Немного стихов... в основном о Родине в этом сборн

Сбежались мы в кучу, сбежались!..

Сбежались мы в кучу, сбежались!..
Чтоб бой перед смертью обсудить…
Когда-то мы смерти боялись,
Теперь уж не хочется жить!..

Теперь уж нам жить напрасно,
Теперь за Россию б умереть!
Не удалось нам жить прекрасно!
Чего ж перед Богом краснеть?..

Сбежались, сбежались мы в кучу!
Сбежались, как Греческий совет!
Нет в жизни поворота круче…
Спасения и счастья — тоже нет!..

Мы — голуби,
Мы — вестники добра…
Они — вороны,
Ломают плотину бобра…

Они добились мирского признания,
Надо писать прощание
С родными!..

И я напишу на листке,
И останется память в строке,
Чтобы друг всегда-то был жив,
Чтоб отец никогда не тужил!
Не хворал!
Ну-ка, сюда, детвора!
Давайте, юнкера,
Проведем ночь до рассвета
Под пулями этих…
Большевиков!
И чтобы не было из штаба по телеграфу
листков…

Ну кто же мы,
Ну кто же мы,
Герои?!..
Нет — Освободители Руси!
Не повстречаться нынче мне с тобою…
Чтоб я вернулся больше не проси!..

Порой я думаю о прошлом...

Порой я думаю о прошлом…
Порой я думаю о нем…
И грустно мне становится немножко!
История — увы, не сладкий сон!

Царь отрекся от престола,
Превратили Россию в кабак,
Каждый, увы, каждый
нашел для себя смертельный овраг.

Поехала машина смерти,
И заработал красный механизм,
Но потом сплотились вместе
Сплоченно победить фашизм.

После Победы над фашизмом
Люди забыли в темноте,
Также, вместе,
Опять, о доброте…

Поехала смертельная машина,
Работала и ночью, и днем,
Не смыть геройству похода до Берлина
Побед позорных ни о чем.

Поехал к верху все Берлин,
СССР уж не стало…
Роковая цифра 91
вызвала у всех усталость.

Усталость та долетела с начала века,
Не упала по дороге в реку,
Не стала трогать греку,
И вызвала осеку* в государственном строю.

И стал там править седой бандит…
Фамилия — Ельцын…
Он среди нас уж знаменит!
Куда уж деться???

Мы идем черной тучей... (Освободительным армиям адмирала Колчака в Сибири и на Урале)

Мы идем черной тучей,
Идем, как она…
Белая армия могуча,
Но мало сильна.

Мы идем черной тучей
через леса…
Нас не вспомнит ни лес,
Ни дом, ни лиса…

Мы идем черной тучей —
Геройски идем!
Ах темный сей случай!
Но дождь нипочем!

Мы идем черной тучей…
Идем через лес!
Мы погибнем в бою
За Родину и Честь!

Мы пойдем на врага,
Мы его разобьем,
И ни град, ни пурга —
нам сейчас нипочем!

Господа, я не дурак!
Понимаю уж я,
Что даже старый барак —
Нам сейчас не братва!

Мы идем черной тучей
Среди боя и пуль,
Бичевать землю русскую
Будет кровавый Шмуль! *

Господа, не еврей,
И не хач виноват!
Виноват наш кровавый
и неласковый брат!

Он убил, он убил,
Лик Царя-Батюшки нашего,
И царь не в могиле,
Но Он краше, краше Он!

Он стал Святым мучеником,
Он стал уж святым,
Не будь большевиком,
Милый друг, и ты!

И нас вот разбили,
И я уж упал!..
И конечно убили
Наш прекрасный Урал!..

Господа офицеры, мне хочется плакать

      Господа офицеры… мне хочется плакать!
      Никогда не чувствовал себя так ничтожно…
      Ничего уже в стране не может радовать…
      Жить дальше невозможно…

      Господа офицеры, сжимаю ваши руки…
      Мои верные друзья на все времена…
      Ничего не поделаешь от большевистской суки!
      Но, черт ее побрал, она же сильна!

      Господа офицеры, заройтесь в окопах!
      Как в семнадцатом жили!
      Ну, хотя бы тогда, нас не били…
      Тогда мы хотя бы любили…

      А теперь губы испачканы кровью,
      И на белом мундире кровавая жижа,
      Ну, может, питаться морковью?!
      Нет, это слишком!

