь, и он упал, умирая… Тела своих несчастных «друзей» Владимир облил керасином, замотал в шерстяные пледы, и развеял. Он сбежал, пока жены Орловского не было, и отправился на поезде в Херсон.
Видит Логов совсем молодого паренька (лет 15-16) в папахе с красной лентою, кричит он:
— За Советскую власть! Товарищи! Да свершится Революция! Слава Ленину! Слава, товарищи!
— Эй, слушай! — угрожающе произнёс Логов, взяв паренька за шиворот. — ты знаешь, что тебя за это беляки завалят, шельма?!
— А вы белый?
— Нет. За Советы. Тебя, парень, как хоть зовут?
— Славка. Славка Кочергинов.
Логов затянулся папироской…
— Родителя у тебя где? — неграмотно спросил Владимир.
— Их забрали…
— Куда?
— В ссылку. В Сибирь. Говорят, отец стал дружить с известным адмиралом Колчаком.
Я на фронт хочу.
— Я тебе, парень, помогу.
— Пиры (папиросы) не будет??? — спросил подросток.
— Держи.
— А чем я зажигать-то буду?!
— Ладно, сегодня я добрый, на!
Они задымили в поезде.
_____________________________________________

Вернулся Владимир, когда Славка его уже ждал. В руках он держал какое-то бревно с белыми, но неровными зубами, глазами высеченными…
— Что это? — спросил Святослав.
— Да у машиниста столько такого хлама! Вот, он сделал нам друга, а я его забрал!
— Здорово! — мечтательно улыбнулся Кочергинов.
— Ещё там почтальон был… Он письмо передал. Адресат: Святослав Кочергинов.
— Это мне! — завопил Славка, будто 5-летний.
— «Славочке от мамы». Интересно… — Логов начал читать дальше: — «Слава, у нас всё хорошо, ссылка оказалась не такой ужасной, как мы думали. Желаю всего хорошего, Мама…» И от отца: «Привет, хлопчик! Не присягни большевизму, а иначе я тебя так отлупцую! Ладно, шутка! Всё же я тебя люблю! Не забудь о нашем подарке
с матерью! Жарко обнимаю, не волнуйся, не задушу, батя.» Так твой отец БЕЛЫЙ?!
— Ежели вы его тронете, то я вас!.. Я вообще уже взрослый!
— Белый шпион!
Ворвались белые. Красные оборонялись.
— Батька?! Батенька, спаси, спаси, батенька! Так вы уже не в ссылке! — Слава снял с себя папаху с красной лентой. — Он лучше, нежели вы! — воскликнул Славка, и вырвался из рук Владимира. Он перешёл на сторону отца. Вскоре белые, перебив всех тех, кто оборонялся, ушли. Славку с собой не взяли. Он заплакал.
— Мужики не плачут. — в словах Владимира была доля утешения и соболезнования. —
Это, парень… Я давно тебе хотел сказать… Лет тебе сколько? Наверное, 15-16…
— 14 мне! Довольны?!
— Странно… Выглядишь старше… Возьми, — Логов протянул папаху.
— Не желаю руки марать, после ваших.
— Слав, ты успокойся… Мы ж с тобой друзья!
— Не хочу к большевикам, не хочу видеть, как такие «друзья» убивают сослуживцев моего отца! Ты моего дядю Орловского Сергея Николаевича чуть не убил! Он сбежал от тебя, сволочь! Вы дружили!
— Славка, успокойся! Хочешь, я тебе отца заменю, а?
— Отца мне никто не заменит, кроме его самого! Белых бить пойдём.
— Не желаю бить сотоварищей отца моего Василь-Ваныча!

