Женские руки

Было мне пятнадцать лет, я был тогда
нормальный человек. Мне доверила
родня в Победино слетать, какую-то
справку взять. Мне было все равно,
какую и кому, но доверие нужно
оправдать. И вот я рано по утру в путь
иду. Семь км до станции идти для меня
зарядка. Несмотря на болотце в конце
пути, я прибыл раньше времени на
несколько минут. Взял билет сажусь
в вагон, проезжаю военный городок
под названием Смирных. И так
двенадцать км. позади, ещё 12 км.
И вот оно; Победино   впереди. Наугад
 иду в перёд, вот передо мной женщина встаёт.
На работу видать спешит « я спросил»
как найти такую- то контору. Ответила
она мне, ещё двести метров в перёд
пройти и будет там забор до трёх метров
высоты. В притык к забору узкая
асфальтированная дорожка по ней иди.
Метров четыреста в верх пройдёшь  и
там контору свою найдёшь, но у забора
осторожней будь. Я немножко удивился,
хотел спросить, но женщины и след
простыл. Вот из железных прутьев
стоит забор, а внутри, очень красивая
дивчина, невысокая, миниатюрная, да
и я не очень то высок. Девушка
попросила закурить. И вдруг резким
движением между прутьев руки
протягивает схватить меня пытается,
я каким-то чудом увернулся, а рядом
с ней женщина оказалась здоровенная
такая, и тоже схватить меня попыталась
и она. И от этих длинных рук, смог я
увернуться. Несколько шагов  сделал
и глянул наперёд, там сотни рук и все
тянутся в перёд и сотни глоток и все
зовут меня. Иди ко мне, иди ко мне,
иди ко мне. Не кричат, и не визжат, а
тихим голосом зовут. Как будто
загипнотизировать меня хотят. Тропинка
узкая, по самому краю на носочках я
иду, вот- вот и в низ я упаду, но лучше
в низ, чем в руки женские попасть.
Никогда до этого не знал и книг таких
я не читал, бояться женских рук. Но в
эти несколько минут я понял ужас
женских рук. Шел лицом я к сотням
лицам, но не одного лица то я не видел,
только руки, и только руки, маленькие
толстые худые и длинные жилистые
такие. Ногти, что лезвия остры, до чего
ужасные в те минуты были они. А с зади
обрыв метра три глубиной, в низу глина
но всё равно лучше в низ головой, чем в
эти женские руки. Осталось метров десять
мне пройти, а всё также, эти страшные руки
меня пытаются схватить. Всё так же
загипнотизировать пытаются меня, но
другие повторяют они слова, что не
нравлюсь, что не нравлюсь, что не нравлюсь.
Последние метры я прошел и вздохнул
Свободно. Наконец то этот ужас позади и
я стараюсь в себя прийти. В контору я зашел
никого из посетителей не видно. Дверь
нужную нашёл, ну и конечно же зашёл.
Я не знаю, что за вид был у меня, но
женщина определила точно. Наверное по
дорожке у забора шел, я головой качнул.
слово вымолвить не смог. Только через
пару минут смог я объясниться. Минут
десять поколдовала над бумагами она и
вышла чтоб печать поставить.. А когда
вошла, сказала; Я здесь работаю около
четырёх лет, и за это время, женщины
разорвали трёх мужчин. Так что ты по
этой дорожке больше не ходи, да я и сам
подумал, лучше подальше обойти. Она к
окошку подошла и меня к нему подозвала,
показала мне тропинку, хоть тропинка
не ахти, но зато живой останешься.
Кто знает, что женщины ещё придумают.
Я её поблагодарил и домой отправился.
По тропинке я иду, спотыкаюсь падаю,
весь в глине я измазался, но счастливый
на дорогу я вступил.
У колонки отряхнулся, лицо водичкой
Окропил и в дорогу я отправился.
Поезд только вечером пойдёт, а до вечера
что делать? Были бы ребята со мной,
наверняка  на товарняк на ходу запрыгнули б
А одному нет желания рисковать, хоть и
путь мне не знаком и машины ходят редко.
Но я ведь молод то ещё, а идти не так уж
сложно. Я шагаю поспешаю да по сторонам
поглядываю. Не знаю сколько времени я шёл,
сколько км я прошёл. В друг вижу: метров в
тридцати косолапый по болоту шлёпает.
Дорога по которой я иду, насыпная, метров
на два выше. Иду спокойно, не бегу, я знаю
точно медведи сытые, на человека не будут
нападать, сейчас ведь осень. А вот подстре-
-ленные те могут. Ещё метров триста я
прошёл, оглянулся, захотелось увидать где
мишка, куда шагает. А косолапый отстал
порядком, я в новь ускорил шаг, иногда
делаю пробежки, да по сторонам вожу я
взглядом. Вот и город показался на часах
двенадцатый идёт. Смирных город
небольшой, минут десять и я прошёл.
А до вечера ещё далеко и не очень то я
устал, тем более до станции путь знакомый
и ходил я много раз и машины ходят чаще,
может повезёт. У самой станции,
оставалось км. полтора меня машина
догнала. Я конечно сел, не отказался
потому что мне от станции ещё домой
шагать. Я задумался немного, от станции
есть два пути. Один длиною семь км. по
которому я утром шёл, а на прямую км.
пять, но напрямую никто не ходит.
 Улица по которой надобно мне пройти
необычная, сколько я не ходил, никогда
ни одного человека я там не видел.
Дома в лесных посёлках небольшие и
окна им подстать, а на этой улице ещё
меньше стоят дома и совсем маленькие
оконца. Никогда и никого я на улице не
видел, а на огороде, все как у людей.
И сколько раз я не ходил, на этой улице
мне было не по себе, страшновато как то
было. Прохожу по улице, вот поворот
между домами и чудеса здесь начинаются.
В притык к огородам начинаются леса,
и лес то здесь необыкновенный, метров
триста-четыреста ширины, км. два  с
половиной, а может три длины, почти до
самой речки. Так вот: лес здесь необычный
в три- четыре обхвата а ветки, что стволы
обыкновенных деревьев. В низу на земле
идеальная чистота, ни веточки, ни листочка.
Как будто дворники убирают эту полоску
земли. Нас; школьников предупреждали
учителя, предупреждали и родители, чтобы
мы не ходили на эту полоску земли.
На этом участке пропадали женщины,
мужчины, пропадали даже охотники    
лихие. Года три тому назад три охотника
пропали. Приезжали мужиков искать, но
ничего то не нашли: куда пропали?
Когда мне было лет двенадцать, я с матерью
за ягодой ходили, устали очень, и мать решила
напрямки идти, хоть немного скоротать пути.
Я спросил её, почему здесь такая чистота,
она же попросила меня молчать, потом мол 
поговорим. А когда домой пришли наказала
мне, никогда там не ходить. Я конечно
сказал да, не буду ходить там никогда. Я конечно
обманул её, вот и сегодня мне здесь пришлось
идти. Все же тридцать км. позади, да ещё семь
по болоту совсем не хотелось мне идти.
И на этот раз хорошо всё обошлось, но дома
мать спросила, наверное по прямой дороге шел.
Я конечно с ней не согласился мол в речке
немножко я обмылся.
Но как бы то не было страшновато и мишка на
.дороге, и эта мертвая улица, и этот громадный
лес;  Мне в тысячу раз страшнее  были женские
руки, они не знают пощады и жалости они не
признают.