      Можно взять пистолет,
      Не прожить много лет,
      Не увидеть ни Лондон, ни Рим…
      Можно взять револьверы,
      На напряженных нервах,
      Выстрелить в себя…

      Но хотя бы еще чуть-чуть!
      Но хотя бы еще глоток!
      Сладкой жизни…, но нет…
      Нажал курок!
      Вылетел патрон в голову,
      Не полетел в красную сторону,
      Предателем себя повел,
      Но армий я не вел!

      И на мундире…
      Еще больше крови…
      И на стакане след от губ…
      Тех губ окровавленных, не ведавших любови,
      Тех губ, что вчера еще вели… эскадрон!!!

Офицерский рисунок

Я увижу старый рисунок
в тетради седого старика…
Он давно уж умер,
В тетради — жив пока.

Рисунок говорит о войне великой —
братоубийственной войне,
Была у него любимая — Лика,
Разочаровался он уж в ней.

Она сдала его чекистам.
Но в Первой Мировой ведь так ждала!
Не стал он в ту пору уж коммунистом,
Лежала там записка у стола…

Записка та гласила,
Что любви не было тогда,
Она его нисколько не любила,
Она его нисколько не ждала!..

Но тут зашли в комнату люди,
Засаду готовили они…
«Мы небе в затылок стрелять будем…
Не мы тебя — ты нас хорони!»

Офицерский сын

Мальчишеские волосы,
Мальчишеские годы…
Вечные неудач полосы…
Не увидит парень свободы!

Его забрали в колонию,
Потом на ГУЛАГ…
Не расскажешь иронию
про старый башмак…

Он сын офицера,
Почетного сын,
И приняли меры
Ликвидировать «босым»*…

Забрали буханку
И старый башмак,
Позвали служанку
идти за пятак,
И тихо сложили
в старом обрыве
Мальчишью одежду,
Мальчишеский смех…

На черную казнь...

Холодные ноты,
Холодная ночь…
На белых охота.
Нет сил что-либо мочь.

Приклад у винтовки —
Холодный приклад…
Лишь трупы у сопки,
Как камни лежат.

Как камни, они приняли смерть,
Их не надо оплакивать,
Их не надо жалеть.

Они улетели к своим господам,
Не надо ругаться на Гвардию там.

Холодная ночная луна
Лишь мы закричим великое «Ура!»,
И мы побежим на черную казнь,
Но кто нас убил?!
Была ли боязнь?!

У них-то была!
У нас-то нет!
Послать бы с патроном им «добродушный»
«Привет!»
Сесть бы на сопку и умереть!
Не хочу пробовать ни сталь, ни медь!

Я сам засуну им в горло патрон,
Нанесу я сволочи огромный
урон!

Меня не похоронят!
Не будет креста!
Лишь черная мгла…
Жертв — больше ста!!!

Царство Тебе Небесное!.. (Николаю Александровичу Романову)

За Россию ты пал,
Царь-Батюшка наш,
Никого не убивал*,
Не совершал краж…

Но поймали Тебя
И заточили в «чулан»…
Царство Тебе Небесное,
Тебя убил хулиган…

Изначально мы были большою семьей

Изначально мы были большою семьей,
Но не дали дышать дезертиры…
А Россия — уютной скамьей…
Эх, нету справедливости в мире!..

А мы искали ее изо всех сил…
Не нашли, но не отчаялись!..
И Каин Авеля убил…
Ах, Россия, ах ты намаялась!..

Они, черти, нас не жалели!..
Кололи штыками живьем…
Но теперь ангелы мелодию напели…
И как-то с Богом живем!..

Молотили Русь они кровавым молотом,
Молотил Батый, да не уничтожил…
Морили Русских голодом…
Не трескалась Русская Кожа!..

Не треснет и Крест над святым куполом,
Не даст он себя-то разрушить…
Эх, старина, как-то с Богом живем…
Не будет и хлеба покушать!..

Что же сделали люди с Тобою!?..

      Русь моя, что же сделали люди с тобою?!
      Где твоя ратная сила?!
      Я верю — это решено не судьбою,
      Я знаю — вернется та, моя Россия!

      Воспрянет дух твой,
      Русь моя святая,
      Настанут новые, славные времена!
      И чаек белая стая сночуется в России до утра…

Песня белогвардейца

Россия — незабвенная держава.
Русь — непоколебимая страна.
У твоих врагов ордена все ржавы,
Золотая рать России на века.