Вскорости Слава перестал обижаться на Логова и они вновь стали лучшими друзьями, и разница в возрасте — не помеха их дружбе. Славка просился на фронт. Логов уверял ему, что ему рано, но того было не угомонить — «На фронт», да «на фронт»! Он просился:
— Я на носочки встану, надо и кашель заработать! Голос твёрже станет!
Так проехали 2 дня до маленького городишки Логов и Славка. Просто выпрыгнули из окна. У Славки багажа не было. Он был почти беспризорником. Ехал «зайцем», путешествовал… Проходил там отряд большевиков. Ребята были в военной форме без царских кокард, как обычно у КРОВАВЫХ ПРЕДАТЕЛЕЙ БОЛЬШЕВИКОВ, и главная часть в слове «большевик» — это боль… Они просто примкнули к этому отряду, и шагали с ним в ногу. Возглавлял отряд прапорщик.
— Смирно, дураки! — скомандовал он. — А вы, кто, новички-большевички???
— Владимир Логинов!
— Ростислав Обидинский!

Когда прибыли в Пункт Назначения — подвал-бункер у озерца, жутко захотелось есть.
— Бой будет здесь. — объявил ком. отряда. — Завтра. Вернее, не здесь, а там, на природе, возле этого, так сказать, помещения… А сейчас в столовую, живо, черви! Пошевеливайтесь, вы сами знаете, кто вы!
На ужин была гречневая каша с маленькими кусочками мяса.
Утром…
Завтрак. Мятежные солдаты и моряки сидят за столами. Завтрак, бой, обед, бой, ужин, бой, и так каждый день. Так и прожили Славка и Владимир у красных 2 года.
Один раз был бой… Славке в том бою отсекли пол ноги. Тогда он сказал Логову:
— Безногих не берут! — и сбросил будёновку.
— Возьми, парень! — воскликнул Логов.
— Не желаю руки марать! — улыбнулся Славка.
— Эх, иди, иди, шкет! Я тебя понимаю…
Славка на одной ноге попрыгал к белым, срывая красные ленты и другие большевистские знаки…
После боя он произнёс эти слова пред Колчаком Александром Васильевичем:
— Возьмите меня, хочу служить у вас. У вас служит мой отец, я желаю служить с ним. Служить вам…
— Хм, — задумчиво промолвил адмирал.
После мед. осмотра и прочего Александр Васильевич молвил:
— С отцом ты, к сожалению, не пойдёшь, но ты будешь служить у Его Превосходительства генерала Каппеля.
— Буду рад. — кратко ответил Святослав.
— Иди, иди спать… — на грустном, задумчивом и скуластом лице адмирала блеснула детская добрая улыбка. — Присягу завтра читать будешь…
— Так точно, Александр Василич!
Довольный Славка пришёл к другим солдатам, разделся и лёг спать. Форму ему выдали ещё перед разговором с А. В.

Звонкий голос уже взрослого Славки, вернее, Святослава, пронзал воздух… Это Славка читал присягу белым. Читал присягу он гордо и с Русским Духом, но говорил не очень внятно и негромко, и, как я вижу в своём писательском мозгу, не очень уверенно мой вымышленный юный Сибиряк присягу принимал…
А Владимир был у красных. Худо Логову приходилось. Ему же придётся с лучшим другом, почти с сыном воевать!
«Как там этот шкет? Где этот Славка?»
Хотя Славка уже не был шкетом, а был Молодым Человеком, — ему было 16 лет! Мысли о Славке не давали Логову покоя. Он считал его своим сыном, хоть и биологически не был с ним связан, грубо говоря, глубоко извиняюсь, не «делал его»!
Утром у белых было бодро. Пришёл Владимир Оскарович.
— Владимир Оскарович, — промолвил Славка, — А что будет, ежели не победим мы???
— Святослав, не задавай глупых вопросов! — коротко отрезал Каппель. Но Святослав не угомонился:
— Владимир Оскарович, а что такое оружие «ЗА ХРАБРОСТЬ»?
— Так называемое, «ГЕОРГИЕВСКОЕ ОРУЖИЕ». У меня его, к сожалению моему, нет… Оно есть у Александра Василича, у С. Л. Маркова, и у других наших генералов. — Послушай, — тихо заговорил молодой генерал, — сейчас, твоя цель — узнать планы красных. Будешь разведчиком. Если же с тобой что-либо случится, я с войском спасу тебя.
— Значит, я — Лукреция, вы — Юдифь, а какой-либо красный — Секст.
— Верно!
Для мало знающих читателей: Лукреция — персонаж из мифов. Юдифь — персонаж из мифов, спасавший Лукрецию. Секст — персонаж из мифов, похитивший Лукрецию.
Владимир Каппель всё объяснил Славке, и тот погнал на разведку.
Славка пробрался к части красных. У ворот стояли постовые… Славка зарядил винтовку, и «снял» их. Вскоре он пробрался внутрь. В штабе его окружили.
— Что-то мало вы шпионов посылаете-то! — говорил один из большевиков, — ну что, говори! Какие у вас планы? Сколько солдат, а? Отвечай! А?
Святослав молчал.
Ему нанесли удар ножом по лицу. Потекла кровь. Славка всё равно молчал. Далее пришёл Логов с несколькими солдатами-повстанцами.
— Славка! — воскликнул тот.
— Володька, упырь ты наш! Это ж белый! Ты чего? — кричали солдаты.
Логов перебил всех солдат, ибо главное ныне было — защитить Славку. Логов захотел пообщаться со Святославом, но когда они вышли из штаба, у ворот уже были колчаковцы с адмиралом. Там был и генерал Каппель.
— Прошу вас сложить оружие и следовать за нами, «товарищ»… — промолвил В. О. Каппель. Колчак добавил:
— А ежели вы не соизволите сделать это добровольно, то, может быть, вы предстанете пред военным судом… Святослав бросился наутёк. Он понимал — Владимир Логов не согласится сдать оружие…
Славка побежал… Вдали его встретили анархисты-махновцы.
— Ага, попался, герой!
— Нет…
Это слово было последним в 16-ти летней жизни Славы… Его УБИЛИ…
***
— Я-а-а-а-м-м… Сложу оружие… и прошу вас, Владимир Оскарович, не убивать меня… Я клянусь служить вам Верой и Правдой.
— Хорошо, даже без присяги. — с одной стороны, Каппель был тронут, а с другой не доверял Владимиру Логову, ибо тот мог легко предать Сибирскую армию. — Как говорится, «поживём — увидим!»
Так Владимир начал служить Каппелю.
Владимир узнал о смерти Славки… Предатель и для тех, и для других побагровел.
Святослав был таким молодым! Бывший матрос-мятежник позвал Александра Васильевича.
— Логов… Бог забрал Святослава, Царство Ему Небесное, и поставил тебя на Его место…
— Чепуха, чепуха, Александр Василич!
— Нет, это необычно, но это не чепуха!
— Но, Александр Васильевич, получается, Славка меня спас?..
— Хм… можно и так сказать… А раз уж мы заговорили о смертях-х, то у меня есть к тебе просьба…
— Слушаю!
— Отомсти за меня, когда я погибну… Эта сволочь будет плясать на наших костях, но мы — РУССКИЕ, и посему не склонимся перед Дьяволом…
— Есть!
Вскоре в рядах появился 15-ти летний каппелевец. Алексей Логов. Да, это тот самый сын Владимира Логова. Он часто общался с отцом, но Владимир ему отвечал:
— Извини… Недавно погиб паренёк — Славка Кочергин… Прости, но другой сын мне не нужен…
Алексей часто думал в слух:
— Будь он проклят, этот Кочергин!
Славка на Том Свете, не видел ничего этого!

Наступал 1920-й год… Надо было ехать в Иркутск… Логов подслушивал разговор Каппеля с Колчаком:
— Вы справитесь, В. О., на вас вся надежда…
Логов думал: «Справитесь», это что???» (Здесь — он не понимал, про что говорил Колчак Каппелю.)
Каппель приказал созвать всех.
— Мы выступим в поход. Будет холодно, будет страшно, будет больно! Но мы не отступим!
— Ваше Превосходительство, — вышел из строя Алексей, — а вы знаете Святослава Кочергина?
— Отставить вопросы!
— Есть-э-э! — замялся Логов мл. — Так точно! — отдал честь.
— Вольно! Путь нелёгкий, погода морозная, но, увы, это наш долг, и мы обязаны выполнить его! В 18-м году зверски убили Николая и др. Романовых, но Нового Правителя мы им ликвидировать, тем более ритуально, не позволим!
— И запомните, — промолвил только что появившийся Колчак. — Не бывает поражений, бывают лишь временные трудности!
— Мы умрём за вас!
— Вы сражаетесь не за меня, а за Родину, а я — такой же солдат, как и вы.
— В поход! — внезапно воскликнул Логов.
— Отставить гордости и разговоры, г-н унтер-офицер!
— Слушаюсь, Ваше Высоко-Превосходительство!
— Завтра выступаем, господа… — промолвил Каппель.