У сынов России особый дар.
Соберемся, отразим врага удар.
Самая милая сторонка,
Блистает ярче жемчуга Твой свет,
Затянулась Русская Воронка —
Лучше Руси края в мире нет.

Слава русскому гусару! (1812)

Слава русскому гусару,
Слава русской армии гусарской!
Гренадерка и кинжалов пару.
Русским не страшны мытарства!

Александру Васильевичу... (Колчаку)

Мне нельзя поставить свечу,
Мне нельзя промолвить и слова…
Наверное, стоя, промолчу…
Не посмею сделать другого…

Мне нельзя говорить о Тебе,
Ты святой, как и все они…
Мне нельзя покоряться судьбе
И ныне…

Мне нельзя надругаться над дьяволом*,
Он силен, но ужасно зол…
Я не буду слушать лукавого,
Он зол, но ужасно силен…

Вы пытались Россию спасти,
Святую Русь сберечь…
Но, в итоге, Россия, прости!
Берись за меч!

Они сжимают свой штык,
Властно…
Ну, а мы сжимаем свой крест в мозолистых руках,
Это гораздо…
Это гораздо сильнее!

Мне нельзя говорить о властях
Нынешних и старых.
Мне нельзя находиться в руках
Большевиков нынешних — слабых.

Он бьет кровавым молотом нас…
Он раньше не воевал, а коров пас…

Помню, как Аристотель сказал,
мол, кто раб, кто хлопотал,
он должен так же хлопотать…
Какая крестьянам благодать?!

Загадочный силуэт

Грустный день,
Грустное прошлое…
Грустная тень,
Слова нехорошие.

Темный сапфир
с красивою надписью
Тонет один
с тишиной безобразною.

Простуда и боль —
одно и то же.
Во рту — соль,
В душе — тоже.

Грустно тонет тетрадь
во дне,
Наполненном черной жижей…
Я стал замечать силуэт в окне —
Он все ближе и ближе!

Он все приближался ко мне,
Как смерть, как хищный ястреб,
Но потом разорвался в луне
Силуэт был — стал дятел!

Он стучал по дощечке,
Лежащей во дворе,
«Может хлебу ему испечь бы?» —
раздалось в голове.

Ангел или демон?
Аггел или тварь?
Это сотворение — бунтарь…

То завоет…
То замолкнет…
То хлебом своим посорит,
И запомнит…

И пройдут с мгновенья годы,
Пролетят, как пух, лета.
Силуэт тот у дороги
Я запомню навсегда!

Можно

Тело устало, хочется спать…
Можно законы переписать…
Можно поднять груду камней…
Но не скинешь камень с души своей…

Можно лечить и погибать,
Можно работать и отдыхать,
Можно устроиться на завод,
А можно картофель класть себе в рот,
Можно писать, и читать, и гулять…
В мире писательском нужно уметь
азартно играть,
Меньше смурнеть…
Меньше мыслей надо иметь не по делу…
Тогда не будет болеть тело!

  НЕМНОГО ШУТОК

  АГЕНТ КГБ

      Мужчина был на вокзале… И тут заметил странную личность в фуражке. Он (личность) осторожно ходил, молчал. У него на груди, на униформе стояла надпись:

      «АГЕНТ КГБ СЕБЯ (НЕ) ПРОЯВИТ!»

  ЮМОР О ЖЕНЕ

      Мужчина приходит к консультанту:

— А, вы знаете, а от меня жена ушла!

— Ну, и где она сейчас?

— У меня дома.

— Так, подождите… Как же она тогда ушла-то?!

— Не знаю, но она от меня ушла! Сказала: «Я от тебя ухожу!», ну и заплакала…

— Так, вы, дурак, успокаивать ее идите!

— Как?!

— Ну, скажите искренние теплые слова, ну, не знаю, там… «Женушка, любимая, прости меня, дурака!», ну, или что-то в таком роде…

— Так я и успокоил! Сказал: «удовлетворительница ты моя, борщеварилочка милая, я в футбик с пацанами!»

— И что?

— Ну-у-у-с, погладил ее по волосам, как глажу нашего Тузика, ну и пошел…

— Как вы ее погладили?!

— Ну-у, потрепал волосы, как сынишке обычно делаю, и пошел…

— Так, идиот, валите отсюда, и возвращайтесь тогда, когда жену полюбите!

      И «идиот» вышел прочь, захлопнув дверь с табличкой:

                «ЮРИСТ-КОНСУЛЬТАНТ»…