— Выступаем, ребятушки! — лихо командовал В. О. Каппель. Все были готовы. Начался поход.
***
— Владимир Оскарович, очень холодно!
— Живее, ребятки, живее!
Так Каппелевцы подходили к реке, именуемой «Каном». (Кан.)
— Подождите! — приказал Каппель, ступил на коне на лёд. Лёд провалился, Владимир
упал в Кан.
— Ваше Превосходительство! — солдаты поднимали генерала на ноги.
— Ничего, я сам. — Владимир Оскарович вскочил на коня. — Не отставать! Вперёд!

***
Близ Нижнеудинска был посёлок. В этом посёлке, разумеется был врач. Конечно же, провалившись в холодную сибирскую зимнюю реку, можно запросто отморозить ноги… Господи! Да не только ноги, что угодно!
Потому и обратились каппелевцы к врачу тому. Врач определил диагноз:
— Его Превосходительство отморозил ноги… Они начинают гнить…
— Так что? — спросил генерал Сергей Николаевич.
— Как что? Вы сами понимаете, что… Ноги придётся ампутировать…
Всё было готово… Логов стоял со всеми солдатами…
— Выйдите, — сказал врач, — о, Господи! Помоги Сыну Твоему терпеть нечеловеческие муки!
Дверь закрылась, были слышны лишь крики генерала. Обычным мясным ножом ноги резать! Нам и нашим современникам повезло, что есть наркоз и т. д. Это были не крики, и не стоны, это было мучительное мычание.
Солдаты надеялись на то, что Бог поможет генералу терпеть. Перед этим ужасным событием генерал Владимир Каппель перекрестился… Бог Ему обязательно поможет…
Но за что молодому офицеру судьба подготовила такое НАКАЗАНИЕ?!
После ампутации ног несчастному Каппелю, адмирала Колчака предала почти вся армия. Во Францию явился большевистский посол. Он просил генерала Жанена «отдать»
Александра Васильевича Колчака. Переводчик переводил слова советского комиссара. Жанен согласился…
Вскоре от воспаления лёгких умирает Каппель, а позже — Логов. Он простудился, но никому о том не говорил… Адмирала Колчака расстреливают… Он дёрнулся, и упал…
Скажите, где вы были,
Когда чужие кони поднимали пыль,
Когда чужие сабли головы рубили
И на крови сквозь кости рос ковыль?

Где были вы, когда на Поле Куликовом
За Русь сражался инок Пересвет,
Где каждый третий пал в бою суровом…
Где были вы, скажите, где ваш след?

Или на Бородинском поле,
Где смерть за честь была для нас, славян,
Где русский дух сломил чужую волю, —
Вас в прошлом нет, не клевещите нам.

Чужое, неприкаянное племя,
Так нагло лезущее к нам в учителя,
Кичась прогнившей древностью своею,
Свой путь монетой грязною стеля.

Что принесло ты русскому народу,
Чтобы решать, как нам сегодня жить?
Ты! Паразитирующее сроду,
Теперь желаешь нам законом быть!

Мы для тебя — безродная скотина,
Презренная, как мухи на стекле,
Тебе России прошлое противно,
Но вспомни, ты на чьей живешь земле?

Что ж, упивайся, власть талмудной пыли,
Заняв на время наши храмы и места,
Но помни! Мы не позабыли
Позорного предательства Христа…
 — Александр Васильевич Колчак.
Стих незадолго до расстрела. 1920 год…